Милашка

Древний баркас спокойно проплыл бы мимо, если бы дежурного не привлекла вспышка света, и он не направил бы в ее сторону прожектор. - Офицер, - дежурный лениво вел сноп света следом за заторопившейся в сторону посудиной, - кажется, пираты. Джереми взялся было за трубку переговорника для доклада капитану, но вовремя вспомнил о времени. Никто не провинился настолько, чтобы его будили в три ночи. Сам разберется. - А может и цивилы. Краболовы. Здесь отмель недалеко. Плывут себе и пусть. - Ну хоть попугать, - дежурный вздохнул, мечта о досмотре подозрительной барки канула в Лету. А там могли быть и омежки. - Чего, типа, свет не включили, мы ж в темноте и наехать могли. Так что благодарите вашего бога и помогите парням снять напряжение. - Последнюю часть фразы он пробормотал едва слышно. Только для себя и штурвального рядом. Тот понимающе фыркнул. На третий месяц плавания беты экипажа уже едва дверь к себе в отсек не заваривали. Так что все альфы ходили, как в период мартовского гона. С постоянным стояком и готовностью устроить драку даже за дырку в переборке. Джереми с сомнением покосился на трубку переговорника. Может, капитана и не стоит будить по такому пустячному поводу, но доложиться хотя бы старшему помощнику следовало бы. Конечно, в Уставе есть пункт, по которому старший по вахте обращается к вышестоящему по должности только в случае самой крайней нужды, но кто в свою первую самостоятельную вахту кинется за помощью? Решено, баркас рыбацкий, заночевали козлы без топовых огней, сейчас проснулись и спешно пытаются убраться с дороги имперского торпедоносца. Альфа у прожектора продолжал преследовать суденышко снопом света. Для развлечения он убрал фильтры и теперь кораблик был виден во всех подробностях. По его палубе бегали крохотные с такого расстояния фигуры в просторных рубахах по колено и выглядывающих из-под них таких же штанах. Они орали и гневно тыкали руками в сторону имперского корабля. У рубки которого уже собралась небольшая кучка палубных ночной смены и с десяток рослых десантников. На баркасе их даже не видели, но Джереми и видел и слышал. Судя по возгласам, там заключались кратковременные ставки, куда кинется кораблик в следующий раз. Следовало прекратить это безобразие. К чему привлекать внимание к судну с секретным приказом. Джереми откашлялся для солидности, - Эй там, зрители, а ну по местам. Убери прожектор, пусть валят с дороги. - Эй, чиф, - льстивое обращение никак не соответствовало пренебрежительному тону, - а может, высадимся и досмотрим? Омеги у островитян сладенькие. Беты тоже... сойдут. - Десантники загоготали, поддерживая шутку. - Нет, - как можно более твердо ответил Джереми, - Никого досматривать не будем. Повода нет. Автоматная очередь сухо прорезала темноту и рассыпалась брызгами прожектора. - Блять, - не по уставному отреагировал Джереми, - стреляют. - Вот тебе, желторотик, и повод, - рявкнул чей-то голос на палубе и оттуда быстро загрохотали тяжелые ботинки. Пропитый баритон сержанта Хопкинса Джереми узнал бы где угодно. Именно этот рослый болван отпускал в его адрес все похабные шуточки, придумывал обидные прозвища и устраивал подлянки, мелкие и не очень. Но именно этот голос и помог Джреми прийти в себя и схватиться за трубку переговорника. - Сэр? Нападение. Вооруженное судно только что открыло огонь по кораблю... - Мы где? - перебил его доклад капитан. - Простите, сэр? - Идиот! Мы в чьих-то территориальных водах или все еще на нейтралке? - Судно не сходило с курса, сэр. Мы все еще идем по... - Прости господи, навешают идиотов из мореходки. Стопори двигатель, спускай пару катеров и дай размяться дебилам из десанта. Дебилы из десанта давно самовольно загрузились в три катера, первый из которых спускался с талей на воду. На баркасе уже стреляли непрерывно. И очередями и одиночными выстрелами. Тут Джереми очнулся от ступора и опять схватился за переговорник, - Сэр, я переводчик. То есть, согласно должностному... - Так прыгай в катер, хоть отдохну от твоей трескотни. Вахту сдай штурвальному. Кто там сегодня? Вахта сдалась просто. Штурвальный выхватил переговорник и бойко затарахтел, называясь и кратко описывая ситуацию. А Джереми поторопился к последнему еще не спущенному катеру. И, как очередной подарок судьбы, именно тому, в котором обосновался Хопкинс. - Оба-на! - Воскликнул он, разглядев, кто ввалился к ним. - Добро пожаловать. Парни, расступись, девственник на борту. Пустим его первым, пусть быстро приласкает кого. Гы-гы-гы. - Или его приласкают, - давясь хохотом брякнул кто-то. - Что альфой по омеге, что омегой по альфе, все равно омеге рваной быть. - Прекратили бы уже парня позорить, - Вильямс, вспомнил Джереми, поправил зажатый коленями автомат и кивнул на свободное место рядом. - Вроде все родились с опытом. Вернемся в гавань, свожу его к одной безотказной давалочке, а там, как развяжется, найдет себе приличную омегу. Вы еще завидовать ему будете. Джереми вздохнул. В первые дни он сдуру попытался рассказать, что проститутками брезгует, на пару ночей снимать тоже не хочет, а хочет чтобы только по взаимной любви. И попал под обстрел самых скабрезных шуточек. Девочка было самой невинной кличкой. Да и рост у него чуть подкачал. В среде, как специально собранных на один корабль, практически двухметровых амбалов он с его метром восьмидесяти выглядел недоростком. Ниже его были только беты. Но с механиками не водился он, а инженерная группа не водилась с ним. И все вместе они держали глухую оборону против всех альф. Даже кока. За горькими думами он не сразу уловил, что стрельба вдруг прекратилась, и баркас притихшей темной массой колыхался на воде прямо перед ними. Десантники лихо взлетели на борт с трех сторон и рассеялись по палубе. - Труп, еще рядом. - Здесь тоже пара. - Трое в линию, одной очередью в упор. - Сержант присел у одного мертвого тела и равнодушно повернул его лицо к себе. - И как теперь доказать, что они сами себя перестреляли? Внизу глянули? Грохоча ботинками вниз по трапу кинулась группа. Вскоре оттуда донесся крик. - Тут тоже труп. Прямо у трапа. - Каюта там хоть одна есть или все повалом дрыхли? Есть. Упс... Сэ-эр? - В голосе прорезалось напряжение. - Она заперта. Там кто-то плачет, и омегой несет... Джереми сорвался с места и кинулся вниз. Туда, где раздался гулкий удар, закончившийся треском и испуганным воплем. Растолкал парней, топтавшихся на обломках хлипкой деревянной двери и влетел в каюту. В углу, почти забившись в щель между откидной кроватью и рундучком, скорчилась замотанная в черную тряпочку фигурка. Из прорези на лице глядели залитые слезами несоразмерно огромные, миндалевидные глазища пронзительно синего цвета. Сурьма вокруг них размазалась и потекла вниз под закрывающий лицо платок. Джереми никак не мог вспомнить, как он называется. - Ох тыж... - благоговейно выдохнул кто-то рядом. Джереми и сам не смог бы выразиться более толково. Каюту заполнял запах чистой, свежей омеги, смешанный с терпкой горчинкой восточных духов. Джереми сделал шаг вперед, поднимая руки и судорожно вспоминая слова приветствия. Омега взвизгнул и дернулся в сторону, стукаясь головой о переборку. Платок с головы спал и глазам представилась очаровательная мордашка омежки лет пятнадцати от роду. Перепачканная размазанными белилами и румянами, по которым живописно ползли черные дорожки растекшейся сурьмы. Но почему-то от этого омега казался еще красивей. И беззащитней. Вот блять! - С глубоким чувством отвращения к судьбе выдавил Хопкинс. - Мелочь совсем. Так, парни, предупреждение первое оно же и последнее. Тронете дитя, яйца на голову натяну и бантом завяжу. Тебе сколько лет, мелкий? И зовут как. Джереми наконец-то справился с эмоциями и быстро перевел вопрос. Мелкий тоже очнулся и торопливо натянул платок, оставив только крохотную щель для глаз. - Шамси, г-господин. Скоро пятнадцать будет. - Во! Пятнашка, - радостно рявкнул кто-то из десанта. - Самый срок для них. Да этот