Рулетка

Доен уже двадцать минут вертелся перед зеркалом, заставляя Джехена прикладывать ладонь попеременно то ко лбу, то к паху. Когда омега натягивал очередные штаны с целью выяснить, как они на нем сидят, ладонь приклеивалась ко лбу. Но когда он штаны стягивал и чуть нагибался, ладонь медленно но верно ползла ниже, ибо какие бы штаны Доен ни надел, факт того что без штанов он смотрится в сто раз лучше был для альфы неоспоримым. Но пустить свою радость в университет без штанов Джехен не мог, потому что вкусно пахнущий омега стал в тысячу раз привлекательнее. Сегодня был тот самый первый день, когда Доен должен был отправиться в универ после небольшого больничного, который попросил по понятной причине. Волнение омеги с одной стороны было оправдано, ведь теперь он обзавелся запахом после стольких лет мучений и по крайней мере первую неделю пристальное внимание ему будет обеспечено и Доен не был уверен, что справится со всем этим. - Доен ты прекрасно выглядишь во всех этих штанах, - Джехен, махнул рукой на груду джинс и брюк, валявшихся около него. Доен вытаскивал все свои штаны из шкафа, мерил и швырял их на кровать, иногда попадая по лицу растянувшегося на матрасе альфы., - и если еще хоть одна штанина попадет мне по лбу, то у меня выскочит огромная шишка. Доен улыбнулся, словив в отражении зеркала взгляд своего альфы, скользивший по его телу и синим боксерам, которыми омега светил в данный момент, не успев напялить какие-нибудь штаны. И этот хитрец еще ворчит о каких-то там травмах! Да это у Доена травма! Душевная, потому что после таких взглядов нежные омеги теряют рассудок! И совесть. - Если у тебя что-то заболит, то просто скажи мне. Я поцелую и болеть больше не будет. Взгляд альфы тут же метнулся к рыжему затылку. Что это за порывы необычайной нежности? - Я могу пропустить первую пару и вместо этого полтора часа покрывать тебя поцелуйчиками, - рука Джехена застыла где-то в области сердца, которое билось как нетерпеливая птица в клетке. Еще чуть-чуть и оно пробьет ребра, чтобы упасть к ногам этого ласкающего слух парня. - Но я не могу пропустить работу, - с ноткой разочарования протянул Джехен, - это может подождать до вечера? - А если так? – Доен глянул через плечо, завел руку за спину, скользнул пальчиками по пояснице и ниже к кромке трусов. Джехен как будто взглядом приклеился к его рукам, поэтому послушно следил весь путь вдоль изящного тела, а потом чуть воздухом не подавился, когда пальцы, скользившие с талии все ниже, начали оттягивать с собой ткань белья. Чем больше Доен оголял кожу на своей заднице, тем сильнее Джехену хотелось набрать своего начальника, чтобы выклянчить у него еще один выходной. Безумное желание снова расползалось по венам и скапливалось в единственно возможном и логичном месте, которое уже призывно топорщилось. Доен при этом смотрел на Джехена в упор, чуть обернувшись и приложив губы к собственному плечу. И Доен бы вспомнил, что время на месте не стоит, а неминуемо близится к времени опоздания в университет, но он был очень занят вырисовыванием языком каких-то узоров на коже собственного плеча. Джехен не видел весь путь чужого мокрого языка, но мог поклясться, что влажные узоры, вышедшие из чужого жеста соблазнения были самыми потрясающими на свете. И альфа вдруг страшно захотел засосать кожу на плече своего омеги, а потом уложить этого мелкого саботажника на кровать и вставить так, чтобы искры из глаз обоих посыпались. И рука альфы уже начала вслепую щупать телефон на тумбочке, как вдруг Доен убрал пальцы и язык с кожи, поправил на себе боксеры, натянув их и отпустив с громким щелчком. Хрен тебе, Джехен, а не искры. Иди вместо этого дрюкай своих пловцов. - Очень жаль, что ты не можешь, но ничего не поделать, - а Доену ни капли не было жаль. Он вовсю наслаждался своим маленьким представлением, оставившим на Джехене отпечаток кошмарной неудовлетворенности. Уже в который раз приятно осознавать, что человек которого ты любишь готов добровольно вестись на разного рода провокации. Эти провокации очень нужны были обоим для разнообразия сексуальной жизни. А то вдруг Джехен устанет от рутины, а тут Ким Доен весь из себя такой изобретательный с наклонностями мелкого совратителя и саботажника. Надо было опасаться еще тогда, когда он в одеяле на голое тело явился в чужую квартиру. А теперь уже поздно сушить весла, так что пусть Чон Джехен сидит и радуется тому, что в его постели теперь спит такое сокровище с хорошим воображением. - Ким Доен! – чуть ли не прокричал Джехен, вскочив с кровати, - ты наглый провокатор! Доен вскинул руки и, позабыв о всякой одежде, с громким криком выскочил из комнаты, чуть не столкнувшись на пороге с Тэеном. - Доброе утро, хен! - Доброе, - Тэен успел отскочить к стене только потому что с детства обладал поразительными навыками ловкости и баланса. А еще у него очень хорошо был прокачан хватательный рефлекс, поэтому Чон Джехен выскочивший за своим омегой следом был пойман и прижат к стенке, - я думал, что вы уже собрались, а вы по квартире в трусах скачете! Ким Доен, а ну марш одеваться! - Да папуля, - вышеназванный тут же мелкой рысью проскакал обратно в комнату. - Я надеюсь, что вы не забыли, что вам еще детей в школу отвезти надо? При упоминании детей Джехен нахмурил лоб и возвел глаза к потолку, а потом округлил губы в приступе озарения. Точно! Сегодня за завтраком Тэиль сказал, что не сможет отвезти Джено и Джемина в школу и Джехен любезно согласился помочь ему с этим. Точно! - Нет, я все помню, - соврал Джехен, потому что про мелких уже и думать забыл за своими мыслями о прогуле работы и жарком сексе. Но Тэен то об этом не знал, поэтому чуть заметно кивнул и ослабил хватку, что позволило Джехену вывернуться из захвата цепких рук и сбежать в комнату вслед за Доеном. А вышеназванные дети уже стояли в коридоре, подпирая стены в ожидании того, когда же семейка Чон-Ким до них снизойдет и озарит своим присутствием. Парни стояли собранные около порога уже около двадцати минут. И если Джено проявлял еще хоть чуточку терпения, то Джемин уже весь извертелся и в конечном итоге повис на Джено, завывая ему в ухо: - Джееееноооо… Альфа крепился изо всех сил, потому что вместе с жалобным скулежом омега выдыхал ему в ухо еще и горячий воздух, который разносил по коже приятные мурашки. Вместе с воздухом до носа Джено доходил запах мятной конфеты, которую Джемин перекатывал за щекой. Сосущие и хлюпающие звуки над ухом не прибавляли альфе ни капли терпения, напоминая о том, чем они с омегой были заняты не так давно, а ладони, тесно сжимающие плечи сильно снижали порог терпения. Джемин еще обтирался об него всем телом при этом, поэтому в конечном итоге альфа устало оперся плечом о стену, а потом навалился на нее полной грудью, дав Джемину вжать себя в твердую поверхность. В подобном своем положении Джено был сам виноват, но кто же знал, что