"Умереть для..."

Саске Учиха — самый популярный писатель на данный год, стал таковым благодаря своей первой и единственной книге «Умереть для…». Эта книга произвела огромное впечатление на читателей, многих она тронула до глубины души; кого-то заставила задуматься над тем, что действительно важно в жизни, а что совсем не имеет цены; кто-то начал писать на официальную почту того издательства, в котором сейчас работает сам Саске, с вопросами о том, что послужило вдохновением для написания данного шедевра. Многие писали также и о том, что у них складывалось впечатление, будто сам писатель был в подобной ситуации и именно поэтому он смог так точно передать все; других же интересовал вопрос существования тех людей, с кого он брал образы главных героев и почему образ младшего брата оставался таким размытым и не освещенным, будто мерк под четко прописанной личностью старшего, которой был наделен самый главный герой книги. Ответов так никто и не получил, все надежды были утрачены, но все изменилось 9 июня. Именно в этот день родился старший брат Саске, и именно в этот день писатель решил дать полноценное интервью, когда на пороге его небольшого кабинета появился репортер от новостной газеты. -Присаживайтесь, я могу сделать Вам чай? — спокойно поинтересовался Учиха, указывая молодому парню на одно из мягких кресел. К слову, самому Саске уже стукнул третий десяток, его дочери было 12, а недавно огромным подарком стало рождение сына- он появился на свет 09.06 в 0:01. Говорить о том, насколько Учиха был рад этому, не стану- тут и так все ясно, но то, что он назвал сына в честь старшего брата, уточнить стоит. Жена возражать не стала, прекрасно понимая всю ситуацию, и даже поддержала эту идею, убеждая мужа в правильности его решения. -Да, спасибо! Я буду Вам благодарен, господин Учиха.— парень присел на предложенное место и начал подготавливаться к дальнейшему диалогу. Буквально через пару минут на кофейном столике появились две кружки ароматного чая, а хозяин кабинета присел в кресло напротив, закинув ногу на ногу. -В принципе, я готов начать нашу беседу. Можете задавать любые вопросы. Я отвечу на все. -Для начала я бы хотел снять весь этот рабочий этикет и просто перейти на «ты». Меня зовут Тецуя. -Я согласился лишь на интервью, но не на дружескую беседу, иллюзию которой ты пытаешься создать, мне это не нужно. Да и смысла в этом нет, так что начинай задавать вопросы и записывай то, что я буду говорить. Ты ведь тут именно за этим? — Учиха вопросительно изогнул бровь, скрестив руки на груди. -Хорошо. Тогда давайте так, Вы можете называть меня по имени. Мне этого будет достаточно. — не дождавшись ответа, сероволосый продолжил, открывая блокнот с перечнем необходимых вопросов и включая диктофон. -Это что, допрос? — кивком головы указывая на включенный прибор, поинтересовался брюнет. -Это для того, чтобы Вы не смогли мне предъявить претензию по поводу фальсификации после выхода статьи. Я привык работать честно. -Тогда из тебя никакой репортер. -Что ж, пускай так, но я знаю свое дело. Начнем. Для начала я хочу узнать, что Вы думаете по поводу столь высокого рейтинга читаемости вашей книги? И были ли Вы удивлены внезапной ее популярностью? — парень быстро перевернул страницу, готовясь начать записывать. -Да, я был сильно удивлен. Ведь прошел всего один день с момента ее выхода. Помню его. Сплю и никого не трогаю, в 6 утра звонит телефон, отвечаю на звонок, в котором узнаю от своего шефа, что продажи начали расти. Если честно, то я до последнего не верил в это, но цифры говорили о многом. Лично для меня рейтинг ничего не значит, я писал это не ради денег или популярности, я даже не могу сказать, рад ли я такому большому спросу на свою книгу. Очень сомневаюсь, что все люди, прочитавшие ее, способны понять именно тот смысл, который вкладывался в эту историю. Скорее всего, многие видят в книге лишь классный характер и манеру общения главного героя, а также представляют его неким подобием сексуального Бога, но это все не то. Их скудное мнение об этой книге как о дешевой драме ошибочно. Могу сказать, что взлетом рейтингов я не доволен именно потому, что я ожидал совершенно другого эффекта, но мой директор очень даже рад, ибо именно он заставил меня отправить всю мою работу в печать. -Хм, весьма развернутый ответ. Но с чего Вы решили, что многие ведутся лишь на симпатичную мордашку главного героя, упуская при этом основной смысл? Многих читателей интересует вопрос, как же родилась данная идея? "Симпатичная мордашка" заставила нервно дернуться нижнее веко правого глаза и редактор решил оставить это без внимания. -Я начал писать ее после смерти моего брата. — напрочь игнорируя первый вопрос, Учиха продолжил отвечать. — Я частенько заглядывал на сайт нашего издательства и видел множество одинаковых вопросов, они все сводились к одному: «Вы так точно описываете все переживания младшего брата, но при этом ничего не рассказали о нем