все одно, небось, лет с десяти в гареме. Не убудет. Хопкинс медленно, багровея бычьей шеей, повернулся к говорившему. - Убудет или нет, не тебе решать, Франси. И мы не дикари, чтобы на детей кидаться. - Он опустил тяжелую лапу на плечо Джереми, - Девочка моя... тьфу ты, ладно. Джей вроде? Раз ты еще не развязанный, то тебе за ним и следить. Своих я провоцировать не буду, а закрывать глаза на преступление не хочу. У меня дома такой же растет, - немного тише буркнул он. - Кроме игрушек знать ничего не знает. Пошли. Схваченный за руку омежка, успел цапнуть какой-то вышитый мешок на шнурке и прижать к груди. В этой своеобразной косметичке оказалась куча мазилок — белил килограмма с полтора, какие-то краски в баночках, пилочка для ногтей, щипчики. Все это барахло Шамси отбивал рыданиями и лепетом о помиловании. Хопкинс велел было выкинуть все металлическое, но такого и не оказалось. Кроме колечек каких-то, цепочек... Пилочка была новомодной: стеклянной с напылением, щипчики для бровей костяными, как и расческа. А мелкий уже икал от рыданий, поэтому барахло оставили ему, как утешительный приз. На плененном баркасе оставили группу и один катер. Пока капитан связывался с базой, объяснялся и материл прожекториста за то, что тот вообще нашел эту помеху в выполнении приказа, Джереми устроил пленника в каюте рядом со своей. Первый помощник капитана, а по совместительству сотрудник особого отдела, велел мальчишку успокоить, накормить и привести для предварительного допроса. Поэтому Джереми собрался с духом и начал спокойным, приятным тоном, - Шамси, тебя никто не обидит. Просто нам же надо узнать, почему у вас на корабле стреляли. Понимаешь? Умойся, а я пока принесу тебе покушать. А потом пойдем и ты все расскажешь, да? Отлучаться от каюты Джереми и не собирался. У дверей уже торчала пара бет из механиков. Один из них выслушав просьбу о раннем завтраке, поплелся на камбуз, а второй пояснил, что ставить альф у истока потенциально нарушения закона никто не хочет. Так что пост принял, через три часа сдал другому бете. - Озабоченные твари отдыхают, а нам тут сторожи, - грубо закончил механик. Войдя с подносом в каюту, Джереми едва не покачнулся от тоненького, ввинтившегося в уши визга. Шамси лихорадочно прикрыл умытую и уже частично свежеокрашенную мордашку полотенцем. - Ух ты, - выдохнул, оправившись от испуга Джереми, - Перестань прятаться. Никто тебя здесь не тронет и ваших никого нет. Хоть отдохни от тряпки на лице. - Я не лошадь, чтоб с открытым лицом перед альфами ходить! - запальчиво выкрикнул Шамси, но полотенце выпустил, чтобы начать быстро заматываться платком. - И я уже обещан! - А в этой фразе было столько гордости, что Джереми позавидовал. Какая спокойная жизнь: сначала за тебя отвечают родители, потом муж. И главное — ты счастлив от такой зависимости. - Хорошо-хорошо. А что ты делал на вашей лодке? - С папой был, - ел Шамси аккуратно, одной рукой придерживая край платка, а второй поднося еду ко рту. - У него вдруг появилась срочная работа, а меня оставить было не с кем. Не было доверенных альф. А бета в таком деле не помощник. - В каком таком? - Вяло поинтересовался Джереми. Омежка покраснел вдруг так, что пробило сквозь белила и сурьму на видимой полоске кожи. - Это нельзя говорить. Это личное. - Он суетливо добавил пару оборотов ткани вокруг лица. - А если не скажешь, то я обвиню тебя в терроризме и отдам на допрос альфам, - вкрадчивый голос за спиной заставил Джереми едва не подпрыгнуть от неожиданности. Омега подавился и мучительно закашлялся. Незаметно вползший в каюту особист неизвестно сколько времени прятался за плечистым Джереми, а сейчас холодно скалился с каменной мордой типичного дорвавшегося до власти беты. Откашлявшись, малыш кинулся на колени и зарыдал в голос. - Не надо альфам! Не надо! - Так в каком деле беты не помощники? Взрывчатку перевозить? Террористов? - Нет! У меня, - омежка зарыдал с подвывом и хлюпаньем носом, - у меня скоро течка. Первая. Мой будущий муж в отъезде, а за поездку папе обещали много денег. На новое колечко хватит. А если оставить на кого-то, то кто-то сорвет цветок моей невинности и... - Хватит, - особист брезгливо поморщился. Беты вообще терпеть не могли разговоров о физиологии. - Куда вы плыли? - Не знаю. Спросите у папы. - Кто был на борту? - Не знаю, папа запретил мне выходить из каюты. - Почему они стреляли друг в друга. - Не знаю! Я спал. Спросите у папы. - Да сдох твой папа! Ты хоть что-то знаешь? Шамси закатил глаза и завалился на бок в обмороке. За дверью каюты оказался еще бета — доктор из лазарета. Он выставил всех из каюты и занялся пациентом. - Ну и что? - спросил Джереми дверь каюты. - Ничего, - ответил особист. - Он и не мог ничего знать. Островитяне в грош омег не ставят. Было бы подозрительно, если бы он отвечал. Ты чуть позже подойди ко мне, мы там отчет напишем, подпишешь, как переводчик. - Какой переводчик? Вы и сами отлично говорите на фанси. Бета даже не посмотрел в его сторону. Он пощипывал нижнюю губу и о чем-то думал. - Переводчик... свидетель... короче подпишешь и подтвердишь, что гостю создали доброжелательную атмосферу. Ответ полученный с базы не понравился никому. Лучше всего его выразили объединенные общей бедой капитан и командир десантного взвода. - Болтаться посреди моря еще месяц с течным омегой на борту? Да у меня половина экипажа или издрочится, или пойдет под суд за изнасилование несовершеннолетнего. Но приказ плыть вперед и доставить то-что-хорошо-спрятано-в-трюме оставался неизменным. Общим решением на пост у каюты поставили Джереми. Отходить он мог только в сортир и поспать. На это время его заменяли двое крепких бет из палубных рабочих. Они могли остановить атаку альф на время необходимое Джереми, чтобы задраиться в каюте Шамси. Но остановить распространение будоражащего запаха омеги на грани течки не могла даже лужа тосола у дверей. На третий день альфы начали задирать друг друга. Что будет, завтра, когда начнется течка, никто не знал и знать не хотел. *** *** Завтра началось с того, что Джереми не обнаружил патруля у каюты Шамси. Оба беты нашлись внутри. Один со свернутой шеей, а второй с колотой раной в сердце. Ни омеги, ни его косметички, с которой он и в сортир бегал, не наблюдалось. - Началось, - прокомментировал капитан. - Бери своих людей, сержант, и вперед по всем местам, куда залезете. Своих я пошлю по трюмам. - Да ладно, - сплюнул Хопкинс, - найти течного омегу это как два пальца об асфальт. Только, не обижайтесь, сэр, я ж как найду козла так и кастрирую. Даже если ваш. - Да хоть за хер на рее подвесьте. Только чтобы омега был жив. Там, - он показал пальцем вверх, - сдуру решили изобразить дело так, будто мы спасли его от рабовладельцев. Понятно? Джереми тоже попал в поисковую группу. Его откомандировали к четырем бетам, знающих трюм, как содержимое собственных трусов. По их мнению — альфа был им нужен только в качестве ищейки. Джереми в очередной раз приложился лбом о трубу и ругнулся. Фонарики в этих дырках только мешали: или слепили или высвечивали крайне неприглядные вещи в виде крысиного помета рядом с погрызенной оплеткой Особо Важного Кабеля. Он усиленно внюхивался, но запаха омеги не ощущал. И рвался вперед, вскипая бессильной яростью. Что с того, что они рано или поздно найдут Шамси? Его уже изнасилуют. А ведь за пару дней Джереми успел по уши втюриться в мелкого. В его тягучий грудной голос, с легким придыханием в конце гласных. В его тихий низкий смешок. И будоражащий запах желания. Что с того, что разум понимал, что все эти незначительные авансы выдавались ему только из-за начинающегося гормонального шторма внутри омеги. Что в нормальных условиях он бы и не посмотрел в сторону такого никчемного альфы. Сердце и все остальное тянулось к чистенькому омеге. Хотя, Джереми поежился, в который раз уверяя себя, что телепатия всего лишь выдумка фантастов и что никто не читает его мыслей. Вот прям сейчас. Ему то и оставались