Оборотень, метаморф и... Принц?

Не прошло и недели, как Ремус вновь оказался в больнице Святого Мунго. Причиной этого визита стало состояние сына. Маленький Тедди, не переставая, заливался слезами, и даже дорогая бабушка не смогла ничем помочь. Любой бы решил, что причиной страданий ребенка является отсутствие матери, поскольку и родной отец никак не мог успокоить дитя. Андромеда, доказав, что не зря когда-то носила гордую фамилию Блэк, быстренько спровадила зятя с внуком в больницу. И вот теперь Люпин, сидя на диванчике, ожидал появления целителя под усталые всхлипы малыша. Ремус до сих пор не мог поверить в то, что миссис Тонкс не прогнала его с порога, обвинив в смерти дочери, которую он обещал защищать и беречь. Увы, сдержать своего обещания, Люпин не смог. Андромеда с красными от слез глазами лишь грустно улыбнулась и пропустила зятя в дом со словами, которые, наверное, навсегда останутся в его памяти: — Как я рада видеть тебя. Хорошо, что ты вернулся домой. Мог ли он представить, что кто-нибудь будет рад ему, оборотню, темной твари? «Нет» — горят праведным гневом родители его учеников. «Да» — так живо предстают перед ним еще молодые «мародеры» и растворяются в тумане прошлого. «Нет» — говорят взгляды целителей, провожавшие его на выходе из больницы. Снова «да» — понимает оборотень, когда его обнимает дрожащий Гарри. «Нет!» — отвечает он себе. Едва слышное «да» шепчет счастливая Дора из воспоминаний. Кто-то попытался схватить его за палец. Люпин, очнувшись от невеселых дум, уже осмысленно взглянул на своего сына. По всей видимости, Тедди окончательно устал плакать и теперь собирался заснуть, на всякий случай вцепившись в отца, чтобы тот никуда не исчез. По крайней мере, так показалось последнему. Нежно погладив малыша, Ремус с любовью посмотрел на сына. — Все будет хорошо, обещаю, — сказал он. Это слово Люпин собирался сдержать, чего бы это ему не стоило. Проследив за тем, как сын засыпает на его руках, мужчина постарался отогнать безрадостные мысли о прошедших днях. Не все, конечно, было так уж плохо. Вместе с Гарри он посетил кладбище, где похоронили павших в этой ужасной войне, смог попрощаться с ними. Однако скорбящий мужчина почти сразу после этого визита успел поругаться с подростком. Шутка ли, причиной ссоры стало желание этого самого подростка с большим сердцем наградить оборотня орденом Мерлина. Избранный не мог понять нежелания того, кто, по его мнению, являлся героем войны, принимать подобную награду. Гарри продолжал настаивать, но так и не смог найти убедительных аргументов в пользу этого решения. Все уверения Ремуса, что он никакой не герой, что Нимфадора или любой другой участник финальной битвы за Хогвартс больше него достоин называться так, разбивались о стену непонимания. Впрочем, и сам бывший мародер не мог понять желания сына друзей продолжать преследовать оставшихся в живых Пожирателей смерти наравне с аврорами. Война закончилась, и пора было оставить поимку беглецов тем, кто должен этим заниматься. Ремус до сих пор помнил, каким разбитым предстал перед ним Гарри, и совершенно не хотел, чтобы тот продолжал себя изводить. Они так и разошлись в тот день, не помирившись. Люпин, проводив добровольного помощника мракоборцев усталым взглядом, как раз собирался вернуться домой. Он уже доставал из мешочка с расширенным пространством, заботливо подаренного Дорой, связку с портключами и отыскал ключ ко двору дома, как вдруг его взгляд зацепился за дощечку. Дощечка была самой простой на вид, но изображенные на ней песочные часы служили напоминанием о том, что следует навестить одного недовольного зельевара и выпить зелье. Этот портключ вручил ему сам директор Дамблдор на каникулах перед тем, как Гарри начал обучение на шестом курсе. В тот момент, когда он взглянул на эту неприметную дощечку, то вспомнил хозяина мрачного дома в Паучьем тупике. По сердцу словно ножом полоснуло усилившееся чувство вины. Ремус сжал несчастную дощечку, что хранила воспоминания о нескольких встречах с Северусом, севшим голосом прошептал: — Луна, — и в тот же миг оказался у того самого дома. Перед ним было все то же старое