самом, неужто его прототипом являетесь Вы?» -И Вы все-таки проигнорировали мой первый вопрос, поэтому я повторюсь, с чего Вы решили, что…- но парень не успел договорить, ибо его грубо перебили. -Потому что для меня это своеобразная исповедь, и лишь некоторые люди могут понять всю тяжесть такого бытия. Как может понять надутая во всех смыслах блондинка, за которой хвостиком везде бегает ее папик-подкаблучник с огромным кошельком, чем тяжела такая жизнь, где нет дорогих одежд, машин, домов, банкетных столов и баснословно дорогих украшений? Как такой ограниченный человек может понять, каково это, жить почти в полной нищете? Подобных интересует лишь внешность и достаток. А как же те нефтяные магнаты, которые способны ноги вытирать об таких, как я и моя семья? Или, что может понять человек, в чьей жизни нет и никогда не будет таких проблем? Никак. Никто не сможет понять твою боль, кроме тех, кто испытывал нечто похожее. Многие уже оценили внешность старшего брата из книги. Он всегда выглядел отлично, но я не для того детально воссоздал его образ.- редактор сделал небольшую паузу, после чего продолжил, -Тецуя, мне не нужно сострадание или сочувствие других людей, потому что я смог выжить и подняться на ноги и без этого. Раньше я просто был не готов отвечать на подобные вопросы, но сейчас хочу ответить. Да. Это именно я являюсь прообразом младшего из братьев в книге. Да, именно со своего старшего брата я писал образ главного героя. И да — это моя история жизни. Нет, Его история. -Так, стоп. — парень быстро прервал запись диктофона. Сделав пару глотков чая, он взглянул в потемневшие глаза Учихи. — То есть, если я Вас правильно понял, эта книга- своего рода автобиография?! И все, что в ней написано- реальная жизнь реальных людей?! — Тецуя неверяще уставился на писателя. -Да. Так оно и есть. Я написал эту книгу в честь своего брата, за все то, что он сделал для меня и нашей семьи. -Н-но… Хууу-х. Это действительно нечто потрясающее. Описание жизни простой семьи, взаимоотношений и… -Тецуя, ты читал мою книгу? -Н-нет, но мне многое о ней известно! Об огромном трудолюбии и усердии старшего из братьев, о трудностях взросления младшего и о… -Тецуя, моя книга не о жизни, она о существовании. Ты владеешь довольно искаженной и скудной информацией. Для чего ты тут? Как можно прийти за информацией по тому, о чем ты совершенно ничего не знаешь? В нашей жизни, так как жила моя семья, живут лишь немногие, бывают ситуации и во много раз хуже. Но даже при таком раскладе я благодарен судьбе за то, что родился именно в этой семье. Вернувшись к вопросу о том, почему я считаю, что многие поймут не так… ты только что наглядно продемонстрировал это. Говоришь об усердии и трудолюбии, да мой брат ненавидит свою жизнь, он ненавидит свою семью и меня в том числе, потому что он всего себя посвятил исключительно нашему содержанию после ухода отца. Он не знал, что такое гулять и развлекаться с друзьями, у него никогда не было постоянных отношений, он учился и работал. Такова была его жизнь. Но да ладно. Я не хочу пересказывать. Давай следующий вопрос. -Нет! Я прошу Вас рассказать мне! Жутко интересно послушать вашу историю целиком! Пожалуйста, расскажите мне! Прошу прощения за мою неподготовленность!— сероволосый резко поднялся с кресла и согнулся в низком поклоне, выражая глубокое уважение человеку напротив. -Я не сказочник. Да и у меня не так много времени… -Да ладно тебе, Саске. Расскажи парнишке, может чему научится! — в дверном проеме показался длинноволосый мужчина с карим цветом глаз. -Джирайя, я не хотел превращать это в посиделки, тем более, у меня горит проверка второй части от Томаки и… -Боже, Учиха, не нуди, я проверю все сам… К тому же, у меня уже ничего нет, а завтра выходной, можно и до ночи посидеть. — мужчина подмигнул писателю, а затем начал собирать со стола сшитую стопку белых листов формата А4. — А потом ты мне предъявишь по полной за то, что я тут лясы точу, а ты мою работу делаешь? — скептически оглядев своего начальника, выдал Учиха. — Ой, да брось ты это, солнце, ничего я тебе не предъявлю, просто хочу, чтобы ты расслаблялся хоть иногда. Слышь, парень.- это обращение было уже направлено в сторону офигевающего репортера, — только не смей это никуда выкладывать, узнаю - ноги в бантик завяжу. — мило улыбнувшись и подмигнув Учихе, Джирайя покинул кабинет, оставляя двоих собеседников. — Не обращай на него внимания, он странный тип, но очень добрый. — поймав растерянный взгляд парня, начал успокаивать Саске. -Ладно, не под запись я расскажу тебе, что за история лежит в основе этой книги, большинство ситуаций различного рода и характера туда не попали, можно сказать, что в книге отражено лишь 30 процентов от всего, что было. Я расскажу тебе для того, чтобы, когда ты будешь писать статью, ты понимал все, о чем пишешь. И мой совет, прочитай после этого разговора книгу. Мужчина сделал себе кофе и удобнее устроился в кресле, подобный