Новый День

Где-то в дали ещё гремят отзвуки боя, наполняя воздух звоном, криками и стонами. Дагор-Дагорат - Последняя Битва состоялась, унеся в Мандос миллионы жизней. Люди, эльфы, гномы, орки - все стали равны в последней битве. Майа и Валары так же участвовали в этом сражении. Битва Битв - мир либо выживет, либо падёт, третьего не дано. Создатель оставил своё детище, и мир захлестнула война. После неё - или всё, или ничего. Кровавое безумие, слияние времён и, как итог, уничтожение Пустоты. Врата Ночи, став ненужными, в последний раз напоминают о Начале Времён, распарывая пространство и, словно ремиссия былого времени, из Пустоты вернув первого из пятнадцати Валар, а одновременно с ним - силу. Она, словно извиняясь, отдала остатки энергии в мир. Однако мало кто мог бы по достоинству оценить этот подарок. Всего одна сущность заметила неожиданный всплеск, впитав, словно губка, всё без остатка и вернув себе тело, то самое, какое когда-то в Начале Времён было подарено его создателем. Только закончив закрепление облика, он почувствовал, нет, скорее ощутил где-то на периферии сознания тончайшую нить, что последние века, тысячелетия, была тоньше волоса, грозя порваться в любой момент, заставляя периодически сжиматься сердце Майа в ожидании неизбежности, теперь же немного окрепшую и будто укоротившуюся. Это могло означать лишь одно - его создатель каким-то образом здесь, в Арде. Вычислить его местонахождение по их связи для Саурона труда не составило, и, спустя небольшое количество времени, он стоял перед входом в небольшую пещеру, к которой привела его нить. Вход в неё темнел, словно приоткрытая пасть неизвестного зверя, неожиданно окаменевшего на берегу озера. Ни звука постороннего мира не раздавалось здесь, лишь тихий плеск воды, да крик птиц, летающих над волнами. Майа узнал это место. Пещера находилась в горах, что возвышались возле озера Айлуин в Дортонионе, к югу от Анфауглифа, что когда-то называли Ард-Гален - Зелёный Край, где теперь была разорённая пустыня. Первое, что увидел бывший правитель Мордора - тело, распростёртое посреди пещеры. Неподвижное тело. Сердце пропустило удар, не медля больше ни секунды, Гортхаур Жестокий, как называли его некоторые люди, подбежал к своему распростёртому на земле создателю и упал пред ним на колени, сейчас в нём не было ни капли злости, только надежда, страх, вновь очнувшаяся боль и любовь к своему Вале. Страх, мешавший до этого рационально мыслить начал отступать, как только Тёмный Майа понял, что его Учитель дышит, это позволило более-менее здраво мыслить и приступить к дальнейшему лечению. Сила, вытолкнувшая Валу из пустоты, почти вернула ему первоначальный облик, какой был до битвы с Финголфином: раны затянулись, глазницы вновь стали зрячими, оковы, покрытые коркой запёкшейся крови, лежали рядом грудой металла, тускло отсвечивая в ответ редко проникающим в пещеру бликам, что отражались от воды озера, почти вплотную лежащего у пещеры. - Мелькор... - голос срывается от осознания того, что он уже отчаялся когда-либо произнести это имя. Медленно, словно боясь, что это морок, который рассеется, если протянуть руку, Майа отвёл прядь от лица Валы, но не смог пересилить себя, не смог убрать руку от лица Чёрного Врага Мира. Моргот - Чёрный Враг Мира: чёрные волосы рассыпались вокруг головы на грязной земле, обрамляя бледное прекрасное лицо, какое может быть лишь у высшего создания, пушистые ресницы, такие же чёрные, как и волосы, обрамляющие глаза, взгляд которых почти никогда не излучал жестокость, тонкие длинные пальцы - руки творца - таким помнил его Саурон, таким он остался в его памяти навечно. И, словно почувствовав почти забытое тепло родной руки, что через своё прикосновение передавал Майа, Мелькор выдохнул: - Отхэннер... - на грани слышимости, даже совершенный слух с трудом уловил произнесённое. Всего одно слово, имя, но оно вселяло надежду на счастливый конец. Чувства, нахлынувшие на Тёмного Майа, пробудили воду, дремавшую до этого зеркальной гладью. Волны, накатывающие на берег, вздымались всё выше и выше, пока не начали подбираться к двум созданиям, грозя забрать их с собой в пенящуюся пучину озера. Но им это было не страшно, ведь они снова вместе, спустя тысячи лет разлуки, последней разлуки, ибо больше никто из них не пустит эту страшную даму в свою жизнь. Солнце вставало над горизонтом, начиная новый день, унося с собой боль и горе старых эпох. Этот мир победил в схватке с самим собой, стирая слово "Война" из мыслей, живущих в нём.