всего лишь мечты и надежды, что когда-нибудь он найдет своего омегу, готового на небольшие эксперименты в кровати. - Эй, офицер, - голос механика сочился веселой издевкой, - ты к этой стеночке близко так не прижимайся. Теплая она. - Ну да. - рассеянно ответил Джереми, - есть немного. Позади хохотнули. - Да не в том смысле. Реактор там. Фонит слегка. Нам то что, а вот у тебя как-бы альфовость не отвалилась. Джереми напрягся, но силой заставил себя вспомнить курс физики и то, что ему надо жить на этом реакторе пару месяцев, чтобы были хоть какие последствия. И вот тут, когда он пополз дальше их и тряхнуло. И еще раз. Механики сначала замерли, а затем рванули вперед на четвереньках. Джереми пополз следом так быстро, как мог. Вывалившись в каком-то отсеке он увидел, что сложный узел трубопровода превратился в запутанный клубок металла. Он ступил вперед и покачнулся, попав на что то круглое. Баночку из-под белил с химическим запахом пластида. На столе у капитана она встала рядом с почти такой же, но со следами румян на резьбе. Эта удалила из жизни основной щиток энергораспределения. А чуть позже там же, на столе, пристроились два флакона духов с хлороформом и обломок бритвенно острого стилета из стекла с напылением. Если верить особисту — у омеги должен остаться близнец. Пилочка была расколота ровно пополам. - Подводим итоги, господа, - три трупа. Один из них десантник, далеко не самая легкая добыча. Плюс взорванная система охлаждения реактора и электрощит. Двигатель стоит, мы дрейфуем в территориальные воды Острова. На борту террорист, вооруженный... А хрен знает чем вооруженный. Кто видел, что у него в сумке? - Капитан замолчал, ожидая ответа. Некоторые подробности налета на корабль он сознательно умолчал. Именно те, по которым еще одна баночка, на этот раз из-под голубых теней, нашлась у взорванной антенны связи. А спутниковая в этих местах уже глушилась ретрансляторами островитян. - Украшения, - ответил Джереми. Он видел эту кучу цацок, но представить не мог, что из них можно соорудить. - Колечки, бусики, заколки... - С-сука малолетняя, - процедил Хопкинс. - Найду, сам выебу, чтоб ни стоять, ни сидеть не мог. - Найди сначала, - огрызнулся особист. - Почему до сих пор не вынюхали? Ответить было нечего. Запах, который еще несколько часов назад заполнял полкорабля пропал. Как отрезало. Искать того, кто не хочет быть найденным, на торпедоносце третьего поколения можно было до второго пришествия. Поэтому хаотические поиски прекратили, а назначив группы, разбили корабль на сектора. - Одного не пойму, как он избавился от запаха. - Капитан оглянулся на медика. Тот с умным лицом почесал длинный нос и неохотно ответил. - Так же как и от течки. По идее он уже должен сам искать первого попавшегося, чтобы подставиться. Природа не шутит, а первая течка не купируется. Родители омег знают, что стоит или приглашать хорошо знакомого альфу или готовиться к неделе воя и требований. Так что я предполагаю только один вариант. Он не омега. Облился веществом с запахом течки и все. Бета он. Диверсант, нацеленный именно на нас. - Подросток? - Хопкинс с сомнением посмотрел на капитана. - Хотя эти островитяне сплошь фанатики. Так, значит, ищем? - Ищите. - Капитан помялся, но все же решился сказать правду. - Мы дрейфуем по течению. И через пару часов вплывем в территориальные воды Острова. Желательно до этого времени поймать. В этом случае можно отгавкаться поломкой двигателя и выбросить голубой флаг терпящих бедствие. Постоим на рейде, за нами вышлют флот. - Если что, мы проложим поиск и на рейде. - Если он не залезет на мачту и не заорет о похищении гражданина чужого государства, - рявкнул Хопкинс. - В этом случае мы попадем под их законы. А вы должны знать, что это такое. Все знали. Еще после войны Остров выдвинул претензию к общенациональному комитету и потребовал, чтобы все преступники, пусть даже пребывающие на Острове иностранные граждане, отвечали по местным законам. А если не знают законов, то нечего их нарушать. Это заявление существенно уменьшило приток туристов на Остров. Но пока островитяне обладают стратегическим запасом мумиё, то им плевать на индустрию туризма в частности. И на мнение мирового сообщества в целом. Хотя во всем остальном они соблюдают видимость мирного сосуществования. Так что тихо постоять на рейде им дадут. Но если этот проныра вдруг высунется и заголосит о похищении, то ритуальное отрубание голов покажется им эвтаназией по сравнению с предстоящим. - Искать, - закончил Хопкинс. Искать получилось, найти нет. А через три часа небольшой буксир вежливо затолкал «Гордость Хетаса» в крайний док грузового порта. Серая громада торпедоносца выглядела до ужаса нелепо в окружении приземистых сухогрузов и стоящих в очереди танкеров. Оглушительно пахло свежим, только что выкаченным мумиё и почему-то пряностями. На причале уже топтался спешно вызванный местный консул и несколько островитян с непроницаемым взглядом раскосых глаз и в подозрительно дорогих костюмах. На всякий случай, десантники блокировали все возможности выхода на палубу. Диверсант должен выскочить из убежища. Главное вовремя перехватить его и запереть в трюме. С причала на палубу перебросили крепкий широкий трап, и капитан шагнул вперед, первым дойдя до середины. Напротив него остановился консул и пара подозрительных островитян. Довро пошшаловать, - с ярким акцентом поприветствовал их один из встречающих. - Остров вседа рьяд видедть хостей. Будут ли гости соблюдать законы Острова? Консул яростно закивал, требуя соглашаться. Капитан коротко кивнул, чуть задержав подбородок у груди и четко поставленным голосом пророкотал. - Я и мои люди обязуемся выполнять законы Острова. Пришельцы заулыбались и вычурно пожелали долгой жизни, веселья и прочих благ. Официоз был закончен. Джереми вздохнул с облегчением, когда один из островитян обманчиво мягким тоном поинтересовался. - А почему у вас на борту находится островное судно? Хопкинс приглушенно выматерился. В пылу поисков и погони никто не догадался сбросить с талей чужую барку. И сейчас древняя посудина висела, как зримое подтверждение нарушения закона в соблюдении которого они только что поклялись. - Нашли в море, - немедленно отреагировал первый помощник. - Собирались сообщить вашим властям, но помехи со связью помешали. А дело важное. На борту трупы. Консул побледнел сквозь загар и вытер вспотевший лоб. Молодые альфы из сопровождения встречающих островитян оттолкнули капитана и рысцой взбежали на борт. Корабль перестал быть территорией чужой страны. Быстро осмотрев барку, они спустились на палубу торпедоносца и затарахтели на фанси. Джереми едва успевал переводить, - Трупы в основном беты. Один альфа. Кажется, он защищал каюту омеги. Но тела мы не нашли. Возможно, у него травма и вы оставили его в лазарете? Понятно, что им еще давали шанс оправдаться, но использовать этот шанс не было никакой возможности. Особист свел брови и сокрушенно вздохнул. - Мы тоже обратили внимание на каюту для омеги. Но нигде его не нашли. Вполне возможно, что его высадили где-то раньше. - Мы осмотрим ваши жилые помещения. Все. Удерживание омеги- серьезное преступление. - Осматривайте, - капитан радушно махнул рукой в сторону трапа. - Расставь парней так, чтобы эта сволочь и носа не могла высунуть из трюма, - едва слышно прошипел он Хопкинсу. Пара крепких островитян, консул и капитан шли от каюты к каюте. Возле каждой вперед выходили ее жильцы, честно отвечали, что омеги здесь и близко не было, каюту осматривали и шли дальше. У своей каюты Джереми был совершенно спокоен. Уж он точно не прятал омегу. Впрочем, так же, как и остальные. Скорее всего диверсант ожидает темноты, чтобы уйти с судна. А досмотр- метод добраться до секретного груза. Но кто слил островитянам данные об отправке - дело особого отдела. Пусть они и ищут крысу. А им бы дождаться депортации. Корабль уже точно не выпустят. Он распахнул дверь, отступая в сторону и краем глаза заметил цветной блик. Обернулся, не веря ни глазам, ни носу. На кровати сжался в комочек омега. Зареванный и прикрывающий лицо своим вышитым мешком. Один из островитян выскочил вперед, сдирая с себя пиджак и прикрывая им мелкого. Омежка тут же укутался в него с головой и взвыл в голос, прижимаясь к защитнику. - Господин! Они убили папу, а меня хотели опозорить. Он хватал за руки и требовал говорить о..