Рулетка

Доен вырулил из-за угла и уткнулся взглядом в два чемодана. С утра подобное зрелище наводит на мысли о «к нам приехал ревизор?» или «здрасьте, я ваша мама?», но ничего из этого не подтверждается, когда Доен заходит на кухню и видит там троих своих новых родственников. -Доброе утро, а что за праздник? Почему в коридоре стоят чемоданы? После этого вопроса Тэиль на пятках разворачивается вокруг своей оси и чуть не пропускает тот отрезок времени, когда должен столкнуться с Доеном взглядами. Он успел затормозить и не прокрутиться на 360 градусов, только потому, что схватился за угол холодильника. Взгляд его в этот момент выражал целую гамму эмоций от «что за глупые вопросы» до «потому что у Тэена в руках нож». По его лицу видно, что он очень сильно хочет что-то сказать, но не может, потому как природная мягкость характера не позволяет ему слишком часто и грязно материться. Но Джемину природа позволяет все, поэтому он бормочет достаточно отчетливо: - Потому что вся наша квартира провоняла запахами ванили, корицы и…- Джемин немного подвисает, пытаясь вспомнить что-то. - Апельсина, - добавляет Джено. - А, ну да, и вот его, - Джемин довольно улыбается и треплет Джено за ушко в благодарность. После этого объяснения Доену не становится понятнее ничуть, поэтому он поджимает свои тонкие губы и устремляет взгляд на Тэиля. Тот, наконец, открывает рот и выдает более логичное объяснение. - Все потому, что у меня, то есть теперь у нас, - поправил себя Тэиль и покосился на спину Тэена, который с благоговейным видом нарезал морковочку, - есть дополнительная изолированная жилплощадь. А у «золотого и драгоценного брата»…это между прочим цитата…началась течка, и поэтому теперь нужно превратить эту жилплощадь в полигон для сексуальных течных игрищ! - Но мы с Джемином уже практически живем в этой квартире, так что нам не привыкать, - как-то буднично тянет Джено и позевывает, прикрыв рот ладошкой. На самом деле, в тот день неделю назад, когда у Тэиля началась незапланированная течка из-за игрищ с его альфой, младшие практически поселились в гостевой комнате соседней квартиры. Их дискомфорт ничего не нарушало, помимо того, что они не додумались забрать свои вещи сразу, поэтому Джемин пару раз короткими перебежками пробирался в их квартиру, чтобы забрать нужные им приблуды. В этот же раз школьники пришли в новую квартиру во всеоружии – собрав один на двоих большой чемодан. Второй чемодан принадлежал Тэилю, которого опередили в комнату Тэена, что в общем-то неудивительно. Но старшего омегу немного возмущал тот факт, что его родная квартира уже на вторую неделю превращается в родео для течных игрищ. Но не то, чтобы у него было много выбора. Тэен на подобное объяснение своего омеги даже ухом не повел, лишь продолжил ширкать ножом по досточке. Лично его все сейчас устраивало, потому что Чону был уже практически пристроен, а собственный омега был под боком. Красота, а не жизнь. - Ааа, - протянул Доен и почесал затылок, – значит, у Чону течка. - Да, - махнул головой Тэиль, - но я пошел на все это только ради детей! Тэиль пальцем указал на двоих неразлучников, жавшихся друг к другу на диване, а потом оскорбленно сложил руки на груди. - Персик мой, когда у тебя была течка, ты был рад отдельной квартире, – Тэен подал голос, но даже не подумал развернуться. Доен не был уверен, что хочет слушать все эти течные разборки, поэтому уже развернулся в сторону выхода из кухни, но буквально на пороге столкнулся со счастливым Тэном. Тот заплыл на кухню, как довольный котяра, нажравшийся сметаны. Он замер, едва переступив порог комнаты, и вытянул руки вверх, потягиваясь, разминая каждую мышцу в теле, но замер в какой-то причудливой позе, когда наткнулся взглядом на Тэена, который глядел на него волком, сжимая в руке нож. - Почему ты здесь, а Чону там? - Эмм…потому что он спит? – Тэн посмотрел на Тэена удивленно, ожидая, прокатит ли такое объяснение или нет. Прокатывало не очень, – и еще нам нужна еда, потому что ночью мы трудились усердно, а теперь нам нужны силы на будущее. Это объяснение зашло Тэену лучше, поэтому он довольно улыбнулся и вернулся к разделочной доске. - Я сделаю для Чону яичные рулетики, он их любит, - промурлыкал Тэен и подрыгал телом, выписывая задницей какие-то непонятные зигзаги. Тэн при виде этого чуть крестом себя не осенил, но вовремя спохватился, поэтому бочком, по стеночке, как чистокровный краб, пробрался на кухню и уселся рядом с неразлучными