На Джемин ринется так добросовестно выполнять свои обещания, данные после хорошего кхм… - Джеенооо, мне скучно, - Джемин прижался к самому уху своего парня и подышал ему еще в шею для уверенности. Уверенности того, что у Джено в штанах что-то дернется. И почему именно сейчас, когда альфа надел свои лучшие обтягивающие брюки, так хорошо подчеркивающие его стройные ноги? Возможно, потому что Джемин очень даже оценил наряд своего альфы? Еще утром, заметив на кровати брюки из красивой, черной, плотной ткани, омега заинтересованно выгнул бровь и чуть пригладил ладонью приятную на ощупь ткань. Обычно, Джено не радовал его взгляд подобными сюрпризами, предпочитая носить чуть мешковатые или подранные джинсы и бесформенные майки. А тут сразу брюки и кристально белая рубашка, висевшая на ручке двери. Джемин к тому времени уже оказался одет, поэтому удобно устроился в кресле, не желая пропускать момент облачения своего альфы во все эти благословенные всеми богами вещи. Джено явился в комнату минут через десять и омега с еще большим интересом отметил красиво уложенные черные волосы своего парня. Обычно по утрам он едва ли брал в руки расческу, а тут сразу укладка. На лице Джемина отразилась довольная улыбка от уха до уха, а вопрос уже повисший на языке, тут же упал изо рта ненужным элементом, так и непроизнесенный. И все потому что Джено скинул с плеч ткань тяжелого халата и завис перед зеркалом. - Нана, что ты думаешь по поводу того, чтобы я немного подкачался? Джемин скользнул взглядом по обнаженной сильной спине своего парня, дальше вниз по ногам. А взгляд его чуть задержался на заднице, а потом он рефлекторно сунул руку между креслом и собственным задом и все только потому что Джемин вспомнил, как вчера в душе альфа нетерпеливо засасывал его ягодицы, пытаясь оставить там засосы. Дальше взгляд проделал тот же путь, но в обратном порядке, скользя теперь медленно и изучающе. Он скользнул глазами по пояснице, вверх по позвонкам, задержался на чуть выпирающих лопатках и дальше по шее до самого затылка. А Джено все еще ждал ответа и не мог понять, как ему реагировать на внезапно повисшую тишину. Джемин, кажется, даже дышать перестал и альфа обернулся, чтобы убедиться, что тот все еще находится в комнате. Омега все также сидел на кресле, но выглядел чуть потерянным и зачарованным. Он так бурно пустился в свои фантазии о Джено с красивым прессом и рельефными руками, что сам не заметил, как потерялся в своем воображении. Для Джемина Джено был абсолютным идеалом и он никогда не задумывался о каких-либо изменениях в его внешности. Омега любил его красивое, подтянутое тело. У альфы не было четко выраженной мускулатуры, но от природы его длинное, тонкое тело смотрелось так красиво, ладно и гармонично, что даже не возникало мысли о каких-либо изменениях. К тому же Джено был спортсменом, и его тело было в постоянном тонусе. Джемина это абсолютно устраивало до сегодняшнего дня. До того момента, пока Джено не брякнул это свое «а не накачаться ли мне?» Все влажные фантазии Джемина тихо дремавшие в его подсознании, вдруг ринулись наружу не перекрываемым потоком. Теперь, когда они оба подошли к порогу семнадцати лет, а перед глазами замаячили первые возрастные изменения, фантазии и желания начали расцветать огромными бутонами перед глазами. Джемин был уверен, что первую его течку долго ждать не придется, потому что на очередном обследовании врачи выявили у него повышенный уровень гормонов. Это было одним из признаков ранней течки, а наличие постоянного альфы, как возбудителя и нескрываемая сексуальная тяга, а также интимные ласки с ним же, только способствовали раннему созреванию. По поводу Джено врачи ничего особенного не сказали, потому что его гормоны были в норме и его половое созревание и способность формировать узел, предполагали на возраст старше девятнадцати лет. Это Джемина чуть расстраивало, потому что словам врачей – он мог бы созреть прямо сейчас, если бы физиология позволяла, но семнадцать лет слишком рано, поэтому течка обещала прийти позже, при первой же возможности. Они с Джено пару раз обсуждали эту тему и Джемин подмечал во взгляде своего альфы некоторую обеспокоенность и небольшой страх. Омега не решался спросить о природе этого беспокойства, не желая тревожить альфу больше, чем надо, хоть и догадывался обо всем сам. Скорее всего Джено беспокоился о том, что не сможет помочь Джемину, если у того течка наступит раньше, чем он сам дойдет до нужного созревания. Джемин и сам немного беспокоился по этому поводу, но по жизни он предпочитал разбираться с проблемами по мере их поступления, поэтому пока старался не думать ни о чем таком. А вот Джено, судя по всему, беспокоился обо всем слишком сильно. И да, возможность того, что Джено станет подкачанным мужественным альфой и будет носить майки без рукавов, подчеркивающие его бицепсы очень его привлекала. А красивый пресс, который можно будет зацеловать и вылизать языком, будет так гармонично вписываться в его внешность, так же как и хорошо разработанные бедра. Джемин совсем не против этого, но факт того, что Джено толкает на эти мысли, заставлял омегу воспротивиться внезапному желанию его альфы. - Ты хочешь этого или считаешь, что так будет правильно? – тихо спросил Джемин, когда полностью сформировал в голове вопрос. Джено смотрел в ответ, чуть вздернув бровь. Он ожидал бурной положительной реакции взбалмошного омеги, а получил в ответ лишь сдержанный вопрос. - А ты этого не хочешь? - Я хочу, чтобы ты перестал так сильно беспокоиться, Джено, - голос Джемина стал мягким и бархатистым, с ноткой хрипотцы. От такого тембра Джено всегда плыл больше, чем надо. Его глаза прикрывались сами собой, а тело желало ощущать бархат его голоса на коже, сопровождаемый цепочкой влажных поцелуев. И почему его гормоны не скачут так же бешено, как сердце в груди, когда Джемин смотрит вот так вот и манит пальцем? Джено подошел к креслу, на котором сидел Джемин и встал между его разведенных ног. Руки тут же вплелись в пшеничные волосы, когда Джемин придвинулся ближе и скользнул пальцами на подтянутый живот альфы. - Почему ты думаешь, что я беспокоюсь? - Потому что это видно, детка, - Джемин подался вперед и слегка коснулся кожи живота альфы, едва задев нижней губой кромку его трусов. Джено приглушенно выдохнул и зарылся пальцами в чужие волосы глубже. Губы Наны продолжили путешествовать по напряженному животу и остановились, только достигнув впадинки пупка. Джено напряженно замер, когда ощутил, как мокрый язычок кружит вокруг пупка по коже, а потом ныряет в самую середину. Член тут же начал просыпаться, радуясь такой внезапной ласке и теперь уже топорщился, почти упираясь Джемину в горло. Но омега этого, казалось, совсем не замечал, погруженный в свое занимательное занятие. - Давай поспорим, а? – чуть хрипловатый голос Джемина донесся снизу так неожиданно, что