рассказ явно не под чай делать нужно. -Начну с момента, когда мне исполнилось 10: через неделю после праздника нашу семью покинул отец. Он погиб в автокатастрофе, когда торопился на работу, его сбил грузовик, водитель которого не заметил машину отца, попала в слепую зону и ту выкинуло с моста. Тогда наша семья осталась брошена на произвол судьбы, так уж получилось, что из близких родственников у нас никого, но даже те, кто есть, приехали исключительно на похороны, не поинтересовавшись о том, нужна ли нам помощь или нет. Жили до этого средне, особо не шиковали, но и не чувствовали обделенности. У нас была двухкомнатная квартира, одну комнату мы делили с братом, а гостиная служила спальней для родителей. Моему брату было всего 14, но уже в этом возрасте он смог экстерном окончить среднюю школу и поступить в старшую. До своего совершеннолетия он усердно трудился и старался попасть на бесплатное обучение в Токийском университете. Но его планам не суждено было сбыться, ведь за все время нашего обучения в школе нас содержала только мама, которая работала на двух работах точно, хотя у меня даже сейчас остались сомнения на этот счет, думаю, что их было три, но теперь я этого уже никогда и не узнаю. Когда Итачи исполнилось 18(мне на тот момент было всего 14), мы стали замечать неладное. Мама часто задерживалась, и мы уже не успевали подмечать, когда она возвращалась домой. Ее частые обмороки не выходили из головы, все время цепляясь за тревожный звоночек внутри, но даже несмотря на это мама продолжала работать, ей надо было выкормить и одеть нас, ведь пособие по утере кормильца не могло покрыть все расходы. Им мы спокойно могли ежемесячно оплачивать квартиру, но не больше. Мама работала не покладая рук, день и ночь. Уходила в 6, возвращалась поздней ночью, спала по 4-5 часов в сутки, но все равно всегда заходила в нашу комнату и проверяла нас. Целовала в лоб и уходила спать. Несколько раз доходило до того, что мы ее спящую переодевали, потому что не могли разбудить и укладывали сами. Как-то ей стало плохо прямо на работе, коллеги подсуетились, конечно, вызвали скорую. В больнице осмотрели, сказали, что сильное переутомление и надо немного побыть дома. Мы неделю выхаживали ее: пока я был в школе, брат готовил и присматривал за мамой, когда я возвращался, эти обязанности перекладывались на меня, а Итачи уходил на вечерние занятия. Мы оба не знали другой жизни, кроме учебы и дома. Нет, я не жалуюсь, это было затишье… затишье перед бурей. С каждым днем маме становилось легче и мы уже подумали о том, что все позади и нам нечего бояться, но мы сильно ошибались. Ровно через месяц ее опять увезли в больницу, но уже с весьма неутешительным диагнозом психологического характера. Когда мы приехали в больницу, Итачи сразу позвали на разговор с врачами, я тогда смог подслушать, но сейчас помню лишь немногое: — Господин Итачи, мне нужно кое-что прояснить. Сейчас ваша мама находится под наблюдением медсестер, физически она совершенно здорова, а вот ее психическое состояние оставляет желать лучшего. Проблема в том, что сейчас она находится в "подвешенном" состоянии из-за потери мужа. Госпожа Микото измотана морально, ей необходим абсолютный покой и помощь психолога. Ее доставили в отделение в жуткой истерике, она много кричала и плакала, просила, чтобы ей вернули мужа. -Ох, мне так жаль, это мы не доглядели за ней. Моя вина… — брат поднял голову вверх и несколько раз проморгался, пытаясь убрать выступившие слёзы. — Нет, прошу, не вините себя! Вы тут совершенно ни при чем! Вашей вины в том нет. Просто ваша мама сейчас находится в глубоком горе из-за потери любимого и надежного человека, ей очень тяжело, плюс большая рабочая нагрузка. Это все вкупе с недосыпом… скажите спасибо, что это так быстро проявилось, хуже было бы, если бы она все держала в себе. В таком случае никто не может со 100%-ной уверенностью ответить на вопрос, а что же может произойти. Сейчас вам стоит поговорить с психиатром, он точно сможет помочь. Все не так ужасно и любая глубокая депрессия вполне излечима, так что все будет хорошо! — врач подошел ближе к брату и по-отцовски похлопал его по плечу. Спустя пару недель мама уже спокойно посещала психиатра, ей нравилось приходить к нему, она всегда возвращались от него такая счастливая, и мы никак не могли налюбоваться ею. Пока мама находилась на больничном, Итачи нашел себе временную подработку в каком-то местном автосервисе, там работал отец его одноклассника, и по рекомендации своего сына спокойно принял его в свою команду. Так мы и жили- я в школу, мама к психиатру, а Итачи на 3 фронта: учеба, работа, дом. -Тецуя, ты не станешь возражать, если я закурю? —Нет, что вы! Это ваш кабинет, тем более, я и сам из курящих. — парень легко принял предложенную сигарету и, подпалив ее, вдохнул первый клуб едкого дыма. -Так получается, Вы жили довольно бедно после смерти Вашего отца? -Ну, можно сказать и так, хотя для