школьниками. - Привет, птенчики, - Тэн умостил локти на стол и чуть подтянулся наверх, практически заглядывая младшим в лица. Те в ответ молча поклонились, насколько это позволяло сидячее положение. Далее внимание на себя перетянул снова Доен, попытавшийся в очередной раз выйти из кухни. Эта попытка снова успехом не увенчалась, потому что теперь на пороге кухни появился Джехен. - О, котенок, ты куда? – Альфа поймал своего омегу в объятия, а потом мягко ткнулся губами в его открытый лоб. Доен только вышел из ванной и забыл после умывания снять маленькую резиночку с челки, поэтому на его голове сейчас произрастала маленькая рыжая пальма. Вспомнив о своем косяке, Доен уже потянулся руками, чтобы все исправить, но Джехен опустил его руки вниз. - Оставь так, она выглядит очаровательно, - Джехен потыкал пальмочку пальцем и мягко улыбнулся, а Доен смутился и отвел глаза в сторону. - Не, ну, я скоро стану их преданным фанатом, - Читтапон снова подметил милашные игры этих двоих и уже вовсю таращил на них свои восторженные глаза. - О, Читтапони, а чего ты сюда свою тыкалку приволок? – Джехен выглянул из-за плеча Доена и уставился на своего заклятого друга, - я думал, что у тебя дела… - Да, дела. У меня всю ночь были дела, поэтому моя булочка устала и сейчас спит. Но мой план по продолжению рода выполнен только на тридцать процентов, поэтому я планирую взять нам еды, а потом продолжить. Доен снова скривил губы. В этом доме никто не знает таких слов, как «смущение» и «запретные темы». Сам же Доен скорее сгинет в пучине океана, чем вот так открыто расскажет о своих интимных отношениях. А рассказывать там было что, ибо после того вечера в караоке прошла целая неделя, а заняться с Джехеном непотребствами он, кажется, смог абсолютно везде. И да, во-первых, дело было в надвигающейся течке, потому что задница начала болеть и зудеть чаще, чем в самом начале. Теперь процесс не сопровождался сильными головными болями или болями в теле. Немного тянущие ощущения были в конечностях, особенно в стопах, но было не так мучительно. Возможно, это происходило потому, что Джехен был рядом практически круглосуточно и успевал вовремя заглушить боль омеги. То есть…да, вовремя успевал стащить с Доена штаны. При чем, Доен стал подозревать свою начинающуюся течку в хитрожопости, ибо начиналась она в самые неподходящие для того моменты. В понедельник его накрыло по дороге из университета, когда Доен блаженно разложился на переднем сидении джехеновской машины, планируя продрыхнуть всю дорогу. Пришлось в темпе вальса искать укромное местечко и перебираться на заднее сидение авто. Там Доен долго и упорно скрипел задницей по кожаному сидению, пытаясь удобнее разбросать свои ноги, чтобы Джехен поудобнее приложил к промежности омеги свой агрегат. Да, ноги теперь Доен задирал без смущения, потому что «не, ну, а че» и потому что стекла в машине тонированные. Во вторник Джехен не очень удачно забыл на работе какие-то важные бумажки, поэтому после универа пришлось пиликать к нему в офис. Ну а там все пошло по закону жанра. Доен стоял около джехеновского стола и скреб пальцами деревянную столешницу, смотря на альфу испуганным взглядом. Альфа понял его и без лишних слов закрыл дверь в свой кабинет на замок. А через полчаса Джехен понял, что они возвращались зря, потому что бумажки оказались испорченными продуктами их совместной бурной любви, но он не пожаловался и не расстроился, а просто чмокнул расслабленного Доена, разложившегося по его столу после оргазма, между оголенных лопаток. После этого раза Джехен, кстати, заимел себе новый фетиш в виде задранной на омеге до подмышек рубашки. Среда грозилась пройти без происшествий, если бы Джехену не приспичило поплавать в бассейне на ночь глядя. Доен вообще-то хотел остаться в комнате и почитать, но альфа отказ не принял и прямо в спальных шортах утащил Доена к бассейну. Там они успели поплавать минут десять, после чего Доен почувствовал слабость в ногах и чуть не пошел ко дну, но Джехен вовремя его выловил и адекватно оценил его состояние. Заглянув в глаза своего омеги, он увидел очередной крик о помощи. И Чон Джехен, как рыцарь в сияющих доспехах, вытащил из ножен свой меч и хорошенько проехался по чужой мягкой заднице. В четверг они двое решили не ждать первых симптомов, а стали действовать на опережение. Они продолжили свой изврат марафон, в этот раз остановившись на собственной спальне. Джехен очень кстати вспомнил тот