Зажигалка

На землю спускался вечер: воздух становился холоднее, а ветер сильнее. Ветер был настолько сильным, что его истошные завывания заглушали звук бомб, разрывающихся где-то рядом с горизонтом. Война. Она идёт уже много дней и ночей. Никто уже не помнит, как и когда она началась. Никто уже и не хотел вспоминать. Люди хотели, чтобы война закончилась. В их душах уже не было надежды. Они сражались на автомате, будто ничего другого никогда не делали, будто они роботы, чья задача только убивать. Но всё же, оставались те, кто верил в то, что скоро это прекратиться. Их становилось меньше. Люди теряли всё, что было дорого: близких, любимых, родных, дома — а потому переставали верить. Каждый новый день давался тяжело, казалось, он длился бесконечно. Каждый час всё больше и больше крови проливалось. Практически не у кого не оставалось сомнений — именно так человеческая раса исчезнет. То, чего люди так боятся, скоро случится. Все погибнут в мировой войне. — Думаешь, они знают? — тихо проговорила молодая женщина, плотнее кутаясь в теплую военную куртку. — Они знают о нас ещё с тех времён, когда не было войны, — ответил ей мужчина, вертя в руках сигарету. В пачке осталось всего шесть штук. А достать во время войны нормальные сигареты не возможно. Женщина тяжело вздохнула, когда мужчина закурил. Сколько раз она пыталась отучить его от этой привычки. И голодовки устраивала и уходила от него, но, в конце концов, она сдалась, даже зажигалку ему подарила. Она понравилась женщине сразу же. На зажигалке был нарисован маяк и огромный парусник. Это был эдакий символ её любви, но женщина никогда не признается в этом. Правда, мужчина всё ворчал, что из-за этой зажигалкой его сигареты отдают бензином. И всё же, небольшому, но такому дорогому сердцу подарку был рад. Приятно, когда твоя женщина думает о тебе. Сейчас, конечно, он стал использовать эту зажигалку меньше. Бензин для его зажигалки был такой же редкостью, как и его любимые сигареты. Да и светить перед всеми такой красотой не стоило. На войне убивают и за меньшее. А потому, он все чаще пользуется спичками. Мужчина выдохнул сизый дым в чёрное и, на удивление, звёздное небо. Да… Звезд он давно не видел. Сейчас эти светящиеся точки были тусклыми и почти незаметными, но они вселяли в него надежду на лучшее. Надежду, которая с каждым днём угасала. В любой момент его или её могли убить. Думать о смерти своей жены он не хотел, но такие мысли нет-нет, да возвращались к нему. — До войны, говоришь, — пробормотала женщина, кладя голову мужу на плечо. Так хорошо, так уютно. И плевать, что вокруг война. Плевать, что их могут убить. Сейчас ей было так приятно, безмятежно. Наверно, это один из лучших их моментов, за все отношения. — Где твоя зажигалка? — она не спрашивала, почему он не пользуется ей, ведь прекрасно знала. Мужчина покопался во внутреннем нагрудном кармане куртки и передал зажигалку жене. Женщина с интересом рассматривала зажигалку, на которой появилась одна небольшая вмятина — от пули. Она испугалась — что, если бы она не подарила ему эту зажигалку? Его могли убить. И что тогда? — Роберт… — она называла его по имени не так часто. Сейчас она понимала, что он жив только из-за этой глупой зажигалки. — Носи её тут всё время, — женщина аккуратно убрала зажигалку обратно. — Хорошо? Мужчина кивнул. — Люблю тебя… — тихо прошептала женщина. Как же она скучала! Они не виделись почти полтора года! Полтора года! Лишь изредка обменивались письмами, написанными на обуглившихся клочках бумаги. Всю остальную имевшуюся бумагу они отдавали тем солдатам, у которых дома оставались матери, жёны, дети; тем, кому это было действительно нужно. — Знаешь, дорогая, — мужчина тоже скучал по этому. Сейчас ему было даже как-то непривычно обращаться к ней «дорогая». — Если война закончится до того, как мы умрём, ты согласишься уехать со мной на Одинокие острова, родить мне детей, и жить со мной в уединении, где нет цивилизации и людей? Женщина задумалась. Они никогда не говорили о детях… Да и не хотела она детей. Однако сейчас она готова была согласиться на всё, что угодно, лишь бы с ним. Смотря на тех женщин с младенцами, как они жили… нет, выживали сейчас, когда идёт война, она видела, как, не смотря ни на что, они были счастливы. Женщина не понимала их. Дети родившиеся и выросшие во время войны — несчастные дети. И всё же, что-то всегда ёкало в сердце, когда она держала в руках младенца или заплетала косички маленькой девочке. Но в ту же секунду она собиралась, ведь её не должны видеть такой: мягкой, доброй. Сейчас она в первую очередь капитан, за которым идут люди, а потом уже женщина. — Если мы не умрём до этого момента, то я согласна, мой милый, — и только мужу было позволено видеть её такой: нежной, ранимой, хрупкой, сентиментальной, трогательной. Он видел свою жену насквозь, а от того часто вздыхал. Раньше она не была грубой, резкой и жесткой. Война изменила его женщину, но он всегда будет помнить, какой она была раньше, и знать, что она любит его настолько сильно, что будет бороться за свою жизнь, за его жизнь и за их будущее, каким бы оно ни было. И он чертовски любит её, но никогда не признается ей. Зачем? Она и так знает. И всё же… — Я тоже люблю тебя… — слова почти утонули в звуках войны и жутко завывающего ветра, но женщина всё равно слышала. Она нежно улыбнулась и поудобнее устроилась на плече мужа, ведь она собиралась лежать на земле, смотреть на звёзды и наслаждаться покоем всю ночь. И желания мужчины её совсем не волновали. Война меняет людей до такой степени, что бывает и не узнать. Война меняет весь мир: мышление, веру, мировоззрение, приоритеты, законы, убеждения. Война — страшная вещь. Её стоит бояться, ведь она убивает всё и не оставляет ничего, она приносит только боль и страдания.