Sing only for me...

Плавная мелодия нугой растекалась по комнате, заполняя собой всё пространство. Она проникала в мысли принося за собой спокойствие. Изящные движения, доведённая до мастерства  техника— партия скрипача была бесподобной! От панорамного окна веяло дождливой сыростью, а прохладный воздух вызывал ощущение безмятежности. Всё это приводило в полнейший восторг. Высокий силуэт плавно перемещал смычок из стороны в сторону, играя что-то медленное, что-то, что придумал пару месяцев назад, после очередной встречи с ней… Кудрявый мужчина в синем халате стоял с источником звука в руках, наблюдая за быстро перемещающимися броскими пятнами: боясь дождя ,люди за окном спешили скорее скрыться за туманной линией видимости. Мысли музыканта давно уже были не здесь: их уносило далеко за грань сознания, куда-то в чертоги. На лице замерло безразличие, а в глазах читалась полная собранность. Ровно до того момента, пока в нос не ударил легко узнаваемый аромат духов стоящей позади женщины. По её лицу было видно, что за небольшой промежуток времени, который она простояла в безмолвии, мелодия показалась ей до боли знакомой. Она догадывалась, для кого она была написана… Темноволосая женщина не могла позволить себе прикоснуться к нему до тех пор, пока его глаза, такие холодные и бездонно глубокие, не окинут её взглядом, давая добро на каждый её взгляд, на каждый шаг и движение. Представляется не имеет смысла, она знает, что слова не нужны. «Слова-лишь ещё одна форма общения». В данный момент им хватало и невербальной связи. Он уже знает, кто стоит за спиной, но медлит. Обернуться — значит вступить в очередную игру, приготовленную Этой Женщиной. Обитатель квартиры 221В по Бейкер Стрит невольно улавливает прерывистое от волнения дыхание и слегка учащённое биение сердца его гостьи. Вдох. Мелодия прекратилась слишком резко, слишком неожиданно, заставив вздрогнуть всем телом. Он всего лишь обернулся, а разум уже просчитал тринадцать вариантов развития возможных событий, но, встретившись взглядом с серыми глазами, все мысли рассыпались как карточный домик, а дуновением ветра, разрушающим конструкцию ,стала промелькнувшая тень улыбки на её лице… Неизвестно сколько это длилось. Увести взгляд — значит принять поражение. Ещё секунда — и её пальцы почти касаются скулы детектива в попытке доказать, что она настоящая, а не плод его богатого воображения. Он не уверен, но, кажется, что что-то подобное ему снилось раньше. Где-то там, далеко в чертогах разума, он видел очертания её фигуры. Образ той самой женщины, что сумела обыграть его… дважды. Рука небезызвестной доминантрикс задерживается слишком надолго, но это никого не смущает. Они всматриваются в черты друг друга не затем, чтобы запомнить или запечатлеть момент в сознании, чем обычно занимаются влюбленные. Она не любит его, а он не любит её. Они смотрят, чтобы разгадать, чтобы изучить, наконец, чтобы понять, а если понадобится — и предотвратить. Они всего лишь заинтересованы и озадачены той самой химической реакцией, которая вырабатывается в мозгу каждый раз, когда всего лишь упоминается имя противоположного. Их взаимодействие как потребность, как эксперимент, зашедший слишком далеко! Зрачки расширяются, а рука медленно опускается. Вечную тишину, подобную оседающему пелерину, разрывают голоса виновников того самого напряжения. — Мистер Холмс. — Мисс Адлер. Сухая констатация фактов, формальность приветствия. Такая мелочь приводит в чувства, давая понять, что игра началась, а отступать слишком поздно. — Вы не могли бы озвучить цель вашего внепланового визита? — мужской голос был холоден и довольно тих. Ответ последовал незамедлительно. — О… Мистер Холмс, что-то мне подсказывает, что вы прекрасно осведомлены о цели моего визита, — хитрая ухмылка сопровождалась каждым последующим движением. Ирен обошла детектива вокруг, остановившись позади него. — Всё, что приходит мне на ум — всего лишь догадки. Я хотел бы получить ответ от первоисточника, — Шерлок заметно напрягся. Эта Женщина могла выкинуть что угодно в любой момент. Он знал это и никогда не мог предвидеть её следующий шаг, оттого играть с ней было только интереснее. В следующую секунду холодные женские руки оплели фигуру мужчины со спины, сомкнувшись на талии. — Можете считать, я скучала… — уткнувшись лицом в спину Холмса, она пробубнила что-то невнятное, сродни напоминающее «Такой ответ вас устраивает?». Из-за обжигающего дыхания женщины желание резко выровняться навязчивой нитью оплетало мысли. Выдохнув, детектив покосился в сторону. То ли от смущения, что было маловероятно, то ли от того, что хотел прожечь взглядом эту хитрую обольстительницу. — Что вы чувствуете, мистер Холмс? — довольно громко произнесла доминатрикс, привлекая внимание к своим словам. — С чего вы решили, что я должен что-то чувствовать? — Шерлок поспешил отстраниться, чувствуя, как мурашки