У него на щеках веснушки, как будто солнечные зайчики натоптали, да и сам он весь какой-то такой солнечный, летний, слепящий, что аж глаза слезятся и хочется щуриться.
А зовут его вроде Феликс. Чан так и крикнул с другого берега, мол, вот это Феликс, и он теперь с нами. Прямо так и крикнул. А Хенджину кажется, что Феликс — имя какое-то совсем дурацкое. Как кошачий корм. Феликс. Фе-е-е-еликс. Забавно перекатывается на языке, отдает печеньем с шоколадной крошкой, молоком и океаном. Немного Америкой, немного Австралией, немного неизведанным и небывалым, тем, чем обычно хвастаешься друзьям, мол, смотри, с каким прикольным чуваком я имел честь тусить, показываешь с гордостью родителям, братьям, сестрам, кузинам, соседям, кенгуру в зоопарке, тычешь пальцем и говоришь: "Представляете, Феликс из Австралии!" Он кажется именно таким. Привычным к излишнему вниманию и немного даже в нём беспросветно на постоянной основе нуждающимся. Зато он красивый. Реально красивый, совсем по-девчачьи как-то. Такие лица можно увидеть на детских шампунях без слёзок или там на шоколадках киндерах. Счастливые, здоровые, порозовевшие и с целым ведром солнечных веснушек. С пухлыми тискабельными щечками, розовыми губками и взглядом тридцати новорожденных щеночков. Бейби бон версия пубертата. В поисках Немо живое фото. А потом он заговорил, и это просто умереть не встать. Хенджин даже решил, что ему послышалось и нужно купить специальный аппарат, чтобы уловить настолько низкие звуковые волны, потому что так не басил даже дедушка после двух пачек сигарет. В голове просто не укладывалось, как кто-то с лицом самого дорогого пупса из детского мира звучит, как проженный ромом, морскими просторами и жизнью капитан пиратского судна.У него на щеках веснушки, как будто солнечные зайчики натоптали, да и сам он весь какой-то такой солнечный, летний, слепящий, что аж глаза слезятся.
Они не общаются. Ну, а с чего вдруг? Феликс первым делом приклеился намертво к Чанбину, как супер-клеем, хрен отдерешь, и, честно, Хенджину немного обидно. В голове он уже надумал себе целую вселенную, где они с Феликсом лучшие друзья, гоняют вместе в овер и в магазин за пивком (если знать, где продают, трезвым не останешься), обсуждают девчонок и рэп, едят чипсы и мармеладных червячков из одной пачки, ходят в кино на новых мстителей и форсажи и вообще. И вообще, если можно предать дружбу, которая ещё не началась, он это сделал. Но Хенджин всё равно наблюдал. Издалека, пока никто не видит. То, как Феликс кусает пальцы от восторга, как блестят его глаза при виде халявной еды, Чанбина и дельфинов в зоопарке, как вытягиваются губы, когда тянет долгое отсталое "ээээ", пытаясь сформулировать свою мысль на корейском, как солнце резво играет в его крашенных в пшеничный волосах и как ярко проступают веснушки при электрическом свете. Феликс зачаровывает и затягивает сильнее последней части фаркрая, а это много значит. Такое внимание, пусть и скрывающееся за "м, да, классный чувак, познакомиться ближе? пф, только если он первый", не ускользнуло от пристального взгляда Чана, их несомненного лидера, взявшего Хенджина в оборот рукой за шею, повалившего на диван и вытащившего телефон из растерянных пальцев под предлогом посмотреть, как кто записан в телефонной книжке. — "Феликс компания"? Серьезно? — Чан продолжал крепко держать, пока Хенджин выкручивался с прыткостью всех частей "Миссии: невыполнимо", — Я знал, что ваш броманс не самый лучший и слегка пованивает, но чтоб настолько... А потом чаново "Слушай, мне некогда, можешь пригласить Феликса на шашлыки, будь братом?" с привкусом навязанности, обязательности и скорой казни. Во всяком случае Хенджин заносил свои пальцы над клавиатурой именно с таким ощущением. Нужно было что-то легкое, ненавязчиво располагающее, веселое и свежее одновременно, поэтому...14:29 4.05.2016, you: "привет феликс, очень не рад видеть от тебя ответ. не извиняй, что долго не отвечал, я был занят, и был бы занят ещё всю жизнь в своём письме ты спрашивал меня ни о чем. но все же чан накапал на мои мозги и попросил написать тебе ты придёшь сегодня на тусу? что бы ты хотел поесть? что ты будешь пить? к счастью, мне нужно идти с любовью, хенджин"
Наверно, он слегка перестарался с официальностью, в стрессовой ситуации на ум всплывал только шаблон из письма по английскому, встроенный в мозг за все годы обучения хлеще собственного имени. Феликс прочитал, помолчал, заставив сгрызть половину ногтей, и долго, вдумчиво и немного агрессивно что-то печатал.15:49 4.05.2016, феликс компания: "дорогой хенджин, спасибо за твоё письмо, оно было необязательным и снова услышать что-то от тебя для меня большой удар да, я приду сегодня на тусу, желаю есть овощи и пить колу а ты придешь? а чан придёт? почему он сам не мог мне написать? прости, мне нужно идти, помочь маме с ужином, надеюсь не услышать ответ от тебя никогда с любовью, феликс"
Феликс, ко всем его несомненным преимуществам, оказался ещё и находчивым.У него на щеках веснушки, как будто солнечные зайчики натоптали, да и сам он весь какой-то такой солнечный, летний, слепящий.
