Идеальная пара

      С момента возвращения Харуми домой минуло немногим больше двух недель. В календаре зачёркнуто уже двадцать седьмое августа. Лето скоро закончится, опять начнётся учёба. Но ещё раньше наступит двадцать девятое – и радостное, и печальное число для нашей компании друзей.       За это время бабушке Танигучи стало значительно лучше. Шатенка вместе с возлюбленной насколько раз навещала её, когда Мицуко с Кайо не могли сделать этого по той или иной причине. Котёнок, прозванный Момо – в честь Момокино, которая, к слову, каким-то образом прознав об этом (скорее всего от Мэй), взбунтовалась, но была успокоена Ширахо – освоился в новом доме и стал очень любим парой. Однако, были случаи когда зверь мешался: стоило девушкам оказаться в постели или другом месте квартиры – смотря, куда приведёт страсть – пушистый комок во все глаза пялился на их действия, из-за чего ворчала Мацури, говоря, что не может ничего делать при нём, а кареглазая лишь смеялась.       У сестёр Аихара всё шло тихо мирно, как и у братьев.       Виктор с Нэнэ очень сблизились, но не спешили переходить, так сказать, к новой ступени в отношениях. Ребята, родители, знакомые да и просто прохожие – все видели влюблённые искры в глазах молодых людей.       Друзья обговорили план по поводу прощальной вечеринки на следующий же день после того, как вернулась Харуми. Сегодня будут заняты всё утро и день, но зато вечером и, вероятно, ночью, компания оторвётся как следует.       В восемь утра Кумагаи заехал за всеми, и вот уже в девять автомобиль остановился у торгового центра. Ребята высыпали из салона и вошли в здание. — Так, сначала продукты, потом выпивка,– смотря в список, записанный на листочке, проговорил Ёширо. Проложив путь, пепельноволосый, до этого державший бумажку в руке, убрал её в карман своей рубашки. Он болтал с брюнетом, а Нэнэ и Таро, идущие рядом с ними, тоже переговаривались между собой. Эта четвёрка направляла остальных, что были слишком увлечены друг другом, чтобы ориентироваться самим. Юдзу липла к Мэй, Мацури – к Харуми. Они также говорили о чём-то своём. Каждый старался не печалиться в этот день, что выходило не очень-то и удачно, но достаточно хорошо можно было это скрыть. — Зачем нам столько еды, если мы можем поесть в караоке? – задается вопросом Намура, когда друзья стоят у полок с винами и шампанским, уже набрав целую тележку продуктов. — Вот-вот,– кивают Таро и Мацури. — Потому что в караоке мы будем петь! – улыбается Аихара старшая. — Нагуляем аппетит,– соглашается Танигучи. — Голодная я не дойду даже до машины Виктора,– бурчит голубоглазая. — Тогда я понесу тебя на руках, мелкая — Я это запомню,– сощурилась Мидзусава, глядя на возлюбленную.       Пока остальные заняты болтовнёй, Кишинума и Кумагаи перебирают стеклянные бутылки на полках, планируя вечеринку чуть ли ни до мельчайших деталей. — Судя по всему, все останутся с ночёвкой,– заключает брюнет, кладя шестое вино в тележку. — Надо подумать, как распределить спальные места,– говорит пепельноволосый. — Можно как в прошлый раз. Хотя, думаю, Харуми-сан и Мацури-сан уедут к себе. Последняя ночь вместе, как никак... — В таком случае посадим их на такси       Закончив с покупками, друзья вернулись в машину, погрузили огромные пакеты в багажник и отправились к дому братьев и Виктора.       Уже в квартире Ёширо и Таро все были заняты. Накахара с Намурой помогали Танигучи подготавливать гостиную, Мидзусава маячила где-то возле шатенки. Кумагаи с Кишинумой обсуждали новую книгу любимого писателя, попутно разбирая пакеты, и увлечённые разговором совсем не обращали внимания на сестрёнок, что занимались тем же делом. — Я помогу тебе с готовкой,– произносит Мэй, и тогда зеленоглазая смотрит на неё несколько удивлённо. — Помнишь тот раз, когда на Белый День ты пыталась сделать мне сюрприз и чуть не сожгла кухню? – хихикает Юдзу. — Но в этот раз я буду под твоим контролем... – услышав эту фразу из уст возлюбленной, Аихара старшая краснеет и пытается отогнать невольные воспоминания об одной ночи, когда они решили «разнообразить интимную жизнь»,– ...так что всё будет хорошо.. Юдзу? Ты меня слушаешь? — А?.. Д-да, я слушаю тебя, Мэй — Так ты не против? — Конечно же не против! – со своей сияющей улыбкой восклицает блондинка, а на её щеках всё ещё играет лёгкий румянец. Младшенькая глядит в эти влюблённые зелёные глаза и, чуть смущаясь, приближается к сестре и целует её куда-то в висок. — Агрх, чёрт! – шикнул вдруг Ёширо. — Что стряслось? – высунувшись из за дверцы холодильника, спрашивает Виктор. Сёстры же пленены друг другом и не замечают проблемы. — Какой-то умник положил молоко на самое дно! — Ему совсем конец? – пепельноволосый сдерживает смешок – он первый раз увидел, как злится Кишинума. Хотя, это скорее лёгкое негодование, нежели злость – подытожил парень. — Ему