меня бедно- это в коробке из-под холодильника на улице. У нас же была крыша над головой и еда, а это самое главное, да, одевались скромно, но вполне себе прилично. Учебники выдавались в школе, а тетради и другая канцелярия у нас всегда была, нам приносил добренький дядя с нашего этажа, у него этого всего тьма-тьмущая была, работал где-то на фабрике, там бесплатно выдавали. Так что на это деньги не тратились. -А как же там телефоны, компьютеры и всякая остальная фигня? -Пф, слишком низменные потребности. Все эти гаджеты, у нас дома даже телевизора не было, только семейная библиотека, знаешь, такой высокий дубовый шкаф с кучей книг, на каждой полке стояли книги на разном языке. У нас отец знал 4 языка и часто уезжал в командировку в другие страны, он всегда привозил всякие вкусности и подарки. Мама знала три языка, я только два, и то благодаря брату, а вот он-то был самым полиглотным полиглотом, знал 5 или 6, но чисто в любительском варианте. Итачи всегда читал книги на французском с переводчиком под боком, я пару раз видел у него книжку на испанском, кажется… А меня было заставить выучить что-то просто нереально, ха-ха-ха. Не любил я языки, но, как видишь, я сейчас являюсь редактором в этой шарашкиной конторе. -А вашу маму удалось излечить? -Ох, это было бы просто чудесно, окажись все так… но в один момент стало хуже, я подозреваю, что этому могла поспособствовать ситуация, которую я вспоминать не очень-то и хочу, но раз уж начал, то нужно продолжать. Это произошло через месяц после того, как психиатр извинился перед Итачи и изъявил желание прекратить занятия с нашей мамой, прикрывшись тем, что он не видит никаких проблем, что все встало на свои места и она уже хорошо себя чувствует. Я был в школе, у меня шел последний урок, искусство. Один мальчик из моего класса мазанул кистью по всему рисунку, оставив жирную отметину, которую убрать было физически невозможно. Я постарался смолчать и подойти к учителю, чтобы объяснить проблему, но этот парниша попридержал меня: -Чё это ты?! Тип пуленепробиваемый, да?! Весь такой хладнокровный из себя… думаешь, если брат медалиста и любимчика всей школы, то теперь можно с поднятым носом ходить и выпендриваться?! -Я не хочу разговаривать с тобой. -Думаешь, я не знаю, что ты из семьи пьяницы и проститутки?! Да вся школа говорит о вашей поганой семейке и двух гениальных отпрысках, появившихся в ней! Вы-ничтожество! -Послушай сюда… -Так! Учиха Саске и Инузука Киба! Встали и покинули класс! Немедленно. — грозно приказал учитель, взвешенно глядя на двоих провинившихся школьников. — Я что-то непонятное сказал?! Вон из класса! — Фу! Мне мерзко от одной мысли, что я иду рядом с тобой… мало ли что там с тобой твой пьяница-папаша делает или примерный святой братишка… — Не иди. Развернись и вали на все четыре, я тебя наручниками к себе не приковывал. Если мерзко, иди помойся и не общайся со мной, а то мало ли я с тобой сделаю что-нибудь из того, что со мной делают мой брат и отец, которого нет в живых уже лет 5! -срываюсь на крик я. — Ха-ха, сдох все-таки, а кто ж теперь твою мамку-шлюху удовлетворяет?! — Тварь!! Да что ты знаешь о моей семье?! — заорал я прямо в лицо ухмыляющегося подонка. Схватив его за воротник рубашки, прибиваю к стенке. -Какое ты вообще имеешь право что-то говорить! Ничтожество здесь только ты! Моя семья- одна из самых лучших на свете! Я люблю свою маму, которая сейчас слишком плохо себя чувствует из-за потери мужа! Люблю своего брата, который трудится, выжимая из себя все соки! Ради нас! Любил и буду любить отца, который был для нас примером, работал, где только не придется, ради своей семьи, мне сейчас безумно не хватает его суровой черствости и готовности помочь во всем и сразу! Но как такой, как ты, может понять это?! Ты достаточно вылил на меня говна, чтобы успокоится! Все?! Самоутвердился?! Молодец, а теперь иди отсюда, а то мало ли испачкаешься, мразь! — последнее я проорал со всей злостью, что у меня была, ему прямо в испуганное лицо. — Чокнутый! — заорал парень и, подхватив свою школьную сумку, кинулся прочь. Я проследил за его движением и в конце коридора я увидел свою маму, которая неподвижно стояла в том конце, прижав ладони ко рту. Инузука, не успев вовремя среагировать, столкнулся с ней. Они свалились на пол, школьник быстро поднялся и помчался прочь. Я резко сорвался с места и поспешил поднять плачущую маму. -Мам, все хорошо! Прошу тебя, не плачь! Пойдем домой. На трясущихся ногах я поднял ее, аккуратно придерживая за талию, а после мы направились домой. -А кто был тот парень? — докуривая уже 5 сигарету, спросил Тецуя. Оба беседующих и не успели заметить, как оказались на балконе. -Инузука Киба, один из мажориков в моем классе, тогда он был просто невыносим. Сейчас... видимо, действительно время меняет человека, мы недавно встречались с ним и... он извинился. Извинился за все, что сказал тогда. Он также просил прощения за то, что подстрекал весь