А вы слышали его смех? Нет, ну правда, Хенджин как услышал, так почувствовал себя благословленным свыше стадом архангелов, таким милым показался надорванный, немного неустойчивый, но такой теплый, домашний капельку смех. Даже если Феликс смеялся над ним. Даже если над его кулинарными навыками и "почему пахнет жженым пластиком, если ты жаришь шашлык? Я смотрю, вы шеф-повар". — Иди отсюда, ты мешаешь, — бурчит Хенджин, старательно отпихивая Феликса подальше. — Я мешаю? — Феликс шокировано плюхается на пластиковый стул, прижимая руки к сердцу, словно оскорбленный до самых фибр души, — Ничего не знаю, не было такого. — Домогаешься до мангала. — А ты его насилуешь. — Знаешь ли, жареному коню... не смотрят. Период привет-пока длился как будто вечность, раскрашиваемый позитивно только тем, что теперь Феликс пялился в ответ так же внимательно. Перехватывал взгляд и смотрел, даже как будто не моргал. Какой-то долбанный гипноз, у Хенджина в голове так и стучало феликсовым баском "влюбись в меня, влюбись в меня, влюбисьвменя". Честно? Других вариантов и не оставалось. — Меня попросил спросить Чонин, придешь ли ты сегодня к Чанбину? — Хенджин нервно грызет заусеницу, пока Феликс переводит задумчивый взгляд с экрана телефона, где набивается новый рекорд в сабвей серф. — Я вроде сказал Чанбину, что да. Думал, он всем передаст. — Чанбин, он, ну, не особо пишет в чат. Дарк концепт, все дела. — Дарк концепт с мягкой игрушкой в постели, — хмыкает Феликс и нажимает на плей. Хенджин шокировано распахивает глаза. — Погоди, а ты откуда знаешь? Наверно, Хенджин всё же немного влюблен. Решил после прогулки под холодными ветрами ноября, когда Феликс завернулся в колючий синий шарф так, что видны были только хитро блестящие глаза. С ним было так... прикольно? До панического стука сердца и даже тахикардии. Прикольно есть чипсы из одной пачки, ловя ладонью его маленькие пальцы, прикольно обниматься чуть дольше положенного, прикольно сидеть на лавочке, громко смеяться и потягивать лимонное пиво под осуждающими "а-им-точно-девятнадцать" взглядами мамаш, прикольно перескакивать с серьезного на дурацкое и обратно, прикольно-прикольно-прикольно, и в каждом прикольно столько глубины и потаенного смысла, значения, понятного только им двоим, что даже больно немного. Хотелось больше. Хотелось видеться каждый день, обниматься до треска ребер, держаться за руки, может, даже целоваться, а потом Феликс отсаживается в кино на другой ряд к Чанбину, и это как-то немного жжет. У него всё так просто, присел к одному, обнял другого, вышел покурить с третьим, а Хенджина жжет, как окурком о сердце. Под каждый диалог приходилось подбирать мем, чтоб не так навязчиво звучать. Хенджин, к твоему сведению, совсем не навязчивый парень, это ему пишут первыми. Даже самые красивые девочки. И вроде Феликс тоже красивый, но никак не девочка, что немного сбивает с толку. Хенджин яростно листает ленту, находит картинку с девушкой, говорящей "Моих родителей нет дома", и парнем, отвечающим "Не переживай, я уверен, они вернутся" и кидает в диалог.19:56 17.11.2016, фел: "сукаааа ахаха это же тыыыы наш вордвайд хороший мальчик" 19:57 17.11.2016, you: "причем я за девушку" 19:57 17.11.2016, фел: "а кто за парня? твоё альтер-эго?" 19:58 17.11.2016, you: "лол ты ШУЧУ" 19:58 17.11.2016, фел: "ага конечно я уравновешиваю твоего хорошего мальчика своим существованием"
Зима дарит красные носы, розовые щеки, теплые пуховики и темные волосы Феликсу. Древняя поговорка про "подлецу все к лицу" не врала, он выглядел так же охрененно, как и всегда, поджигая хенджиновой зажигалкой тонкую девчачью сигарету и выпуская дым в морозное декабрьское небо. Хенджин задрал голову и завис, наблюдая, как вьется сизое облачко выше и выше в столбе холодного фонарного света.22:03 24.12.2016, you: "пошли на выхах погуляем??" 22:03 24.12.2016, ликс♥: "оу эммм я уезжаю завтрааа поэтому" 22:04 24.12.2016, you: "куда?" 22:04 24.12.2016, ликс♥: "домой в австралию" 22:04 24.12.2016, you: "на выхи?" 22:05 24.12.2016, ликс♥: "мммм не совсем на все каникулы на два месяца крч"
Сердце больно кольнуло.У него на щеках веснушки, как будто солнечные зайчики натоптали, да и сам он весь какой-то такой солнечный, летний.