о.. те-ечке. Когда будет. Потом все завертелось. Джереми оказался в наручниках и в лимузине на полу. Корабль оцепили и убрали трап. Кажется, кроме него никого не схватили. И то хорошо. Джереми привстал, чтобы выглянуть в тонированное окно и получил удар по затылку. - Сидеть. - Сказано было на чистом языке Соединенной империи. Без малейшего акцента. Омега сбросил с головы пиджак и с жадностью затянулся поданной ему сигаретой. - Уф, думал сдохну без затяжки. И без душа. От меня разит? - Не больше, чем обычно, Шамси, - лениво отозвался второй островитянин. - Этого куда? - Как это куда? Это мой боевой трофей, - возмутился Шамси. - Посажу привратником. Отчет будет к вечеру. Новые системы наведения в пятом трюме. Остальное в отчете. Едва выпав из лимузина и освободившись от наручников, Джереми кинулся вперед. Скопившаяся злость решила выплеснуться на виноватого во всем Шамси. Но сила альфы и напор полученного в мореходке искусства рукопашного боя, вдребезги разбился о пятку Шамси. Мелкий и вертлявый, тот легко подпрыгнул, нет, взлетел в воздух и вбил ступню в переносицу Джереми. А потом добавил, впечатав локоть в горло. - Вот тут я мог бы сдать тебя в морг. Но — Ты. Мой. Трофей. И будешь привратником. Привратником оказалось , действительно, привратником. На тонкой цепи у входной двери. Так, чтобы и вход украшал, и до ног гостей дотянуться не мог. Шамси оказался владельцем хрупкого на вид белоснежного полутораэтажного бунгало в охраняемой зоне. Джереми ожидал, что там найдется как минимум еще один жилец. Альфа. Или бета. Но, кажется, жилье занимал только Шамси. От которого опять пошел слабый аромат омеги перед течкой. Даже от только что вымывшегося, в свежем халате с сигаретой и чашечкой мате в руках. Он задумчиво болтал повисшем на кончиках пальцев шлепанцем и щурился на раннюю луну в небе непривычно глубокого синего цвета. Чуть позже принесли еду. На двоих, но свою порцию Джереми ел все там же у порога. После ужина омега больше не выходил. Из открытого, затянутого противомоскитной сеткой окна доносился мерный перестук клавиш и приглушенные чертыхания. Шамси писал отчет. Уже в темноте он вышел с еще одной сигаретой и чашечкой мате. Молча покайфовал и небрежно толкнул к Джереми баллончик с антирепеллентом. А одеяло было и не нужно. Ночь была лишь чуть прохладней дня. Второй день был таким же ленивым, как и вчерашний вечер. Утро началось почти в десять, когда зевающий во всю розовую пасть Шамси выбрался на крыльцо с неизменной сигаретой и мате. Запах омеги шибал в нос даже на всю длину цепочки. Джереми меланхолично думал, что если не подрочит, то в один момент член хрустнет и сломается, не выдержав напора стояка. Да и в туалет требовалось жутко. Малую нужду он справил в розовый куст, но гадить туда же не хотел. Спать то рядом. - Эй ты, крокодил, мне в сортир бы, а то навалю на дорожку. И вонять перестань. - Неправда, - томно отозвался мелкий. - Я очень красивый. А от запаха тебе должно быть приятно, но ты так говоришь, потому что злишься. Отстегни карабин и иди куда надо. Туалет сразу направо. А сбегать не рекомендую. Искать не буду. Сразу псов спущу. У меня бушдоги. Слыхал? Джереми дрожащими пальцами ощупал ошейник и затрясся от злости. Обыкновенный карабин. Бля, обыкновенный карабин. И ошейник самый обычный, собачий без хитрых замков и застежек. Это что, он сам себя обманул? Сидел здесь, потешая окрестных? Но в туалет требовалось незамедлительно. Он рысцой проскочил мимо благоухающего Шамси и ворвался в чистенький холл. Туалет нашелся быстро. Оправившись, Джереми еще и принял душ, мстительно вытершись розовым полотенцем и бросив его на пол. А потом, не обуваясь, на цыпочках прокрался к двери и выскочил, целясь коленом в тонкое лицо. И тут же взлетел в воздух. Этот поганец перехватил его ногу каким-то хитрым приемом и дернул так, что телу оставалось только взлететь в воздух и приземлиться на копчик. После Шамси аккуратно отложил сигарету, чашку он отшвырнул раньше, и наступил босой ножкой на горло Джереми. - Слушай, у меня шесть старших братьев, все альфы. И все потомственные военные. Ты думаешь я не умею за себя постоять? И думаешь, что диплом с отличием военной академии мне дали за красивые глазки? - За такие глазки и я бы отдал все, что угодно, - ляпнул поплывший от ударившего в нос соблазнительного запаха Джереми и очнулся. - Диплом академии? А сколько тебе лет? - Двадцать два. - Блять, - умно ответил Джереми. - Неправда, - рассмеялся Шамси, - вот клянусь луной, еще ни с кем. Джереми сел и поморщился от острой боли в заднице. Приложили его знатно. Перед носом появился карабин на конце цепочки. Кратенькая лекция о назначении сего предмета свелась к одному — в туалет, пройтись минут десять раз в час размяться, душ принять и опять на цепь. Традиция. Воин, добывший живой трофей, просто обязан держать его на виду у завидующих соседей. А через неделю, когда запах течного омеги начал сводить с ума не только Джереми, но и соседа в километре, Шамси стал раздражительным, с востока подул колючий хамсин, а рыжий бушдог ухитрился все-таки обжевать штанину брюк Джереми, пришел консул и сопровождающие его лица. Обильно потея и не смея воспользоваться платком, консул достал из портфеля угрожающего вида бумагу с кучей печатей и зачитал приказ о заочном осуждении Джереми, как предателя Родины, похитителя и растлителя детей, убийцу и еще по массе мелких обвинений. Приговор военно полевого суда был вполне ожидаемым — расстрел. Закончив с формальностями, консул перевел дух и склонился к уху Джереми, - Поймите, это политика. Тут вы в безопасности. Отдыхайте. Я островитян знаю, потешится и отпустит. Пристройтесь где-то садовником и живите. После его ухода Шамси опустился рядом на ступеньку и протянул сигарету и мате. - Не злись. У меня был приказ, а ты попался под руку. Я вообще хотел к тому с кривыми зубами в каюту залезть, но уже не успевал. Потом подумал и решил, что так даже лучше. Ты ж единственный, кто видел меня без косметики. А мне попадать в фототеку Интерпола не к спеху. Корабль мы уже выпотрошили, а в обмен на тебя все твои отправлены домой. Их даже не помяли. Честно. - Слушай, - Джереми скрипнул зубами. - Шел бы ты... без тебя тошно. Жизнь кончена, понятно? - Тошно? Ты не знаешь, что такое тошно. Когда над тобой от души поизмывалась природа. Когда два раза в год твое тело и разум пытаются придать тебя. Вот это тошно. - Все омежки вечно ноют, а сами задом вертят так, чтобы на член с размаху, да по самые яйца. И счастливы, так чем ты другой? - Да тем, что не омега! - Он всхлипнул и спрятал лицо в коленях. Глубоко подышал и распрямился, - забудь. Гормоны перед течкой. Придется потерпеть, - грустно хохотнул, - в этот раз будет мощно. Я ж на корабле купировал временно, вот счас и даст жару. - Ты не омега, но течка у тебя будет, сам хоть понимаешь, что несешь? - Джереми, не таясь и морщась от неудобства, поправил колом стоящий член. - Мой папа родил шесть альф, но очень хотел омегу. Нашел какого-то знахаря, тот и наварил бурды какой-то. Папа пил исправно и родил меня. - Сбылась мечта омеги. Он создал себе подобного. - Хуже. Он создал урода. Я альфа и член у меня альфы, и мышление альфы, и все инстинкты альфы, но два раза в год на волю вылазит чертова омежья сущность! Я вою от желания подставить задницу! - Так подставь! Или на тебя у местных не стоит? Кулак впечатался аккурат в синяк на переносице. Озверевший от наплыва гормонов, Шамси швырнул Джереми на землю у крыльца и принялся методично наносить удары, сопровождая каждый