конкурс с вечеринки, где Тэн лапал Доена за разные места, так же как и вспомнил свое обещание зацеловать омегу везде, где его касались чужие руки. Доена он, конечно, предварительно раздел, размял и возбудил, чтобы отсечь все эти его «я не такая, я жду трамвая». Доен долго пыхтел и хмурился, но послушно возбуждался, а потом чуть не завизжал от переизбытка пошлости в своей жизни, когда умница Чон Джехен сверкнул своими ямочками на щеках и прошептал: «Сейчас я буду тебя любить. Может быть, будет немножко трясти, так что держись крепче», а после взял руку Доена и обвил его пальчики вокруг своего возбужденного члена. В тот момент Джехен осознал, что любит пожестче, потому что омега вдруг сжал пальцы на его стволе слишком сильно и дернул на себя. И, вроде бы, должно быть больно и обидно, когда тебя пытаются лишить самого ценного и важного, но Джехен, даже не скрывающий своих мазохистских наклонностей (еще бы, кто в своем уме будет заводить отношения с кактусом, да еще и пытаться сексом с ним заняться. Как там говорится? Мыши плакали, кололись, но продолжали жевать кактус. Ну, так вот это про Чон Джехена), просто простонал как-то слишком громко и возбужденно и чуть не попросил «еще». И Доен бы дал еще, но вдруг вошел во вкус и как-то слишком трепетно заскользил колечком пальцев по возбуждению Джехена. И Джехен бы позорно кончил из-за этих пальчиков, из-за невинного взгляда круглых глаз и из-за кончика розового язычка, который скользил между омежьих губ, но вовремя вспомнил о своей миссии. Начать Джехен решил с переднего фасада, потому что розовые соски привлекли его внимание первыми. Ну да, за соски Тэн Доена не щупал, но какая теперь разница, когда омега лежал и почти не сопротивлялся, только дрыгал ногами, когда Джехен прикусывал соски слишком сильно. И все эти доеновские «ммм» и «аааах» в купе с изящно выгнутой спинкой просто довели Джехена до звездочек в голове. Он покрыл своими губами каждый сантиметр тела Доена, не пропустил ни один пальчик на руках и на ногах, засосал его соски так, что те побагровели, поиграл с омежьим возбужденным членом в свое удовольствие, очертил пальцами все изгибы его тела, все выступающие ребра и впалый живот. И под конец первой фазы поцелуев Доен был уже настолько возбужден, что почти не отдавал отчета своим действиям и, когда Джехен аккуратно перевернул его на живот, открывая задний фасад, он просто призывно оттопырил свою задницу. Вспоминать Доен в последствии об этом не очень то и хотел: слишком уж гортанно он выстанывал и утыкался лицом в мягкую подушку, когда Джехен творил что-то невообразимое своим мокрым языком между его мягких булок. Доен не оборачивался, чтобы запечатлеть макушку альфы у своей задницы, но ощущения перекрывали все визуальные картинки с лихвой. Да, нужно отдать Джехену должное, ведь по части интимных ласк он был просто непобедим. А Джехен был очень доволен всем и вопрос про «нужно ли зацеловать ягодички, если Тэн их не трогал» отпал сам собой, когда Доен буквально сам их Джехену предложил. Альфа до сих пор иногда блаженно сжимал ладони и прикрывал глаза, вспоминая мягкость и теплоту доеновской кожи под пальцами. В пятницу Доен с Джехеном вспомнили про насущные проблемы, потому что в очередной раз омегу прихватило вечером, когда они с Джехеном чистили зубы перед сном. Доен был весь тепленький, мягонький и распаренный после душа, его глазки превратились в две хмурые щелочки, а волосы были закручены в кокон из полотенца. На его плечах был только легкий хлопковый халат, который ничуть не помогал фантазии Джехена остыть. Они тогда стояли около раковины, когда Доен почувствовал характерное жжение в попе. Он бросил в отражении взгляд на Джехена, и тот вопросительно приподнял брови. На вопрос альфы: «Снова?», Доен ответил на автомате: «Нет». Джехен конечно же не поверил, поэтому скользнул рукой под хлопковый халат с целью детального досмотра. Досмотр выявил, что омежьи ягодички были поджаты и напряжены, а значит Доен снова пытался самостоятельно бороться с болезненными ощущениями. По взгляду альфы омега понял, что сильно прокололся на лжи и приготовился уже понести наказание, но вместо этого Джехен убрал руку из-под халата и ответил коротко: «Ну, ладно». А потом сполоснул рот от пасты и вышел из ванной скотина. В другой ситуации Доен бы очень оскорбился и затаил обиду, но не в этот раз, потому что чем больше Доен старался крепиться и дистанцироваться от альфы, тем сильнее его пронзала