Они не общаются. Ну, а с чего вдруг? У Хенджина какая-то беспросветная беспомощность, что аж руки опускаются и хочется плакать. Сообщить в последний день перед отъездом? Уехать? Не писать все два месяца? Активно твиттить "щас бы конечно влюбиться" следом за четырьмя фотками с разными (признаться, ещё и симпатичными) девчонками? Всё это Феликс, дамы и господа, человек, которого Хенджин ошибочно считал лучшим другом, может, даже чем-то большим, но имеет ли это смысл сейчас? На фотографиях у Феликса широкая улыбка, россыпь веснушек и обесцвеченная челка, как у Эльзы. Честно? Даже сейчас Хенджин бы послушал его "лэт ит го". А у Хенджина, кстати, появилась девушка. Ее зовут Соми, и она из Канады. Всего лишь на год младше, но красивая ужасно и по-европейски совсем, весь поток завидует. Как сказал Сынмин, тяжело вздохнув: "Красивые люди решили сбиваться в стада", и Хенджин с этим согласен. Конечно, он охотнее сбился бы в стадо Феликса, но такой возможности не представлялось, да и нужна ли она? Пф. Соми зато смотрит с таким живым блеском, словно сейчас взорвется и разлетится на конфети от счастья, а ещё ни в какую Австралию не сбегает и предупреждает, даже если отходит в магазин, и это, наверно, то, что Хенджину нужно. Да, именно то. Держаться за руки, ощущая то, какая у нее маленькая ладошка (и не вспоминая при этом никого), обниматься, вдыхая приторный лавандовый запах духов (а от него пахло такой будоражащей свежестью, что хотелось задохнуться на месте) и даже целоваться (не думая о том, как классно было бы ощущать совершенно другие губы). Поэтому он игнорирует хлипкое "привет, я вернулся" от Феликса. Не нужно ему это.У него на щеках веснушки, как будто солнечные зайчики натоптали, да и сам он весь какой-то такой солнечный.