пояснением, - Стоит, блять, стоит. Только с нижестоящими по рангу трахаться запрещено уставом, с цивильными- статусом секретности, а вышестоящие- мне или родственники, или друзья братьев. А те им рожи набок посворачивают, если меня тронут. Я ж их любимчик и лапочка. Я достоин только короля! Понял? И то, что я немедленно после течки отошлю альфу нафиг или попытаюсь трахнуть, тоже не добавляет мне популярности. А омежку мне никто не отдаст, потому что я тоже частично омега! Вот и схожу с ума. Не тошно? Джереми собрался с силами и резко перевернулся, придавливая весом хрупкое тело озверевшего непоймикого. Захотел врезать в красивое личико, хотя бы временно разбивая идеальность черт, но увидел заполненные слезами глаза. А еще ощутив, инстинктивно, что течка достигла апогея. Спальня оказалась на втором этаже. Кровать разворошенная и пропахшая малиной и течным омежкой, оказалась самым удобным местом в мире. Но Джереми потряс головой и подхватив хнычущего Шамси на руки, потащил его в душ. Прохладные струи немного отрезвили обоих так, что Шамси даже стал слабо отбиваться, и Джереми прижал его к груди, лихорадочно целуя куда придется и жарко повторяя. - Слушай, я же никто, со мной трахнешься, охоту сбросишь и забудешь. И никто не узнает.. Никто-никто. А если хочешь, то и трахнешь меня. Шамси все же вырвался, пошатываясь добрался до кровати и раскинулся на ней, - Слушай, - прерывисто заговорил, срываясь на стон и выгибаясь, - теорию я знаю, боли не боюсь, но боюсь. Понятно? - Теорию я тоже знаю, я осторожно и ласково. Смазка нужна. - Не думаю, из меня льет, хоть ведром собирай. Трахай уже. Джереми, трясясь от нервного напряжения осторожно потрогал пальцем края припухшего отверстия. Помял в руке тяжелую мошонку. Точно не омежью. Погладил по всей длине тугой член. И медленно вдвинул палец в горячее и податливое. Шамси в голос застонал, вскидывая бедра, - Я могу разбить тебе переносицу так, что кость войдет в мозг. Могу пальцами вырвать кадык... - Я сделал больно? - насмерть перепугался Джереми. - Сука ты, вытащи свой гребанный палец и засунь член. И Джереми засунул. Как-то с ходу. Плавно и медленно, как описывалось в книгах не получилось. Его будто засосало внутрь. И сладко сдавило. И от этого отбило и голос, и разум, и реальность. Осталась только жаркая дырка и громкие стоны распаленного омеги. А потом что-то плотно передавило член прямо под узлом. заставило извиваться и практически провалиться в долгий и яркий оргазм. - Вот это да, - через вечность всхлипнул Шамси и чуть истерично засмеялся. - Кажется, сцепились. Ты вытащить можешь? - Нет, - после попытки отстраниться пробормотал Джереми. - Плотно сижу. И у тебя там все пульсирует. - Чувствую. И хочу, как будто не меня только что отодрали. Интересно, это надолго? Джереми не ответил, он в очередной раз задрожал, спуская в восхитительно жаркое тепло. Шамси тоже получил свое. Оказывается, омеги могли кончать только от содрогания члена внутри. Потом Джереми долго вылизывал раскрывшийся анус Шамси, наслаждаясь вкусом собственной, смешавшейся со смазкой спермы и удивляясь, как мог раньше считать такое отвратительным. Так сладко и возбуждающе. Вдоволь наигравшись с дырочкой и вылизав ее от пряной смазки, опять вломился внутрь, вырывая вопли и требования сильнее и глубже. И врезаясь во вторую сцепку. Расцепившись, они не сразу, но нашли в себе силы сползать в душ и сожрать появившийся на первом этаже ужин. - Черт, - с чувством произнес Джереми, - твои соседи... они же могут донести и... - Уже донесли, - меланхолично прочавкал Шамси. - Через пару дней сообщат, что с нами будет. Гон прерывать не станут. И гон продолжился. А на третий день, проснувшийся первым Шамси деловито перевернул Джереми на живот и выдавил ему в жопу полный тюбик крема для рук. - Будешь трепыхаться, перевяжу, как багарскую колбасу и все равно вставлю, - спокойно предупредил он. - Мне тоже охота попробовать активную позицию. Джереми, обмирая от сладкого ужаса послушно встал на четвереньки и выставил задницу. Его Шамси растягивал долго и со вкусом. И входил аккуратно и медленно. Член у него, хоть и с узлом, был не очень велик, так что быть порванным Джереми не опасался. Но чего боялся Шамси, понял. Пустить в себя впервые кого-то, отдаться на волю чужого члена, пугало до сладкой дрожи и восхитительного нервного напряжения. К которому внезапно примешался чудесный коктейль из легкой боли и неповторимого зуда, унимающегося лишь входящим членом. - Не больно? - Обалдеть, как хорошо. Двигайся, а? - Да ты извращенец, - хохотнул Шамси. - И часто тебя альфы драли? - Ты первый, но игрушка у меня была. Наверное, нашли и издеваются надо мной. - А тебе не пофиг? Ммм, как классно. Я чуть быстрее? - Давай, - выдохнул Джереми и подался назад, принимая член Шамси на полную длину. - Тебе помочь кончить или сам? - Шамси тяжело дышал, двигался и временами замирал, чтобы поцеловать Джереми в затылок. Вернее, между лопатками. До затылка он не доставал. - Еще не знаю, скажешь, когда дойдешь, я подрочу. - Неа, я выйду раньше. Тебе то в сцепку больно будет. - Перетерплю, - Джереми уже готов был пообещать все, что угодно лишь бы его не покидало чужое тепло внутри. Он принялся яростно надрачивать член, стараясь попадать в такт толчкам, и вдруг ощутил внутри пульсацию, безошибочно понимая, что Шамси не сдержался и кончил. И вот прямо сейчас входит в свою первую сцепку. Задница альфы не омежья, поэтому вторичного оргазма от сцепки не было ни у Джереми, ни у Шамси. Они просто лежали и мирно разговаривали. - Так тебе альфы нравятся? - Нет, совсем нет. Мне всегда хотелось омегу. Маленького, такого же как ты. Но немного развратного, чтобы и мне присовывал. А они все кривились и считали меня извращенцем. - С чего? Мой... Короче, один знакомый омега говорил, что его мужу тоже нравится, когда его трахают. Но у того омеги член маленький. Так они купили супер навороченную штуку, и пока она трахает моего... того альфу, он отсасывает омеге. Все довольны. - Отсасывает... - Джереми извернулся и понял, что может слезть с чужого члена. - Вообще я тоже хотел попробовать. - С игрушкой? - Шамси сладко потянулся. - Извращенец. - С игрушкой тоже, - твердо ответил Джереми, - но пока я думал только о твоем члене у меня в глотке. Или для первого раза хотя бы во рту. Развить тему не удалось, а Джереми хотел признаться о еще одной фантазии. Чтобы его хватали за волосы, оскорбляли и заставляли сосать. Чего стесняться после того, как они весело и задорно оттрахали друг друга. Со двора послышался звонкий голос, - Ша-амси! Я слышал, что ты дома. Шамси сполз с кровати и, шлепая босыми пятками по полу, прошел к окну. - Иска! Что ты там принес? Штраф за нарушение тишины? - Благословенна будь твоя глотка, милый. Мой супруг так воодушевился, что велел отнести тебе медовую халву. От себя я добавил несколько свадебных печений. Покажешь своего альфу? - Сам еще не смотрел, - буркнул Шамси и захлопнул окно. - Я что, так шумел? - Разве что на пару тонов ниже, чем я. Это плохо? - Как бы тебе сказать... второй сосед — мой брат. Так что, возможно, сюда уже мчится весь наш род. Так что быстро встали, и в душ. Минуту. - Он встал перед Джереми и медленно обошел его по кругу. - Отличный рост... - Только по сравнению с твоими полутора метрами. - Широкие плечи и соразмерно развитая шея... фехтованием занимался? - Да. Признан мастером. - Тонкая талия... ух ты! Так это твой натуральный цвет? - От пупка Джереми золотилась тонкая полоска волос, расцветая в паху ярко рыжим подсолнухом буйных завитков. - Морда подкачала. Где ты эту картошку нашел, что вместо носа прицепил? - В приюте, - грустно ответил Джереми. - Сломал в драке. - Так ты еще и сирота? Повезет кому- то. Без единого тестя жить- это ж просто сказка. Джереми поморщился. Разумеется, кто он этому специалисту по диверсиям? Привратник. А если с большей гордостью, то боевой трофей. Поставили на крыльцо, и народу хвалятся. И не повезет никому. Домой он не