строение, один взгляд на которое давал понять, что дом давно заброшен. Порой пришедший за волчьим зельем оборотень удивлялся тому, что здание до сих пор держится. Снейп определенно не использовал никаких заклинаний для его укрепления или улучшения. Уже в ходе первого визита сюда, Люпин понял, как сильно хозяин сих владений, хмуро встречающий его на пороге, ненавидел дом, в котором жил. И все же после того, как Ремус посетил оставшийся без хозяина дом, в его душе появился покой и умиротворение. Он еще помнил как осторожно, стараясь не наступить на разбросанные книги, шел по скрипучему полу и наслаждался запахом дорогого ему человека. Если бы не успевшая осесть пыль, можно было легко обмануться, поверить, что сейчас в комнату вернется угрюмый Северус, держащий в руках то самое зелье. И всего раз он позволил себе обмануться. Сколько времени в тот день он провел в кресле мастера зелий, оплакивая погибших на войне, в том числе и самого слизеринца, — может час или два? Но ему было значительно легче от ощущения незримого присутствия бывшего коллеги. Из воспоминаний его выдернул голос знакомой мед-ведьмы: — Мистер Люпин? Вам стало хуже? — Нет, со мной все в порядке. Спасибо за беспокойство, мисс Уолш, — поспешил заверить он бойкую девушку, что уже собиралась взмахнуть над ним палочкой. Но, видимо, заметив на руках оборотня маленького ребенка, она сама догадалась о причине его возвращения в стены больницы. Люпин не стал дожидаться расспросов и коротко рассказал о случившемся. После чего стажер направила палочку уже на спящее дитя. Молодая работница опытным взглядом оценила все важные показатели и, кивнув чему-то своему, обратилась к взволнованному родителю. — Хорошо, что я встретила вас, иначе вы еще долго ожидали бы, когда освободится целитель Олдридж, — она принялась что-то торопливо искать в кармане лимонного халата. — Сейчас многие целители на взводе и не спят по несколько суток. Боюсь, вас могли принять за… нехорошего человека, который посмел отвлечь их от «действительно опасных для жизни случаев», — она словно процитировала кого-то из своих коллег, достав флакончик с зельем. — Я помогу вам, не беспокойтесь. Три капли — и все пройдет. Возможно, из-за близкого или незнакомого голоса маленький Люпин проснулся и тут же начал плакать. Мед-ведьма не растерялась и поспешила воспользоваться предоставленной возможностью напоить малыша. Уже через пару минут лечебное снадобье подействовало, и на лице ребенка появилась улыбка. — Еще раз спасибо, мисс Уолш, — счастливо улыбнулся мужчина, с благодарностью посмотрев на девушку. — Не стоит. Я сделала то, что должна. Искренне рада была вам помочь. Попрощавшись, стажер клиники святого Мунго отправилась к другим посетителям больницы. А Ремус смотрел на сына и ему казалось, что все беды теперь позади. «Жизнь налаживается», — только и успел подумать оборотень, прежде чем его окликнул встревоженный голос: — Ремус? Обернувшись, Люпин заметил Гарри, который неверяще смотрел на него. Бледный Избранный стоял рядом с двумя ранеными аврорами, что опирались друг на друга. И форма мракоборцев, и одежда Поттера в некоторых местах была в подпалинах, саже и крови. С первого взгляда можно было понять, что они вернулись с поля боя. — Гарри… — бывший учитель ЗОТИ хотел было расспросить Гарри о случившемся, но тот не дал договорить. — Ты в порядке? — будущий аврор внимательно осмотрел друга родителей на наличие каких-либо повреждений. — В порядке? Это я должен беспокоиться за тебя, — чуть нахмурился оборотень, вспомнив, чем закончился их последний разговор. Но увидев, насколько взволнован его собеседник, спросил: — Что случилось? — Ремус, на дом миссис Тонкс напали Пожиратели. Они подожгли его адским огнем. Я думал, что вы все погибли в нем. Жестокая горечь реальности охватила Люпина. Он крепче прижал к себе сына в бессознательном жесте защиты, но вскоре взял себя в руки. «Если бы я только был дома сегодня», — но не успела мысль сформироваться до конца, как в голове тут же всплыло воспоминание того, как настойчиво заботливая бабушка Тедди чуть ли не силком подталкивала двух оставшихся членов семьи к