Феликс заявляется к Хенджину на день рождения в кино при полном параде, с подарком и... девушкой. Рюджин, лучшая подружка Соми, и это просто удар ниже пояса. Хенджин вообще думал, что она лесбиянка, настолько недвусмысленно вертелась вокруг знакомых девчонок. Впрочем, что-то подсказывало, что раз Феликс и его покорил, значит, с самыми сложными женскими случаями у него проблем точно не будет. — Я не знал, чего такого подарить, поэтому решил подарить книгу, — смущенно закусывая губу и отводя взгляд, тянет Феликс, подавая "Демиана", перевязанного красным бантом, — Надеюсь, ты научился читать за это время, — и нервно хихикает. — Книги такая вещь, знаешь, быстро теряются. Как и друзья. Ну, знаешь, да? — Хенджин подарок принимает, прижимает к груди и смотрит, кажется, совсем холодно. Антарктика завидует. — Да? У тебя в этом много опыта? — осторожно, отступая на полшага, спрашивает Феликс. — Ага, бескрайний опыт, — ещё на пару градусов холоднее, — Сначала уезжали, потом девушек заводили. Люблю своих друзей. — Девушки-то тут при чем? — А что бы ты делал на моем месте? Я чувствовал себя пиздец каким беспомощным, когда ты сказал, что уезжаешь, только тогда, когда был повод. Отвратительно. Ты ничего не говорил, и я, как дебил, пытался построить планы. А все, что делал ты, это свалил и проводил время с девушками двадцать пять на восемь! — Сынмин с громким стуком уронил ведро с попкорном и полез под сидение, но никто не обратил на это внимания, захваченные разворачивающейся сценой, — Ты самый хуевый друг, который мог быть. Я просто... ты просто... пиздец. — Почему тебя вообще парит, с кем я проводил время? — Феликс отбирает у Сынмина заметно поредевший попкорн и прижимает в животу на манер щита, — а? Я же не говорю ничего против твоей девушки. Откуда у тебя она вообще? — Откуда, оттуда и у тебя. Купил пакетик, развел с водой — девушка. Они же так появляются, — Чанбин громко хрустит чипсами со сметаной и луком на фоне, — У меня хотя бы хватило совести завести одну, а не сто двадцать одну. — Да какая к ебеням сто двадцать одна? — Мне, по-твоему, шнур от интернета перерезали? — Да не было у меня никаких девушек! — ведро попкорна в приливе злости приземляется на голову Уджину, как распределяющая шляпа, — Или кузины теперь за девушек считаются? Ты у нас за здоровый инцест? — Может и не было, но сейчас-то есть! — Рюджин оборачивается на Соми и на языке морганий что-то сигнализирует. — Ну, я посмотрю, у тебя тоже есть, — Феликс обиженно сопит и подбирает пустое ведро из рук Уджина, — Так почему у меня не может быть? Ты первый начал это. — Так ты специально это всё? — А ты? Занавес.У него на щеках веснушки, как будто солнечные зайчики натоптали.
С Соми они расстаются на слегка саднящей и неловкой ноте под её понимающее хихиканье (Хенджин закатывает глаза), и всё снова возвращается на круги своя. Они не общаются. Ну, а с чего вдруг? Феликс только жмурится на весеннем солнце, пинает под столом ногу Чанбина, обнимает Джисона и выглядит до блядства счастливым. Как будто не было никакого Хенджина полгода как, и мемов общих не было, и ссор, и недопониманий, и долгих прогулок в шесть вечера на грани заката, и разговоров до утра, и двухмесячной разлуки. Ничего не было, и в глазах настолько всепоглощающая уверенность, что это почти больно. Феликсу как будто абсолютно все равно. Пофиг. Похрен. Похер. П-о х-у-я-м. И это так жжется в районе грудной клетки, что хочется все внутренности переворошить и выскрести. С Рюджин, кстати, Феликс тоже расстался. На летнем солнце его веснушки ещё ярче, почти светятся, и Хенджина немного ведёт. Рассматривает издалека белую футболку с гербом Австралии, желтоватые переливы в отросших волосах, изгиб шеи, залегшую складку беспокойства между бровями и задаётся вопросом, как таким вообще можно быть. В Феликсе есть что-то неземное, морское, океаническое, свежее и бесконечно желанное. Что-то, приковывающее ленивые взгляды, завораживающее, заставляющее присмотреться поближе. Или, может, только Хенджину так кажется? Чан аккуратно подсаживается на общих посиделках и шепчет на ухо: "Нам нужно поговорить". Говорят они долго, устно, потом ещё письменно-интернетно и приходят к выводу, что Хенджин всё, по уши, и это уже на последней стадии, когда не остается ничего, кроме как смириться и признаться. Но всё, конечно, не так просто. Сам посуди, тебе семнадцать лет, и самый глобальный выбор в твоей жизни до этого момента — хлопья съесть на завтрак или блинчики. А тут на тебе, иди скажи Феликсу, насколько ты от него без ума. Это же почти самоубийство, Хенджин ещё не настолько отчаялся, чтоб получать отказы от всяких веснушчатых. Летняя ночь душит остатками жары, скользкой влажностью и нерешенными проблемами. Лунный свет лижет пятки и заглядывает в глаза сквозь прикрытые голубые шторы. Хенджин валяется без сна, насильственно скроля ленту, и лениво думает о тех всё более нетерпеливых и раздраженных взглядах, что Феликс на него начал бросать, когда в ночной тиши телефон неожиданно разрывается вибрацией.01:13 13.07.2017, феликс компания: "я блять не могу так больше. почему все так? почему ты продолжаешь вести себя, как обиженная жизнью девочка? и даже несмотря на то, что я извинился тридцать раз и расстался с девушкой сорок раз ты продолжаешь смотреть так, будто я тебя в рабство продал, что за хуйня? мне реально нравилось с тобой, пусть ты и странный местами и гордый пиздец и написать первым для тебя - подвиг десятилетия и вообще ощущение, что наше общение держалось на соплях, чуть подуешь - и разлетится в хрена. я не понимаю, что с тобой не так и почему ты так остро реагируешь на все, почему сталкеришь мои соцсети и постоянно как будто загоняешься, выискиваешь, в чем меня обвинить??? типа зачем, кому от этого легче? нет, не то, чтобы я вообще не понимаю, я тоже так иногда делаю, но не показываю же этого, а ты как ребенок. меня не нравится, что именно мы с тобой создаем эта атмосфера в компании, которую заметил мне кажется даже мелкий, потому что я правда хочу уже идти дальше и нормально с тобой общаться, хотя сложно сказать, когда мы вообще нормально общались и что такое нормальный для нас и почему у нас с первого дня эта неловкость непонятная. меня заебали траханья мозгов от остальных по твоему поводу типа подойди помирись, но почему ты сам не можешь сделать хоть что-то? почему ты продолжаешь спускать все в пизду? почему ты отклоняешь все мои попытки как-то что-то наладить между нами? я правда устал от этого херни между нами, пожалуйста, перестань."