ездец — там ничего, кроме расстрела его не ждет, а здесь садовнику иностранцу даст только совершенно отчаявшийся омега. Калека или урод. Хотя, он осторожно покосился в сторону круглой задницы зарывшегося в гардероб Шамси. Есть один нюансик. - Шамси, а ты противозачаточные принимал? Потому что если что, то я как честный альфа... - Недолго тебе им быть осталось, - обладатель злобного баритона ворвался в двери спальни и выразительно щелкнул садовым секатором. - Не для тебя мы Солнышко оберегали. А ты! - он развернулся к впрыгивающему в шорты Шамси. - Шлюха! Семью позоришь. Мало того, что ума приложить не можем, женить тебя или замуж выдавать, так ты еще и под иноверца лег. И орал так, что соседи только хихикают или нагло ржут, когда пытаешься про больной зуб рассказать. - Он задохнулся от злобного шепота и замолчал. Шамси резво воспользовался паузой. - Обороты сбавь, братишка. Я уже год, как совершеннолетний. Он тоже. Ты тоже? - Он швырнул в Джереми свободными штанами. Тот кивнул, - Двадцать шесть скоро. - Совесть требовала помочь мелкому, и он кинулся в авантюру. - И кто под кого лег- это еще вопрос. Сначала я его, правда. А потом, он меня. - К-как? - Гость опустил секатор. - Точно так, как вы с супругом, - ехидно пропел Шамси. - Только в отличие от твоего нежного омежки, мой член больше пальца. - Тише ты, - брат Шамси сторожко оглянулся. Внизу послышались еще голоса. И он быстро прошептал, - Сволочь ты. Что делать должен? - Поддерживать,- быстро ответил Шамси и весело заверещал, - Братики! Папа! Ну вся семья в сборе. А дедушка где? - Одевайся и иди в магазин, - пожилой островитянин обращался к Шамси, но смотрел на Джереми. У него единственного из всей остальной присутствующей родни, были такие же пронзительно синие глаза. Остальные злобно светили типичными для коренных уроженцев Острова янтарно желтыми гляделками. Спорить Шамси не стал. Молча выхватил из шкафа черную рубашку и ушел. Но Джереми успел увидеть, как он предупреждающе прищурил глаза на первого явившегося брата. Джереми постарался выглядеть настолько уверенным, насколько позволяла ситуация. Молодые родственники Шамси, мягко ступая, обошли его полукругом, оставляя открытым путь к двери. Но там стоял отец семейства. С гнусной ухмылочкой на породистой роже. - Ну, молодой альфа, что скажете в свое оправдание? Джереми задумался. Сказать, что Шамси сам начал? Или что женится? А вообще, что в таких случаях говорят родителям омеги? А что в случае если этот омега альфа? - Ничего не скажу. И нечего на меня смотреть так, будто думаете, что Шамси можно обидеть. Синяки на моей роже, его ручек, между прочим, работа. И ножек. Прискакали так, будто не доверяете ему. Вот ты, - он обличающе ткнул пальцем в первого прибывшего брата, - забирал его с задания. Так что знаешь, что он в одиночку... эм.... сделал это! Брат отмер. Он неохотно оторвался от стенки и нехотя процедил, - Мы как-то и правда забываем, что Солнышко не омега и не ребенок. Этого парня он бы по стенке размазал, если бы захотел. - Вот именно, Вальди, - прошипел другой желтоглазый, - захотел. У него течка была. В тот момент он и думать не мог. - Мог! - запальчиво возразил Джереми. - И думал. - Вопрос, о чем? Шамси влетел в дверь с такой скоростью, что врезался в отца. Миндалевидные глаза стали совершенно круглыми и полными ужаса и недоумения. - Опять начинается! Почему? Мы же того... - Потому что течка длится неделю, - наставительно пробормотал самый худой из братьев. - У меня дольше пары дней в жизни не было, - запальчиво огрызнулся Шамси. - Потому что гормоны горстями глотал, кретин! Еще лет пять, и срал бы гормонами. Как врач советую — женись. Или, если хочешь, замуж иди. - Коновал ты, а не врач. Что военные хирурги понимают в гормонах? И жениться не хочу, - зачастил Шамси, сжимая коленки и неосознанно отклячивая задницу. - Молодой еще для семьи. - Тебе почти двадцать три! - Взорвался отец, - Твои братья уже детей в эти годы имели. Альфы нашей семьи женятся в двадцать один. Традиция. - А я не альфа! ой, да валите же вы отсюда. - А был бы настоящим омегой, то в восемнадцать уже бы с пузом ходил и мужа любил! - Хорошо, пусть жениться, я согласен, только кто меня возьмет такого? Папа! Ну уйди же. - Ничего, потерпишь. Так значит, если найдется желающий, то ты выйдешь замуж? - НЕТ! Но так и быть женюсь. А теперь оставьте нас в покое! Комнату начал заполнять запах течного и нетерпеливого омеги. Джереми внезапно понял, что рычит и горбясь приближается к чужим альфам. Смутиться он не успел. Шамси дернул его за резинку штанов и целенаправленно, как муравей гусеницу, потащил к кровати. Когда ушла родня, он уже не заметил. На нем быстро и целеустремленно рвали одежду. У крыльца отец семейства остановился и поднял голову, прислушиваясь к звукам борьбы наверху. - Убрать этого имперца по окончании течки не проблема, но где мы будем брать следующих? - А они неплохо спелись, - деланно небрежно заметил тот брат, который хирург. - И крупный. Неплохое приобретение для семьи. - Досье собрать? - И побыстрей. *** *** Шамси с наслаждением вцепился в жесткие чуть вьющиеся волосы Джереми и потянул его голову к паху. - Примерь, поместится или нет? Джереми облизал пересохшие губы и прикрыл глаза, охватывая член губами. Это был уже второй минет за ночь, и горло слегка саднило с непривычки. Но держать во рту тугую тяжесть, перебирая в руках яйца, свои и чужие, было сродни опьянению. Шамси тоже нетвердо держался на ногах. Джереми отстранился и перехватил его за талию. - Сядь и расставь ноги. Ты сладкий. Но у меня стоит так, что зубы ломит. Можно потом я тебя? - Пользуйся моментом. Потому что следующие полгода ты будешь только снизу. - Ну хоть разок в неделю дашь? А то отсохнет от безделья. *** *** Течка длилась пять дней и эти пять дней были лучшими в жизни Джереми. На пике гона он трахал тугую задницу Шамси, а в периоды спокойствия на нем от души отрывался Шамси. Эротически фантазии пока так и оставались фантазиями — не было ни времени, ни терпения. Но в самом конце, перед тем, как отрубиться, Шамси сонно пообещал, что вот прямо послезавтра он покажет Джереми, как насилуют в тюрьме. На его примере. Сам Джереми засыпал с идеей, как уговорить мелкого накупить горячего порно. Для стимуляции фантазии. Утром Шамси первым делом схватился за сигареты и мате. Промедитировав с полчасаб он капризно заявил, что хочет винограда и устриц. А тащиться в магазин лень. И что раз Джереми все это время не выполнял своих обязанностей привратника, то пусть берет кошелек и идет вот по этой аллее прямо до магазина. Километра полтора. И принесет винограда, сигарет, булок и устриц. До магазина Джереми добрался без приключений. Не считать же таковыми то, что несколько омежек по глаза закутанные в покрывала встретили его дружным хихиканьем и выкриками о большой силе иноземца, что наконец-то покорил Солнышко. В магазин Джереми ввалился красней вареного лангуста. У корзин с виноградом он замер и едва не расплакался. Виноград синий, красный, зеленый, круглый, длинный, какой-то прямоугольный... - Шамси любит вон тот. - Тонкая кисть с массивным перстнем на безыменном пальце указала на крупную кисть с полупрозрачным белым виноградом. - Сыр острый, булки без сезама, сигареты «Лэнди», химия, подрывное дело. Сейчас он лучший оперативник разведотдела, его уговаривают преподавать теорию ядов, а еще состояние семьи позволяет ему вообще ничем не заниматься и ежедневно топить по яхте. Что можете предложить вы? Джереми уставился на отца Шамси. Ответить было нечего. Или нет? - Сэр, но если бы Шамси был альфой, то по вашим законам омега мог бы принести в его дом только красоту. У вас нет такого понятия, как приданое. - Красоту и плодовистость. Ты обещаешь родить мне хоть одного внука? С красотой у тебя не очень то. - Он постоял, глядя на багровеющего от унижения Джереми и вздохнул. - Придется Шамси обойтись без винограда. Пойдем, иноземец. *** *** Услышав хруст гравия у дома, Шамси