класс. Меня один раз избили даже. Помню, тогда мотивом послужило всеобщее отвращение к тому, что меня дома насилует собственный отец. Я так и не смог дойти до дома, меня притащил парень из параллельного класса- Наруто Узумаки, с тех самых пор мы с ним очень хорошо общаемся. Потом я неделю лежал в больнице с переломами ребер, а после еще две недели дома. И все это время со мной таскался брат. Он даже приходил в школу, ругался с преподавателями и директором. В конечном счете меня тупо перевели на домашнее обучение, которым занимался брат. Так я жил и учился до старшей школы, а потом меня перевели в класс к Наруто; там меня приняли намного лучше, и я наконец обзавелся друзьями. Мы думали, что все наконец-то прошло, но глубоко ошибались. Я продолжал ходить в школу, Итачи работал и пытался учиться на вечернем. Но в какой-то момент мы начали замечать, что наша мама разговаривает сама с собой. Степень моего испуга в ту минуту, когда я сам увидел это, можно назвать критической. Дома никого не было, кроме меня и мамы, телевизора, как ты помнишь, у нас не было, я лежал и читал книжку, как вдруг услышал разговор за стенкой. Я попытался подслушать, но кроме маминого голоса больше ничего не было слышно. И я понял, что вся та депрессия обострилась- на почве частых переживаний, как нам потом сказал врач- что мама близка к тому, чтобы совершать необдуманные поступки. Ей прописали сильные антидепрессанты и попросили следить за ней с максимальной силой. Мы попросили тогда одну очень хорошую знакомую иногда присматривать за ней, когда никого нет дома, и даже предложили деньги, но она не взяла, сказала, что поможет без всяких денег. Мне на тот момент уже было 17. - А что же, все это время ваш брат учился и работал? - Ну, так было еще какое-то время, но потом мне стало стыдно и совестно перед ним, фактически, он потратил на меня и нашу семью свои самые беззаботные и радостные детские годы, я уже тогда знал, что он ненавидит меня и маму, и отца, конечно, тоже, но он никогда этого не подтверждал, всегда говорил, что я несу какую-то чушь, и ему вовсе не жаль ушедшего времени. Что он рад тому, что имеет, но я, хоть и был маленьким и глупым, понимал, что такая жизнь может сломать человека. Меня бы она точно сломала, если бы не мой брат. Как-то мы с ним сидели на кухне и пили чай, у него тогда был полноценный выходной (ни учебы, ни работы). Мы сидели и просто разговаривали. В какой-то момент я предложил ему: - Нии-сан, а ты хочешь уехать в Токио, тебе там могло бы быть гораздо проще? – поинтересовался я, отпив насыщенного карамельного цвета чай. - Если честно, Саске, я хочу этого, но у меня есть ты и мама, и я не могу вас бросить одних. Ты же знаешь, наше положение довольно шатко, и совершать такие необдуманные де… - но я перебиваю брата: - Не говори так! Я, конечно, для тебя еще маленький, но кое-что да понимаю. А именно- вот что: если ты так сильно хочешь продолжать заботиться о нас, тогда вали в Токио и начинай нормально обучаться там, где тебе нравится это делать! А потом найди там работу, ведь в Токио перспективнее!!!! И тебе не нужно будет горбатиться на 15 разных работах! Я не хочу, чтобы ты… чтобы с тобой тоже... подумай хоть немного о себе!! - Саске, ты не понимаешь! Я не смогу там найти хорошо оплачиваемую работу, у меня нет высшего образования! Как ты себе это представляешь? Меня если куда и возьмут, так это только в точно такую же автомастерскую, и тогда эти деньги мне нужны будут на проживание и пропитание в Токио, я не смогу вам помогать, неужели ты этого не понимаешь!? Давай мы больше не будем возвращаться к этой теме. – он спокойно продолжил пить чай и перечитывать какую-то французскую комедию. - Итачи… - Саске, я сказал, нет! Это больше не обсуждается, я могу учиться и так. – он грозно посмотрел на меня, затем поднялся и, шумно выдохнув, направился в нашу комнату, -Я отсыпаться, будь добр помыть посуду. И смотри, не задерживайся. - Но я так понимаю, что вам удалось его переубедить, потому что по книге старший брат все-таки уезжает в Токио. - Да. Мне таки удалось это сделать, но тогда я здорово от него отхватил. Я все время задавался вопросом: «Почему он не хочет попросить помощи у своих близких друзей?» Ведь у него были такие, двое точно были. Один Кисаме, а второй… Сасори, кажется... Вот как раз тот самый Кисаме и помог мне- я смог пообщаться с ним через его племянника, который учился в моем классе. Я как-то видел его пару раз, он забирал его после занятий. Мы с ним тоже в школе встретились: - Здоров, малой! Мне Кихару передал, что ты все хотел со мной встретиться? Вот я здесь, выкладывай. – Кисаме был огромным двухметровым мужиком, всегда одевался в классические костюмы, и его вид внушал страх и уважение, но на самом деле он был чересчур добрым человеком, что никак не вязалось с его образом. - Здравствуйте, Кисаме-сан! – я низко поклонился, а потом продолжил, - Я хотел поговорить с вами насчет моего брата. Вы