Сердце разрывает барабанной дробью с каждым новым прочитанным предложением, и начинает откровенно потряхивать, из-за чего ответ печатается в три раза дольше.01:27 13.07.2017, you: "я не могу ничего перебороть в себе, я не могу заставить себя сделать вид, что все окей, что меня ничего не задевает в тот момент ты просто пиздец как обрубил все доверие, которое и так было на волоске я хотел провести с тобой каникулы, чтобы узнать лучше и чтобы нам не было неловко, потому что ребята волнуются, и я бы тогда нихуя не делал, не думал, если бы ты просто сказал в тот момент, когда узнал об отъезде, сразу, сам а не так, как вышло это было так разочаровывающе ты меня выносишь пиздец. я зол на тебя, до сих пор. меня бесит твое поведение, ты делаешь вид, что все хорошо, но я нет очевидно, все хуево, если ты считаешь, что можно с таким надменным ебалом что-то решить - нет окей да тогда почему как только у меня появилась девушка, она появилась у тебя? совпадение? или попытка поиграть? что за игры? они здесь лишние, все и так зашло далеко пранк вышел из-под контроля блять ты сам ведешь игру и обвиняешь меня в том, что я слежу за тобой и слишком ярко реагирую на все эм??? потому что ты был мне дорог??? наверное поэтому, а?"
Пока Феликс печатает, Хенджин сгрызает себе половину кожи с пальцев и успевает удивиться, почему из прокусанного пальца идет кровь.01:34 13.07.2017, феликс компания: "тебе проще строить вечную обиду? я подвел, разочаровал тебя, и сколько мне это отрабатывать? до конца жизни? ты так драматизируешь все, даже шанса мне не даёшь мы бы могли все наладить у нас куча времени теперь была, во всяком случае но ты не хочешь переставать злиться цепляешься за эту злость, как будто я не знаю что на кону стоит, перестань ты так себя вести почему вообще в наших диалогах всегда фигурируют девушки я думал, личная жизнь не входит в рамки нашего общения?" 01:45 13.07.2017, you: "что ты хочешь от меня услышать? это все имеет влияние на нас ты же блять не тупой и все понимаешь"
Пауза затягивается, кожи на пальцах становится все меньше, а Феликс всё печатает и печатает, стирает и начинает заново. Будь Хенджин хоть немного благоразумным, отложил бы телефон и попробовал уснуть, может, стук сердца не был бы таким паническим и ладони бы так не мокли, но...01:59 13.07.2017, феликс компания: "может, я хочу услышать это от тебя"
Это оно. Он знает. Он точно знает. Хенджин на инопланетной скорости панически печатает Чану, а тот вместо совета отвечает: "Почему ты просто не можешь признаться ему?" В смысле не может? Он же не ссыкло какое-то подзаборное, да вообще легко! В Хенджине на секунду уверенность трех русских армий, и этой секунды хватает на то, чтобы...02:09 13.07.2017, you: "феликс это все потому что потому что трава зелёная птички поют и ты мне нравишься"
Блять. Бля-я-ять. Он реально это сделал? На полном серьезе? Трясущимися руками выйти из всех соцсетей, отбросить телефон, лечь и попытаться умереть. Может, повеситься на шторе? Может, перерезать вены циркулем? Что угодно, только бы не наступило завтра и не пришлось бы объясняться. А, может, выставить всё пранком, сказать, мол, ха-ха-ха-ха-ха, я пошути-и-ил? А, может...? Тишину разрывает дурацкий рингтон из Даши следопыта, стоящий на звонках от Феликса. От Феликса. О-т Ф-е-л-и-к-с-а. Сбросить раз, сбросить два, случайно ответить в третий раз, услышать хрипловатый кашель и почувствовать, что штора реально была хорошим вариантом. — Что, туберкулез подхватил? — незаметно сорвалось с губ. На другом конце Феликса проперло на истерический смех, который долго не прекращался и оказался ужасно заразным. Они просто в два часа ночи смеются над самой тупой шуткой, только сгенерированной человечеством, и не могут перестать. — Ты мне тоже, — внезапно прервав смех, тихо тянет Феликс, и сердце просто останавливается.У него на щеках веснушки.
