Нарвал

      Перевязав раненых, закрепив припасы и скрыв насколько возможно следы пребывания, они отправились в путь. Поднимались медленно, так, что у Миши было полно времени перевести дух и полюбоваться открывающимся с возвышенности видом. Рыжий лес с высоты выглядел еще более мертвым и безжизненным, чем это было на земле.       В Мише не нашлось сожаления или грусти по поводу ухода из родных краев, но и радости в себе он тоже не ощущал, потому что его начинало терзать ощущение, будто вот-вот случится что-то плохое.       Все шло хорошо: нарвалы и новые люди помогали друг другу, Даня постоянно бросал на него неоднозначные взгляды и улыбался уголками губ, а самое главное, за ними никто не гнался. И именно последнее казалось Мише иллюзорным, будто им дают ощутить эту свободу, разрешают попробовать ее на вкус, чтобы потом жестоко отнять. Это раздражало. Совергону думалось, что он начинает сходить с ума, топя себя в собственной паранойе. Более всего его беспокоило то, что Нарвал никак не отреагировал, когда узнал, что координаты все это время были у Егора и сейчас они у них. Миша сказал ему об этом сразу, после того, как они вышли из своего укрытия к остальным. На лице Дани ни один мускул не дрогнул. Он попросил посмотреть их, прошелся глазами по экрану и, кивнув собственным мыслям, отправился помогать со сборами в дорогу. Поэтому Миша собирался поговорить с ним. Ему жизненно необходимо было мнение Нарвала по поводу всей этой ситуации, чтобы опровергнуть свою паранойю или подлить масла в огонь.       Они поднялись вверх не меньше чем на тридцать метров и затем пошли по узкой протоптанной дорожке, с одной стороны которой была скала, а с другой - вид на умирающий пейзаж территорий, подконтрольных Ареалу. Заканчивалась тропа обрывом, а слева прямо в горе находился вход в старую шахту, которой, очевидно, пользовались предки. Дверь в шахту была умело имитирована под горный ландшафт, так, что незнающий человек ничего бы тут не нашел. Открывалась она с помощью пароля, экранчик для ввода был вмонтирован в дверь и появлялся при правильном нажатии на несколько выпуклых камней на имитации. Внутри было темно, холодно и воняло затхлостью. Все, кто был в частичной броне, включали нагрудные фонарики. С Мишей любезно поделились нарукавником и обувью от брони, это было щедро со стороны новеньких, ведь помимо этого они отдали ему один из запасных термокостюмов. Примерно такие же комплекты насобирали и на парней, кто-то чем-то поделился, у кого-то нашлась запасная деталь. Но, как заверил Мишу Юлик, переживать за их неполноценное обмундирование не стоит, так как по ту сторону хребта, где базировались шесть разведчиков, есть небольшой склад, где можно будет снарядится остальной частью костюмов, обеспечив себе герметичность и тем самым тепло.       Даня вел их по лабиринтам шахты. Совергон насчитал как минимум три развилки и два спуска вниз, куда можно было легко провалиться незнающему дороги человеку. Чем дальше они шли, тем тревожнее становилось Мише. Ранее никогда не замечая за собой каких-либо фобий, он громче всех согласился, когда Даня предложил передохнуть. Чтобы сбить с себя наваждение страха перед многотонным куском земли над головой, он направился прямиком к Дане. Нарвал беседовал с Юликом о том, какой дорогой лучше выйти к базе, Миша поискал глазами Руслана и обнаружил его с девочкой, той самой, которой Даня отдал свой нарвалин. Она что-то рассказывала ему, очень быстро, мало что в такой речи можно было уловить, за исключением тех слов, на которых она делала вдох. Сам Руслан сидел перед ней на корточках, чтобы быть на одном уровне и внимательно слушал, о чем она говорит, временами кивая.       — Если все пойдем прямиком — никого из наших не зацепим, — услышал Миша слова Юлика, когда подошел к ним.       — Мы ведь не смогли с ними связаться, — Даня мельком взглянул на Совергона. — Так откуда нам знать, что они не сидят и не ждут нас на базе, приняв сигнал.       — Всего один день, — пытался уговорить его Юлик.       — Нет. Мы оставим запись в журнале и координаты, которые направят их к нам, если вдруг их не будет на базе. Парни нагонят нас за пару часов, — настаивал Нарвал.       — А что если за нами идет Лилит? И она увидит эти координаты, пусть и не Северного города, но они точно ведь приведут к нам? — он сощурил свои темные глаза, внимательно глядя на лидера.       — Если Лилит идет следом, то она и без координат нас не потеряет. А отправлять тебя или его… — он указал большим пальцем за спину, имея ввиду Руслана. — На поиски и сбор разведчиков — я не собираюсь. Там ребята не пальцем деланные, а у нас вагон детей и раненых.       Юлик в ответ тяжело вздохнул, признавая правоту Нарвала и пройдя мимо Миши, слегка хлопнул его по плечу, и улыбнувшись, направился к Руслану.       — Знаю, о чем ты хочешь спросить, — усмехнулся Даня, прежде чем Миша успел сформулировать свой вопрос. — Почему я не свечусь от счастья, узнав о координатах Северного города? — Миша, сглотнув слова, кивнул. — Да я просто в шоке! — честно признался Нарвал. Запустив пальцы в свои рыжие отросшие волосы, он отвел их назад, задумчиво уставившись в землю. — Увидев эти цифры, я вдруг все резко вспомнил. Словно ледяной водой окатило. И теперь я просто пытаюсь вести себя как раньше. Я же не могу позволить себе начать кричать и прыгать. От меня зависят жизни всех этих людей, поэтому я просто сказал им, что знаю куда идти, хотя еще вчера этого не знал. И я…. — Миша не дал ему договорить, замечая в тусклом свете, как меняется взгляд голубых глаз. Он шагнул к нему и крепко обнял. Одной рукой за спину, вторую положил на его затылок, заставляя уткнуться в свое плечо.       Вот так просто. Сильный, страшный и властный Нарвал был бесстыдно брошен судьбой в беспощадную реку эмоций.       — Ты отлично справляешься со своей ролью, — прошептал Совергон, ощутив его руки на своей талии. Они постояли так несколько минут и затем, Миша продолжил:       — Но ты ведь такой же человек, как и остальные, так что, я думаю, что они поймут, если ты хоть иногда будешь показывать свои настоящие эмоции.       — Я показываю их, — тихо ответил Даня и чуть отстранившись, привычно усмехнулся. — Например, когда нам никто не мешает, — Совергон припомнил все их «общение» тет-а-тет и в нем возникло всего два чувства.       — Рядом с тобой я ощущал лишь страх и похоть, — недовольно покачал Миша головой.       — Страх, похоть и смертоубийства, — добавил Даня и в благодарность чмокнув Совергона в лоб, отпустил его. — Я же наемник, малыш, во мне собралось все самое лучше, — рыжий шумно вдохнул и направился к остальным, объявить об окончании привала.       Они шли несколько часов. Временами на костюмах начинал моргать, а то и вовсе погасал свет. Это происходило из-за магнитных руд, которых в теле горного хребта было с избытком. Минерал сводил с ума костюмы и любую другую технику. Воспользоваться открытым пламенем, чтобы освещать ход, не позволял легкий запах газа, он годами копился под потолком шахты. Когда погасал свет, все останавливались и тихие переговоры затихали. Люди были научены горькой жизнью — в темноте нужно молчать, чтобы слышать то, о чем лучше не думать. За все время, что они шли, им не встретилась ни одна тварь, но они постоянно слышали шорохи, что-то уверенно ползло за ними, но по какой-то причине, оно не нападало, по крайней мере, пока был яркий свет.       — Кх-кх! — раздалось во тьме, где-то позади Миши, в толпе нарвалов. Сухой кашель разрывал чьи-то маленькие легкие, а затем он перешел в бульканье. Это была та девочка, Совергон знал это наверняка. Исцеление настигло ее не вовремя, новые люди начинали беспокоиться, шепот, неосторожные слепые шаги и нарастающее напряжение. Миша вздрогнул, когда кто-то осторожно коснулся его плеча. Теплая ладонь слегка сжалась, и он узнал в темноте Даню. Он отодвинулся в сторону, пропуская его назад, рука пропала. Нарвал шел к девочке, касаясь каждого, давая понять, что темнота, это лишь отсутствие света и невидящие глаза не должны заставлять их испытывать страх, под толщей ледяной земли, они не одни. Шорох повторился, оно приближалось. Миша услышал тихий звон металла — клинки Юлика, который шел вместе с Русланом, замыкающими. Стрелять здесь было так же безопасно, как и чиркать спичками.       — Т-ш-ш… — Даня уже был возле нее. — Успокойся и дай выйти этому, иначе ты не прекратишь кашлять, — шептал он.       — Даня, — так же шепотом позвал его Данил. Шорох твари был настолько близко, что будь тут свет, они бы буквально смотрели друг на друга. Народ начинал паниковать, на ногу Мише кто-то наступил, он не успел вытащить ее и второй попятившийся свалил его с ног. Едва затянувшаяся рана на боку тут же дала о себе знать и не сдержавшись, он болезненно зашипел, схватившись за рану и с ужасом осознав, что вновь потекла кровь. Слепая тварь тут же среагировала. Вопль существа эхом разнесся по шахте, и оно понеслось прямо на Совергона.       — Бегите! — закричал Даня и люди понеслись вперед. Свет на костюмах загорелся, но постоянно моргал, кто-то остановился и развернулся, издалека осветив им шахту. Мутант — бледно-желтый червь с головой личинки и множеством коротких лапок, которые и издавали этот странный шорох. Вперед побежали все, кроме Руслана, Юлика, Дани и девочки, которая согнувшись пополам, мелко дрожала, перед ней была черная лужица.       — Юлик, выводи их! — парень тут же среагировал и схватив девчонку побежал за остальными. Даня бросился к Мише быстро подняв его, толкнул к стене. В это же время Руслан вонзил один из кинжалов в мягкое тело мутанта, что наполовину влез к ним в проход, чем заставил червя отвлечься на него. Запищав, тварь изогнулась и слепо начала клацать мощными горизонтальными челюстями, такие могли раскусить человека напополам за раз. Руслан оказался зажат в углу, между стеной, телом червя, что заняло почти весь проход назад и его головой. Он успел выставить кинжал, задержав одну часть челюсти и подставив руку, позволил второй части заостренной челюсти врезаться в металлический нарукавник.       — Стой здесь, — сказал Нарвал Мише, а сам поспешил на помощь Руслану. На ходу он вытащил из-за пояса нож и вонзил его в другой бок существа. Тварь разжала челюсть, отпуская Руслана и резко махнула головой в другую сторону. Даня, вместо того, чтобы подобно Руслану отступить назад, вырвал нож из тела, прорезав немалую дыру, и выставил перед собой, так, что повернувший голову червь сам напоролся на лезвие. Он невыносимо мерзко верещал, вновь метнув голову в другую сторону. Нарвал протолкнул носок ботинка прямиком рану твари и делая упор на ногу, оседлал ее и вынув из тела первый воткнутый Русланом кинжал, вновь вонзил его, прорезая огромную дыру на спине мутанта. Червь начал метаться в стороны и биться о стены. Он запрокидывал голову, пытаясь челюстью дотянуться до Нарвала, но было слишком поздно. Даня прорезал дыру и нырнув руками вовнутрь него, заживо потрошил, вытягивая наружу все, до чего мог дотянуться. Руслан ретировался и подбежав к ошеломленному Мише, закинул его руку себе на плечо и поспешил увести к свету. Освещать поле боя им остался сам Данил. Парень подхватил его под вторую руку, развернув лицом к месту сражения. Развернувшись, Совергон и увидел Даню. Он был по самые плечи в бурой жиже, червь позади него, с кишками наружу, безмолвно загораживал проход. Нарвал, чуть сощурившись, от моргающего света, приблизился к ним и благодарно кивнув Руслану и Данилу, вернул первому кинжал Юлика.       — И почему я поначалу сомневался, что ты тот самый Нарвал, — пробормотал Данил.       — Даже не знаю, радоваться мне или нет, — произнес Даня в ответ и чуть кивнул вперед. — Они, наверное, уже вышли из шахты, поспешим.       Руслан помогал Мише идти, Данил освещал дорогу, а Нарвал шел чуть позади, за ними. Вскоре они увидели свет и услышали голоса. Их ждали по ту сторону входа. В глаза ударил белый свет, все небо было затянуто бело-серыми тучами. Под ними раскинулась белоснежная пустошь. Им предстояло спуститься вниз, по крутому склону, к одному единственному сухому дереву. Миша на минутку представил его зеленым, а впереди бирюзовую воду теплого моря, картинка показалась ему настолько реалистичной, что на секунду он подумал, что спит. Поэтому смачно ущипнул себя за ногу и тут же громко ойкнул.       — Его надо перевязать, рана открылась, — произнес Руслан, приваливая Мишу к камню.       — До базы не потерпишь? — Даня присел перед ним и задрав худи, осторожно ощупал забинтованную рану под цельным термокостюмом. — Там тепло и есть скобы для степлера, — Миша вздрогнул, но не от касаний через ткань, а от одного упоминания хирургического степлера. Ему никогда не нравилась эта штуковина. Вонзающиеся в тебя металлические скобы, которые загибались прямо под кожей, штука конечно действенная, особенно если учесть, что потом часть, что была в теле рассасывалась, но крайне болезненная и не приятная. Он избежал процедуры до этого, лишь потому что его рана не кровоточила после перевязки и в их импровизированном лагере были люди, которым он был куда нужнее.       — Да, конечно, — быстро согласился Миша. Все остальные смотрели на него и Совергону казалось, что они готовы скинуть его со скалы и наблюдать как он катится вниз, ломая себе кости о камни. Если бы не кровь, червь, возможно, так и не рискнул бы напасть.       — Спускаться будем по веревке, — Нарвал выпрямился и развернулся к остальным, загораживая Мишу. — Тех, кто не в силах спуститься самостоятельно, мы спустим, обвязав веревкой, поэтому пара крепких ребят должны спуститься вниз. Данил, возьми кого-нибудь, ты будешь командовать снизу, — обратился Даня к белокурому и тот согласно кивнувшую, тут же обратился к своим и выбрал нескольких.       Пока закрепляли веревки и спускались вниз, Миша сидел и смотрел на белоснежный горизонт, не в силах помочь чем-либо. К нему подошла девочка, что успешно «исцелилась» и молча села рядом.       — Не сиди на холодном, — сказал Миша, не сводя глаз с горизонта.       — Ты прямо как мой старший брат, — недовольно пробурчала девчонка и поднялась с камня, отряхнув пятую точку. — А почему тогда тебе можно сидеть на холодном?       — Потому что я взрослый, — усмехнулся Совергон, не найдя ответа лучше. Он посмотрел на нее и внутри него что-то болезненно кольнуло. Она напоминала ему Лизу. Светлые волосы, голубые глаза, только его сестра была младше. На подбородке девочки были черные разводы, Миша не задумываясь протянул руку и стер их.       — Взрослый, значит глупый? Поэтому вам можно сидеть на холодном? — сощурившись спросила она, уперев руки в боки.       — Нет, знаешь, — Миша улыбнулся, она была слишком сильно похожа на нее. Он поднялся, прижимая рукой бинты к ране под одеждой. — Я передумал, никому нельзя сидеть на холодном.       — Вот всегда вы так, — пробурчала она в ответ и отвернулась, наблюдая как Юлик проверяет достаточно ли крепко завязана веревка на поясе женщины, у которой была забинтована голова и одна рука привязана к телу. Даня с Русланом и еще двумя парнями держали веревку.       — Как тебя зовут? — спросил Миша.       — Лера, — ответила девочка, мило улыбнувшись.       Миша хотел спросить где ее семья, ведь из всех нарвалов рядом с ней, как с другими детьми он никогда не видел взрослых, но не успел. Его резко начало тошнить. Он резво отвернулся в другую сторону и позволил лекарству сделать свое дело. Лера молча стояла позади и когда Мишу отпустило и он повернулся к ней, вытирая рот рукавом, она подалась вперед и обняла его.       — С нами же все будет хорошо? Мы ведь правда дойдем до Северного города? — прошептала она.       — Конечно, — выдохнул Миша и осторожно погладив ее по макушке, подняв взгляд и встретился с Даниным. Они спустили всех, кроме них двоих. — Теперь твоя очередь, — Совергон отстранил ее от себя и кивком указал вперед. Лера обернулась и увидев, как Руслан развязывает веревку, чтобы повязать ее на ее талии, уверенно зашагала к нему. Когда пришла очередь Миши, шагая спиной назад по промозгшему склону, думал о том, что ему стоило остаться. Он испытывал грусть от одних только мыслей об этом, но его не отпускало чувство, что именно из-за него у всех этих людей могут возникнуть неприятности, как уже было множество раз. Опустившись вниз, а его буквально поймал на руки Данил, Миша мысленно уговаривал себя отринуть эти мысли.       