ведь с ним хорошо общались? - Ну да. Мы в школе всегда вместе были, даже несмотря на то, что я был на класс старше него, а что? У Итачи что-то случилось? Нужна помощь? - Мой брат уже 3 год учится на вечернем и работает на нескольких работах одновременно, так как никто его на более высокооплачиваемую работу не берет. Я предлагал ему поехать в Токио и нормально отучиться, найти хорошую работу там, но он уперся и сказал, что его все устраивает, и что он не хочет бросать нас, что я ничего не понимаю… -Так, тихо-тихо! Не расходись ты так. Думаю, я могу тебе помочь. У меня есть подходящая вакансия для него, думаю, что мой отец не откажется принять сотрудника с головой, а уж о его обустройстве я позабочусь. Странно только все это, я когда с твоим братом виделся, он мне на все отвечал, что с ним все хорошо и в помощи он не нуждается, а тут вот оно как получается. Скрывал от друзей все тяготы своей жизни, нельзя так делать. Или он стеснялся своего положения? Я уверен, что никто из наших не посмел бы и слова плохого о нем подумать или сказать. Ладно, мелкий, чем смогу – тем помогу! – он потрепал меня по голове. - Спасибо! Спасибо! – я вновь низко поклонился в знак глубочайшей благодарности. – Только Вы могли бы не говорить брату о том, что это я сказал Вам? -Не парься, мелкий! Все будет в лучшем виде! После этого разговора я больше не видел Кисаме и продолжал упорно ждать, когда же брат, наконец, объявит о том, что он все-таки собрался поехать в Токио. Этот день настал, но вместо благодарности, которой я и не особо ждал, я отхватил по шее за свой, цитирую, «слишком длинный язык, и тебя вообще не просили в это вмешиваться!» Как-то так. Мне, конечно, было дико обидно, что брат не оценил проявленной мною заботы, но потом в нем что-то переклинило, и он начал обнимать меня и просить прощения; это сейчас я понимаю, что он просто случайно сорвался на мне из-за столь тяжелого графика работы, плюс навалилась зачетная неделя и вкупе это нашло свое отражение на мне. Да, я был полнейшим идиотом, но прошлого уже не вернуть. – Саске вздохнул и отпил из кружки свой термоядерный, как он любит, кофе. -Примерно через месяц брат переехал. В Токио он жил в общаге, у него были отличные соседи, хоть поначалу и не принимали его, но потом как-то сдружились. Работу он там все-таки нашел, и причем неплохую, Кисаме отлично постарался, за что я ему по сей день благодарен. Так мы и жили целый год: брат учился и работал, деньги пересылал каждый месяц, я учился и ухаживал за мамой, иногда ко мне заходил Наруто. В то время, когда я был в школе, за нашей мамой присматривала Чие, та добродушная женщина, о которой я тебе уже рассказывал. Все было хорошо и спокойно, домой я возвращался с огромной радостью, маме стало спокойнее на душе, но, видимо, так казалось только мне одному. 13 августа произошло то, чего мы совсем не ожидали. Я тогда поехал в магазин и хотел оплатить квартиру, как вдруг мне звонит Чие (да, на тот момент я уже смог позволить себе телефон): -С-Саске!! Саске, твоя мама!! Я не знаю, как это могло произойти! – сорванный от громких рыданий голос, частые всхлипы заставили мое сердце упасть до пят, а к горлу подкатил удушающий ком. Я стоял посреди пешеходного перехода и просто не хотел верить в самую худшую мысль, промелькнувшую в моей голове: «умерла?». -Что случилось? –еле выдавил я, не обращая внимания на громкие гудки машин и красный свет светофора. -Микото, она… она ушла!! Я не знаю, куда и почему не предупредила, но ушла в чем была!! Я-я готовила ей чай на кухне, а она в это время... я даже ничего не услышала!! Господи, что же я наделала!!? Господи, простите меня!! Дуру старую!! -Чие-сан, прошу Вас успокоиться! Я сейчас приеду и попытаюсь расспросить всех, может, она просто вышла прогуляться, а Вы уже из этого трагедию делаете! – начал кричать я. -Хей!! Парень, ты в своем уме, жить перехотелось, а ну пошел отсюда!! – заорал один из водителей. Я резко поклонился и побежал обратно к дому. -И что же случилось с Вашей мамой? Вы смогли найти ее? – Тецуя испугано взглянул на Учиху, пытаясь побороть дрожь во всем теле от переполнявшей его злости из-за такой жестокой несправедливости. -Мы так и не смогли найти ее. –как-то слишком спокойно ответил редактор. – Я пробегал 18 часов в ее поисках, потом мне пришлось все рассказать Итачи, он приехал на следующий день, и мы отправились в полицию, чтобы написать заявление. Но мой день рождения мы уже отмечали вдвоем. Брату пришлось вернуться обратно до моего совершеннолетия, а потом он забрал меня с собой в Токио. И вот, прошло уже больше 12 лет, но я по сей день не знаю, что же случилось с моей матерью. - Ффф…. –нервно выдохнул репортер, и, потерев вспотевшие ладони друг о друга, решил-таки задать свой вопрос, - А что же сейчас с Вашим братом? – уже предчувствуя далеко не радостный ответ, парень решил подготовиться к худшему, и почти даже не удивился тому, что ответил его собеседник. -Он погиб