Джено не сразу сообразил, что парень вообще начал говорить. Альфа заторможено моргнул и опустил голову вниз. Оттуда на него смотрели заинтересованные, хитрые глаза, не предвещавшие ничего хорошего. Язык, секунду назад, творивший с телом Джено страшные вещи сейчас скользил по губам, а чуть сбитое дыхание омеги опаляло все еще влажный после ласки пупок. - Поспорим о чем? – Джено провел ладонью по щеке парня и тот в ответ потянулся за лаской и прильнул к теплой коже ближе. - О том, что ты сможешь трахнуть меня в мою первую течку. - Нана! – Джемин в принципе не был таким уж хорошим мальчиком, но подобные словечки, выскакивавшие из его рта, все еще смущали Джено. - Ну, так что? – но Джемин абсолютно никак не отреагировал на недовольство своего парня, лишь только пальцем провел вверх по его бедру и скользнул под резинку трусов. Джено ощутил эти манипуляции и повел бедрами вправо, пытаясь уйти от вторжения, но Джемин сегодня был особенно настойчив. - В чем суть спора? – Джено почти сдался, закованный крепкой хваткой омеги, который вцепился в его бедра так, будто имел на них какие-то планы. - В том, что твои гормоны и твое тело будут готовы к моей первой течке, - палец Джемина уже настойчиво тянул ткань трусов Джено вниз, почти оголив его задницу, но белье не скользнуло с его ног, потому что зацепилось за весьма ощутимое возбуждение. - Это не нам решать, - при всем желании Джено мог бы вырваться и натянуть трусы обратно, но тот пронизывающий взгляд, которым Джемин смотрел снизу вверх, его настойчивые руки и осознание того, насколько Нана ему сейчас нужен, тормозили в Джено все попытки к сопротивлению. Да, он переживал и беспокоился, что ничем не сможет помочь любимому, когда тот будет в нем нуждаться. В этом то и проблема многих подростковых пар – один партнер может созреть быстрее и ладно, если это будет альфа. Но в их паре все наизнанку. Джемин созреет первым и будет мучиться, а Джено сможет только развести руками. Такого не должно было произойти, альфа должен уметь защитить своего омегу. Подобные мысли буквально съедали Джено изнутри, не позволяя даже вдохнуть свободно. Где-то в интернете, альфа вычитал, что физические упражнения могут помочь созреванию наступить раньше, поэтому захотел попробовать, чтобы не подвести Джемина в нужный момент. Ведь больше всего на свете он боялся увидеть разочарование в любимых, теплых глазах. Но все, что он сейчас в этом взгляде видел – это бесконечную любовь. Джемин знал обо всем, читал Джено как открытую книгу и видел все его переживания, лишь только взглянув на него мельком. Для такого дерзкого мальчишки, Джемин был слишком проницательным. И Джено отчаянно нуждался сейчас в нем, потому что сгорать от волнения в одиночестве слишком невыносимо. Джемин умел отвлекать своего альфу от упаднических мыслей, мог возвращать ему былое спокойствие и умиротворенность и сейчас был именно тот момент, когда надо, отчаянно надо. - Я смогу, - упрямо проговорил Джемин, - я помогу тебе, только разреши. Лицо Джемина маячило в опасной близости от паха альфы, а пальцы с нажимом ездили по чужим напряженным ягодицам. - Как? – выдохнул Джено. - Ласково и настойчиво, - промурлыкал в ответ Джемин и губы его сложились в кошачью улыбку, перед тем как коснуться влажного пятна на трусах Джено, - мы пройдем через это вместе, ладно? Мы оба будем готовы, верь мне, детка. - Я верю тебе, Нана, - выдохнул Джено, расслабил руки и откинул голову назад, чуть прикрыв глаза и отдавая себя полностью в руки своего омеги. Джемин улыбнулся благодарно и ткнулся носом в пах альфе, тут же зубами подцепляя резинку трусов и стягивая ненужную ткань с возбуждения. Чужой напряженный член тут же выскочил, пружиня, и Джемин подхватил губами горячую головку, прежде чем та смогла стукнуть его по носу. Сверху тут же раздался тягучий стон, за который Джено схлопотал тычок в живот. Расслабляться и стонать в голос им сейчас было нельзя, потому что где-то там за стенкой бегал нервный Мун Тэиль, у воспитанников которого сегодня был отчетный концерт в его школе искусств. Перед такими мероприятиями Тэиль нервничал больше чем надо, поэтому раздражать его слух еще и стонами не стоило. О не закрытой на замок двери в комнату Джемин вспомнил уже тогда, когда член Джено удобно коснулся стеночек его глотки. Ну что ж, любому вошедшему в комнату придется смириться и жить всю жизнь с весьма интересной картиной перед глазами. У Джемина у самого эта картина стояла перед взором уже второй месяц, потому что ему однажды приспичило доставить Джено радость прямо в ванной перед зеркалом. И если альфа ловил кайф, прикрыв глаза и запрокинув голову, то Джемин вовсю таращился на собственное отражение в зеркале, висевшее на стене и открывавшее обзор на все в полный рост. Собственное раскрасневшееся лицо, влажные губы, капельки слез в уголках глаз и впалые щеки произвели на Джемина слишком глубокое впечатление. Все это не шло ни в какое сравнение с теми искусственными минетами в порно которое они с Джено иногда любили глянуть. Там с экранов на них глядели довольные лица, испачканные спермой и счастливо вбирающие в рот чужие органы, как леденцы. На деле же для берущего процесс был далек от приятного. Джемин этим занимался исключительно потому, что это же его сладенький Джено и его напряженный член так привычно скользит между губ. Джемин начал получать удовольствие от процесса не сразу, но был необычайно горд собой, когда доводил Джено до самого пика. И если изначально выражение лица омеги во время минета оставляло желать лучшего, то два месяца назад в зеркале он заметил значительные изменения. Собственные раскрасневшиеся щеки и умело скользящие по стволу губы, необычайно его обрадовали. Так что да, картина, которую увидят гости с порога, будет завораживающе бесстыдной и отчаянно прекрасной. Джено, получивший предупреждающий тычок, закрывал себе рот ладонью и рефлекторно толкался бедрами вперед, пытаясь залезть в Джемина еще глубже, хотя это было невозможно, ведь его член почти полностью скрывался во рту омеги. Джемин доставлял удовольствие умело, зная, когда нарастить темп, а когда замедлить, чтобы немного подразнить языком, чтобы после совсем отстраниться и пройтись по возбуждению едва ощутимыми поцелуями. Джемин играл и получал от этого удовольствие, а Джено в очередной раз сходил с ума, пытаясь держать себя в руках и не повалить дразнящего омегу на пол с целью жестоко всунуть ему в рот. А омега чувствовал, когда альфа доходил до точки кипения, замечал этот животный блеск его глазах, по едва заметному движению пальцев видел, что Джено готов уже больно вцепиться в его плечи или волосы. Бедра альфы в такие переломные моменты подавались чуть назад, будто беря разгон для финишного рывка. И Джемин ломал все планы альфы, заглатывая внезапно резко, плотно сжимая губы, и не переставал двигать головой до тех пор, пока не ощущал