пробежали по его спине. — Невежливо отвечать вопросом на вопрос. Так что вы чувствуете, мистер Холмс? — игнорируя реплику собеседника, повторила она с той же интонацией. Медленно, даже как-то обречённо, детектив прикрыл глаза, судорожно выдыхая. — Ваш вопрос не только глуп, но, более того, он наводит на меня скуку, — дрогнувшие веки свидетельствали о нарастающем раздражении. — Но мне хочется знать. — Мисс Адлер, что за неуместные сантименты? Прошу вас, не разочаровывайте меня ещё сильнее, — резкий ответ мог напугать децибелами повышенного тона. — Как хотите… Но не обольщайтесь, мистер Холмс, мне всего лишь было любопытно кое-что проверить, — элегантно садясь в любимое кресло жильца квартиры, Ирен продолжала. — Как вы там говорили? Зрачки расширены, пульс учащенный… А вы точно уверены в том, что ваша роговица не уменьшается при одном лишь взгляде на меня? С безызменно самодовольной улыбкой она подалась вперёд, выгибая спину с кошачьей грацией, слегка сощурив серые глаза. — Не пытайтесь показаться умнее, чем являетесь на самом деле, — принимая занятный, на его взгляд, пункт правил игры, детектив уселся в противоположное кресло. — Наивным было бы полагать, что я умнее вас. Нет, — снимая каблуки, девушка поджала ноги под себя. - Но также не стоит меня недооценивать. — Вы посеяли во мне горсть сомнений ещё в тот вечер, когда выбрали такой глупый пароль к вашему камерофону. Ни один мускул на его лице не выдавал нарастающее напряжение. — И тем не менее вы не могли разгадать его полгода. — Я вас переоценивал. — Это сыграло с вами злую шутку, — голова слегка склонилась, а изящно очерченные брови вскинулись в победном жесте. Многозначительно хмыкнув, Шерлок слегка прищурился. — Мисс Адлер, мне кажется, что наш разговор зашел в тупик и более не нуждается в дальнейшем развитии, — отводя взгляд в сторону, детектив не знал как себя вести с этой особой, не знал чего ожидать, но прекрасно осознавал, на что она была способна. — Как пожелаете, мистер Холмс, сегодня ваше желание — закон. К тому же я уже услышала всё, что хотела, — хищная улыбка не собиралась сходить с её лица, а лишь становилась всё шире и опасней. — К чему вы клоните? — А с чего вы решили, что я должна к чему-то клонить? Ответ не последовал. И тишина. Снова та тяжелая тишина. Брови детектива изогнулись в недовольственой дуге. Он начинал злиться. Хотелось вести в этой игре, но ему казалось, он совсем ничего не понимал. Прокручивая фразы в голове, вновь и вновь он пытался вникнуть в правила, которых ему так и неудосужились объяснить. — Вы пришли из-за моего дня рождения… Так получается, я могу просить чего угодно? — будто маленький ребёнок Шерлок задал вопрос. — Думаю, да, — откидываясь на спинку кресла, она готовилась услышать прихоть самого умного человека на земле. — Спой для меня… — медленно проговорил он. Шерлок наблюдал за ее лицом, медленый переход от наглости и самодовольства до полнейшого изумления, забавляло. Такое редкое явление как неподдельное удивление было проследить довольно таки сложно за маской этой изящной женщины, чьи духи заполонили каждый клочок воздуха. Казалось, даже если он будет проветривать комнату неделями напролёт, горьковатый аромат «In Red» останется надолго… он впитался в его сознание. — Что, прости? — Я сказал, спой для меня, — он явно наслаждался реакцией собеседницы. — Ты серьёзно? — Вполне. Ты сама сюда пришла и сказала, что могу просить все, что душе угодно. Хочу услышать, как ты поёшь. — Как ты вообще узна… Резко вскочив с места, Шерлок направился к любимой Страдивари. — Что угодно, мне плевать. Просто пой! Взмах смычка — и тонкой нитью музыка, как клубок, обвязала стоящих мужчину и женщину. «Мы не встретимся больше, ни в Париже, ни в Польше…» Они, не отрываясь, смотрят в глаза друг друга. Смычок, скользя по струнам с осторожностью, воспроизводил медленную, почти убаюкивающую мелодию. «посмотри на меня сейчас, это будет в последний раз…» Высокий вокал женщины, на удивление, потрясающе гармонирует в дуэте со скрипкой. Её голос звучит мягко, будто она боялась быть непонятой. В эту секунду, смотря ей в лицо, мужчина больше не видел той коварной ухмылки и хитрых глаз. Он видел лишь умиротворение и не присущую ей робость. «…я могла бы быть проще и остаться на дольше, только это была б не я, а тени аллегория…» Дихание размереное. Впервые за вечер мужчина улыбнулся. Кажется, голос партнерши его даже успокаивает… Но нет, он никогда в этом не признается. Ни ей, ни даже себе… «Смотри, как я ухожу и день сменяется ночью…» Ещё немного — и песня кончится, ещё буквально пару строчек — и скрипка перестанет издавать тонкие звуки, ещё пару секунд — и ласковый взгляд сменится настороженным, ещё мгновение… «И зачем-то я знаю, что тебя убиваю, что не будет уже твой взгляд никогда ко мне нежен так. И зачем-то я знаю, что себя убиваю и не будет покоя мне без тебя никогда, нигде…»