четыре года назад. Знаешь, я каждый день прихожу на его могилу и меня съедает совесть. До сих пор я уверен в том, что я занял чужое место в его жизни. Я и мама. Отец должен гордиться своим сыном. – после небольшой паузы Саске продолжил, - Обязан. - А что… -Что произошло? А тут все просто и по-идиотически тупо. Ты знаешь среднюю статистику смертности в Японии от переутомления? В среднем за 2-3 года в стране от «кароси»* умирает от 200 до 400 тысяч человек, скудноватые цифры, согласись, но только в том случае, если твои родные или близкие люди не входят в это число. Мой брат был дичайшим трудоголиком, он просто физически не мог прожить без работы. Он окончил университет и мог полноценно устроиться на постоянной основе, что, собственно, и сделал. Мы с ним отлично смогли ужиться вместе, каждый вечер спокойно пили чай, через какое-то время мы накопили на общую квартиру. Я учился в том же университете, пытался найти новых друзей, но вместо этого встретил старых знакомых- к примеру, Инузуку, который узнал меня спустя долгое время, именно тогда он принес свои извинения и предложил дружбу, но я отказался; такие люди, как Киба, не вписываются в круг моего общения. – редактор потянулся и вытащил вибрирующий телефон из заднего кармана брюк. - Прости, -тихо бросил брюнет и ответил на звонок, - Да, Еми, что-то случилось? Нет, я еще на работе, сегодня приеду поздно. Да, ложитесь спать, не ждите меня. Да, добрых снов. И я тебя. – на этом телефонный разговор был окончен, а сам гаджет занял свое место на столике. - Это была Ваша жена? – в ответ последовал согласный кивок, - Я слышал, что она из довольно обеспеченной семьи. -Хм, да, так оно и есть, но об этом я уж точно беседовать не намерен. -Простите. Значит все-таки Ваш брат стал жертвой «кароси», это просто ужасно… -Это не совсем так, можно сказать, что это сожгло его окончательно. Когда в 24 у меня появилась жена, а через 9 месяцев у нас родилась дочь, мы переехали в новую квартиру. Мне было тяжко смотреть на то, как Итачи тратит свою жизнь на… на работу… - ладони сжались в кулаки с такой силой, что аж побелели костяшки, - Я столько раз говорил ему, что нужно отвлечься, но он каждый раз отмахивался и делал вид, что его все устраивает. Он успевал делать все, что ему поручали, директор в нем души не чаял. Брат успевал быть везде и со всеми. Я не обвиняю его в таком выборе, просто понимаю, что по-другому он уже не мог, что этот чертов трудоголизм стал привычкой! Я так радовался, когда он приезжал к нам, играл со своей племянницей, нередко брал ее с собой и возил на всякие детские развлекухи, и одновременно каждый раз мое сердце обливалось кровью, потому что я знал, что у него могла бы быть совсем иная жизнь, он мог стать отличным отцом и заботливым мужем, готовым пойти на все ради своей семьи- но жизнь распорядилась иначе; в такие моменты ты начинаешь задумываться о том, что Бог все-таки существует, и что именно он послал все эти испытания в нашу жизнь. Возможно, это был самый лучший вариант для нашей семьи, ведь теперь уже никто не может сказать, что было бы, если бы отец не погиб 23 года назад. – Учиха снял свои очки и потер затекшие веки. – Мой брат умер от воспаления легких вследствие жестокой усталости и перенапряжения, его организм ослаб, а состояние его иммунной системы с каждым днем ухудшалось. Его пичкали всевозможными таблетками, я каждый день бывал у него в больнице, именно там и состоялся наш последний диалог, который я никогда не забуду. Это было 17 июня, его день рождения справляли прямо в больничной палате, тогда он выглядел довольно счастливым и здоровым. Я привез свою семью и Кисаме, мы отлично провели этот день вместе, много смеялись и играли в различные игры. Знаешь, каково это, отмечать праздники без капли алкоголя- это восхитительно! Я даже не могу передать мое состояние в тот день, столько чувств переполняло меня, я пытался возместить брату все, что он отдавал мне в течение моего взросления- но ощущение внутри говорит о том, что я так и не смог этого сделать; именно по этой причине я так часто посещаю его могилу и разговариваю с ним на совершенно разные темы, надеясь на то, что он услышит меня там и поймет, что я помню о нем. 17 июня – черный день в моем календаре. Рано утром звонит врач с просьбой о моем скором прибытии в больницу, потому что моему брату стало очень плохо, и скорее всего, он не переживет эту ночь. Казалось бы, воспаление легких, но… Я сломя голову бросился собираться и уже через час был на месте. Зашел в палату, и сразу по всему телу прошлась ледяная волна мурашек, таким я его еще не видел: бледная кожа была почти серой, а не светло-молочной, как прежде; вокруг глаз образовались большие синяки, он весь дрожал от высокой температуры, и даже два пуховых одеяла не могли помочь ему. Я долго стоял и смотрел на эту лежащую фигуру, которая всего пару дней назад была такой живой, что трудно отличить от обычного здорового человека; и теперь