Отчаяние – это сырьё для радикальных изменений. Уильям Берроуз
***
- Не могу поверить, что мы всё-таки сделали это – Родомир со скепсисом смотрел на объёмный и большой шалаш, что они построили за мизер времени. Спустя несколько часов после той странной просьбы Брендемора, когда они уже поели и отдохнули их команда принялась за дело, отчего Родомир чуть ли ядом не плевался. Нет, он сам тоже переживал из-за того, что из-за их нерасторопности погибла целая деревня, и искренне сочувствовал парню, пережившему подобное. Но при этом он не хотел тратить время на подобное занятие. Потому что как совсем недавно показал пример: даже небольшая задержка может стоить жизни разумному существу. В конце то концов, он поступал в Хейвен, чтобы людей спасать, а не заниматься… этим! Однако лидер их команды была неумолима: принявшая произошедшее чуть ли не ближе к сердцу, чем сам чудом спасшийся Каролинг, она хотела помочь ему хоть чем-нибудь и Родомир бурчал, но подчинялся, не забывая иногда поглядывать на спасённого. Брендемор же его удивлял: с залёгшими под глазами тенями, с впалыми щеками, сильно исхудавший, он всё же активно помогал им по мере своих сил: таскал воду, собирал ветки, готовил ужин. Словом, делал всё, что мог, при этом отказываясь от их предложений отдохнуть или поесть их пайки. Вообще у Родомира складывалось такое ощущение, что у группы сложилась невероятно странная ситуация: с одной стороны они чувствовали себя невероятно виноватыми за то, что не защитили его деревню. Поэтому все пытались его переубедить и пойти в город, или вообще принять в группу чуть ли не на правах приёмного сына, хотя этого бы никто и не позволил бы. С другой же стороны сам спасённый и так чувствовал себя очень благодарным за своё спасение и отказывался от всех предложений помощи, с улыбкой говоря, что сам справится как-нибудь. Подобного рода выдержка и самоконтроль не могли не вызывать странные ощущения, поэтому охотник всё же преимущественно молчал, пока помогал в этом строительстве. В принципе, там и строить-то особо было нечего, всё-таки это была не какая-нибудь избушка, а простой шалаш, хоть и лучший чем-то, что Брендемор построил сам. Он был выше, крепче, шире, словом, таким, чтобы в нём можно было пожить. За это время вся команда лучше узнала Каролинга, кто он, кем он был, что у него было в деревне интересного. Он сам начал разговор и всё говорил и говорил, и говорил, было видно, что юноше нужно было банально выговорится и они слушали, и с каждым словом хмурились всё больше и больше, всё острее ощущая чувство вины: он рассказывал о улыбающихся людях, о весёлых детях и им становилось неприятно от осознания того факта, что они опоздали. Однако всё рано или поздно заканчивается: вот и ужин закончился, а после закончилось и строительство шалаша, и сейчас они стояли и смотрели на дело своих рук. - Спасибо вам большое – низко поклонился Брендемор – вы были не обязаны, но всё-таки сделали даже больше того, что я хотел, я буду вечно в неоплатном долгу перед вами, клянусь честью - Кира только открыла рот, чтобы отказаться от этого долга, но через секунду закрыла и так же поклонилась. - Хорошо, раз уж с этим всем покончено нам надо идти – влез Родомир, подгоняя своих сокомадников – удачи тебе, Брендемор – и с этими словами они направились дальше по заданию - решив что если не спасут жителей, то отомстят за них и отчистят поселение от монстров. И лишь Кира, идущая в конце, услышала тихий шёпот оставленного одного юноши: - И да пребудет с вами Сила…***
