Somnus meus paulo stella clarissima

Ночью, когда ты спишь, неприятные мысли уходят прочь. Они не пропадают насовсем, нет, они просто прячутся в тени твоих более ужасных ночных кошмаров. Засыпать прижимаясь к телу, которое идентично твоему, не страшно. Даже тени от деревьев на стенах, что выглядят как монстры из старых рассказов Танаки, не пугают. Хотя маленькая дрожь все равно проходит вдоль позвоночника, но и она утихает, когда ладони, немногим крупнее его собственных, поглаживают спину, а мягкие по-детски пухлые губы звонко целуют в лоб. На собственных губах улыбка, а в душе приятное тепло. И сонные глаза закрываются, и кошмаров нет, только тепло, которое как вата окутывает все его хрупкое тельце. Они такие одинаковые, но такие разные. Сиэль всеобщий любимец, сильный, уверенный и не болеющий в каждое межсезонье, а на его губах всегда приветливая, немного хитрая как у отца, улыбка, и Астре это ничуть не смущает, потому что ему хватает любви брата, а большего ему и не надо. Ничего не надо, только бы эта улыбка продолжала сиять на его лице, как яркое полуденное солнце на небе. Только вот на его небе вечная беззвездная ночь. И спать на огромной кровати холодно и страшно, а дрожь по позвоночнику уже давно обратилась непрерывным тремором. Свеча, оставленная Себастьяном бросает устрашающие тени на стену и плакать хочется. Но нельзя, Сиэль всегда говорил, что надо быть храбрее, но какая храбрость если тебе всего двенадцать? Если шрамы на руках продолжают гореть, а проклятое клеймо на спине жжет, словно поставлено вновь. Как не плакать, если его собственное небо оставило Астре одного, своей смертью подарив своего младшего брата демону? Как не плакать? Как не кричать, уткнувшись в подушку? Как не желать умереть в тот же миг, потому что в груди и так огромная зияющая дыра? «Даже самые сильные могут сломаться под тяжестью рук миллионов озверевших душ, поэтому в смерти твоего брата нет ничего необычного, — Себастьян оскалился, — Ты должен благодарить его за то, что он не сломался раньше, иначе от тебя бы уже ничего не осталось» Дыра в груди кровоточит, а черная ледяная смола безуспешно пытается склеить ее. Ему бы вновь услышать родной голос и увидеть нежную улыбку на по-детски пухлых губах, которые обязательно поцеловали бы в лоб и нежно прошептали: -"Спи, моя маленькая сияющая звезда". Но он больше никогда этого не услышит.