совсем конец,– повторил брюнет, вставая с корточек,– Я схожу в магазин с Таро-куном. Можешь разобраться с этим? – он указал пальцем на скомканный пакет, в котором лежала лишь сплющенная коробка из под молока, содержимое которой разбрызгалось и растеклось по полиэтилену. — Конечно       Уголки губ Виктора приподнялись, когда его бурчащий что-то себе под нос друг покинул кухню. Последний бесшумно прошёл в гостиную, дверь куда была распахнута, и только хотел окликнуть брата, как застыл на месте, узрев весьма забавную картину: Мацури, сложив ладони вместе и, должно быть, что-то – или кого-то? – в них пряча, гонялась кругами за несчастным Таро и пискляво хихикала, а Харуми нервно стелила кремового цвета скатерть на стол, под которым сидела Нэнэ, и изо всех сил старалась не сорваться и не гаркнуть на возлюбленную. Заметив юношу, шатенка посмотрела на него как на спасителя и стремительно приблизилась: — Что такое, Ёширо-сан? Сероглазый ответил не сразу, поскольку всё-таки немного беспокоился за Накахару, особенно если за ним с такой коварной ухмылочкой бегает Мидзусава. — Надо в магазин сходить. За молоком — Ах, так и знала. Говорила же мелкой не класть его в самый низ, но она как всегда за своё,– вздыхает Танигучи, при этом виновато глядя на паренька,– Я схожу с тобой Не дав Кишинуме ничего сказать в ответ, кареглазая метнулась в коридор, обулась, накинула кофточку, и теперь, переминаясь с ноги на ногу в нетерпении ненадолго покинуть шумную квартиру, дожидалась друга. Тот невольно улыбнулся, чем спровоцировал улыбку и на лице Харуми, и размашистыми шагами преодолел расстояние до девушки. Ребята вышли на лестничную площадку, оставив бедного Таро на произвол судьбы. — Ёширо-сан,– Танигучи удивлена, но между тем она тихонько посмеивается,– Ты забыл переобуть тапочки — А, это,– брюнет поправляет очки и оборачивается к подруге с каким-то особым блеском в серых – Мацури, кстати, сравнивала их с мрамором и расплавленным металлом из-за необычных "разводов" в радужке – глазах,– Виктор рассказал мне, что в России некоторые люди выходят в магазин в домашних тапочках. Вначале, да и сейчас, мне было не понятно, зачем так делать, ведь это негигиенично. Но любопытство оказалось сильнее, поэтому я решил попробовать — Много же странностей у русских.. И как? Что-то изменилось? — Нет,– без колебаний произносит Ёширо, чем вызывает у Харуми смех, а затем задаёт уж очень сильно волновавший его вопрос,– А что там у вас творилось? — Да Мацури в своём репертуаре,– всё ещё смеётся кареглазая, но её слова звучат довольно разборчиво и как-то.. ярко, даже, может, восторжено, заставляя вновь улыбнуться,– Нашла паучка, показала нам, а Таро-кун же, оказывается, боится их. Его крики при испуге прям как у мелкой – такие же писклявые, да и он так мило пугается, что она решила побегать за ним, чтобы получить желаемую реакцию.. Хм, или она просто решила поиздеваться над ним,– задумчиво говорит шатенка и тут ощущает укол вины, из-за которого кланяется перед другом,– Прости, Ёширо-сан! — Что ты, что ты, Харуми-сан! – Кишинума чувствует себя немного неловко,– У Таро-куна действительно милая реакция, когда он боится чего-либо. Я не осуждаю Мацури-сан, и, тем более, тебя. Всё нормально, ладно? — Ладно,– Танигучи выдыхает с облегчением.       Когда друзья уже выходят из магазина, брюнет, распаковывая новенькую пачку, доставая и прикуривая сигарету, начинает серьёзным, ровным тоном: — Харуми-сан, по поводу Киото... — Ч-что такое? – девушка заметно напрягается. Парень специально медленно-медленно затягивается, и также мучительно медленно выпускает в безоблачное небо серые клубы дыма, а после уже говорит: — Чур я первый выбираю себе комнату — Чего.. Ёширо-сан, не пугай меня так! Я думала, что-то случилось! Стоп.. Почему ты первый выбираешь? Это нечестно! – громко возмущается Харуми, немножечко наигранно, и Ёширо заливается хохотом. Студентка замирает, наблюдая за другом, и всё её раздражение на эту маленькую несправедливость в миг испаряется – она впервые слышит такой искренний и звонкий смех сероглазого. — Почему ты так пристально меня разглядываешь? – наконец замечает Кишинума. — Знаешь, я никогда не слышала, чтобы ты так открыто смеялся. Так мило,– хихикнула шатенка. Юноша стремительно покраснел и резко развернулся. К его счастью, наверное, Танигучи не увидела этого смущения. Во избежании лишних расспросов, он произносит: — Идём. Юдзу-сан требуется молоко для приготовления торта, нам стоит поторопиться Кареглазая еле успевает за широким шагом друга. Она решает не задевать тему этой слегка необычной реакции брюнета, поэтому спрашивает о том, мысль о чём преследует её ещё с утра: — Мне вот интересно, Ёширо-сан, когда мы будем готовить и когда пойдём в караоке? Как-то странно всё выходит, мы с этим не разобрались — Пусть насчёт этого читатели думают сами