боль. Теперь тело, не ощущавшее поблизости успокаивающий аромат, снова начало сходить с ума. Неприятные ощущения поползли вверх по позвоночнику, и Доен обеими руками ухватился за края раковины, чтобы не упасть. Когда боль-таки достигла мозга, Доен коротко вздохнул и нагнулся, запуская руки под свой халат, и стягивая с себя белье. Полотенце с волос ненужной грудой осталось лежать на полу там же. Ранее в пятницу…. Сегодня Доен решил побыть хорошим мальчиком. Когда он вошел в их с Джехеном комнату, то увидел альфу лежащим на кровати с телефоном в руках. Он пальцем листал какую-то ленту в соцсети и, кажется, был полностью увлечен своим занятием. На вошедшего Доена он не обратил никакого внимания. Омега на это только лишь скорбно вздохнул и щелкнул выключателем, погружая комнату в интимный полумрак, оставляя из освещения только настольную лампу. Потом он подошел к их общей кровати, упершись в нее коленками, и чуть прочистил горло, привлекая к себе внимание. Джехен поднял на него вопросительный взгляд. Доен выглядел смущенным и чуть пристыженным, ведь он собирался сделать то, что видел только в дешевых типично любовных мелодрамах. А Джехен даже не успел ничего спросить и так и замер с приоткрытым ртом, когда Доен поднял руки и слегка развязал пояс халата, а потом повел плечом, позволяя легкой хлопковой ткани плавно скользнуть вниз по руке. Джехен в шоке и немом восторге смотрел на своего омегу, робко мявшегося у подножия кровати, но так уверенно оголявшего свое тело. Да, сколько бы Джехен не разматывал Доена слой за слоем, внизу оказывалась еще тысяча таинственных уровней личности омеги, которые могли привести, к чему угодно. Например, к стриптизу перед сном. Альфа с трудом давил в себе желание сорваться с места, схватить Доена и повалить на кровать, потому что уже хотел его жутко, но в то же время ему было интересно, куда же Доена понесет дальше. А понесло его прямо в сердечко Чон Джехена, который как околдованный следил взглядом за тем, как скользит мягкая ткань с другого изящного плеча. В этот раз Доен отодвигал ткань рукой, оголяя кожу сантиметр за сантиметром, немного притормозил у прикрытого соска, глянул на Джехена исподлобья, чтобы оценить его реакцию. И реакция альфы его полностью удовлетворила, поэтому он пальцами подтолкнул ткань дальше и позволил ей скатиться до изгиба локтя. И, когда Джехен выдал из себя приглушенный восторженный стон, Доен, наконец, снова ощутил себя хозяином положения. Может быть, он будет не таким уж и хорошим мальчиком. - Джехен-аа, - протянул Доен и вдруг затянул пояс халата потуже, отметив, как напрягся после этого Джехен. Собственная боль все также пульсировала в теле, но уже слабее, потому что комната была пропитана успокаивающим запахом альфы. Из-за этого, а еще из-за возбуждения, рецепторы в теле Доена притупились. - Да, мой малыш? – выдохнул Джехен и, наконец, отложил мобильный в сторону. - Знаешь, а я ведь оставил в ванной свое белье…для тебя…- Последняя часть была сказана с неким придыханием, почти с возбужденным выдохом, отчего Джехен аж воспылал, - в ванной мне показалось, что ты хотел со мной позаниматься, но ты ушел и оставил меня в одиночестве… Джехен смотрел на обиженно надутые губки омеги, на его мягкие щечки и пальчики, смущенно мнущие ткань халата, и очень хотел начать карьеру грубого нагибателя, но продолжал беспомощно сидеть на кровати. А все потому, что он не чувствовал себя хозяином положения, даже несмотря на то, что Доен выглядел сейчас до боли невинно и робко. Что-то в его поведении говорило, что нарываться лучше не стоит, а то не Чон Джехен станет нагибателем, а милый омега Доен. Который, к слову, выглядел не таким невинным, потому что его пальцы уже отодвинули полу халата в сторону, проходясь по воображению Джехена острым раскаленным лезвием, а потом так же медленно задвинули обратно, дав Джехену рассмотреть лишь чуть-чуть молочной кожи бедра. - Так почему ты меня бросил, а? - Хотел поиграть с тобой, - пробормотал Джехен и вдруг привстал на кровати, но Доен сделал поспешный шаг назад, что заставило альфу лечь обратно. - Я согласен, давай поиграем, - прощебетал Доен и выпутал руки из рукавов халата, а потом спустил ткань так низко на бедра, что стали видны выступающие тазобедренные косточки, - тебе нравится? Доен снова подошел ближе к кровати, позволяя Джехену рассмотреть все получше. - Очень, - выдохнул Джехен и сжал в пальцах светлую простынь. - А так? – Доен развернулся к Джехену