Под слоем снега был совершенно не скользкий лед, местами с вековыми трещинами.       — Нам нужен отдых, — произнес седовласый мужчина, поддерживая беременную. Сама дама два в одном, на слова своего сопровождающего сморщила нос и недовольно хмыкнула.       — Здесь нельзя отдыхать, — Нарвал тихо вздохнул и окинул людей взглядом. — Мы потеряем зря время и замерзнем. А время, это наше единственное преимущество. Если вам кажется, что лед выглядит крепко и еще не скоро растает, то хочу вас огорчить — он тает, — его голос стал жестче, а в купе с бурой жижей, в которой он едва ли не искупался, убивая червя, выглядел Нарвал достаточно грозно. Послышался недовольный шепот, но вслух никто высказываться не стал.       Идти по ровной поверхности было куда легче чем в гору или по извилистой шахте. Совергон шел в самом конце, рядом с Юликом. Даня вел колонну, а Руслан шел с боку, то и дело озираясь по сторонам. Он часто останавливался и вглядывался в горный хребет, откуда они спустились некоторое время назад. Миша, дабы отвлечься от ощущения, что ему в ботинок натекло уже приличное количества крови, а боли он почти не ощущал, хотел обсудить с Юликом лекарство, так как парень явно разбирался в биотехнологии.       — Его что-то тревожит, — заговорил первым Юлик. Он наблюдал за метаниями Руслана.       — Думаешь, нас преследуют? — сообразил Миша и тоже обернулся назад, но ничего кроме пояса заснеженных гор не увидел.       — Если он так дергается, то я в этом не сомневаюсь, — хмуро ответил парень, задумчиво опустив взгляд.       — Почему ты так уверен? — Совергон всерьез начинал переживать.       — Эта его способность чувствовать гадов на расстоянии еще ни разу меня не подводила, — Юлик вновь взглянул на Руслана, их взгляды встретились, состоялся немой диалог, смысл которого Миша не уловил, но парень кивнул Юлику и перестав метаться, зашел во внутрь колонны, скрывшись в толпе.       — Стоит сказать Дане? — Миша, привстав на цыпочки, в попытке увидеть рыжую макушку.       — Незачем, я думаю, он не хуже Руслана знает, что мы тут не одни.       Оставшийся путь Совергон молча размышлял о том, как они смогут справиться с Лилит посреди ледяной пустоши, если почти из пятидесяти человек, полноценно дать отпор смогут от силы десять.       База находилась прямо во льдах. Даня остановился и присев, очистил от снега крышку люка, на ней не было никаких замков, он легко открыл ее и заглянул вниз.       — Все чисто, — произнес он и спустился первым, а следом за ним и все остальные. Миша был последним, внизу было уже достаточно тесно. Одно большое, длинное помещение с деревянными стенами, полом и потолком, по над стенами стояли столы с техникой, оружием, среди которого было исключительно холодное, на стенах висело множество шкафчиков, а в самом конце, стояли три двухэтажных кровати.       Совергон привалился к стенке, мечтая о том, чтобы улечься на одну из этих постелей и как следует выспаться. Но все самые хорошие места быстро заняли те, кому это было нужнее.       — Три часа на отдых, и мы продолжим путь. Так что проведите эти три часа во сне, а не за ненужными обсуждениями меня и моих решений, — объявил Нарвал и народ тут же принялся укладываться. Были найдены еще спальные мешки, кто-то развернул свои, но все спешили принять горизонтальное положение, три женщины во главе с неугомонной беременной нашли в ящиках на стенах укомплектованные аптечки Ареала и раздали их всем, кому требовалось сменить бинты. Так же не спешили укладываться и здоровые бойцы, но Даня заверил их, что для дежурства хватит и двух человек. Поэтому двое оставались бодрствовать, а через полтора часа им на смену должны были прийти двое других. Первым был сам Нарвал и Юлик, вторым Данил и Руслан. Миша в это время избавлялся от частей бронекостюма, чтобы снять термокостюм и