выскочил на крыльцо, желая выдрать у медлительного Джереми сигареты. И наткнулся на двух старших братьев. Оззи и Дерек служили во внешней разведке и обладали крутым нравом. От них всегда ожидались самые жестокие решения проблемы. Но и самые оптимальные. Оззи крепко взял Шамси за плечо и направил в дом. - Только что имперский консул получил сообщение о казни Джереми Спайка. Фотографии казни и трупа уже переданы в Империю. Ты отправляешься в больницу. - В психушку? Наконец-то созрели признать меня невменяемым? - Кретин, - грустно ответил Оззи. - Кровь чистить. Твои идиотские эксперименты с гормонами дали результаты. Крайне негативные. Так что, собирай шмотки. Что забудешь, потом принесем. - А если я отвечу нет, то что вы сделаете? Лишите состояния? Вычеркнете из рода? Не страшно. Зарабатываю я достаточно, а глава рода пока что не ты, а дед. Так что я отвечаю — нет. - Вряд ли, Солнышко. Гормоны тебе сейчас не продаст даже потенциальный самоубийца, а если и найдешь где и опять нажрешься, то в следующую течку точно сбрендишь. Шамси вздохнул. Все верно. Без гормонов он будет не в состоянии сказать нет. А от гормонов уже тошнит в прямом смысле слова. И сыпь по коже. Лучше бы он не выпендривался и сказал, что согласен на Джереми. Теперь- то поздно. Но на раздумья у него есть целых шесть месяцев. Он, как совершеннолетний, может быстро вступить в брак. Найти того, кто согласится на договорной. Только для этого нужна относительная свобода. - Нет, я останусь здесь. Силой же не потащите? - За кого ты нас принимаешь? - Обиделся Оззи. - Драться? Есть же более мирные методы. - И в лицо Шамси ударила струя газа. На третий день в палату люкс заглянул улыбающийся во всю пасть Вальди. Водрузил на стол гигантскую корзину, до краев наполненную фруктами, и прикрыл дверь - Привет, Солнышко. Поговорил с местным светилом. Говорят, тебе легче. Кстати, он обещал вправить мозги остальной родне. Сказал, что твой организм оказался умнее тебя, и вовремя улегся под альфу. Пусть и первого попавшегося. Теперь с месяц терапии, и опять можешь начинать гробить себя. Или вступить в брак. Оказывается, альф с необходимыми тебя наклонностями полно. Шамси поправил капельницу, и выгреб из корзины лоточек клубники. Он и сам заметил, что лечение помогает. Появился аппетит, сон. Да и общее самочувствие улучшилось. В этом вопросе семья оказалась права. Но не в плане вмешательства в его личную жизнь. - Ты, кажется, забыл, что у меня статус альфы. Мелкого, со странностями, но альфы. И вступить в брак могу только с омегой. Это мило, конечно, но что он будет со мной делать, когда меня внесет в течку? - Так я и не говорю об омеге, - возмутился брат. - Альфа, отличный сильный альфа. И тоже со странностями. - Тогда, о каком браке может идти речь? - Шамси отставил клубнику и принялся рыться в корзине в поисках сигарет. - Военном, - загадочно ответил Вальд. Загадочности ему хватило ненадолго. - Закон пятнадцатого века, когда наши предки пытались захватить мир. Хрупких омег с собой в поход не потащишь, а без секса не проживешь. Вот и придумали брак военного времени. Альфа может жить с другим альфой, если они вместе сражаются. Закон все еще в силе. Шамси уронил зажигалку. Вот это да. Нет, куча братьев во всех отраслях военной машины — это круто. Жаль только, что им потребовался крепкий пинок в виде Джереми, чтобы засуетиться и найти выход. Жаль рыжего. Смерти он точно не заслужил. Вальди всегда отличался редкостной прозорливостью Он пересел ближе и обнял за плечи. - Жалеешь о нем? Шамси задумался. Джереми не был красивым, не был особо сильным, о богатстве и говорить не стоило, но он оказался единственно необходимым. - Знаешь, мы с ним одинаково неправильные. Я телом, а он душой. Мы нужны друг другу. Постепенно мы бы притерлись. Но говорить уже не о ком. - Влюбиться успел? - Какая любовь? Мы и познакомиться толком не успели. - Правильно, постель -не повод для знакомства. И кстати о знакомствах. - Вальд выскочил в коридор и привел оттуда высокого альфу с забинтованным лицом. - Вот, знакомься. Алекс. Он поскользнулся и пересчитал мордой ступеньки. Поговорите пока, а я сбегаю позвоню. Алекс скромно уселся на край кровати и неловко сложил руки на коленях. Голос у него оказался гундосым и хриплым. - Привет. - Привет, - неохотно ответил Шамси. - Что этот кретин тебе наговорил обо мне? - Ничего. Только хорошее. Какой ты умный и сильный. О семье много рассказал. Как ты учился. - Отлично, обо мне ты все знаешь. Теперь можешь идти откуда пришел. И поторопись, а то припрется еще пара братиков и покажут тебе мои фото в подгузниках. Алекс засмеялся и тут же застонал, схватившись за нос. Глаза покраснели от притока слез. Отфыркавшись, он опять вернул руки на колени и заговорил тоном отличника у доски. - Я закончил среднее военное училище по курсу навигация и системы космического наведения. Сейчас прохожу переподготовку на другую специальность. Трудно, но интересно. - Он замолчал, раздумывая, и продолжил. - Родом с из провинции Такко. Родители были успешными фермерами, но разорились после землетрясения. После этого они эмигрировали в Ивропу, где вели трудную жизнь эмигрантов. Что-то в этой речи было слишком неправильным. Другой бы не обратил внимание на некоторую размеренность повествования, но не тот, кто по роду деятельности обязан улавливать самые крохотные несоответствия. А несоответствий хватало: таким языком не разговаривают и не пишут отчеты. Слишком много ненужных для первого знакомства подробностей. Как заученная наизусть легенда. Только рассказанная дилетантом. - Парень, - Шамси аккуратно взял руку этого Алекса и заломил ее ему за спину. - Ты кто такой? И какого хрена происходит? - Знакомимся, - пропыхтел Алекс. - Лучше поздно, чем никогда. Шамси уставился на чуть оттопыренные уши, отпустил руку и потрогал рыжие волосы. - Расслабился я тут. Тебя в лицо расстреляли? Джереми потрогал место, где должен был быть нос. - Твой папа сказал, что мой нос будет позорить всю семью. А твои братья решили, что раз все равно править, то можно немного подрихтовать мне морду, чтобы знал, как тебя обижать. Шамси с громким сопением отцепил капельницу и распахнул дверь. - Вальд... ага все тут. Входите. И объясните — Какого хера! Кажется, Джереми взбрело в голову доказать, что он тоже альфа. Он запинаясь, но решительно попросил всех выйти на минуточку. А потом сгреб Шамси в охапку. - Просто дай мне объясниться, а потом можешь испортить всю работу пластического хирурга. Твоя семья любит тебя. А ты болван, который с детства борется с ними. Они беспокоятся о тебе, не потому что считают омегой. Просто ты младший и самый любимый. Да у тебя разница с самым младшим из них пятнадцать лет. А у старшего сын старше тебя. - Всего на год! - Так тебе не хватает всего года, чтобы не вести себя, как ребенок? Ты же понял, о чем я. - Ладно, признаю себя тупым. А почему мне сказали, что тебя казнили? - Потому что внизу подслушивал твой приятель. Тот мелкий сплетник из соседнего дома. - Отец сел с другой стороны Шамси и тоже обнял его. - А потом ты сутки лежал под аппаратом очистки крови. - А потом вы решили проверить, был ли секс с Джереми спровоцированной течкой случайностью или я втюрился в него? - Ну не без этого, - смутился отец. - Папа, - с укоризной в голосе протянул Шамси, - за это время я смог удостовериться только в одной вещи... двух. У него классный член и тугая попка. Трахаться с ним классно. Хотя, следовало бы сделать повторную проверку. Джереми вспыхнул до корней волос. Или от похвалы или от того, что отец Шамси с видимым интересом уставился на его пах. От смущения он не нашел ничего лучшего, чем начать заикаться. - Т-ты з-з-забыл еще мой рот. - Точно! Папа, он называл меня крокодилом. Вы все еще хотите нашего брака? - Единственное чего я хочу- это твоего счастья. - В браке с нищим иноземцем? - Уже нет. Сын коренных уроженцев. Вернувшийся на родину. Живет не шикарно, но тебе на виноград и сигареты