полубоком, давая ему больший обзор себя сзади, а потом подцепил пальцами подол халата и медленно потянул вверх, оголяя бедро и часть ягодицы. - Господи, Доен, пожалуйста, - Джехен готов был расплакаться от недостатка теплой кожи Доена под пальцами. Хотелось гладить его и мять, сжимать в пальцах все выпуклости, прижиматься к нему так тесно, чтобы искры между тел выбивались. Но нет, Доен сейчас стоит на расстоянии в тысячу световых лет и игриво приоткрывает свой чертов халатик, - пожалуйста, подойди ко мне. - Зачем? Ты же хотел поиграть, - на губах Доена заиграла его лучшая коварная улыбка, когда он задирает халат аж до поясницы, оголяя свою задницу полностью. Тело его еще не успело остыть после распаривающей ванны, поэтому кожа казалась еще более нежной, мягкой и молочной чем обычно. Еще более желанной и притягательной для Джехена. - Разве тебе нужен парень, лишившийся рассудка? – вдруг спросил Джехен и посмотрел на Доена немного обиженно. - Тебя сводит с ума моя сексуальность? - Да, просто до ручки доводит. - Ну, тогда я могу позволить тебе большее. Иди сюда, - Доен поманил Джехена пальцем, и тот как привязанная к кукловоду марионетка тут же потянулся к омеге. Доен позволил Джехену сесть на кровати, а сам встал между его разведенных ног. Пальцы его скользнули во все еще влажные после душа волосы альфы, потом мягко потянули на себя. Джехен послушно уткнулся лбом в теплый омежий живот, а носом в мягкую ткань халата. Руки Джехена скользнули Доену на бедра, и тот сдавленно охнул, почувствовав как они на манер клещей сильно обвились вокруг его тела. - Вот так вот мне еще больше нравится, - выдохнул Джехен и почувствовал, как напрягся живот Доена от ощущения горячего дыхания. Пальцы Джехена вновь проделали знакомый путь под халат и, не встретив на этот раз преграды в виде ненужной ткани нижнего белья, тут же сжали бедра. - В нашей жизни слишком много разврата, - вдруг сказал Доен, когда ощутил манипуляции чужих ладоней в опасной близости от своего уже возбужденного члена, который так недвусмысленно выпирал через халат и упирался прямо Джехену в рот. - Это все из-за твоей течки, - оправдываться сейчас не было сил, но Джехен все-таки пересилил себя, потому что если бы он открыл рот не для слов, то для очередного праздничного минета для Доена это уж точно. - Не ври хотя бы самому себе, все мы знаем, что это происходит из-за твоей похотливости. - Моей? – тут Джехен поднял на Доена удивленное лицо, - это ты тут передо мной стриптиз устраиваешь и сверкаешь своими булками, а не я. На это Доену сказать было нечего, потому что когда тебя ловят на добровольном разврате, то лучше состряпать умное лицо и промолчать, чем пускаться в жалкие оправдания. Именно поэтому Доен вздернул нос и отвернулся в сторону. - О, моя детка обиделась? – Джехен тоже умел стряпать умный вид, что он и сделал, вдруг отстранившись от Доена, откидываясь на руки назад на кровать. Омега тут же вернул на него свой удивленный взгляд, - что, малыш? - Почему ты остановился? - Потому что ты не закончил свой стриптиз. - Я думал, что ты хочешь закончить его своими руками. - Хотел, но подумал, что твои пальчики с этим справятся лучше. - Вот как? – Доен вздернул брови, а затем согнул ногу и с медленным, садистским наслаждением уперся коленом между разведенных ног альфы, начав тут же легонько надавливать и массировать его промежность через домашние штаны. Джехен тут же согнулся и свел вместе плечи, ощущая, как вся влага из горла испаряется, оставляя внутри лишь выжженную пустыню. При этом халат с ноги Доена соскочил, оголив ее практически полностью, - Джехенни, ты же у нас фут фетишист, поэтому позволь сделать тебе приятно… - Я уже говорил, что не это мой фетиш, а… Доен не дал Джехену договорить. Он вплел пальцы в его волосы и потянул на себя, прижимая к своей обнаженной груди, а коленкой продолжая массировать альфу между ног. - …я твой фетиш, я помню, мой хороший, - Доен как-то слишком любовно прижался губами к чужой макушке и прикрыл глаза, отдаваясь ощущениям и запаху, накрывшему его уже с головы до ног. Омега хотел пропитаться запахом Джехена с ног до головы. Он хотел вобрать его в себя, чтобы пахнуть так, чтобы все знали, чей Доен. Чтобы все на расстоянии нескольких метров чувствовали, что Ким Доен принадлежит Чон Джехену. Омега не ощущал себя вещью или аукционным лотом, проданным с молотка, нет. Просто эта болезненная необходимость зависеть от этого сильного альфы буквально