Как только охотники ушли, Брендемор устало опустился на землю. Постоянно держать на себе улыбку после всего произошедшего с ним в последнее время было крайне сложно и утомительно. - Так, ладно, соберись пробормотал Каролинг, помассировав свою переносицу – для начала, что мне надо? Всё, если подумать, но первоочерёдная задача – обучиться владеть этой Силой. То что она есть, я сам убедился, теперь осталось только овладеть. Сохраняя осторожность. – Брендемор поёжился от воспоминаний о тех жутких ощущениях, что посетили его во время той вспышки гнева. - Следует соблюдать осторожность – кивая пробормотал он – потому что то присутствие… оно меня пугает - юноша задумчиво посмотрел на небо, прикидывая в голове варианты применения этих самых способностей. Потому что использовать их для выживания – это хорошо, но может можно будет использовать для работы? Может у него получится вступить в армию, или даже может быть у него получиться стать охотником? Брендемор даже зажмурился, представляя себя в качестве одного из тех знаменитых охотников, о которых он так много слышал в детстве. Чего тут греха таить, он всегда хотел стать охотником, да и кто в его возрасте нет?! Но у судьбы всегда были на него другие планы: то он сын и помощник кузнеца, то единственный выживший в уничтоженной деревни, с забытыми во время панического бегства, документами, деньгами и даже свитком! Поэтому всё, что Каролингу оставалось – вести отшельнический образ жизни, в попытке овладеть своими силами. Приняв решение, юноша не стал откладывать его выполнение в долгий ящик: присев около речки и закрыв глаза, он начал свою тренировку. И это было… сложно. Да, после того случая, когда он чуть не убил свою спасительницу, стал лучше чувствовать и понимать Силу, но это всё ещё было недостаточно. Он её чувствовал, и даже окружающую среду в определённом радиусе. Но при этом он не мог взаимодействовать: он знал, что может как минимум базовые вещи, такие как поднять и сжать… Воспоминание, снова ужалило его, но Каролинг отпустил чувство вины и продолжил медитацию. Знание того, что он может и ощущение всего в некотором, радиусе у него было, оставалось, только научится влиять как-то на всё это. В этот момент Брендемор пожалел о том, что у него не было никаких видений, в которых была бы подсказка как это делать. Сколько он так просидел он даже не знал, может несколько минут, а может даже часов – он потерял счёт времени в попытках заставить хотя бы один камень подняться от земли. Вообще стоит сказать, что даже тот тоненький ручеёк, что пробила его ярость в том… “барьере” был невероятен! Он подхватывал его, одаривая приятными ощущениями связи с целым миром вокруг, хотя сам он отозваться и связаться с ним не мог. Но даже это мимолётное лёгкое касание Силы было восхитительным. Так много в ней… Брендемору не хватало слов. Благодати, самое близкое из того, что мог придумать Каролинг, но даже это не до конца могло объяснить то, что чувствовал юноша. Он даже расслабился, забыв о всех печалях и о том, зачем вообще погрузился в медитацию –ведь прямо сейчас он испытывал только восторг… Который продолжался ровно до того момента как он не посмотрел… на себя. Да, просто посмотрев на себя он содрогнулся: на него будто налипла вязкая и непроглядно чёрная смоль, перетекая и обволакивая свет его духа, новым слоем. После этого его разум заметался в панике, пытаясь найти выход и мысль о том, что выйти из медитации надо примерно так же как и зайти в неё, напрочь вылетела из его головы. Жижа же, почувствовав его страх, стала быстрее, словно получив подпитку, поглощать его и когда же Брендемор отчаялся и попытался силой пробить эту невидимую преграду, что отделяла его от Силы, то его буквально вышвырнуло из медитации. Какое-то время Каролинг лежал на траве и смотрел на голубое небо. Его бил озноб от пережитого ужаса, а разум стал лихорадочно искать объяснения тому, что он увидел. И его умозаключения не нравились: даже если опустить то, что этот слой тьмы внешне напоминал ему о гримм, то его страх подпитывал эту тьму несомненно. Возможно не сильно, а буквально капельку, но всё же подпитывая, что снова возвращало его к мыслям о гримм, что реагировали на все тёмные эмоции… Тряхнув головой и прогнав от себя навязчивые тёмные мысли, что