One rule

Когда посиделки с шаурмой подходят к концу, Клинт смотрит на Наташу и спрашивает: – Так, когда мы встречаемся с Коулсоном? Все, кроме Наташи, застывают. – Локи убил его, – ровным голосом произносит Наташа. – Мне жаль, Клинт. Клинт не сводит глаз с выпавшего из питы листка салата. – Он что-нибудь передавал? – Нет. – Черт. Больше он ничего не говорит. * Он сидит в своей комнате, уставившись в стену. Он ест, когда Наташа приносит ему еду. Он делает приседания, упражнения на пресс и растяжку, когда Наташа вытаскивает его из кровати. Когда Наташа протягивает ему лук, он берет его и позволяет отвести себя на стрельбище, Наташа показывает ему в каком направлении стрелять и забирает лук, когда решает, что с него достаточно. * Тремя днями позже они собираются вместе на вертоносце для инструктажа. Клинт и Наташа сидят рядом, остальные мстители стоят вокруг, и тут входит Фил. Он двигается медленно, но что двигается – это точно. – Агент-зомби! – вопит Тони. Клинт встает и подходит к Филу. – Живая Копия Ловушка? – спрашивает он. – Нет, он действительно проткнул меня, – отвечает Фил. Он не пытается увернуться, когда Клинт бьет его по лицу. – Эй! – кричит Стив и тут же встает. Наташа останавливает его рукой. – Он не может просто... – У них было одно правило, – говорит Наташа, даже не вздрогнув, когда за Клинтом захлопнулась дверь. – И Фил его нарушил. – Она бросает на Фила убийственный взгляд. – Верно? – У меня был приказ, у вас тоже. – Прошло четыре дня, – Наташа добавляет еще что-то на русском, из-за чего Фил морщится. – Не знаю, что ты сказала, – говорит Тони, когда она садится обратно на место. – Но уверен, это было нечто впечатляющее. – Заткнись, – рявкает она, все еще глядя на Фила. * Фьюри не поднимает головы, когда Клинт врывается в его кабинет. – Ты был перебежчиком, – вместо приветствия говорит Фьюри. – Последние дни – ни хрена не был, – рычит Клинт. – Вы могли сказать мне. – Они должны были поверить. – Да пошли они! – орет Клинт. – И все должно было оставаться на своих местах, пока Совет Безопасности не отвалил от меня, чтобы я смог собрать вас всех здесь по-тихому. – Ты гребаный... – Я не приказал застрелить тебя на месте, когда Локи прибрал тебя к рукам, – спокойно, как ни в чем не бывало, говорит Фьюри. – Можешь не благодарить. Клинт уносится прочь, не ответив. * – Я не стану карабкаться на стену, чтобы все обсудить, – три часа спустя говорит Фил. Он смотрит в темноту – в самый дальний угол потолка на всем вертоносце. Секундой позже рядом с ним падает веревочная лестница. – А стоило бы, мать твою, – отвечает Клинт. – На мне больше швов, чем у бейсбольного мяча. – Я думал, что ты мертв, четыре распроклятых дня. – Я позволил Фьюри испачкать кровью мои карточки с капитаном Америкой. – Я думал, что ты мертв, четыре распроклятых дня! Фил лезет по лестнице. Оказавшись наверху, он задыхается и оседает на пол. Клинт хватает его и тянет прочь от края, поближе к стене в своеобразную нишу под вентиляционным отверстием. Пока Фил восстанавливает дыхание, Клинт поднимает лестницу. – Он проткнул мне легкое, знаешь ли, – произносит Фил, удостоверившись, что обморок ему не грозит. – Нет, не знаю, – говорит Клинт. Он обхватывает пальцами запястье Фила, проверяет пульс. – В этом вся и проблема, черт бы ее побрал. – Ты не можешь ругаться на Фьюри. – Да ну? Я уже это сделал. – Клинт... – Фил запрокидывает голову назад и слабо улыбается, когда Клинт протягивает ему бутылку воды. Отпив, он не удивляется, что это стандартизированный протеиновый шейк Щ.И.Т.