пульсировала в мозгу, заставляла отвергать всю логику и принципы любимой некогда свободы. Зачем Доену свобода, если там Джехен не жмется вот так вот сильно, не целует так жарко, не дарит свою любовь каждым взглядом, каждым прикосновением. Доен буквально купался в его беспросветном обожании и обожал в ответ. До этого его немного удивляло, что за такой короткий промежуток времени он так сильно привязался к, казалось бы, незнакомому человеку, но сейчас ему было плевать на все. Доен ведь уже бросил всего себя без остатка в эти чувства. Внешняя, прочная оболочка недоступности еще держалась, но внутри все уже давно было выжжено и развеяно жарким дыханием Джехена, - мне уже жаль тебя, потому что тебе придется терпеть меня всю свою жизнь. - А мне не жаль, котенок, - Джехен пальцами тянет за пояс халата, стягивая его и отбрасывая в сторону. И халат, не закрепленный ничем, тут же скользит по стройным ногам омеги и оседает на полу бесформенной кучей. Какая разница, кто продолжит стриптиз, ведь в любом случае все останутся довольны. Джехен смотрит перед собой и видит покачивающийся чуть ниже уровня глаз член и думает, что без минета все-таки не обойтись. Доен прикрывает глаза и испускает восхищенный выдох, когда чувствует как горячий рот вбирает его наполовину. Пальцы омеги все еще покоятся на волосах Джехена, поэтому очень удачно хватаются за сильные пряди, пытаясь то ли оттолкнуть альфу, то ли притянуть ближе. Глубже. О таких вещах как стыд и скромность Доен решил подумать позже, потому что лишать себя этого ощущения жара и наполненности не хотелось ни в коем случае. А вопрос к альфе о том, часто ли он занимался подобным, испарился сам собой, когда тот расслабил горло и вобрал почти на всю длину. Доен не знал, сколько времени длилась эта потрясающая пытка, знал он только то, что кончить ему никто не дал. Судя по тому, что Джехен любовно разложил Доена по кровати, останавливаться на достигнутом он не планировал. Все неприятные ощущения прошли уже давным давно, поэтому Доен просто плавился в приятных ощущениях, отдавая себя Джехену всего до последней капли Когда очень сильно погружаешься в собственные мысли и пошлые фантазии, то на лице начинает блуждать подозрительная ухмылочка, глазки бегают в пространстве, ни за что особо не цепляясь, а окружающие смотрят в основном осуждающе. Смотрят осуждающе везде, кроме кухонь некоторых квартир. В этой вот кухне взгляды были либо удивленные, либо понимающие и один такой, будто он тут не при делах вообще. - Если посмотреть на Доена, то можно подумать, что он мечтает сейчас о голом Чон Джехене, - даже Тэен оторвался от готовки, когда Тэиль пихнул его в бок и потыкал пальцем в сторону подозрительно хихикающего Доена. Младшие неразлучники на всякий пожарный сели от Доена подальше. К этому времени омега уже успел примостить свой зад на диване. И схватиться за солонку. Он сжимал пальцами бедную утварь в форме птички так, будто там у него в руках не птичка, что-то более…кхм… - Доена…- Джехен понял, что нужно спасать ситуацию, поэтому мягко потрепал своего парня по плечу. Тот вынырнул из фантазий, как русалка из волшебного озера. Только хвостом вот игриво не махнул, зато повернулся к Джехену и кокетливо заправил прядь своих волос за ушко. - Да, мой хороший? И снова немая тишина. А как же «чего ты вылупился на меня, Чон Джехен» или «не разбрасывай свои клешни на меня». Куда делся тот фыркающий комочек презрения к простым смертным альфам? - Вот так дела, моя жизнь никогда не станет прежней, - Тэн озадаченно почесал затылок и откинулся на спинку дивана, - это что, выходит, Доен с Джехеном следующие в очереди на течную квартиру? Джено в ответ на это горько вздохнул, почти смирившись с тем, что прежнюю свою квартиру увидит как минимум во время первой течки собственного омеги. Годика эдак через три. Потому что с тремя омегами в доме лучшего ждать не приходится. Тэиль на эту фразу отреагировал полным укора взглядом, направленным на Тэена. Тогда как Тэен снова вернулся к своей готовке. Доен же медленно хлопнул глазами и стряхнул с себя наваждение. - В какую, простите, квартиру? – вопрос был не очень нужный в данной ситуации, но не задать его Доен не мог. - В соседнюю, - сообщил Джемин, опередив всех. - О, нет, спасибо, мы и здесь неплохо справляемся, - мысль о том, что нужно будет несколько дней жить в квартире, где до тебя уже прошло несколько трахабельных циклов, была очень странной. Доен, просто еще не понимал, что