Поедая изнутри

      Все его фантазии были о мире. Собственном, бесконечном блаженстве, в котором хотелось тонуть без оглядки.       Все равно, если эта роскошь где-то, в глубине рассудка, однажды закончится кошмарной войной. Внутренним конфликтом. Тут уже ничего не поделаешь.       — О чем задумался? — спрашивает девушка, Мария, у своего старшего брата — Валеры — щелкая того по носу.       Парень словно возвращается из транса: слышит звуки чайника, что доносятся с кухни; чувствует приторный запах корицы от сестры; видит самую обычную комнату, ничем не примечательную, ведь в ней живут два подростка — два исследователя жизни. Только едва хватает сил узнать в этом беспорядке свою обитель.       — Следи за руками, — предупреждает Дятлов, заранее недолюбливающий две вещи из этого предложения: свою фамилию и нарушение личного пространства, — а не то я их вырву.       — Как страшно, — отреагировала Мария, — только на словах-то ты и жесток.       Девушка кардинально отличалась от брата: доверчивость, дружелюбность, а еще и доставучесть. Валера описывал сестру только словами на букву «Д». Это неплохо сочеталось с их общей фамилией.       — Проверь, рискни, — предложил Дятлов, ухмыляясь, — здесь лишь я и твои страхи.       Атмосфера наполнилась напряжением с примесью тяжести. Казалось, небо готово обрушиться и проломить собой потолок, а вместе с тем унести чьи-то жизни.       Сердце Валеры забилось в ином ритме. Желающем чего-то безумного.       — Неправильно это, — произнес парень. Он встал с кресла и сел рядом с сестрой.       — Что неправильно? — парировала Дятлова. У неё-то вряд ли имелось представление о том, что произойдет в следующую секунду.       Беспристрастно разрушил оковы гнёта сомнений Дятлов. Здравому смыслу оставалось медленно гаснуть на задворках сознания.       Помощи ждать неоткуда.       Зрачки у Марии расширились — игра обещает быть интересной. Форфоровая кожа в области шеи посинела, чем вызвала ассоциацию со спелой сливой, которую хочется раздавить. Ну, или сжать, смотря, как судорожно сестра будет пытаться получить хоть какую-то долю кислорода. Как из глаз потекут слёзы, а изо рта потечёт кровь.       Дятлов наблюдает за развернувшейся картиной и облизывается.       Он прекрасно понимает, что это непозволительные действия. Вместе с тем, он чувствует, что это непозволительно прекрасные ощущения.       Пускай, Мария хрипит, давится, зовёт брата по имени. Валера всё равно не отпустит. Потому что парень находит такое крайне забавным.       Внезапно Дятлова и самого настигает приступ удушья.       Ненависть улетучилась.       Раз, два, три.       — Эй, — окликнула Мария своего старшего брата, — что такое?       Дятлов откидывается на спинку кресла и, ласково улыбаясь, произносит:       — Вспомнил, как читал тебе сказки раньше.