Я даже тут проебал тебе

Славе пять. Ей заплетают длинные косички, она носит платья, гармонирующие с цветом ее голубых глаз. Славе пять, когда она решила впервые спросить, почему мамины руки обжигающе горячие, а Славины такие холодные. - Так работает Вселенная, - улыбнулась мама. - Когда ты встретишь действительно родного для себя человека, твои руки обожжет теплый ветер и внутри станет так приятно горячо… Слава все еще не понимает, почему какая-то там Вселенная лишила ее тепла. Славе всего лишь пять. Славе десять, когда она гоняется с мальчишками по двору. Играет в футбол и, как ни странно, часто выигрывает. Когда-то длинные косы превратились в короткое каре, что закрепилось за ней очень прочно. Она все еще холодная как лед, но теперь ей проще. Слава повзрослела и поумнела. Ей стало легче осознавать, что она такая не одна. Все знакомые дети вокруг нее также холодны. Вселенная лишила не только ее тепла. Славе десять, и, кажется, ее успокаивает, что она не одна мерзнет в этом мире. Славе пятнадцать. Это самый бушующий возраст. Слава впервые пробует сигареты и напивается вдрызг. Ей страшно идти домой, и она остается в компании своих новых «друзей». Под утро ее находит мама в компании «каких-то ублюдков» и уводит домой. Слава наказана и не выходит гулять. Слава любит свободу. Славе плохо. Славе плохо и по другой причине. Для нее странно видеть, как многие ее подруги и одноклассницы ходят за руки с парнями. Кажется, Вселенная любит их больше, чем Славу. Слава греется с Сашей. Саша странный парень с искусственно рыжей шевелюрой. Он много курит и не выпускает из рук фотоаппарат. Саша фотограф и очень тонкая натура. Саша, кажется, любит Славу, но руки Славы все еще холодные. Славе двадцать, когда она впервые ревет взахлеб, заперевшись в собственной комнате. Славе впервые разбили сердце, и она не понимает, что с этим делать. Для нее, кажется, рухнул весь мир. Мама, кое-как попав в комнату, пытается успокоить дочь. Но выходит из рук вон плохо. Мама не знает, как склеить сердце дочери обратно в целое. А Слава впервые рада, что все еще не чувствует собственного тепла. Славе двадцать четыре. Она переехала в Петербург. Слава всегда любила свободу и поэтому не собиралась быть пленницей чужой жизни. Ей хотелось строить свою жизнь самой. Именно так она и поступила. Она отправила заявку на «Слово», потому что хотела показать, что Слава сильная. Она вздернет кого угодно. Слава хорошо рифмует, а еще Слава агрессивная как черт. Слава придумала никнейм подстать душонке. Гнойная. Такая, какая она и есть. С прогнившей душой, замерзшей к чертовой матери. Слава рвет соперников одного за другим, каждый раз представляя на их месте того, из-за кого она до сих пор не чувствует собственного тепла. Слава злится и на саму себя. Слава пьет, не жалея себя, скатываясь медленно на дно. Забивает и на текста, и на песни. Да и баттлы тоже давно забыты. Гнойная хочет сгнить и снаружи. А потом она встречает Ваню и Андрея. В ее жизни появляется наконец-то смысл. «Антихайп» - их общее детище, и как мать клана Слава оберегала его. Слава все чаще выступает на баттлах, пишет разные песни. Она чувствует себя свободной и неприкасаемой. Постирония и сарказм - ее главные инструменты. Наверное, поэтому Слава не боится посягнуть на «святая святых». Слава троллит Оксимирона, перепевает его песни, диссит. Слава веселится, не замечая, как это веселье перерастает в манию. Гнойной двадцать шесть, когда она баттлится с Эрнесто Заткнитесь. Ей хочется унизить Версус, облить его дерьмом. Славе хочется сжечь «родной дом» Оксимирона. И Слава это делает. Панчит