когда наступит течка, то будет немного плевать на квартиру и количество полученных в ней оргазмов посторонними людьми. - О, ядрен батон, сколько еще потрясений принесет мне это утро, - пробормотал Тэн, когда понял, в чем только что Доен признался. Из всей компании не удивленным выглядел почему-то только Тэиль. Остальные же разинули свои рты и уставились на покрасневшего вмиг Доена. - То-то я слышал какие-то подозрительные звуки пару ночей подряд, - Джено вновь проявлял свои сверхъестественные слуховые способности. - Ты слишком мелкий, чтобы такое комментировать, так что заткнись, сам-то был не лучше, - а Джемин проявлял свои таланты по части уничтожения гениальных комментариев Ли Джено своими еще более гениальными. - В смысле не лучше? – а самый талантливый парень Мун Тэиль крыл их обоих разом и клал на лопатки способностью читать между строк. - Мммм, - протянул Джемин на это и уставился на взъерошенного Джено. Альфа так и знал, что ему теперь придется выкручиваться из этой ситуации. - Да это фигурально… Но Мун Тэиля просто так не скрутить. - Ли Джено! Названный тут же вытянулся в струнку на диване, сложив ладони на коленки. - Просто признайтесь ему в том, что тест по анатомии вы сдадите на пять, - протянул Тэн и покосился на Тэиля, прикидывая, стоит ли ждать атаки или нет, - чем быстрее он узнает, тем быстрее смирится. Тэен же смирился, что я нагибаю его брата. - Читтапон! Я думал, что ты моего брата любишь, а не нагибаешь! - Эээ…- Тэн нервно засмеялся и тут же потянул к себе коленки, забираясь с ногами на диван. И очень вовремя, потому что уже через секунду Тэен помчался за ним с охапкой сырых спагетти, зажатых в руке. Тэн перескочил через спинку дивана и в режиме сигнальной сирены умчался в коридор. - Я уже благословил ваш брак, так что не увиливай! Будешь под моим надзором штопать мне хорошеньких маленьких племянничков, понятно тебе, ондатра ты педальная?! – из коридора послышались звуки ломающихся об голову Тэна сухих макарон. - Люблю, когда в семье взаимопонимание, - вздохнул Тэиль и достал из шкафа новую пачку спагетти, потому что выковыривать старую из волос Читтапона не было желания. Джено за его спиной как-то особенно облегченно вздохнул, внутренне радуясь, что Тэн спас их с Джемином от пулеметного допроса. Тэн вернулся, в их с Чону временную квартиру, нагруженный кучей плошек с едой. Тэен лично довел его до соседней квартиры и закрыл за ним дверь. Чону лежал на большой кровати в гостевой комнате и мягко улыбался, водя раскрытыми ладонями по смятой простыни. Он был абсолютно обнажен, только легкий плед слегка прикрывал его ступни снизу, но он не был смущен нисколечко. Даже когда полностью одетый Тэн вошел в комнату, он только повернул голову в его сторону и чуть устало улыбнулся. Альфа скользнул взглядом по любимому изящному телу и зачарованно вздохнул. Такой откровенный Чону выглядел до боли родным и красивым, нежным до бабочек в животе. Он выглядел немного уставшим, но счастливым. Тело его тут и там было усеяно следами бурных ночных заигрываний. Наверняка, и тело Тэна было таким же разукрашенным. Воздух в комнате был свежим из-за приоткрытого окна, в которое затягивало теплый летний ветерок, который проходился по обнаженной коже и будоражил нервные окончания контрастом прохлады с улицы и жара комнаты. Но даже этот ветерок не мог стереть из помещения запах секса и страсти, смешанных с безумной любовью и нежностью. И Чону лежал среди всей этой атмосферы как абсолютно лаконичная деталь, идеально вписывающаяся в эту жизненную ситуацию. Изнеженный и излюбленный, слегка измученный и растрепанный, с нагретой от трения тел кожей. Он перебирал пальцами простыни и ерзал светлой шевелюрой по подушке, ощущая приятную возбужденность и расслабленность, свойственную омегам в период течки, которую они проводят со своим альфой. Это было в миллион раз приятнее, чем те первые течки, когда Чону чуть ли наизнанку не выворачивался от боли, желания и невозможности прекратить все это мучение. Течка с альфой протекала в полном обнажении, взаимном удовольствии и приятном ощущении наполненности и правильности. Измученный жизнью омега в умелых руках альфы превратился в истинное произведение искусства, достойное кисти лучших художников, потому что каждый сантиметр его откровенно разложенного по кровати тела достоин отдельного полотна. Но все эти полотна будут нарисованы только для одного человека, для того, кто смотрит так нежно и преданно, для