спокойно могли ввести в его в беспросветную депрессию, Каролинг решил заняться важным для выживания делом: так как медитаций было пока достаточно для первого раза, он решил заняться тем, что позволит ему выжить, а именно: собирательством. Ему жизненно важно было набрать себе ягод и грибов, а так же веток для костра. Возможно он мог бы заняться чем-то более существенным, вроде заготовки дров, или охотой, благо здешние леса недостатком обитателей не страдали. Однако тут в полный рост поднималась другая проблема – у него отсутствовали необходимые инструменты, а валить деревья голыми руками он пока не научился. Тяжело вздохнув, Брендемор поплёлся в сторону леса, заранее зная, что его нынешнее меню, не будет отличаться от прошлого: гриб то же самый и ягода та же. А всё потому что он просто банально не видел ничего другого из того, что можно поесть. Мысли о еде сразу заставили его живот заурчать, а его самого подогнало к более активному поиску еды. Стоит сказать, что жизнь в деревнях вдали от городов никогда не были ни безопасной, ни лёгкой: каждый день могут напасть существа гримм; еды не то чтобы мало, но точно не столько, как в городах и иногда приходится потуже затянуть пояса, и зависеть от поставок праха… которые безбожно крались проклятыми фавнами Белого Клыка! Нет, Брендемор Каролинг глупцом никогда не был, и прекрасно понимал, что все фавны не могут отвечать за действие меньшинства, но… это меньшинство простить им он уже не мог. Навсегда в его памяти останутся та зима, где из-за перехваченного праха замёрзло насмерть несколько семей. Благо – остальные продержались до весны, и как только тогда негатив не привлёк к их селению гримм было загадкой. Если, конечно, эти монстры не могли замёрзнуть насмерть, что, как здраво рассуждал юноша, было сомнительно. Вот так вот, размышляя на посторонние темы, дабы отвлечься от подающего однозначные сигналы желудка, он и собирал припасы хотя бы на первое время. “А завтра уже можно и найти, сделать что-нибудь для долгого хранения, грибы посушить, например” размышлял юный добытчик “ помню, как бабка Арджента года три назад их делала” от воспоминаний о вкусе тех сушёных грибов он даже остановился на пару секунд. Однако в который раз раздавшееся урчание снова вернуло его к работе. Это в принципе не заняло много времени, был как раз разгар весны и это играло ему на руку, так как он вообще не представлял, что бы он делал, будь сейчас зима. Вздрогнув от этой мысли, он, используя свою многострадальную кофту как своеобразный мешок и подставляя свой оголённый торс лёгким порывом ветра. Грустно посмотрев на свою добычу, Каролинг прислушался к своему голоду и поспешил своему шалашу, по пути собирая ветки для костра. Разведя огонь, медленно поедая то немногое, что он успел собрать, Каролинг думал о том, что ему теперь делать. Да, буквально пару часов назад, он был преисполнен решимости, научится пользоваться этой пресловутой “Силой”, чтобы помогать людям, стать охотником. Однако сейчас он просто не знал, за что хвататься и что делать! Даже одного раза ему хватило, чтобы больше не хотеть больше этого делать. Это было прекрасно… и страшно одновременно. Если верить тому маленькому зелёному человечку, то вот эта вот тьма… она облепила именно его! Это пугало, а незнание того, что делать с этим пугало вдвойне. Именно сейчас, когда он не был занят тем, что выдавливал из себя силы для ещё одного шага, осознал, как не хватает ему отца, что в трудный момент поможет и подскажет, как поступить и что делать, который может поддержать морально и не дать пасть в уныние. Именно сейчас, наконец присев на месте и посмотрев на небо, Брендемор понял, как мало он умеет и знает для того, чтобы просто постоять за себя, не то что охотится на жутких существ. Ни знаний рукопашного боя, ни оружия, ни знаний Силы, он был просто самым обычным человеком, впервые вышедшим так далеко за