грязно, жирно, так, как это делала бы именно Гнойная. Когда она уже и не ожидала, в твиттере вдруг неожиданно пришло сообщение от фанатов. Сам Окси ей ответил. Соня не знает, что именно чувствует, поэтому просто смеется, откупоривая очередную бутылку пива. У нее получилось. Император заметил ее. В голове крутится лишь одна единственная фраза: «… приду охладить твой пыл». Забавно, ведь Слава еще никогда не чувствовала этого «пыла». Похоже, она обречена на победу. Прошел целый год с согласия Мирона на баттл. И вот он сегодня здесь. У Славы трясутся колени, лоб покрылся испариной, короткое каре как-то слишком надоедливо щекочет шею. - Расслабься, - хлопает ее по плечу Ваня. - Ты порвешь его. Слава кивает, ведь больше сказать ей и нечего. Нужно только надеть маску напускной серьезности, Слава, ты же так долго к этому шла. Она зашла в центр круга, а напротив нее Мирон. Весь такой культурный и образованный, рубашка выглажена. На его фоне Слава чувствует себя лягушкой. Она в мерче «Антихайпа», толстовка на ней смотрится ужасно велико. Она не выглядит как человек, готовый разъебать «короля русского рэпа». Он начинает свой раунд. Панчит слишком плоско и скучно, отчего на лице Славы мелькает разочарование. Она устало закатывает глаза и выдыхает. - Да, мы про SlovoSPB — вас поимел RBL. Слава откровенно усмехается и отворачивается от Мирона, всем своим видом показывая, какую же чушь он несет. В этот момент Оксимирон пихает ее в плечо, толпа гудит в недовольстве, а Слава замирает, с испугом глядя на мужчину, который, отчего-то тоже замер. Только смотрел он на Славу с удивлением, мол, правда, что ль, это ты? В зале пока не понимают, в чем проблема и почему замешкались МС. Слава готова расплакаться на месте. Она ждала этого ебанных двадцать семь лет. Она мечтала почувствовать тепло внутри себя, представляла, насколько романтично все будет. И что теперь? Она не знала. Лишь горячая волна, разливающаяся по телу, не давала ей упасть в обморок. - Ребят? – вмешался Чейни в немой диалог. - Что-то не так? - Продолжай, - ровным голосом отчеканила Гнойная, не Слава, смотря прямо в глаза Мирону. И он продолжил, как нарочно постоянно касаясь ее, трогая за волосы, плечи. Он будто изучал Славу, а та и поделать ничего не могла. Лишь Гнойная выплескивала весь яд наружу, что копился внутри так долго. Она кричала, по шее стекал пот, но впервые она чувствовала себя так хорошо. Ей нужно было дочитать раунд. Чтобы быть со своим, как оказалось, соулмейтом наравне, она поднялась на носочки. - Так что нахуй тебя и нахуй Версус вместе с вашей послушной толпой Лучше я сдохну ебучим ноунеймом, чем прославлюсь и стану тобой! Последние слова смешались с криками толпы. Гнойная выдохнула. Гнойная разорвала его в сухую. 5:0. Ей бы гордиться этим, да что-то ей мешает. Мешает Мирон, который внимательно на нее смотрит. Мешает сранное тепло, которое появилось так не кстати. Ей просто хочется узнать – он тоже? Тоже почувствовал его? Слава вырывается из чьих-то объятий и подходит к Мирону. Слишком близко, прямо как во время баттла. - Ты только скажи, - почти шепчет она, боясь, что их услышат. - Ты тоже? Просто ответь и катись к чертовой матери, блять. Слава не поднимает взгляд, потому что ей страшно. Это не дикая Гнойная и не похуистичная Соня Мармеладова. Это просто Слава. Все та же Слава, которая не понимала, почему не чувствует тепла в пять лет. Они не сразу заметили, что все вокруг замолчали и смотрели на них. Не сразу, потому что Мирон аккуратно взял руку Славы, отчего по спине ее пробежал холодок. - Я ждал дольше, - насмешливо отвечает он. - Я даже тут проебал тебе.