того, кто смог своими поцелуями вытянуть из поломанного тела всю эту нежность и грацию. И Чону предан этому человеку в ответ, потому что только Тэн так профессионально умеет играть на струнах любви чувствительного омеги. Чону лежал и рассматривал стоящего в дверях альфу. Расслабленная поза омеги и раскинутые в стороны ноги говорили о полной открытости и доверии партнеру. Между ними уже давно не было никаких преград, даже в виде одежды, потому что Чону ни разу за предыдущие несколько часов не оделся и одеваться не собирался. Вся эта мишура в виде тряпок так мешала, когда хотелось единения и полной отдачи партнеру. Омега не стеснялся откровенных взглядов и собственнических жестов, которыми часто изобиловал Тэн. Чону просто с трепетом пронаблюдал, как альфа отходит от двери и подбирается к кровати, а потом усаживается у его ног. Омега непроизвольно согнул ноги в коленях, тут же раскрывая их пошире. Сердце сводит сладкая судорога, когда любимый аромат корицы и апельсина снова оказывается в непосредственной близости, а теплые ладони ложатся на согнутые колени и разводят ноги еще чуть сильнее в стороны. Чону податливый, послушный и гибкий, поэтому без особого напряжения поддается приятному давлению. Тэн наклоняется и оставляет едва ощутимый поцелуй на коленке. - Тебе нужно поесть, родной, ты очень устал, - шепчет альфа и оставляет еще вереницу поцелуев на голени омеги, приподнимая его ногу и укладывая на свое плечо, - Тэен приготовил тебе много вкусненького. - Даже яичные рулетики? – хихикнул омега и приподнялся на локтях. - Да, а еще он открыл свое лучшее кимчи. - О, а это уже похоже на благословение, - Чону уже полностью сел, все не забирая с плеча альфы свою ногу. - Он сказал нам не выходить из этой комнаты, пока не сделаем ему племянников, - Вдруг тихонько захохотал Тэн и потерся щекой о ногу Чону. - Я думаю, что с этим у нас проблем не будет, - улыбнулся Чону и кончиками пальцев провел по щеке своего парня, а затем скользнул в его растрепанные волосы, - подожди, что это? Тэн удивленно повернул голову и уставился на кусочек сушеной спагетти, которую Чону держал в руке. Видимо, вытащил ее из волос Тэна. - А, твой брат избил меня макаронами за то, что я сказал, что нагибаю тебя, - Тэн снова захихикал. - Но, по сути, так и есть, - Чону тоже засмеялся и откинулся назад, облокотившись на вытянутые руки. - Ну, это же твой брат. Он из меня всю душу вытрясет если я что-то сделаю не так. - А ты сделаешь? - Ни за что в жизни, моя булочка. - Люблю тебя, - Чону, наконец убрал свою ногу с плеча своего альфы и потянулся к нему за поцелуем. - И я тебя люблю, мой мальчик. Целовались они двое еще долго и упорно, потому что когда Чону, наконец, оказался на кухне, завернутый в простынь, как в кокон, яичные рулетики уже успели остыть. Пришлось Тэну в срочном порядке разогревать их на сковороде, потому что омега любил теплые яичные рулетики. Пока еда грелась, Чону бродил по кухне в поиске столовых приборов, Тэн с любовью наблюдал за тем, как трогательно за ним по полу волочилась белая простынь. - Наденешь белый костюм на свадьбу? – вдруг спросил Тэн и Чону обернулся. - Это не будет слишком вызывающе выглядеть? - Это будет выглядеть идеально, можешь мне поверить. - Ну, ладно, - Чону мысленно прикинул свой наряд и улыбнулся, удовлетворившись увиденным. - Семью свою позовешь на свадьбу? – Чону умостился на стуле и начал раскладывать на столе приборы. - Думаю, что да, - честно ответил Тэн и улыбнулся краешками губ, - поедешь со мной знакомиться с родственниками? Чону как-то слишком громко уронил ложку на тарелку, а потом смутился такой своей реакции. - Когда? - Когда течка закончится, я думаю. Чем раньше мы им представимся, тем больше у них будет времени, чтобы смириться, наконец, с побегом их сына. - Думаешь, они все еще злятся? - Я знаю, что злятся. Отец в любом случае так просто такое не простит. Но если ты боишься, то не стоит. Я не дам им тебя обидеть, родной, - Тэн отошел от плиты и, подойдя к Чону, мягко поцеловал его в светлую макушку. - Я знаю, но боюсь, что тебе будет больнее, - Чону в ответ сжал его руку в ладони, - я знаю, что ты сильный, но все равно беспокоюсь. - Рядом с тобой мне ничего не страшно. Так что, согласен на поездку? - Конечно, любимый, с тобой хоть в космос без скафандра. Тэну эта ассоциация безумно понравилась, и он залился громким хохотом, за которым чуть не забыл про уже разогретые яичные рулетики. В космос, так в космос!