вкус вытекающего семени у себя во рту. В этот раз все повторилось с точностью до секунды – выверено, привычно и безупречно. Джемин снова пробрал Джено до костей, забрался под кожу, высосал все эмоции, а потом тонкой иглой вонзился в его вены и пустил по телу горячую лаву. Так случалось каждый раз, когда альфа кончал после бурных джеминовых ласк. Что-то невероятно сильное буквально выворачивало его наизнанку во время оргазма, вскрывало внутри что-то скрытое и доселе недоступное. В такие моменты особенно сильно верилось, что они смогут со всем справиться, ведь их тела так идеально друг на друга реагируют, так красиво подаются ласкам, так отзывчиво реагируют на любые прикосновения. Казалось, что они все делают абсолютно синхронно, будто бы их тела вылепили из одной субстанции, а после их намеренно разделили, чтобы в итоге подарить друг другу. И такого просто не могло случиться, чтобы одна половина опередила другую в развитии, хотя по факту так и было. И осознание того, что тело не поспевает за Джемином, безумно расстраивало альфу, ведь так хотелось провести с любимым все его волнительные моменты. Джено опустил взгляд на довольно облизывавшегося Джемина и не заметил на его лице ни тени беспокойства. Все те сомнения, которые душили Джено изнутри, сам Джемин отметал одним движением левой. Ни одна капля сомнения не просачивалась сквозь прочную броню его уверенности в себе, в их отношениях и в их безоблачном будущем. Это немного успокаивало и расслабляло. По крайней мере, омега не изъявлял желания прервать все их отношения прямо сейчас и найти себе кого-нибудь получше. - Я тебя никогда не брошу, слышишь? – Джено вздрогнул от этого вопроса, ему показалось, что Джемин прочитал его греховные мысли, - у нас теперь договор и я помогу тебе. - Нана, малыш, я был так занят своим членом у тебя во рту, что не успел уловить связь между минетом и моей готовностью вставить тебе, - Джено присел на пол, усаживаясь на коленки. Лицом он ткнулся в колени Джемина, позволяя ему пальцами растрепать так тщательно уложенные волосы. - Ли Джено, ну почему ты такой недогадливый! – Джемин щелкнул альфу пальцами по макушке и тут же согнулся, чтобы накрыть ударенное место губами, - я буду повышать твой уровень гормонов! Ты ведь знаешь, что он растет во время интимной близости? У нас еще достаточно времени, чтобы все наверстать! Джено поднял голову и с сомнением посмотрел на своего омегу, размышляя, собирается ли он каждый день на протяжении как минимум двух лет делать ему минет. - Я ведь неотразим, верно? – Джено ощутил, как вокруг головы Джемина собирается сияние его самоуверенности и выпендрежа, - когда у меня будет течка, ты просто не сможешь устоять! - Я уже еле держусь, - пробормотал Джено и вдруг вздрогнул и вскинул голову, уставившись Джемину в глаза, - а ты же не кончил! - Эээ, нуу…- уши Джемина вдруг вспыхнули ярко красным, - вообще-то кончил. - Да ну? – Джено опустил взгляд между ног своего омеги, а затем вжикнул ширинкой его джинсов и чуть оттопырил ткань, а пальцами другой руки скользнул ему в трусы тут же рукой вляпался в вязкую субстанцию, - о, моя детка так завелась, что испачкала трусишки? - Джено! Я вообще-то для тебя старался! Всю душу вложил, так что не смей надо мной стебаться! – Джемин уже обиженно надул губы и хотел отвернуться, но Джено не дал ему этого сделать, внезапно уложив ладони на его щеки. - Не обижайся, детка, я очень ценю все, что ты для меня делаешь, - Джено подтвердил свои слова коротким поцелуем в губы, - я просто в диком восторге от того, что ты получаешь удовольствие, пока ласкаешь меня, правда. Ты наслаждаешься, а это дорогого стоит. - Еще больше я буду наслаждаться, когда ты подтянешь трусы и напялишь вон те вот классные брюки, - Джемин указал пальцем в сторону кровати. - Оу, - Джено вспомнил, что вообще-то он тут сидит в спущенных до колен трусах, которые никто не постарался вернуть на место. Альфа еще пару раз чмокнул своего омегу в губы и щеки, а после поднялся на ноги и привел себя в порядок. Как и думал Джемин, брюки и приталенная рубашка легли на тело альфы просто фантастически. Омега сам застегнул на своем парне ширинку и каждую пуговичку на рубашке, а потом провел ладонями от плеч вниз по груди, не забыв попутно через ткань зажать пальцами оба соска. После своей мини диверсии и ответного шлепка по заднице от Джено, он опустил руки альфе на талию и туго затянул ремень на его брюках, дернув его к себе так, что их бедра припечатались друг к дружке. - Выглядишь потрясающе, - Джемин отошел на шаг и окинул альфу оценивающим взглядом, - как конфетка. Соблазнишь меня сегодня где-нибудь в темном углу, красавчик? - Вообще-то это ты должен меня теперь соблазнять. Обещание, помнишь? - Джено усмехнулся, чмокнул Джемина в нос и пошел на выход. И если бы Джено знал, как серьезно Джемин отнесется к своему обещанию, то не стал бы его так неприкрыто провоцировать. Ведь если На Джемин берется за дело, то делает это двумя руками. И кто бы мог подумать, что под повышением уровня гормонов в организме Джено он имел ввиду ежесекундные домогательства и посягательство на благословенную жизнь альфы. И именно из-за этого обещания он сейчас стоял в коридоре вжатым в стену. В голове был абсолютный дзен, ведь даже недавний крышесносный минет не уберег его от нового возбуждения из-за манипуляция Наны за спиной. - Нана, что мне сделать, чтобы тебе стало не скучно? Снять штаны еще раз? - Эй, - Джемин ущипнул альфу за задницу, что вообще не помогло ни разу, - ты негодник, Джено, ты не можешь сделать это в коридоре. И Джено уже набрал в грудь воздуха, чтобы ответить на эту дерзость, но его прервал внезапно выруливший из-за угла Тэн. - А чего это тут птенчики делают, а? Джемин моментально отлепился от своего парня и прижался к противоположной стене. - Ооо, Ли Джено, выглядишь потрясно, одобряю. Я бы тоже не устоял на месте Джемина, - Тэн поднял вверх два больших пальца. - Чего ты пристаешь к детям с утра пораньше? – следом за Тэном из-за угла вырулил Чону с большим пакетом в руке. Тэн тут же метнулся к нему, чтобы забрать тяжесть, но омега остановил его взмахом руки, - не надо, я сам донесу. Мы это уже обсуждали, я не калечный, а просто беременный. И вообще, это просто пледы, а не кирпичи. В ответ на это Тэн возмущенно засопел и сложил руки на груди, преградив омеге путь. По его личному мнению Чону теперь вообще ничего тяжелее палочек для еды поднимать не должен был, а огромный пакет с пледами – это вообще за гранью всего дозволенного. А Чону увидел на лице своего альфы печать несогласия, поэтом лишь вздохнул и поднял руку, протягивая Тэну пакет. - Это чтобы ты был спокоен, любимый. Тэн забрал пакет у Чону, но не дал ему опустить свою руку вниз. Он обхватил его пальцы своими, чуть склонился и коснулся губами его изящных пальцев. И Чону понял, что с этих пор Тэн будет заботиться о нем в три раза