На удивление, мало что меняется. Они общаются, но совсем не так, как хотелось бы, совсем по-дружески, соблюдая десятиметровую дистанцию. В ту ночь ничего так и не выяснилось, они проболтали до рассвета, так и не коснувшись главной темы, а потом как-то стало неловко. Чего ожидать Хенджин не знал, но это было абсолютно не то, что он хотел. В голове всё должно было решиться, как у Золушки и принца, с каретой из тыквы и долго-и-счастливо после одной ночи, по щелчку пальцев, а так... это даже разочаровывало. Они ходили все вместе в кафе, в кино, к Чанбину домой, и везде, везде эти взгляды в стиле "давайте, действуйте уже, ну хоть что-нибудь", голодные до зрелищ и колы с чипсами, но Хенджин просто смотрел на Феликса чуть дольше нужного, садился рядом с Чаном, жевал попкорн Минхо и, как дань традициям, всё время жарил мясо. — Откуда в тебе такое рвение к кулинарии? Родители случайно не повара? — хмыкает Феликс, отклоняясь подальше на случай пожара. — Такую пышку из двух яиц сбили, — ткнув шампуром в сторону Феликса, тянет Хенджин. — Не льсти себе, твой максимум — пряничный человечек. "Позови его, давай", как мантра стучала Хенджину по голове не без помощи всевидящей руки Чана, стукающего его по плечу со словами "Ну чего ты ссышь?" и взглядом, по всепониманию сравнимым только с Иисусом. Хенджин не ссыт, просто это всё так обременительно и сложно. Вроде, всё взаимно, а что делать с этой информацией никто не научил. Просто подойти и обнять? Поцеловать? Ну, так же не делается, всё должно быть постепенно и вообще пахнет откровенной лажей. И пахло бы всю жизнь, если бы в конце августа не уехали родители. Чан решил, что время пришло, и вытолкнул Хенджина на улицу вслед за Феликсом. Сумерки сгущались, уже канули в неизвестность те долгие летние ночи, когда не темнеет долго и ощущение, что не потемнеет никогда, когда на языке новые открытия и впереди всё время мира, когда учиться уже невыносимо жарко и лениво, когда отвлекаешься на ютуб и овервотч в два раза чаще и завидуешь европейским детям, у которых каникулы. Нет, сейчас был август, уже немного подмораживало, начинало хотеться обниматься до треска ребер, заворачивать свою любовь в легкие свитера и потягивать горячий макиато. Был август, время решенных нерешенностей и ожидаемых неожиданностей. Они идут рядом, почти касаясь руками, окруженные фонарным светом и мотыльками, Феликс обтирает каждый столб, кружась, как самая элегантная фигуристка, и, как обычно, споря. — У тебя лицо пятилетки, — под прыжок через лужу заявляет он. — Ты издеваешься? У тебя щёки, как у ребенка! — Хенджин тоже прыгает через лужу, но немного промахивается, окатывает феликсовы белые кроссовки водой и решает бежать. — У меня нет щек, какие щёки! — Феликс догоняет, заносит ногу и пинает под зад, сразу отбегая на три метра, — Вот у тебя да. Губастый малыш. — Так и ты губастый, — Хенджин берет в захват рукой поперек живота и невысоко поднимает. Феликс визжит. — Поставь! Поставьпоставьпоставь, — оказавшись на земле, сразу отбегает на порядочное расстояние и оттуда продолжает кидаться колкостями, — Но тебе пять, а мне минимум пятнадцать. — Я буду драться с тобой, — Хенджин встает в позу борца за справедливость и заносит кулаки. Феликс хихикает. — Давай драться, как мужчина с мужчиной. Вызываю тебя на бой. Подушками. Хенджин недолго мнется, опускает руки и отворачивается к фонарю. — Хорошо. Я как раз хотел тебя позвать, — на десять тонов серьезнее и нервно потирая шею, пока глаза Феликса расширяются. — На бой? Подушками? — На ночевку, — у Феликса на лице такое шокированное выражение, будто ему тут замуж выходить предлагают, и это как-то совсем неловко, — Ну, можешь не укладывать волосы, и я разрешаю не краситься. Феликс сразу отмирает и начинает смеяться, снова закружившись спиралью в свете фонаря. — Чувствую себя почитаемой дамой. — Ты и есть. — Сам ты почитаемая дама! Будем биться за мою