он лежит, скрутившись в позе эмбриона, постанывая в зажатое между зубов одеяло от того, что все суставы выкручивает дикой болью. И больше ничего, болезнь убила в нем все от моего брата. Врач быстро объяснил ситуацию, сказал, что вчера ночью болезнь обострилась и пошло осложнение на другие органы, но из-за сильных антибиотиков организму не хватает сил побороть эту заразу, и в лучшем случае ему остались ровно сутки. Я слушал словно на автомате, не особо вдаваясь в подробности, а когда врач ушел, я просто сел на стул и взял его ладонь в свои, и просидел так почти 5 часов до самого вечера. За это время несколько раз приходил врач и делал какие-то уколы, уповая на то, что они смогут облегчить эти мучения- и действительно, температуру удалось сбить; как раз тогда я решился задать ему давно мучавший меня вопрос: -Итачи, ты ненавидишь меня? Маму или отца? –тихо спросил я, смотря прямо в болезненно-красные глаза брата. -Саске, что ты несешь, я уже говорил тебе, что не испытываю ничего подобного ни к тебе, ни к матери, ни, тем более, к отцу. Я люблю тебя и родителей, твою дочь и жену. Вы для меня настолько дороги, насколько это вообще возможно. Я столько души вкладывал во все, что делал для вас, а ты спрашиваешь меня о подобном? Тебе не кажется, что это неправильно по отношению ко мне? –он слегка улыбнулся. -Прости. –я опустил голову, упираясь в его ладонь лбом. –Но ты не можешь отрицать того, что жалеешь о том, что ничего так и не сделал для себя самого. -Саске… -Нет, ничего не говори, я знаю, что это так, у меня было бы такое же чувство, родись я на четыре года раньше тебя. Прости, прости, что тебе пришлось все это взвалить на свои плечи, прости, что тебе пришлось тянуть и меня, прости, что я не был для тебя достаточной опорой, прости… -Саске, прекрати! Не делай из меня жертву, это был мой добровольный выбор. Я в первую очередь хотел доказать себе, что я могу это сделать, что я ничем не хуже отца и что его слова были правдой. – я впервые услышал, как срывается его голос, как начинают наливаться глаза слезами. Я в первый раз увидел его слабую сторону. –Да, я жалел, но это было ровно до того момента, пока я не начал работать над устранением всех навалившихся трудностей, я валил все на отца, но это было лишь от того, что я чувствовал свое бессилие в сложившейся ситуации. Только тогда промелькнуло это ужасное чувство жалости к самому себе, которое я тут же возненавидел. Только тогда. -Прости меня. –я обхватил его руками, заключая в объятия, уткнувшись носом в плечо, и сразу почувствовал тепло руки, так заботливо поглаживающей мою голову. Я пробыл там всю ночь; в 2 часа ночи выходя за горячим чаем, уже не отдавал отчета своим действиям, а просто делал на автомате. Вернувшись, я начал открывать дверь палаты, но замер на пороге, не решаясь пройти дальше. Тихие всхлипы и отчаянно сдерживаемые рыдания- вот что послужило поводом для закрытия двери и моего скорейшего выхода на общий балкон. Руки дрожали, а в голове творился непонятный кавардак мыслей, было ясно, что это истерика. Истерика человека, который осознает, что его жизнь подходит к концу, а он так ничего и не успел сделать. Через полчаса я все-таки решился вернуться, но Итачи уже спокойно спал, а утром мне сообщили время смерти. В общем-то, на этом заканчивается сумбурная история моей жизни. Сейчас я ничего особенного не имею, дом, жена, дети и стабильная работа. Больше мне нечего тебе рассказать. Тецуя сидел неподвижно, его взгляд был направлен только на Учиху, он внимательно рассматривал его, а потом встал и просто поклонился, и стоял в таком положении до тех пор, пока его не окликнули: -Тецуя, я не герой, не стоит выказывать такого отношения ко мне. Иначе я буду чувствовать себя просто ужасно, думая о том, что ведь не я один достоин подобного отношения. Хотя мне, собственно, плевать, но прошу, не делай так, мне это неприятно. -Простите, господин Саске. Спасибо за рассказ, я больше не вправе Вас задерживать и, думаю, на этом можно закончить наше интервью. Тецуя начал быстро собираться, а цвет его пунцовых щек выдал его смущение и стыд за столь опрометчивый поступок. -У тебя больше нет вопросов? -Есть, но всего один. Из вашего рассказа я сделал один вывод о том, почему именно так названа Ваша книга, но хочу услышать это от автора. Почему Вы назвали свою книгу «Умереть для…»? –уже собравшись покинуть кабинет, спросил парень. -Я долго думал над названием, но, проанализировав все это, пришел к довольно логичному выводу, что мой брат умер не 17 июня. Он погиб тогда, когда умер наш отец. Итачи погиб в тот день вместе с ним, чтобы стать отцом для меня и верной опорой для матери. И он справился с двумя ролями на отлично! И именно поэтому я так назвал свою работу: жертва моего брата была лишь для того, чтобы вытащить нашу семью и помочь ей. -Спасибо. –репортер поклонился и вышел, оставляя владельца кабинета один на один с самим собой. -Да уж, ну и дурак же ты, братишка…