очистить его от пристывшей крови. Ему тоже досталась аптечка и расстегнув молнию термокостюма наполовину, он стянул его верхнюю часть. Наложенная до этого повязка насквозь пропиталась кровью, а на бледной коже красовались разводы, что сползали вниз, под резинку белья и пропитав ткань, спускались вниз по ноге. Миша не без боли вспомнил о встрече с наемниками на болоте, благодаря чему у него под ребрами пласт чужой темной кожи, словно он загорал в футболке с дыркой. Отрыв аптечку, первое, что ему тут же попалось на глаза это степлер, что был запечатан в вакуумной упаковке и прижат ремнем к стенке аптечки, как и все прочие вещи для первой помощи.       — Мне казалось, мы с тобой достаточно близки, чтобы ты звал меня на помощь, когда нужна помощь, — недовольно произнес Даня.       — Ты был занят, — пожал плечами Миша и вытянув одной рукой степлер, продолжая сжимать рану другой, попытался с помощью зубов вскрыть вакуумную упаковку.       — Для тебя всегда свободен, — он присел напротив и забрав у Совергона хирургический инструмент, отложил его в сторону и первым делом решил осмотреть рану.       — Не говори так, — прошипел Миша, когда Нарвал осторожно стянул бинт, что местами присох к ране. — У тебя и без меня полно тех, кто нуждается в помощи. А это просто царапина, я не умру от такого.       — Хорошо, тогда возможно, тебя устроит версия, что это последний шанс увидеть тебя полуголым? — с серьезным лицом произнес рыжий, вынув из аптечки вату, он собрал кровь вокруг раны и взяв новый кусочек, нанес специальное средство на него и прижал к ране.       — Это звучит еще хуже, — болезненно усмехнулся Миша, вцепившись руками в ткань термокостюма на своих ногах.       — Последний, потому что раздевать тебя посреди ледяной пустоши затея хуевая, — на его губах появилась улыбка и Совергон никак не мог заставить себя оторвать взгляд от своих собственных рук. Но он сделал это, когда услышал, как Даня быстро распечатывает степлер. — Вдохни, — посоветовал Нарвал и сведя концы раны, прижал к ней холодный металл инструмента.       — М–м–м! — глухо застонал Миша, с силой сжав губы, следом за звонким щелчком на его боку.       — Слишком глубоко? — прошептал Даня с гаденькой улыбкой.       — Это все? А разговоров-то было… — прохрипел Миша в ответ, зажмурившись в ожидании второй скобы. Но вместо этого Совергон ощутил теплое дыхание на своих губах.       — Прекрати — прошептал Нарвал. — Я знаю, что тебе больно, — второй щелчок степлера и Миша, запрокинув голову, от боли кусает собственные губы в кровь. — Вдох, — шепчет он и Совергон послушно вдыхает. Последний щелчок и Миша тихо выдыхает, открыв глаза. Даня поднял руку и провел костяшками пальцев по его щеке, стерев капельку пота, которая моментально сделалась холодной, ведь, несмотря на большое отличие в температуре базы и улицы, тут все же было недостаточно тепло. — Надеюсь мне больше не придется вставлять в тебя скобы, — Нарвал вытащил из аптечки большой пластырь и аккуратно заклеив им рану, поверх скоб, помог Совергону одеться.       — Я тоже надеюсь, что следующее, что ты в меня вставишь будет не металлическое и так больно не будет, — хрипло усмехнулся Миша, сам не до конца понимая, зачем так дразнит Нарвала.       — Боюсь, больно будет, — оскалился он в ответ и выпрямившись, подошел к одному из ящиков и вытащил из него спальный мешок. Миша сидел почти у самого входа, остальные расположились во второй части базы, возле кроватей и на них. Даня постелил с краю, возле Руслана, который лежал с открытыми глазами. Рядом с ним сидел Юлик, ожидая Нарвала, он водил пальцем по тату на руке парня. Миша тяжело поднялся и чуть нагнувшись в бок, боясь потянуть пристегнутую скобой кожу, подошел и опустился на свой спальник.       — Спи, — шепотом отдал команду Даня и махнув рукой Юлику, вылез на улицу. Миша спал как убитый и проснулся почти таким же. Три часа пронеслись для него в считанные секунды.       