сильнее. Даже если земля вдруг скрипнет и остановит свой ход, а потом слетит с оси и рухнет в бесконечный космос, даже если все вокруг померкнет в беспроглядной темноте хаоса, а мир вокруг погрузится в пучину отчаяния, во вселенной останется лишь одна неизменная деталь – рука Тэна все так же будет сжимать руку Чону, пока они оба будут нестись в пучину неизвестности. И омега уверен, что никогда от этого не устанет, поэтому будет и дальше позволять Тэну проявлять эту исчерпывающую заботу. - О, Чону-я, ты уже собрался? – на горизонте замаячил еще один субъект «забочусь о Чону днем и ночью». Тэен вышел из кухни с двумя коробочками в руках, - я вам двоим приготовил обед. В этот момент Тэн как-то странно дернулся, приготовившись бежать, но не уловил со стороны старшего никаких признаков насилия. Все осмотрели Тэена внимательными взглядами, отмечая для себя новый весьма интересный оттенок его волос. А после под удивленные взгляды всех присутствующих Тэен вручил коробочку Чону, а потом Тэну. Такие акции невероятной щедрости, когда Читтапону перепадало что-то заботливо приготовленное для рабочего обеда, случались разве что на китайский новый год и день рождения, но сейчас был обычный будний день, так что… - Я прямо таки поражен, - Тэн любовно прижал к груди коробку и театрально смахнул слезу оттопыренным мизинцем, но пока еще держался на расстоянии, готовый в любую секунду начать бежать. - Читтапони, ты теперь мой любимый зять, так что должен питаться хорошо, чтобы быть в силах помочь Чону наделать мне хорошеньких племянничков. - Еще племянничков? – пораженно охнул Чону, - но, оппа, я еще этих не родил! Чону схватился за свой не сильно торчащий живот и отошел к входной двери, будто опасаясь, что рожать стадо племянничков ему предстоит прямо сейчас. - Чону, миленький, ты главное не сдерживайся, ладно? – Глаза Тэена блеснули и Чону впервые допустил мысль о том, что Тэену в жизни не хватает грязных памперсов и криков по ночам. Стоит поговорить с Тэилем на эту тему. - Я понял оппа, спасибо за беспокойство, - Чону все дальше отходил к двери, собираясь спасаться бегством, - Тэн, любовь моя, пошли, а то мы уже опаздываем. Тэн все это время подозрительно смотревший на нежно лавандовый цвет волос старшего альфы, допустил мысль, что Тэен на радостях стал дальтоником или просто смирился с новым цветом радуги в своих волосах. - Отличный оттенок, - Тэн все же не смог сдержать подколки, - очень подходит к цвету твоих голубых семейников. - Вали по быстрому, пока я добрый, - губы Тэена все так же были сложены в улыбке, но внутри уже все бурлило от желания придушить какого-нибудь Читтапона. В зеркале утром он, конечно же, заметил новый оттенок своих волос и уже почти сорвался, чтобы пойти схватить Тэна и выволочь его в коридор, чтобы там надругаться над его трепыхающимся телом, но вовремя вспомнил, что Чону теперь нельзя сильно волноваться. Придется сдерживать свои эмоции очень долго, ведь Тэн вряд ли прекратит свои потрясающие шутки за триста. - Чего стоим, кого ждем? - К общей компании присоединились Джехен с уже одетым Доеном, - школьники готовы, тогда на выход, а то тут у вас не протолкнуться. В машину Джехена все пассажиры загрузились очень быстро, потому что из-за забегов по квартире не очень одетых омег, время на рассусоливания совсем не осталось. Школа младших хоть и не была в диаметрально противоположной от университета Доена стороне, но все же нужно было потратить время, чтобы до нее добраться. И Джехен уже хотел вдавить педаль в пол, но поймал в зеркале взгляд Доена, обещающий вдавить ему мозг в черепную коробку, если он проскочит хоть на один красный. В связи с этим ехать пришлось бережно и нежно, не превышая допустимый скоростной режим. До школы они доехали за пятнадцать минут и уже около ворот все вчетвером высыпались из машины. Доен вышел для того, чтобы достать школьные рюкзаки младших из багажника (да, у школьников нынче рюкзаки размером с маленькую походную сумку), а Джехен вышел ради того чтобы постоять рядом и подержаться за плечи своего омеги. От всех этих сборов в школу альфа испытывал какой-то необычайный трепет. Он с замиранием сердца наблюдал за тем, как Доен словно заботливый родитель поправляет на детях лямки рюкзаков, как сует им в руки свертки с обедами и деньги на обратную дорогу, а потом гладит их по макушкам и легкими похлопываниями по попкам отправляет в школу. - Когда-нибудь мы так своих детей будем в школу отправлять, - Джехен подкрался сзади незаметно и положил омеге руки на плечи. Доен, конечно же, вздрогнул но виду не подал. - Каких еще детей? – спросил он довольно спокойно. - Тех, которых ты мне родишь, - Джехен скользнул руками вниз и уложил их на живот Доена. - Ничего ни о каких детях не знаю, - Доен собирался немного поиграться, поэтому улыбнулся, вывернулся из объятий и шагнул к машине, уверенный в том, что Джехен настойчиво вернет к себе внимание. Но, уже дойдя до двери машины и не встретив никакого сопротивления, Доен обернулся и удивленно приоткрыл рот. Чон Джехен сидел на корточках, уткнувшись себе лицом в колени. - Джехен? Что с тобой? Вместо ответа Доен услышал приглушенный всхлип. Это что еще за дела? Джехен тут решил всплакнуть? Но почему? Из-за слов Доена про детей? - Эй, Джехенни, - Доен подошел к нему, наклонился и провел ладонью по волосам, - Ты что обиделся? Я ведь пошутил. Получив в ответ звенящую тишину, Доен не на шутку испугался. Раньше альфа реагировал на его подколы ответными подколами и омега уже к этому очень привык. Поэтому получать в ответ обиду и замкнутость было непривычно. Мысли тут же перепутались и в панике повыпрыгивали из головы. Путей выхода из ситуации омега в принципе не видел, потому что Джехен не реагировал ни на слова, ни на прикосновения. Доен уже готов был прыгнуть назад во времени, чтобы заставить самого себя не произносить ту тупую шутку. - Джехен, пожалуйста, не обижайся, мы заведем много детишек. Просто скажи скольких ты хочешь, я все сделаю, - на последних секундах голос Доена дрогнул, а уголки губ скатились вниз вместе с парой слезинок, потекших из уголков глаз. Омега присел на корточки около своего альфы ткнулся носом в его руки, сцепленные в замок на макушке. Пальцы Джехена тут же обдало влагой и он испуганно вскинул голову. - Ты плачешь? – Джехен с удивлением смотрел на то, как Доен расстроено шмыгает носом, - боже, котенок, почему ты плачешь? Джехен моментально упал на колени и сгреб Доена в объятия, прижимая его лицом к своей груди. Доен тоже повалился на асфальт и вцепился пальцами в рукава Джехенова пиджака. - Прости меня, прости, я не хотел тебя пугать, - Джехен целовал макушку Доена и крепко сжимал его плечи, пытаясь показать всю глубину своего раскаяния, ведь он и сам хотел ответно пошутить, но перестарался и довел Доена до слез. - Это я виноват, - пробубнил Доен в ответ приглушенно, - я глупо пошутил. - Ох, у