***
Айзек Лейхи терпеть не может химию, как органическую, так и любую другую существующую до колющих, отдающихся в груди чёртиков, так и думал он раньше и даже собирался свалить, только если бы не Диана Мид — новенькая, идеальная, ростом 173, чуть ниже его самого, с ослепительными шоколадными волосами и прозрачно-медовыми, почти ореховыми, глазами, в которых Лейхи кажется готов тонуть изо дня в день, сидя на этом пошарпанном поломанном стуле в классе грёбанной химии. Диана девушка не глупая, пусть даже и новенькая, но уже наслыханная о репутации Лейхи. Мид вовсе не относиться к числу тех жалких пустышек, готовых отдаться в первом школьном, пропитанном антисаниторией, туалете, лишь бы такие парни, как Айзек, хотя бы на 5 минут обратили на них своё королевское внимание. А ей этого и не нужно делать. Ведь только она заставляет Лейхи переться 4 раза в неделю в отдушинный жарой класс на предмет, который ему даже для поступления не нужен. Он приходит туда из-за Дианы Мид — необыкновенной девушки, мечтающей поступить на ветеринарного врача, чтобы лечить раненных зверушек, давая им шанс на светлое будущее. Впрочем, она его уже дала одному 17-летнему пареньку с кучеряшками на голове и небесно-голубыми, искрящимися грёзами, глазами, о котором она даже не догадывается. 23 сентября в классе химии необычайно душно, настолько, что хочется с головой нырнуть в ванную, наполненную доверху кристально-наичистистейшим льдом. Но вместо этого большинство подростков лишь обмахиваются чем-попало, то тетрядами, то пеналами, лишь бы хоть немного создать что-то похожее на лёгкий, обдувающий лицо, ветерок. И только одна отличница-шатенка, сидящая у открытого окна, размышляет о том является ли действительно единственный опаздывающий в их классе полным козлом и кретином, как другие «завидные мечты» девушек половины средней школы Бейкон-Хиллс. ― Лейхи! Как всегда опоздание именно на мой урок с задержкой 10 минут! Что же, сегодня вы меня отменно поразили, ― послышался голос учительницы, после которого Диана, невольно невыдержав, начинает смеяться так искренне, что опоздавший просто не может не посмотреть в её сверкающие медово-карие глаза. ― Простите, миссис Салеван. Этого больше не повторится, обещаю, ― опрометчиво в тысячный раз обещает Айзек. ― Мид, от чего же вам так смешно? Уж такого поведения от вас я не ожидала, ― именно после этой фразы все взоры класса были устремлены на Диану, ― В наказание ― ты Айзек и ты Диана сидите вместе до конца семестра, и только попробуй Лейхи ещё раз получить за тест очередную 2! Мид, займись этим! Сердце Мид не просто взрагивается, а бьётся в такт, как бешеное, когда Лейхи рядом плюхается на соседний стул — не такой пошарпанный и разломанный, почти новый и идеальный, прямо как его новая соседка по парте с ослепительной белоснежной улыбкой до ушей и искренностью, разливающейся одновременно с серебристым звонким смехом в душном сентябрьском воздухе. Время идёт и скучные уроки миссис Салеван уже не являются такими обиденными и серыми, как пасмурное небо за открытым окном, через которое в класс пробирается ощущение освежающей влаги наполненного ей воздуха, которой хочется дышать полной грудью. Диана наконец-то убеждается, что Лейхи никакой не бабник и не конченый критин и вполне сойдёт на роль единственного в школе парня, который ей и вправду начинает нравится. Его шутки, неловкие взрывы каких-то перемешанных веществ в колбах, названия которых он каверкает и процеживает сквозь зубы, словно пытается выплюнуть яд аконита, ругаясь про себя, искренний смех, неловкие движения и белоснежная улыбка так и притягивали её. Его имя, кажется, уже отпечатано в самое сердце Мид, да так, что либо беги от него со всех ног, либо не спасаясь умри с разбитанными надеждами и переломанными крыльями вдоль и поперёк позвоночника. Октябрь медленно подходит к середине, как и сам урок в классе по химии. Всем раздают очередные тесты, сданных около недели назад на проверку, и если у всех оценки являются положительными, то только один единственный Лейхи нервозно ручкой по стулу стучит и сквозь сжатые зубы корит себя за очередной неут на этой грёбанной неделе. Соседка по парте это замечает и бросает вызов самой себе, когда рукой начинает гладить его по спине и шептать: ― Хэй, посмотри на меня. Это ещё не конец света. Я уверенна, ты исправишь. ― Спасибо, ― искренне отвечает он, посмотрев прямо в сиящие прозрачно-карие глаза, ― Знаешь, ты первая искренняя девушка, которую я встречал за все 17 лет своей жизни. Жаль, что другие не являются таковыми. Им бы стоило поучиться этому у тебя.***
Занятия в средней школе Бейкон-Хиллс давно подошли к концу, а на часах уже давно перевалило за «17:00» медленно наступающего вечера, но только время почему-то остановилось для одной шатенки, зачем-то пришедшей к дому соседа по парте, чтобы позаниматься химией без предупреждения. Звонок в дверь и Диану уже ничто не способно остановить — она уже в игре ядовито-голубой, гордо зовущейся бездной глаз Айзека Лейхи. И где-то спустя минуту тот самый открывает дверь в полусонном состоянии, неожиданно улыбаясь, как маленький ребёнок при каждой встрече с любимой матерью. ― Привет, ― уже улыбается вовсю невинная Диана, ― Решила позаниматься с тобой химией, если ты не против. ― Привет, ― беззаботно отвечает Айзек, открывая дверь пошире, чтобы дать ей пройти.***
Проходит целая неделя, когда девушка с маняще карими глазами невинно смотрит из под опущенных ресниц, стоя на пороге дома Лейхи ровно в 17:30 вечера, когда он с улыбкой до ушей открывает пошире дверь, давая ей пройти. Ровно целая неделя их совместных занятий по химии, от которой Айзека впервые не тошнит. Занятия, во время которых он впервые позволил себе засмотреться на её прекрасные очертания лица, вдыхая цветочно-терпкий аромат духов. Мид это замечает, только лишь когда что-то спрашивает о кавалентной биополярной связи, устремив глаза в учебник, когда парень слегка запинаясь, не может ничего ответить. И поднимая взгляд, смотря на заворожённое лицо, неловко спрашивает: ― Айзек, что случилось? В ответ молчание. И лишь продолжительный взгляд друг на друга, в котором, кажется, они оба, чёрт подери, так долго нуждались.***
Диана Мид ― не правило. Она ― исключение. Кто знает, может быть именно по этой причине Айзек медленно тянется к манящим пухлым губам и впивается поцелуем, ощущая привкус терпкой полусладкой яжевики. А она податливо отвечает, цепляясь рукой в мягкие кудрявые волосы. Лейхи просто устал смотреть на неё издалека, посылая к чёрту всех, ожидая хода той единственной, которую сейчас в тисках сжимают в крепкие объятья его собственные руки, а губы неспособны оторваться от её, даже чувствуя острую нехватку кислорода ватными лёгкими.***
И плевать на все косые взгляды в школе, когда те идут по коридору сцепившись рука об руку. Плевать на всех, кто считает пару красавицы-отличницы и парня — мечты всех девушек слишком заклишированной и противоречивой. Теперь и Мид отпечатана лёгкими покалываниями в венах в сердце Айзека Лейхи. Теперь она — е г о и ничья больше.