***
«…было найдено тело молодого мужчины. По официальным данным причиной смерти послужило удушение, вероятно вследствие повешения. При себе у него была сумка с личными вещами, но никаких документов обнаружено не было. Рядом с местом смерти была найдена фотография, которая представлена сейчас на экране. Полиция пытается установить личность погибшего, любую информацию просим сообщать по номеру….»***
Буря, что всю неделю ворочалась огромным лохматым зверем где-то на горизонте, именно в этот день решила явить свою мощь маленькому городку среди леса. Деревья гнутся, качаются из стороны в сторону среди угрожающе близкого круглого неба. Он спешит. Как назло оделся не по погоде, толстовка совершенно не защищает худое тело от сквозняка. Стена дождя уже совсем рядом, а вслед за ним стая молний долбит землю. Над ним клубятся сливовые тучи, и ветер зло рвет волосы, мечет листья в лицо, но он лишь натягивает капюшон и пихает руки глубже в карманы джинсов, шаркая кедами по нагретому асфальту. Он сомневается, поднимаясь на крыльцо и пару минут мнется в нерешительности, переступая с ноги на ногу и поеживаясь от холода. Он сомневается, занося руку для удара, но все же стучит, и сперва его удары тихие и нерешительные, но пути назад нет и он барабанит по двери в полную силу, подспудно молясь, чтобы ему открыла она. Тишина в доме и он вздыхает с каким-то облегчением, собираясь развернутся и уйти восвояси, но затем сквозь плач ветра различает легкие шаги. Желание убежать становится просто невыносимым. Он с трудом подавляет его, ведь второго шанса не будет. Дверь открывается. Сердце ухает куда-то вниз. Минуту она удивленно глядит на него, но затем радостно вскрикивает и бросается ему на шею. -Ричи! Почему в такое время? Тебя так давно не было! Ты, верно, замерз? Холодина какая! Проходи скорее! Она берет его за руку и собирается вести за собой, но он мягко останавливает ее и на немой вопрос качает головой. -Дорогая, кто там? — доносится голос из дома. Ричи сжимает ее ладонь и жалобно хлопает глазами. Она понимает. -Н-никто. Соседка. Я выйду на пять минут! — выражение ее лица тут же становится обеспокоенным. Она снимает с вешалки пальто и выходит, запирая за собой дверь. Он благодарно кивает головой. -Ричи? Что случилось? Молчание. Он трет большим пальцем ее запястье и виновато отводит глаза. Ее руки такие теплые. Он прикладывает к губам тыльную сторону ее ладони и достает пачку сигарет, но затем, подумав, прячет обратно. -Как ты себя чувствуешь? — шепчет он. Голос внезапно сел. Он прикладывает руку к ее животу и заглядывает в глаза. Все еще сомневается: правильное решение ли он принял? Ветер воет и рвет полы ее пальто. Она кутается, прячется от него, и Ричи корит себя за то, что вытащил ее на холод. -Ответь мне! — требует она и теребит его руку. — Что случилось? -Я уезжаю. — голос предательски дрогнул. -Что?.. Он отворачивается и часто-часто моргает в попытке сдержать слезы. Мысль о том, что ему придется покинуть, ее просто невыносима. -Но, как же это, Ричи? — шепчет она, — Куда? -В Детройт. Работать. — врет. Она чувствует ложь. Вздыхает. «Друзья не лгут» — хочет сказать ему. -Это не так уж и далеко, — она пытается улыбнуться, — пообещай, что будешь часто-часто приезжать! Каждые выходные, пообещай! Она обхватывает руками его лицо и целует в каждую щеку. Он млеет внутри и горько улыбается: -Обещаю. -На кого ты покидаешь меня, Ричи…. -У тебя есть Майк. — вдруг жестко отвечает он и сам себя пугается. Она поднимает на него глаза, и поджимает губы. -Никто мне тебя не заменит, дурак. Он вздрагивает. Где-то на горизонте сливовое небо раскалывают молнии, громыхают раскаты грома. Буря ползет на