оскорбленную честь! Однако, ничего не происходит. Даже боя за оскорбленную честь. У них на двоих огромная тарелка чипсов, вишневая кола, пицца, запеченные суши, один матрас и "Дом восковых фигур", то, от чего Хенджину хочется уткнуться Феликсу куда-нибудь в шею и не поднимать взгляд никогда, поэтому они постоянно отвлекаются на разговоры и пару раз сталкиваются пальцами в одной тарелке, задерживаясь в таком положении чуть дольше положенного. — Помнишь, как мы ходили в сауну, сидели там все почти голые, а Чонин в купальнике? — шепчет Хенджин, когда на экране девушке замазывают рот клеем. Феликс давится колой, чуть не оплевав весь экран, и заваливается назад в приступе смеха, — И Уджин, который зашел сразу без трусов с лицом бати. "Это полезно для здоровья", — у Феликса начинается истерика, — Что за хуйня, я просто обомлел, — кола идет носом под какое-то неразборчивое умирающее похрюкивание, — Ладно, я охуел. Они так и сидят, периодически переговариваясь, и как-то незаметно их пальцы переплетаются ("Ссышь? Подержать тебя за ручку?" басом и "Подержи" давящимся писком). Тепло, не только рукам (пол зверски холодный), но и сердцу, и это так правильно и идеально, что хочется растроганно плакать. Под крики жертв на экране. — Почему люди в воске? — внезапно спрашивает Хенджин, пододвигаясь поближе, отодвигая в сторону тарелку с чипсами. — Потому что фильм называется "Дом восковых фигур", наверно, — Феликс прижимает свободную руку к подбородку и опирается о колено в позе мыслителя всея австралийского континента. — Ты ничего не понимаешь, с них слазит кожа! — Оу. Напоминает тебя и мясо. Может, тебе завести себе такой дом? Только назвать домом горелых фигур. И больше... ничего не происходит. Кроме держания за руки, которое теряется сразу после того, как Хенджин отходит за стаканами ("Я не понимаю, где стаканы, а где бокалы" и "Показать, что такое стаканы? У меня докторская степень по стакановедению"), но это уже как-то мало и не в счет. Главная новость этого вечера — никаких поцелуев. И объятий. И признаний. Все очень по-дружески, и это как-то даже горько.У него на щеках...
Они лежат в одной палатке, смотрят друг на друга и травят страшилки под аккомпанемент фонариков на айфонах. Вообще, палатка так-то на троих, но Джисон ушел говорить с Чанбином и Чаном, оставив Хенджина на Феликса, а Феликса на Хенджина. — Один раз мужик поехал в отель и увидел номер. Он ему приглянулся, ему стало интересно, что там такое, и начал подглядывать в ключную вот эту скважину, и увидел, что там сидит женщина белая возле стены, запрокинув голову, — Хенджин потирает руки, Феликс их перехватывает и тянет к себе, — Он хотел постучаться, но не стал, ушел к себе. На следующий день он вернулся и снова посмотрел в дырку, но увидел только красный цвет. Подумал что его спалили изнутри и закрыли тряпкой. Опять ушёл, — Феликс слушает, приоткрыв рот и перебирая, то сплетая, то расплетая их пальцы, — После этого когда он уже уезжал из отеля, он узнал что в этом номере пару лет назад муж убил свою жену. И с тех пор она там была. У нее были белая кожа и красные глаза. Короче, когда он видел в скважине красный цвет, он видел ее глаза. Она смотрела на него. В упор, — Феликс то ли вздохнул, то ли вздрогнул и подвинулся ближе, — Дичь какая-то, если честно. Это пиздец как стремно. — Прикинь, вот убьешь меня сейчас, а я буду на тебя смотреть, — хихикнул Феликс, вызвав стадо мурашек размером с таракана. Где-то засверлил сверчок, — Моя очередь, значит? — Хенджин кивает и передает телефон вместо микрофона, — В общем, жила была девочка. Отца у нее не было, мать ее работала врачом и часто оставалась на ночные смены. Девочке было одиноко, поэтому мама подарила ей щенка. Каждую ночь девочка просыпалась от кошмаров, опускала руку с кровати и щенок лизал ей пальцы, чтобы она успокоилась и заснула снова, — Феликс тянется к бутылке колы и отпускает пальцы