«30 августа 2018-го года. Флинн попросил меня не уходить и не оставлять его одного. Ему не нравились больничные условия и несколько охранников за дверью. А ещё он все время бурчит, что чувствует себя преступником, хотя по сути таковым и является. Кристофер сказала, что в национальной безопасности у неё больше нет весомого слова, и после того, как Гарсия пойдет на поправку, его отправят в окружную тюрьму. Знаю, что он продержится там так долго как сможет, но для нас теперь нигде не безопасно. Даже за решеткой».
— Что же там произошло? — сама себя спрашивает Люси. В горле пересохло, и откинув дневник на кровать, она вспоминает про бутылку. Делает несколько глотков и горло обжигает жидким огнём. Люси непрерывно дышит, пытаясь избавиться от жгучего вкуса на языке, и снова берёт в руки блокнот, пролистывая несколько страниц.«1 октября 2018-го. Как же в семнадцатом веке не хватает электричества. В темнице было сыро, холодно и воняло испражнениями, а ещё гнилым трупом, от которого меня стошнило. Мы были рады отмыться на следующий день, когда Руфус уговорил своего хозяина забрать нас. После чего мы с Флинном пили ром и на пьяную голову я позволила ему…»
Чем заканчивается та фраза, Люси так и не успевает прочесть. Её внимание отвлекает застывший на пороге Флинн. Дневник выпадает из рук, пока с открытым ртом Люси пялится на него. Он не Флинн. Он — филин, думается ей. Сердитый взгляд и сведённые на переносице брови делают его похожим на ту ночную птицу, которую так боятся мыши. Сейчас Люси чувствует себя именно мышью и хочет сбежать, лишь бы не угодить в лапы хищника. — Я…я пойду, — она вскакивает с постели и попадает прямиком в его сильные руки, обхватывающие её за талию. Гарсия усаживает её на место, запирает двери, и складывает руки на груди, препятствуя выходу. Альтернативного варианта для побега нету, и Люси взволновано смотрит на мужчину. Воздух пропитан алкоголем и возрастающим напряжением, трещащим по швам. — Что ты тут делаешь, Люси? Он буравит её взглядом, ожидая ответа. Люси лишь пожимает плечами, и смотрит на него блестящими глазами. — Читаю твой дневник. Точнее, свой, — признается она. Он ведь и так все видит, так что придумывать легенду не имеет смысла. — Прости, но ты сам оставил у меня свой ключ. — Это был запасной, так как ты единственная, кому я мог доверять, — стальным голосом отвечает он. — Я не оправдала твоих ожиданий. Какая досада, — театрально вздыхает Люси. — Тебе лучше отдать дневник. — Может прочитаешь мне ещё хотя бы пару строчек? Почему ты имеешь право знать моё будущее, а я нет? — Потому, что зная правду, ты можешь изменить решение, и тем самым поменять ход событий, — поясняет Гарсия, как маленькой девочке. В другое время он бы еще поиздевался над ней, но сегодня слишком устал, чтобы играть по чужим правилам. Хочет скорее переодеться и принять душ. — Подожди, я только…— уклоняется она, пытаясь найти нужную дату. — Положи его на место, — предупреждает Флинн. Он склоняется над Люси. Думает о том, что докатился, раз ввязывается пусть и в лёгкую, но борьбу с пьяной женщиной за дневник. Она машет руками и задевает открытую бутылку, оставленную рядом на кровати. Жидкость расплескивается по страницам и все записи расползаются сплошной кляксой, как раз на том месте, где она не дочитала. — Надеюсь, теперь ты довольна. — Вполне! — заявляет Люси и отдает ему дневник. — Несправедливо, что ты знаешь, чем закончится запись от первого октября, а я нет, — бурчит она. — Ты действительно хочешь знать правду? — его лицо багровеет. — Да! Хочу! — бросает вызов Люси. Сердце бешено колотится в груди при мысли, что в будущем он поцеловал её. Да, именно этого признания она и ждет. Хотя сама мысль о близости с Гарсией кажется Люси чем-то не просто неправильным, а непозволительным. В груди нарастает волнение. Пауза в его речи становится невыносимо мучительной. Люси вздёргивает брови, словно спрашивая «Ну так что было на самом деле?». — Осталось не так много. Всего лишь полгода. Потерпи и узнаешь, — заявляет он. — Даже так? — Люси вскакивает с постели и становится напротив мужчины, выпрямляя спину. Для того, чтобы быть на одном уровне глазами с ним, ей, как минимум, потребуется табуретка, но, чтобы передать взглядом всё своё недовольство, и её роста вполне достаточно. — Кстати, как тебе путешествие с женой Уайетта? — интересуется она, продолжая изучать его лицо пристальным взглядом. — Лучше я застрелюсь в следующий раз, чем полечу вместе с этой дамочкой, — он выхватывает бутылку из рук Люси, со спасенными остатками водки. Делает несколько глотков и даже не кривится, в отличии от неё. — Она умна, красива, схватывает на лету, — рассуждает пьяная Люси. Флинн изгибает бровь и кривит губы. — Брось. Никто не заменит тебя, — признается он. — А теперь тебе лучше отправиться в свою постель, а я надежнее перепрячу дневник. Люси сопротивляется, повисает на дверной ручке, умоляя взглядом разрешить ей остаться. Спать вновь на стареньком диване она не горит желанием, да и вообще проводить время в одиночестве или слушать стоны плотских утех из соседней комнаты. — Пожалуйста, можно я посплю здесь? Умоляющий взгляд Люси становится невыносимым. Она напоминает Гарсии брошенного котенка. Соседство у Люси не лучшее, впрочем, как и у всех них, да только в его комнате она ощущает поразительное спокойствие. — Хорошо, — сдаётся он. Растягивает покрывало и приглашает в постель. Люси с радостью заползает на кровать с ногами и позволяет Флинну заботливо укрыть её. С несколько секунд он смотрит на неё, думая о том, зачем ему это всё? Шумно выдыхает, крутится на месте, не зная, куда деть дневник, который словно прилип к рукам. — Если ты почитаешь мне мой дневник на ночь, то я быстрее усну, — многозначительно улыбается Люси с закрытыми глазами. — Ещё чего, — усмехается Гарсия. — Спи уже. После того, как Люси проваливается в сон, он некоторое время стоит у кровати озадаченный, не зная, что ему предпринять. Одно понимает точно — прятать дневник надо там, куда не сможет пробраться никто. Глупо было считать, что комната надёжно закрыта, а ключ сложно обнаружить. Но в спешке он ничего лучшего не придумал, чем спрятать его прямо под носом девушки. Получилось не очень. Флинн задерживается в двери, напоследок смотрит на спящее, расслабленное лицо Люси, а затем гасит свет и уходит.