нас вышел марафон глупых шуток. Кажется, шутники из нас обоих так себе. - И почему мы вообще вместе, тогда? - Доен засмеялся, услышав вывод Джехена об их совместных развлекательных навыках, но вздохнул в облегчении, ведь все оказалось не так плохо. - Потому что ты пообещал мне столько детишек, сколько я захочу. - Слушай, насчет этого, - Доен отстранился и захихикал, потому что Джехен пощекотал его за ушком, - можем ли мы так не торопиться? Я только недавно познал все прелести сексуальных отношений, так что… - Ты можешь не беспокоиться, я все понимаю, котенок. А теперь давай-ка встанем с асфальта, а то твои потрясающие штаны, которыми ты хотел блеснуть в универе, будут потеряны навсегда. При упоминании его драгоценных штанов с таким трудом выбранных с утра, Доен резво встал на ноги и принялся отряхивать штаны. Потом посмотрел на все еще сидевшего внизу Джехена и наклонился к нему, подхватив за руку. - Мистер Чон, не соизволите ли вы приподняться, а то с каждой секундой у меня все меньше времени, чтобы сверкнуть обновленной версией меня в университете. Да, Доен даже не скрывал того, для чего сегодня утром вертелся перед зеркалом целых полчаса. Настал тот самый день, когда Доен войдет в университет с гордо поднятой головой и собьет всех с ног шлейфом своего потрясающего запаха! Хотя, если сказать честно, гордо ходил в университет с того самого дня, когда Джехен пришел к Доену впервые. После того знакового столкновения, а также после столкновения главного задиры с капотом джехеновского авто, негатив в сторону Доена плавно сошел на нет, а вскоре и вовсе сменился на робкую осторожность. Одно дело ущемлять одинокого человека, не способного сделать что-либо существенное для своей защиты, а другое дело иметь дело с последствиями в виде рассерженного альфы с мутным прошлым. Да, некоторые из старшекурсников смутно припоминали этого дерзкого альфу еще с тех времен, когда костяшки Джехена не заживали неделями. Они помнили ту неконтролируемую ярость и страсть, с которой юный гонщик бросался в драки. Он колотил своих врагов и получал от них в ответ, но никогда не сдавался. Его целеустремленность и огонь в глазах отталкивали неуверенных в своих силах парней. Слабые духом и телом даже не пытались лезть на рожон, когда Джехен слишком расходился. Джехен плохо умел контролировать свои юные бойцовские инстинкты, поэтому несся в бой с горячей головой, а позже с интересом разглядывал свои боевые травмы. И сейчас видеть то, что этот некогда сорвиголова, так внезапно пропавший с радаров ночных гулянок и гонок, объявился снова в роли трепетного защитника и влюбленного человека, было немного странно. Но по старой памяти никто лезть к нему с расспросами и не хотел, поэтому волна ненависти к Доену начала спадать после того как старшие, умные товарищи пустили по университету слух о прошлом Чон Джехена. Доен слышал разные перешептывания по этому поводу, поэтому однажды осторожно поинтересовался у Джехена правдивы ли все эти слухи. Альфа скрывать ничего не стал и рассказал Доену о своей прошлой жизни. Ничего особенно криминального он не творил, просто слегка нарушал законы и кутил на всю катушку. В мотоклуб он вступил из чистого юношеского любопытства и сперва был там мальчиком на побегушках у старших товарищей. Со временем, правда, он заработал себе неплохую репутацию своей способностью схватывать все налету и неспособностью скрывать юношеский максимализм. Спустя полгода пребывания в клубе он сблизился с Тэеном, который в то время был той еще задницей, а еще через пару месяцев с легкой подачи нового друга Джехен впервые оседлал железного коня. С тех пор езда по ночному городу и постоянно порванные джинсы и счесанная кожа из-за неудачных поворотов стали неотъемлемой частью его жизни. Джехен был открытым и раскрепощенным парнем, потому что родился в Америке, там же провел и свое детство. Лишь в средней школе его родители вместе с ним вернулись в Корею. Джехен был далек от традиционности своей второй родины, все обряды и обычаи были для него лишь строчками в учебниках истории, поэтому все рекомендованные кружки в школе типа «история родного края» и «как приготовить 33 вида кимчи» оставили его равнодушными. А вот местный дворовый мотоклуб очень даже зашел. Родители Джехена, бизнес которых в Корее немного прогорел через некоторое время решили вернуться обратно в Америку, а Джехен отказался покидать своих новых друзей и сославшись на нежелание переезжать во второй раз, остался в Корее. К тому времени альфа уже закончил школу и вступил в замечательную студенческую пору, поэтому родители оставили его со спокойной душой и небольшим денежным задатком, половину которого Джехен спустил в ближайшем клубе. Родители его не слишком возражали против его самостоятельной жизни, даже несмотря на то, какой ветреный образ жизни вел их сын. Джехен был вторым по старшинству из пяти детей в семье, поэтому родители даже немного облегченно вздохнули, когда один отпрыск изъявил желание иметь отдельную жизнь. В их семье никогда не приветствовалась гиперопека, что считалось лишним, особенно в воспитании альф. Отец так вообще говорил, что альфы должны расти в уличных условиях и набираться опыта в условиях, приближенных к реальной жизни, а не в теплице, как помидорная рассада. Только последний младший сын в их семье - Чон Джиен опекался поболее и то только потому, что родился единственным омегой. После его рождения отец купил в дом охотничий нож и повесил его на самом видном месте. Джехен часто смотрел на нож и улыбался, представляя, как отец бегает за ухажерами Джиена и размахивает тесаком в воздухе. В общем и целом атмосфера в их семье была здоровой и теплой, даже несмотря на странные методы воспитания. Альфы вместе с отцом ходили в походы, изучали скаутские книжки, учились ориентироваться на местности, отличать съедобные грибы от несъедобных. И если прочие братья Джехена впитывали новые знания с энтузиазмом, то сам альфа делал все спустя рукава. Его вырастили в небольшом городке, в котором не было высоток и супермаркетов, где все соседи знали друг друга и нужно было здороваться каждые двести метров, чтобы тебя не сочли невоспитанным грубияном. Обилие знакомых лиц и постоянная слежка (А я видел, как ваш Джехен стрелял сигарету у какого-то парня подозрительной наружности!) иногда раздражало так, что хотелось взбрыкнуть так, чтобы все запомнили, что Чон Джехен это вам не какой-то бойскаут с ленточкой, утыканной наградами за собранный гербарий, а взрослый и самостоятельный альфа! Но в тот период жизни вся свобода Джехена заканчивалась, как только он ступал на порог родного американского дома, где папа махал поварешкой, как жезлом регулировщика, направляя всех многочисленных детей в ванную мыть руки перед обедом. После переезда в Корею Джехен вздохнул грудью более свободно, ведь ему больше не приходилось учится вязать узлы и