Хенджина. Становится на градус прохладнее и страшнее, — Той ночью она тоже проснулась, и ей показалось, что кто-то на нее смотрит из шкафа, потому что шкаф был приоткрыт, хотя она его закрывала. Она побоялась встать и закрыть снова, опустила руку под кровать, щенок полизал ей пальцы, и она уснула, — поставив колу на место, Феликс тянет Хенджина за руку обратно и прижимает ее к щеке, — Потом снова просыпается. Шкаф открыт чуть шире. Она опускает руку под кровать, щенок лижет ей пальцы и она засыпает. Потом просыпается под звук капель. Кап-кап-кап, — озвучил он. С такими талантами только в дисней, — Думает, что такое, может, душ протекает, может, кран забыла закрыть. Дверь в шкаф закрыта, поэтому она встает и идет к ванной. Кап-кап-кап, — на секунду Феликс замолкает, прислушивается к звукам природы за пределами палатки и понижает голос до еле слышного шепота так, что Хенджину приходится приблизиться еще немного, — Все так же капает... Все ближе и ближе... Она приоткрывает дверь в ванную... а там РАЗ! — Феликс настолько резко вскрикнул, что Хенджина сдуло на другую сторону палатки с признаками сердечного приступа, — И висит труп ее щенка с перерезанным горлом. И кровь капает на пол. И на зеркале написано "мне понравился вкус твоих пальчиков". — Я. Тебя. Ненавижу, — шипит Хенджин и опять двигается ближе, — Как ты можешь такое рассказывать? Это же щенок! Он такой милый! — Ссыкло, — шепчет с улыбочкой Феликс и поправляет Хенджину волосы, пока тот пытается отвернуться, — Ну ты чего-о-о, не отворачивайся, — Хенджин поворачивается обратно и замирает. Феликс сейчас потрясающе красивый. Даже когда одна щека расплылась по подушке, фонарик, единственный источник света, подсвечивает подбородок, а глаза немного поддернуты задумчивым дымком. Даже когда корни совсем отросли, челка спускается до скул и губы искусаны вусмерть. Губы. Яркие, как прожектером в глаз, пухлые, сердечком, как у куклы братц, выжигают и тянут-тянут-тянут к себе. — Закрой глаза, — басит Феликс, рассматривая губы напротив с таким же сосредоточением. — Открыть рот? — хмыкает Хенджин и поднимает глаза к глазам. Те светятся чем-то экспериментальным и решительным одновременно. — Да. — Правда? Непонятно, кто потянулся первым, но губы у Феликса просто охуенные. Мягкие, теплые, такие по-странному сочные и с привкусом жвачки вкуса баблгам. Феликс медленно выдыхает и прижимается ещё ближе с громким чмоком.У него...
Хенджин подходит к трем часам ночи. Так вышло, что сегодня — день икс Феликса, семнадцатилетие, все дела, большая тусовка по поводу отъезда его тети, на которой Хенджина не было. Не успел, повез вещи матери, которую внезапно положили в больницу. И, судя по тому, с каким рвением Феликс открыл дверь и как обнял, чуть не сломав ребра, отсутствие Хенджина в его глазах было большой потерей для тусы. Ночная тишина, темный коридор, Феликс, отчаянно цепляющийся за футболку, и единственный источник света от ноутбука из его комнаты. За окном где-то с громоподобным шумом совсем низко пролетает самолет. Хенджин мягко обнимает в ответ, прижимает еще крепче, чувствуя, как сердце танцует чечетку в грудной клетке и как Феликс дышит в шею. — Я забыл подарок дома, поэтому проси что хочешь, — шепчет Хенджин, чуть отстраняясь. Феликс поднимает взгляд, алкогольный и блестящий, как серьезная такая сварка в подъезде, и прижимается крепче, перехватывая за талию. — Подари себя.У него сегодня день рождения и глаза размером с две инопланетные тарелки, карие, как горький холодный старый кофе. У него самая манящая улыбка, пахнущая жвачкой и знатно выпячиваемая вперед. У него самые мягкие волосы, как россыпь пшеницы на деревенском поле, и самые маленькие руки в округе. А ещё у него на щеках веснушки, как будто солнечные зайчики натоптали, да и сам он весь какой-то такой солнечный, летний, слепящий, что аж глаза слезятся и хочется щуриться. А ещё Хенджин в него безумно влюблен.