камину. «Неужели?» — страшная догадка поразила мужчину. Все больше новых деталей минувшего дня всплывали в его памяти. Вот его сын начинает заливаться плачем, вот Андромеда передает внука ему на руки и настойчиво провожает к камину, настоятельно повторяя, что целитель сможет помочь. Как он мог позабыть, что бывшая Блэк могла залечить практически любую рану? Конечно, ей было по силам помочь и Тедди, раз даже для стажера мед-ведьмы это не составило труда. «Если она узнала о незваных гостях, то почему не сказала об этом? Нет — почему она не последовала за нами?» — Мы с сыном полдня провели здесь, — надломленным голосом произнес он. — Гарри, я должен быть там. На удивление, тот не стал его переубеждать и, кивнув, молча последовал вместе с ним в сторону выхода. В дальнейшем все происходило, словно не затрагивая Ремуса. Он смотрел на все еще полыхавший огонь, который охватил целый дом, и не обращал внимания ни на что другое. Не замечал ни авроров, что общими усилиями усмиряли бушующее пламя, ни тех мракоборцев, кто попытался подойти к нему с расспросами, но были остановлены Поттером. Стало ясно, что в таком ужасном огне никто не выжил. Ни жильцы, ни нападавшие. Словно сквозь вату до него донесся плач сына. Оставаться на пепелище и дальше не имело никакого смысла. Он обязательно вернется сюда еще раз, но сначала он должен позаботиться о Тедди. Прижав к себе малыша одной рукой, свободной маг достал связку порт-ключей. У него еще оставалась старая хижина, в которой он жил еще до начала работы в Хогвартсе. Взгляд вновь коснулся дощечки с изображением часов. Оборотень вспомнил последние часы, проведенные в мрачном доме, и в следующую минуту сжал ведущий туда порт-ключ.

***

Глядя в такие знакомые глаза, Ремус думал, что ему просто мерещится образ хозяина дома. Но даже после того, как Люпин моргнул несколько раз, тот не спешил развеиваться. Доверившись своему обонянию, оборотень убедился в подлинности фантома. К природному запаху Северуса примешивались и другие, в большинстве своем, уже знакомые Ремусу лекарственные травы и зелья, но также чувствовалось что-то еще. Принюхавшись, он догадался, где находился все эти дни бывший директор Хогвартса. Снейп выжил всем врагам назло. Возможно, Люпин отреагировал бы на такую неожиданную, но радостную весть более эмоционально, чем сейчас, но поскольку он буквально пару минут назад стоял перед горящим домом, в котором погиб еще один член его семьи, в нем хватило сил лишь на вымученную улыбку в знак приветствия. — Ты все это время жил у Аберфорта, — это не было вопросом, и его собеседник понимал это. — Рад видеть тебя живым. По нахмуренным бровям и испепеляющему взгляду Люпин с легкостью догадался о нежелании Северуса видеть кого-либо у себя на пороге. Тихий плач ничего не понимающего малыша вновь привлек к себе внимание родителя. — Прости, что потревожил тебя, — продолжил Ремус, не замечая, что сам дрожит. — Позволь нам остаться у тебя на час… нет, — тут быстро исправился он, — хватит и пятнадцати минут. Обещаю, мы покинем твой дом сразу, как только я соберусь с мыслями. Хотя у человека и не было такого острого нюха, как у оборотня, однако запах дыма, судя по тому, как собеседник наморщил нос, он все же уловил. Не сказав ни слова, хозяин дома выдержал паузу, кивнул и прошел в гостиную. Люпин почувствовал укол вины. Он заявился в чужой дом, который к тому же принадлежал считавшемуся погибшим соратнику, и еще смел наглости просить остаться у него. Как ни странно, забытый дом мрачного зельевара, в некотором роде, дарил покой его истерзанной душе. В меньшей степени в этот момент им руководило эгоистичное желание — хотя бы на несколько минут, но побыть с дорогим его сердцу человеку. Оно было, Ремус признавался себе в этом, однако на данный момент безопасность его сына, в том числе и от него самого в ночи полнолуния, являлась приоритетной. Благо, его сын успокоился, с интересом рассматривая окружающую его обстановку. Оборотень не забыл закрыть за собой дверь, прежде чем пройти вслед за все таким же мрачным Снейпом вглубь дома. Уже в гостиной Люпин устроился в одном из двух облезших кресел, в то время как