а. Клинт знал, что Фил будет его искать и что ему понадобятся силы, потому что сам он их не пьет. – У нас было одно правило, – произносит Клинт. – Одно чертово правило, потому что мы не хотели ограничивать себя множеством маленьких правил. Поэтому согласились на одно единственное чертово правило. – Если бы я мог... – Не инсценировать свою сраную смерть! – рявкает Клинт. – Вот и все. Все, что тебе надо было сделать. Не инсценировать свою сраную смерть. – Это твое правило, – отвечает Фил с растущей злостью. – Мое ты тоже нарушил... – Ты не можешь… – Не становиться перебежчиком, черт подери. Наступает долгая, напряженная тишина. Клинт смотрит в сторону, Фил – на его профиль. Лицо саднит в том месте, куда Клинт его ударил. Он прижимает руку к груди, чувствуя там боль. – Повязка прилипнет, – произносит Клинт. Он смотрит на рубашку Фила, затем развязывает его галстук, расстегивает три верхние пуговицы и упирается взглядом в белые бинты через всю грудь. – В меня не тыкали всякими штуками полубоги-волшебники с далеких звезд, когда ты устанавливал свое правило, – говорит он, осторожно отгибая края повязки. – У тебя всегда были твои приказы. – Которым я всегда подчинюсь, – отвечает Фил. Клинт протягивает руку к зашитой ране на его груди, он не дотрагивается, но Фил все равно чувствует, как тепло проникает в кожу. – Прости, что не мог сказать. – Прости, что не смог побороть промывку мозгов. – В следующий раз сможешь, – говорит Фил. Он хватает Клинта за руку и притягивает ближе к себе. Клинт кладет голову ему на колени, смотрит снизу вверх, все еще не решаясь коснуться пальцами швов. – Это было неожиданно, мы ничего не знали. Но теперь мы будем готовы. – Я не плакал, – произносит Клинт. – Три гребаных дня, и я не плакал. – Всему свое время, – отвечает Фил, потому что беспрекословно ему верит. – Я не думал, что ты мертв. Это наглая ложь, но Фил не возражает. Он проводит рукой по волосам Клинта, ощущая их мягкость, снова упирается затылком в стену и закрывает глаза, чтобы Клинт не увидел, как он чертовски рад, что они оба живы и могут вот так переругиваться друг с другом. – Я действительно думал, что ты мертв, – тихо говорит Клинт несколько минут спустя. – Когда Наташа сказала мне, я поверил. – Ты должен был поверить. – Она знала, что ты в порядке? Фил открывает глаза и смотрит на Клинта. Лицо Клинта ничего не выражает, он готов услышать то, что и так знает. – Да. – Фьюри заставил ее солгать мне. – Да. – Она могла сказать мне. Когда все кончилось. – Совет Безопасности собирался избавиться от вас. Нам нужно было время. Она это знала. Клинт молчит, смотрит в пустое пространство над головой Фила. – На ее счету много долгов. – Она отчасти рассчиталась тем, что сделала – охраняла одну группу людей достаточно долго, чтобы Фьюри смог убедить Совет отступить. Клинт садится и дотрагивается до лица Фила в том месте, куда ударил его. – Прости за это. – Я заслужил, – говорит Фил, и это правда, после того как они заключили соглашение тогда, давно. Нарушил правило – получи по морде. – А тебе я верну долг сразу, как только смогу поднять руку, не порвав швы. – Тренировался? – Старался. Клинт приподнимается, чтобы поцеловать Фила в губы, медленно, нежно, осторожно, придерживая ладонями лицо. Он отстраняется, и Фил тянется вниз за ним, пока грудь не пронзает боль, он прислоняется спиной к стене и осторожно вдыхает. – Пообещай, что больше этого не сделаешь, – просит Клинт. – Обещаю попытаться, – отвечает Фил. Именно это он сказал тогда, в прошлый раз. – Я тоже попытаюсь, – обещает Клинт. Они сидят рядом, держась за руки, и дышат в одном ритме, Клинт смотрит в сторону, Фил – на Клинта, до чертиков желая, чтобы ему больше никогда не пришлось нарушать правило. – Ты спас мир, – произносит Клинт, глядя на него. – Все думают, что это мы, но это не так. Это ты спас мир. – Я помог. – Капитан Америка сражался в память о тебе. Фил против воли улыбается, ничего не может с собой поделать. – Боже, ты такой идиот. – Ты не представляешь, – говорит Фил. – Выставил себя полным придурком, когда говорил с ним. – Расскажи, – Клинт придвигается ближе и поправляет повязку на груди Фила. Он застегивает пуговицы на его рубашке, по новой завязывает галстук, а Фил рассказывает о разговоре в джете. «Все будет хорошо», – думает Фил, глядя на смеющегося Клинта. Они это переживут.