разводить костры при помощи двух булыжников, потому что в крупном городе сбылась мечта Джехена, которая заключалась в абсолютно комфортной жизни в квартире на шестнадцатом этаже к которой бонусом шли вечеринки, разозленные соседи и несколько приводов в участок за хулиганское поведение и разрисованные каракулями двери. Обычные молодежные проблемы, с кем не бывает. Квартирку эту они сняли с Тэеном, который в то время еще был плохим парнем, но резко поменялся, когда узнал грязную тайну своей семьи. Старший тогда ушел из клуба, оборвав все связи с бывшими друзьями и забрал Джехена с собой, не желая оставлять его в этом логове. Джехен особо не возражал, потому что прикипел к Тэену, как к старшему брату и с благодарностью относился к его заботе, ведь часто именно Тэен спасал его задницу, когда Джехен профукивал все деньги и оставался с пустыми карманами. Да и по прошествии нескольких лет мотоклуб и драки уже перестали приносить былое удовольствие. Возможно, Джехен уже вышел из того возраста, когда из-за драк бурлила кровь и трепетало сердце, а может просто перегорело. А Тэен мало того, что выдернул Джехена из разгильдяйского прошлого, так еще и поселил его в свою квартиру, которую они впоследствии стали оплачивать напополам. Для Джехена очередной поворот в жизни прошел достаточно буднично, незаметно, а вот для других исчезновение Тэена и Джехена с радаров ночной жизни стало большим событием, ведь те исчезли не сказав никому ни слова. Два отъявленных бэд боя внезапно исчезли из поля зрения. Среди ночной тусовки это стало чем-то вроде небольшого события на выходные. В последствии, все забылось, а недавно снова вскрылось, ведь Чон Джехен объявился не просто так, а в компании с главным объектом ущемления одного из крупных университетов города. Никто даже примерно представить себе не мог, как двое таких разных людей вообще могли сойтись, но умудренные опытом старшие похватались за свои отбитые ботинками Джехена почки и быстро донесли до любопытных, почему Ким Доен теперь должен жить спокойной жизнью. Доен к этому рассказу отнесся на удивление спокойно. Джехен ожидал от омеги фразочек типа: «не для такого хулигана моя розочка цвела», но получил в ответ только странно заинтересованный взгляд и странную улыбку. А позже Доен признался, что всегда мечтал замутить с плохим мальчиком. Когда Джехен с Доеном доехали до университета, до звонка на первую пару оставалось двадцать минут, а омега все так же сидел, вжавшись в автомобильное кресло. Джехен смотрел на своего парня искоса и размышлял по поводу подбадривающих слов, но в голову, как назло, ничего не лезло. - Хочешь я провожу тебя до аудитории? – первый вариант выхода из ситуации и Доен отрицательно помотал головой. - Нет. - До порога универа? - Нет. - До калитки? - Я должен сделать все сам! Я не хочу чтобы все эти придурки боялись тебя, потому что ты можешь их напинать, я хочу чтобы они видели во мне уверенного в себе омегу! – Доен расхрабрился так, что схватился за ручку двери и потянул на себя, намереваясь выйти вот прямо сейчас. Джехен с интересом пронаблюдал как омега через силу выталкивает наружу свои тонкие ноги и неуверенно ступает на асфальт. - Все в порядке? – спросил Джехен и подал Доену его портфель, когда тот вылез из салона и распрямился. - В полном! А теперь выйди и поцелуй меня. Джехен с удовольствием вылез из машины и обогнул ее с растопыренными руками. Доен не стал ждать, пока альфа доплетется до него и сам прыгнул ему навстречу, тут же утопая в теплых объятиях. Доен удивился, когда заметил за собой страсть к такого рода вещам – обнимашки, поцелуи перед сном и на прощание, переплетенные руки и сцепленные в замок пальцы. От подобного веяло дешевой мелодрамой, но избавляться от всего этого Доен не спешил, потому что наличие в эти моменты Джехена как катализатора этих миленьких глупостей уводило на задний план все прошлые предрассудки. Джехен охотно сжимал в объятиях своего омегу и ерошил его волосы, уткнувшись носом в макушку. Естественный запах Доена так приятно смешивался с запахом фруктового шампуня, что хотелось посадить парнишку обратно в машину и увезти куда-нибудь, где можно будет вдыхать приятный запах, заполняя им свои легкие до упора. Но увезти нельзя, можно только поцеловать и отпустить. Это разбивало Джехену сердце каждый раз. Каждый чертов раз, он стоял у ворот этого университета и сжимал Доена в объятиях, с ужасом ожидая ту секунду, когда омега выберется из кольца рук, поцелует на прощание и скроется с глаз на долгие пол дня. - Джехен? – альфа вынырнул из своих грустных мыслей и с удовольствием ощутил как губы Доена тыкаются ему в шею. Джехен и так был немного выше омеги, а теперь еще и стоял на высоком бордюре, выиграв в росте еще десяток сантиметров, поэтому лицо омеги приходилось точно в изгиб его плеча и шеи. Подобное положение будоражило и возбуждало воображение, подкидывало в голову картинки с типичными историями про альфа-бруталов и крошечных омег с теплыми, крошечными ладошками и с последующими поворотами в жаркий секс с использованием посторонних предметов. - Да, котенок? - Еще постоим или, наконец, поцелуемся? Джехен улыбнулся, вспомнив, что его омега не очень то и вписывается в привычное представление о мягком, пушистом омежке с розовыми мечтами. Его суженый сейчас тихо сопит в его шею и покусывает зубами мочку уха. - Иди сюда, колючка моя, - Джехен в порыве необычайной любви и страсти обхватил лицо Доена, отрывая его от терзания своего уха и впился в его губы с силой, тут же скользнув ему языком в рот. Доен от такого напора чуть не поперхнулся, но вовремя взял себя в руки и пустил в ход собственный язык. Некоторые студенты, шедшие мимо них в этот момент опасливо покосились на страстную парочку, некоторые только глупо захихикали, но высказывать недовольства никто не посмел. - Люблю тебя, - Джехен оторвался от любимых губ нехотя, почти насильно заставив себя, - у тебя все получится, по сути ведь ничего не изменилось. Ты остался тем же котенком, которого я люблю, а все остальные пусть идут куда подальше. А если они будут тебя нервировать, то просто представь их голыми и посмейся, хорошо? - Это в каком порно ты смеялся над голыми людьми, Чон Джехен? – Доен тоже не горел желанием покидать теплых объятий, поэтому до последнего вжимался в крепкое тело альфы. - Ну, это же как в фильмах! Представить голых мужиков с их маленькими перчиками… - Фу! Я не хочу представлять чьи-то перчики! – Доен хлопнул Джехена по груди ладонью с растопыренными пальцами и мгновенно выскочил из его объятий. Джехен захохотал, глядя на сморщенное от негодования лицо омеги. Теперь, по крайней мере он немного расслабится, пока будет возмущенно бормотать себе под нос, - зачем я вообще связался с таким извращенцем как ты? Доен злобно зыркнул на расставленные в стороны джехеновы руки. - Поцелуйчик? – Джехен невинно хлопнул глазками. - Нет! Не