считавшийся мертвым герой войны предпочел остаться на ногах. Однако долго стоять без дела тот не собирался. Пока незваный гость понемногу приходил в себя, Северус начинал все больше раздражаться. Он скрестил руки на груди, но нервное постукивание пальцев выдавали напряжение своего обладателя с головой. Люпин осмелился посмотреть в глаза своему нетерпеливому собеседнику, на что тот лишь выразительно приподнял брови, побуждая его раскрыть причину визита. Стало ясно, что и дальше хранить молчание ему не дадут. И он рассказал. Ремус, насколько себя помнил, никогда не врал. Просто не мог — но умел недоговаривать. Часто он недоговаривал в школьные годы, когда его друзья нарушали правила или издевались над кем-то. Так и в этот раз он раскрыл только половину правды, объяснив свое прибытие в этот дом тем, что оно было безопасным для них с сыном. Из-за того, что адрес бывшего директора Хогвартса был обнародован, а дом обещал в будущем превратиться чуть ли не в музей, была небольшая вероятность того, что сюда нагрянет кто-то из Пожирателей смерти. А потом в воздухе перед Люпином начали появляться буквы. Сложившуюся из них фразу завершил закономерный знак вопроса: Почему ты в таком случае не остался у Поттера или хотя бы у тех же Уизли? Растерявшись от необычного для знаменитого ужаса подземелий способа общения, бывший его коллега только сейчас осознал, что он ушел, так и не объяснив Гарри, куда он собрался. Конечно, все можно списать на обстоятельства, но чувство вины вновь напомнило о себе. Стоило только представить, как он просит приютить их с маленьким сыном, и вина уже приготовилась обрушиться на него с еще большим энтузиазмом. — Им сильно досталось во время войны. Я не хотел доставлять еще больше неудобств, — даже без язвительных слов, которых так не хватало сейчас, Люпин различил во взгляде собеседника «а мне, значит, можно» или скорее «заметно». — Прости. За то, что побеспокоил тебя, — потом он обратил внимание на забинтованную шею Снейпа и все же осмелился задать терзающий его вопрос: — Ты из-за укуса Нагайны не можешь теперь говорить? Да. Чувство вины и заблуждение, что он мог что-то изменить, уже почти похоронили под собой осунувшегося мужчину. Погрузившись в воспоминания о том дне, когда он наткнулся на окровавленное тело шпиона, Ремус не заметил, как хозяин дома закатил глаза и бросил уничтожающий взгляд на гостя. — Прости, — снова слетело с его губ. — Мы… я покину твой дом. Поднявшийся с кресла Ремус уже собирался было пройти к выходу, но перед ним стали складываться новые слова. Однако прочитать их так и не удалось, поскольку те быстро развеялись, так и не успев превратиться в предложения. А сам разозленный зельевар что-то беззвучно бормотал. «Наверное проклинает», — предположил Люпин, переводя взгляд от поврежденного горла к не прекращающим дрожать рукам и слабым вспышкам магии, которые выходили у мага вместо нужных слов. Тут-то Лунатик и ощутил едва различимый запах чужого страха, но что-то подсказывало, что в этот раз боялись отнюдь не его. Как ни странно, но именно удушающее чувство, что владело им на данный момент и руководило большинством его поступков, позволило родиться слабой надежде. — Северус, возьми меня на работу, — дерзкое предложение будто само собой вырвалось из глубин его души, но определенно дало результат. Снейп замер и посмотрел на гостя как на ученика, сморозившего явную глупость. Ремусу как-то довелось наблюдать за подобной сценой в коридоре, а потому он сам едва сдерживался, чтобы не отступить теперь, когда предложение уже было высказано вслух. Приподнятая бровь возможного нанимателя побудила его продолжить. — Мне нужна лишь крыша над головой. Мне и сыну. Временно, пока не найду вариант получше или не приведу в относительный порядок свою старую лачугу, чтобы в ней можно было жить вместе с Тедди, — с грустной улыбкой пояснил он. — Взамен я могу помогать со всеми зельями, которые на данный момент тебе необходимы для восстановления. Конечно, если я в состоянии буду их сварить, — нервно усмехнулся бывший староста Гриффиндора и едва слышно прошептал: — Могу просто помочь с тем, чем тебе нужно, — а