Открыв глаза, он увидел Даню. Нарвал лежал рядом, положив одну руку под голову, а второй держал Мишу за руку и смотрел в потолок. Совергон молча рассматривал веснушки на щеках Дани. Миша был больше чем уверен — Нарвал видит, что он разглядывает его. Даня повернул голову и неспешно ощупал его лицо взглядом. Послышался скрежет люка, он чуть сжал ладонь Миши.       — Вот и кончилась идиллия, — прошептал Даня прежде, чем Руслан произнес:       — Враг на горизонте!       Начались спешные сборы, покончив с провизией и палатками, Даня велел всем разойтись в стороны, к стенам. До этого Миша не задумывался, где же они хранят бронекостюмы, о которых говорил Нарвал и как оказалось, они хранили их в полу. Деревянные полы были поделены на прямоугольники, убрав которые, Даня явил людям металлические вытянутые ящики, которые Миша всегда про себя называл «гробы», в таких Ареал хранил броню.       К костюмам первого поколения без проблем прикреплялось оружие. Из тех же прямоугольных деревяшек с пола были сооружены сани. Когда почти все вылезли на улицу, Нарвал придвинул стол почти на середину и забравшись на него, быстро выцарапал координаты на одной из перекладин потолка и спрыгнув вниз, придвинул стол на место. Нарвалы покинули опустошенный бункер. На трех санях везли вещи, иногда на них усаживались дети, но совсем ненадолго, понимая, что взрослым, которые тащат вещи, меняясь, достаточно тяжело. Помимо саней, почти у всех были ячейки за спинами. Самый важный груз был, как и прежде на плечах Юлика. Он нес содержимое контейнера Дениса. Семена растений были залогом их жизни в Северном городе. Миша шел рядом с ним, в самом начале колонны, он вел их. Даня и Руслан шли замыкающими.       Люди позади начали шептаться. Совергон до этого никого на горизонте не видел, но в этот раз отойдя в сторону, его взгляд зацепился за черную точку, что парила в небе. Это однозначно был дрон. Значит где-то у подножья горы солдаты Лилит. Они не успевали за ними и поднимали в воздух дрон, чтобы знать направление.       — С какой стороны идут ваши разведчики? — обратился Миша к Юлику, возвращаясь в колонну.       — Они где-то там, — парень указал вправо. — И если нам повезет, то они заметят нас и им не придется возвращаться назад и терять много времени.       День сменился ночью, а ночь днем, но они продолжали идти. Лишь на третью ночь, Нарвал разрешил устроить полноценный ночлег, а не три часа сна на дневном привале. Миша рухнул на негнущихся ногах прямо шлемом в снег и отрубился на несколько минут. Проснулся он, когда ощутил, как кто-то поднял его и переложил на что-то более мягкое. Даня помогал ставить палатки, одну из которых поставил прямо над Мишей, так, что ему не пришлось даже заползать в нее. Он сделал над собой усилие и стянул с головы шлем. Так стало немного холоднее, но ему казалось, что без него легче дышать, несмотря на то, что ночью температура опускалась до минус сорока. К нему в палатку забралась Лера. У нее на груди тускло горел фонарик, он заряжался от солнечной батареи и поэтому едва работал. Она быстро пристроилась рядом на спальник и тоже сняла шлем.       — Я позвала к нам Нарвала, — произнесла она, явно довольная своими действиями. — Сказал, что обязательно заглянет, как только все устроятся на ночлег.       — К нам? — заулыбался Миша, чуть повернув голову к девочке.       — Да, а то некоторые взрослые говорят про него всякое. Не хочу, чтобы он спал в одной палатке с кем-то из них. Они просто глупые, много сидели на холодном, головой вниз и ничего не понимают, — уверенно произнесла Лера, убирая за ушко свои короткие светлые волосы.       — А ты все понимаешь? — Совергон задал этот вопрос совсем не потому, что, несмотря на усталость девочка казалась ему забавной, а потому, что в серьез пытался понять, что поняла она и не дошло до других.       — Конечно! Он подгоняет их, потому что боится, что нас догонят, что лед растает. А они, дурачки, злятся на него за это. Хотя должны злиться на Лилит, это из-за нее мы сейчас здесь.       — Это скоро пройдет, просто все устали, — Миша едва мог держать глаза открытыми, веки тяжелели, неумолимо клонило в сон.