хочу целовать твои губы после того как ты ими сказал мне про перчики! Терпеть не могу перчики! – Доен буквально взрывался от возмущения, его лицо раскраснелось и почти слилось с его рыжими волосами. - Ну, один то перчик ты любишь, - со знанием дела протянул альфа и замер в ожидании реакции омеги, - мой перчик самый лучший, да? - Чон Джехен! – Доен в один прыжок достиг альфы и заткнул его рот ладонью, - ну не на людях же! Джехен откровенно веселился с того, что Доен теперь был похож на рассерженный помидор. Брови омеги возмущенно съехались к переносице, а губы превратились в прямую полоску – так было всегда, когда Доен злился. И по идее Джехен должен был испугаться, ведь в гневе Доен страшен, только вот большие, безмерно и трогательно округленные глазищи омеги сводили все попытки устрашения на нет. Страшно признаться, но рассерженный Доен – весьма очаровательный, а если на лице читаются еще и отпечатки смущения, то цены этому зрелищу нет. - Любимый мой котенок, - Джехен чмокнул Доена в кончик красного носа. - Пф, - ответил ему на это Доен, но уголки его губ предательски подскочили вверх, - пока что я тебя не люблю из-за перчиков, но если ты позвонишь мне через часика два, то я подумаю. Джехен с улыбкой пронаблюдал, как Доен отходит от него и поправляет одежку. - Я точно выгляжу на все сто? – омега покрутился, давая Джехену рассмотреть себя со всех сторон. - Ты неотразим, у всех глаза лопнут от твоего сияния, малыш. - Отлично, спасибо за одобрение, а пока езжай на работу и радуйся, что отхватил себе такого потрясающего омегу, Чон Джехен! Все еще тебя не люблю! – Доен послал Джехену воздушный поцелуйчик и ступил в ворота университета. Небольшая перепалка с Джехеном у порога университета подарила Доену немного уверенности и успокоения. Каждый раз, когда омега нервничал, Джехен шутками прибаутками умудрялся растормошить его. Вот и сейчас Доен шел по коридорам родного университета и хихикал себе под нос, вспоминая про перчики. Никого голым он, конечно же, не представлял, но ему было весело и без этого. Проходившие мимо студенты удивленно косились на Доена, подмечая в нем разные изменения. Казалось бы, омега всего лишь открыл свой запах, но теперь даже внешне Доен выглядел более привлекательно и интересно. Все те, кто раньше не брезговал потыкать омегу грязным словом или поступком, теперь лишь жались по стенкам, стараясь даже не показываться в поле зрения парня. Теперь, когда причина для издевательств пропала, все задиры вдруг ощутили, что все им может вернуться бумерангом. У Ким Доена появилась опора и защита, а так же внутренняя уверенность в том, что теперь ему все по плечу. Утренняя неуверенность и нервозность исчезла как только омега увидел отрешенные лица своих обидчиков. Этими страшными монстрами его прошлого оказались не какие-то титаны или великаны величиной с небоскреб. Это были всего лишь люди, закупоренные каждый своими проблемами и комплексами. Те когти и клыки, которыми они раньше разрывали беззащитного омегу на мелкие кусочки, оказались лишь дрожащими руками, не способными нанести значительный ущерб. Их языки, казавшиеся длинными и безразмерными, так хлестко рассекавшие воздух, их губы растягивавшиеся в усмешках и оскалах остались лишь искривленными в собственном недовольстве пятнами. Доен искренне верил, что будет всю жизнь презирать каждого из своих обидчиков, он ведь знал их всех поименно, но на деле это оказалось совсем не так. Он их ненавидел, когда дрожал в одиночестве и прятался в кабинках туалетов. Ненавидел, когда снимал свою физкультурную форму с деревьев, с которых падал и разбивал коленки. Ненавидел, когда отстирывал одежду от еды, которую на него «случайно» переворачивали в столовой. Он готов был драться с каждым из них. Но это было тогда. Теперь же, когда в душе поселилась прочная уверенность в самом себе, все это казалось неважным. Всю эту ненависть, которая жила в душе израненного омеги вмиг вытеснила любовь. Чон Джехен просто появился в его жизни, как оазис в безжизненной пустыне и все прошлое мгновенно стало неважным. Мысли о мести и расплате покинули его, оставив лишь долю презрения и превосходства, ведь Доен никогда не опускался до уровня своих сверстников. В глубине души он прекрасно знал, что все задиры имеют четкое представление о неправильности своих поступков. И никто никогда не узнает, что их толкало на подобные вещи. Доену это было уже неинтересно, потому что прошлое должно оставаться в прошлом. Ему было достаточно их пристыжено опущенных лиц и неспособности смотреть бывшему козлу отпущения в глаза. Неважно, каким образом они пришли к подобному положению, главное ведь результат, не так ли? Ведь так часто бывает, что люди, ущемляющие других по каким либо поводам, на деле сами оказываются слабее своих жертв. И если жертва может найти в себе силы, чтобы гордо подняться и переступить через негатив, то обидчики, плотно закрытые в своей скорлупе грязи и комплексов так и останутся на самом дне. Жертвы будут сменяться, расти и уходить, а обидчики будут топтаться в своей грязи, которая будет засасывать их все глубже и сильнее пока, в конце концов, не поглотит всех недостойных в свои недра. Таких людей нельзя ненавидеть, их нужно жалеть, ведь по жизни они будут идти так же жалко и ущербно, а в конце концов загнутся где-нибудь, оставленные теми, кто был им когда-то дорог. На ненависти и обидах ничего хорошего построить нельзя. Грязь фундамент прочно не склеит, она засохнет и развалится, погребя под руинами своих хозяев. Доен не хотел оставаться в грязи, поэтому безразлично смотрел в лица своих бывших врагов. Его глаза не обещали мести и расправы, а кулаки не сжимались в попытке ответить на все обиды. И люди, привыкшие получать негативный ответ на свои действия лишь удивленно смотрели вслед Доену, спокойно шедшему к своей аудитории. На все робкие приветствия Доен лишь улыбался. И плевать, если его посчитают высокомерным засранцем. Ему ни с кем из этих лопухов детей крестить не надо, так что обойдутся и так. Тем более, что он вообще-то встречается с бывшим бэд боем, так что надо соответствовать! Среди любопытных и пристыженных взглядов оказались и внезапно заинтересованные, как будто только проснувшиеся ото сна альфы внезапно нарыли в толпе неограненный бриллиант. На таких Доен смотрел в любимой колючей манере, мол тогда вы мне были не нужны и сейчас нахрен не сдались. Возможно, кто-то из этих самцов в будущем и подкатит к нему булки, но для этого у него всегда есть Чон Джехен, который профессионально знакомит всех неугодных с капотом своей машины. Доен уже почти дошел до аудитории, когда в мессенджере ему пришло сообщение от «Мистер бэдбой». «Все еще не любишь меня?» И написал ему ответ: «Больше всего на свете не люблю. Так сильно не люблю, что уже жутко скучаю по тебе» А потом подумал и, хитро улыбнувшись, дописал: «И по твоему перчику».