заметив, как мастер зельеварения хочет что-то сказать, но не может, Ремус набрался смелости сделать второе предложение: — Северус, почему бы тебе не воспользоваться легилименцией? В том, что Снейп «оставит» лишь свои слова и не будет ворошить его воспоминания и мысли, оборотень был уверен. Открытый взгляд голубых глаз, встретился с недоверчивыми черными, все же смог убедить мрачного мага воспользоваться предложением. И ни один из них не пожалел об этом. В результате своеобразного соглашения между ними Ремус дал обещание никому не рассказывать о том, что его «наниматель» жив, также за ним была закреплена закупка ингредиентов и последующая варка зелий. В обязанности Северуса же входило обеспечение этой самой «крыши над головой» и даже небольшая оплата труда. Это весьма поразило Люпина, но он вскоре вспомнил, что его новый работодатель не любит оставаться в должниках. Когда обе стороны выразили удовлетворение по поводу условий будущего сотрудничества, Снейп оставил своего гостя в гостиной, а сам поспешно удалился в свою лабораторию. Люпин, покачивая сына, все еще не мог поверить, что ему удалось уговорить Северуса принять его завуалированную помощь под предлогом работы. Вполне возможно, если бы не это соглашение, несчастному отцу действительно пришлось бы побеспокоить крестного своего сына. А этого ему совершенно не хотелось делать. Он был готов распрощаться с Северусом, на этот раз навсегда, стоило бы тому отказать, но, по всей видимости, зельевару действительно требовалась помощь. А ведь Лунатик был бы счастлив от одного только осознания, что дорогой ему человек выжил и находится в безопасности. Невысказанная вслух мысль о том, что у мастера зельеварения имелся запасной дом, подтвердилась уже в следующие пять минут. Спешно вернувшись к гостю в стиле Ужаса всея подземелий, Снейп жестом подозвал Ремуса. После чего схватил его за руку и разломал, как оказалось, одноразовый порт-ключ, что в тот же миг перенес их в совершенно другое место.

***

Семья Люпинов вместе со своим провожатым оказались перед высоким каменным забором с черными коваными воротами. Вся ограда была оплетена темными лианами, которые больше напоминали дьявольские силки. За воротами вдалеке, в зарослях кустов виднелось здание. Но рассмотреть его получше гостям не позволило растение, которое поначалу не привлекало внимания, а затем вдруг принялось резкими рывками увеличиваться в размерах. Обнаруженные ранее лианы тянулись от этой крохи, которую проглядел оборотень. «Кроха» довольно быстро выросла до размера ворот и распахнула пасть, напоминавшую гигантскую венерину мухоловку. К сожалению, Ремус ничего не читал о магической разновидности этого хищного растения, поэтому он уже хотел было выхватить палочку, как его остановил Северус. Снейп бесстрашно приблизился к оскалившемуся растению, которое явно готовилось напасть. Но в следующее мгновение мухоловка застыла и, кажется, начала выделять воду, увлажнившую ее медленно закрывшуюся пасть. «Поттер, цыц!» — голосом зельевара заговорило чудовище. Пока Люпин пытался понять, как это в принципе может быть возможным и при чем тут Гарри, растение уменьшилось до масштабов неприметного кустика у стены, не забыв заботливо распахнуть ворота перед людьми. Благо, Северус любезно повернулся к своему новоявленному работнику чтобы пояснить случившееся. «Это растение-защитник. Охраняет территорию от незваных гостей. Набрасывается на все, что движется, не разобравшись, кто перед ним. Большая пасть и маленький мозг, но обладает удивительной способностью отражать полученные ментальные команды». — Отражать ментальные команды? — повторил Ремус, и до него дошло, что за команду повторила магическая мухоловка. — Но при чем тут Гарри? «Ни при чем. Я назвал его так, еще когда учился в Хогвартсе». — Так ты назвал это растение в честь Джеймса? «А я о чем говорил? Этот придурок набрасывается на все, что двигается, и мало что понимает, так как мозг, если и есть, то совсем маленький». Люпин неудачно попытался скрыть смешок. Тем временем хозяин поместья Принц, чей герб, скрытый ранее лианами, гордо украшал верхнюю часть ворот, прошел вперед.