хватит. Готов изменить фамилию в пользу старшего в браке. - Солидный довод. Но все равно нет. - Шамси, - кто-то из братьев сжал кулаки и закатил глаза, стараясь оставаться спокойным, - Хватит доказывать свою самостоятельность. Мы все уже поняли. Только что ты утверждал, что смог бы создать с этим, - он показал пальцем на Джереми, - семью. Если бы этот был жив. А как только мы все дружно предоставляем тебе желаемое и готовимся вытирать слезы умиления на вашей свадьбе, ты становишься в позу. Думаю, что не ошибусь, если скажу, что твое поведение достало всех нас. А теперь слушай. Ты крайне вовремя перебрал с гормонами. Теперь любой врач подтвердит, что на фоне затянувшейся девственности и измененного гормонального фона твой статус сменился. Мы официально признаем тебя омегой и выдадим замуж. Жениха по традиции подберем... - Согласен на Джереми, - быстро сориентировался Шамси. - Когда свадьба? - Я не согласен, - ляпнул Джереми и прикусил язык. Но всеобщего внимания уже добился. Так что пришлось объясняться. - Я хочу по любви, а вы его шантажируете. Отец выпустил Шамси из объятий и встал. Джереми не знал, почему, но вся семейка примолкла и сжалась. Назревала беда. - Вальд, - загрохотал отец семейства, - сходи к коновалам и забери у них все пилюли для этих страдальцев. Остальные- скрутите эту парочку и доставьте в загородный дом. Там и заприте. Пусть они или разберутся, или поубивают друг друга. - Спроси еще, мне трахаться можно? - Шамси отмахнулся от брата и прыгнул на колени Джереми. *** *** Пару лет спустя. Джереми с ужасом ощутил, как поднимается член. Заброшенный лодочный сарай медленно, но неотвратимо заполнял запах течной омеги. Источник запах сидел рядом. Примотанный к стулу и с кляпом во рту. Чтобы не кусался. На вид, его перевязали гораздо более тщательно, чем самого Джереми. Да и вырубили издалека — снотворным дротиком. Джереми видел такие, когда общался с морским десантом Империи. Стало быть Шамси кто-то сдал. И теперь они сидели в окружении троих громил и ожидали прилива, с которым их увезут на катере туда, где оба приговорены к смерти. А судя по небрежным замечаниям о качестве задницы омежки, то Шамси еще придется поработать секс-куклой. А тут еще и все усиливающийся запах течки. - Что ж ты делаешь, поганец, - взвыл Джереми, дергаясь в веревках. - Должно же только через месяц начаться. - С перепугу поплыл твой омежка, - похабно оскалился один из сторожей. - Да и правильно делает, в охотку хоть растянется нормально. А то нас трое да еще на катере трое придут — заебется до смерти еще до суда. Шамси жалобно застонал и закатил глаза. Один из похитителей подошел к нему и жадно сжал пах. - Ух, горит весь прямо. Может, оприходуем по-быстрому. Когда там тот прилив еще будет. - Оприходуем, - проворчал второй. - Одному только и хватит, сцепитесь и проторчите до катера. - Да мы неглубоко, узел, чур не вставлять. На катере догонимся. - Он потянул кляп изо рта Шамси, - Хочешь, чтобы тебе присунули? Шамси облизал губы и яростно закивал. Джереми краем глаза увидел расширенные зрачки и совершенно обезумевший взгляд течного омеги. Поток грязной ругани похитители прервали крайне просто — сунув в рот Джереми обжеванный Шамси кляп. А потом отвязали веревки и подняли непрерывно стонущего и льнущего к крепким телам Шамси на ноги. - Какой нетерпеливый, - восхитился один и поиграл ножом, прежде чем перерезать ремень штанов Шамси. Шамси переступил ножками, вышел из упавших штанов и мягко подогнул колени, готовясь опуститься на пол. Подхватил штаны, одним взмахом превратил их в жгут и сбил того, кто стоял совсем близко. Второго он вырубил в прыжке ногой. Любимым приемом — пяткой в лоб. Джереми понял, что на этот раз он не сдерживался и проломил переносицу, вгоняя кость в мозг. Третий кинулся к поставленному у стены автомату, но вдруг захрипел, выгибаясь, как уходя от ножа. Только вместо ножа между лопаток у него торчала любимая заколочка Шамси. В виде бабочки с бритвенно острыми краями крылышек. А потом грязно матерящийся Шамси перепилил веревки Джереми и хлопнулся на колени, - Вставь, пока я не сбрендил окончательно. - Ты что, - переполошился Джереми, - валим отсюда. Сам слышал с приливом придет катер. - На котором всего трое кретинов. Этих я сдуру прибил, надо же хоть кого-то прихватить. Я что зря штаны снимал? - А если сцепимся? - Ты, блять, слышал, что они собирались? Неглубоко вставляй. До катера успеем. И Джереми вставил. Только потому, что Шамси так просил. Собственный стояк его нисколько не тревожил. Сначала медленно, приоткрыв от напряжения рот входил в горячее отверстие, задерживался, чтобы насладиться пульсацией туго обтягивающих член стенок, выходил, поджимал пальцем узел и снова входил. Шамси шире расставил колени и прогнулся, прижимаясь грудью к грязному полу. Каждый толчок он сопровождал блаженным стоном. Как будто не трахался с прошлой течки. Джереми до сих восхищала его вечная готовность к сексу. Любому: нежному и чувственному, быстрому перепиху в обеденный перерыв, грязному с руганью и сильными шлепками по заднице. И трахал отлично, хотя и подставлялся с той же охотой. Постепенно Джереми терял медленный темп и ускорялся, стремясь войти как можно глубже, но старательно придерживая узел. Ко всем приключениям им только сцепки и не хватало. Хотя Джереми почему то не сомневался, что и из такой позиции Шамси ухитрится вырубить кого угодно. Сам он, сколько не старался, не мог добраться и до половинного мастерства. - Давай быстрей, - простонал Шамси, - времени мало. Кончили они привычно вместе — трудно ли изучив партнера с ног до головы. Шамси со стоном откатился и потер колени. - Я весь в занозах. Но у нас часа три перерыва до следующего приступа. Давай зажигалку и конфеты, которые прячешь во внутреннем кармане. - Так ты курить будешь или жрать? - Джереми замер с пакетиком леденцов. - Бомбу делать, - отрезал Шамси и завязал штаны подобранной веревкой. На бомбочку пошли две зажигалки, одна пьезо, пожеванная жвачка, карамель, в которую превратились леденцы в консервной банке и обойма от трофейного автомата. Джереми лежал на причале и смотрел, как с катера сошла пара теней, дождавшись, когда одна из них потянула дверь сарая, швырнул бомбу на катер. Взорвалась она классно. А через минуту Шамси уже свистнул, подзывая его к себе. Связывать десантников было нечем, поэтому Шамси просто вырубил их. И теперь возбужденно трещал в мобильник, описывая ситуацию и требуя поторопиться, а то еще полчаса и он лично выебет всю прибывшую на подмогу группу. Ебать не стал, конфисковал один из джипов, толкнул Джереми за руль и скорчился на соседнем сиденье. И всю дорогу домой горестно подвывал. Но на то, чтобы добраться до спальни его выдержки хватило. На этот раз Джереми не осторожничал. Всунул сразу на всю длину и тут же кончил. Шамси взвыл от ярости, вывернулся из-под обмякшей на нем туши и схватил Джереми за волосы, тыкаясь членом в рот. - Я исправлюсь, - успел вякнуть Джереми и приступил к работе. Утром к ним ворвалась группа военной полиции во главе со старшим братом Шамси, и тут же смущенно вылетела, обнаружив сцепившуюся парочку. Джереми едва успел набросить на бедра одеяло. Шамси смог только послать брату томный взглядб и вздрогнул в оргазме. На третий день Джереми, хватаясь за стенки, спустился в кухню и набросал на тарелку всего, что нашлось в холодильнике. Колбасу они откусывали прямо от куска, заедали сыром и запивали молоком. - А как ты, - Джереми засунул в рот креветку и проглотил ее, не жуя, - ухитрился имитировать течку? - Ну, - глубокомысленно прочавкал Шамси, - тут главное понять химические реакции тела, вызвать дозированную выработку сератонина и адреналина, а еще лучше перепугаться до усрачки. Если б тебя собралась ебать рота морпехов, то ты тоже впал бы в течку. А сейчас я доем и... - Джереми застонал, к сексу он еще точно не готов, - … и ты принесешь мне сигареты и мате. Потому что сегодня я омега и ты будешь за мной ухаживать.