пределы жилых территорий. Испуганный, растерянный и ничего не умеющий он, по его мнению, был обречён на медленную и мучительную смерть, ну, или подобие существования. Мастеров, что способны обучить его в ближайшие пару десятков километров нету, так что вариант обучится рукопашному бою или владению оружием отпадал и снова всё сводилось к единственному варианту хоть как-то выбраться из того положения, где он сейчас оказался: Сила, которую было страшно использовать. Нет, он умел драться на кулаках: поселение у них было большое, иногда состязание среди молодёжи проводились, одним из которых были кулачные бои. Но это всё же самый непрофессиональный стиль мордобоя, который не мог помочь ему не то что против гримм, но и против бандитов, у которых наверняка будет какое-нибудь дальнобойное оружие. - Куда ни плюнь – всюду клин - пробормотал Каролинг, подбрасывая последнюю оставшуюся веточку в огонь – остаётся только попытаться использовать Силу! Но как же не хочется этого делать! – тяжёлый вздох вырвался из его груди… - Хотя стоп! – внезапно озарило его – видимо некие высшие силы временно наслали на меня проклятие тупости! Ведь если тот чёрный слой расширяется только за счёт тёмных эмоций вроде страха, значит скорее всего и от гнева, ненависти и всего того, что так привлекает гримм! Но что если я просто не буду испытывать эти чувства, то тогда эта тьма меня не поглотит. Конечно, не испытывать чувства у меня не получится, я всё-таки живой человек, но постараться контролировать их?! Вполне возможно попробовать – с этими словами он кивнул сам себе и снова скрести ноги, погружаясь в себя. “Наверняка если бы кто-то меня слышал, то принял бы меня за сумасшедшего” была последняя мысль перед тем, как его снова коснулся тот тоненький ручеёк Силы. Первым же делом он снова посмотрел на себя, морщась от мерзкого вида тёмного слоя. Да и чего греха таить: от этой тёмной смоли несло какой-то неправильностью, из-за чего сам Брендемор чувствовался какое-то искажение внутри себя. Но он быстро отмахнулся от охватившей его мгновенной паники. “Может какой-то защитная способность тьмы? Не уверен, что это к ней применимо, но всё возможно” пронеслось у него в голове, когда он наконец-то решился на эксперимент. Он представил, как взял и просто оторвал солидный кусок этого тёмного слоя, одновременно попытавшись воздействовать на неё, как пытался на камни пару часов назад. Это была ошибка: всё его сознание затопила нестерпимая боль, она была настолько острой и сильной что в его глазах аж побелело, а медитация грубо прервалась, когда он вывалился через неё. У Каролинга было такое чувство, что его естество разорвали на части, и, что-то ему подсказывало, что так он и поступил, оторвав “тьму” от, как он думал, своей души. Приятного было мало, да что там, его вообще не было! Но принявший решение сын деревенского кузнеца, не собирался сдаваться на полпути! Поэтому отдышавшись, он снова вошёл в медитацию, обращая свой внутренний взор на себя. Сперва было такое ощущение, что ничего не изменилось – сколько было этой… смоли, столько и осталось. И только прислушавшись к себе, расслабив свой разум и доверившись течению Силы, он понял, что хоть и немного, но он избавился от неё! От этого чувства, которое возникает, только тогда, когда понимаешь, что не всё ещё потеряно, хотелось смеяться и плясать! Да! Он сможет избавиться от этой, пугающей его тьмы! Он сможет. Он сможет научится пользоваться Её помощью! Знание того, что это возможно и уверенность в себе окрыляли и толкали его тренироваться и медитировать дальше. Что он с радостью и сделал: работы у него непочатый край, а времени так же много. И, хоть его и напрягла такая быстрая и внезапная смена настроения, от отчаяния к ликованию, он быстро отбросил эти мысли – Сила его ждала и он дотянется до неё. Ведь он познал отчаяние и беспомощность… и он больше не хотел испытать это вновь.