Хоукинс, воздух наэлектризован, пропитан ею. -Ты знаешь, — воодушевленно продолжает она, — у нас будет мальчик! Никто еще не знает, даже Майк! Ты же сохранишь это в тайне? Внутри все сжимается, к горлу подкатывает ком. Уголки рта подрагивают. Он кивает. -А еще ты будешь крестным, Ричи! Брови самопроизвольно поползли вверх. -Я? — ахнул он. -Конечно! Лучшего кандидата я просто не нахожу. -А как же твой отец? Мой? Любой из друзей Майка? Кто угодно будет лучше меня! -А, — отмахнулась она, — я уже решила. Я хочу, что бы это был ты и никто кроме тебя. -Ты думаешь, я смог бы? -Ты будешь лучшим крестным в Хоукинсе! Он благодарно целует ее в лоб и осторожно прижимает к себе, стараясь не давить на живот. Всхлипывает ей в макушку и, уже не сдерживая себя, начинает плакать. Она отстраняется, снимает с него очки и вытирает рукой крупные слезы, смотря на него с щемящей нежностью. -Ричи… — ласково зовет его она, — Ну что же ты, милый Ричи. Не нужно слов сейчас, они ни к чему. «Святая женщина!» — думает он, берет ее руки и покрывает поочередно поцелуями. Он хочет забыть о своем решении, забыть все прошлые обиды, отдать билеты на ночной поезд осеннему ветру и остаться в Хоукинсе лишь ради того что бы иметь возможность хоть иногда видеть ее. Что бы раз в неделю издалека наблюдать, как она молится в церкви, просительно складывая руки и беззвучно произнося губами слова древних текстов. Она молит высшие силы о нем, он догадывался. Он давно не верит в Бога, но ходит в церковь ради одного ангела. Он точно знает: она — ангел. Дева Мария на земле. Она не отсюда. Она появилась в их жизни совершенно внезапно, будто упала с неба, тогда в лесу, и перевернула все вверх дном. Ричи, не помня себя и не осознавая, что делает, гладил обеими руками ее живот, чувствуя движения младенца, и шептал какие-то глупости ей в плечо, не переставая горько рыдать. А ведь это мог быть его ребенок. Видит Бог, Ричи ненавидит своего брата лютой ненавистью. Как же он его ненавидит. Но все давно решено. Билеты на поезд в кармане и он бежит из Хоукинса чтобы никогда не возвращаться больше. Но, подобно жене Лота, что обернулась последний раз взглянуть на погибающую Гоморру, тем самым обрекая себя на гибель, он прощается с единственным дорогим ему существом в этом мире, со всей его жизнью. -Я люблю тебя, — шепчет он. В один момент пошел дождь. Забарабанили по крыше ледяные капли, сперва по одной, а затем все чаще и спустя две минут льёт как из ведра. Сразу же запахло грозой, мокрым асфальтом и землей. Буря добралась до Хоукинса и громыхала над ними, потрясая кулаками. Молнии резали небо прямо над их головами. -Как назовешь? -Пока еще не знаю, — задумалась она, — а как ты посоветуешь? Что бы красивое имя было. Как Ричард. — она погладила его по щеке и водрузила очки ему на нос. Он задумался. -Анакин. Не совсем Скайуокер, но точно сын джедая. «Принцессы Леи» Жаль, что не он ее Хан Соло. Она звонко рассмеялась. -Очень хорошо! А еще что-нибудь придумай? -Рудольф. Арнольд. Да мало ли красивых. У тебя еще достаточно времени подумать. -Да… думаю, за два-три месяца успею определиться. -Передай Майку, что если он обидит тебя, я ему голову оторву и сыграю ею в регби. — уголки рта приподнялись на мгновение, но сразу же опустились обратно. -Не волнуйся, Майк никогда меня не обидит, — заверила она, — но я ему все равно передам. Он поглядел на часы, и его лицо снова приняло несчастное выражение. -Мне пора. Она привстала на носочки, наклонила его голову и поцеловала в лоб. -Храни тебя Господь, Ричи. -Береги себя. Он последний раз прижал ее к себе и ушел в дождь. Еще долго на крыльце, слабо освещаемом единственным фонарем стояла одинокая фигурка.