Демиурги

Точно не знаю, с чего все началось. Кажется, я ляпнула что-то не то о нашем семействе во время общих посиделок. Скорее всего, просто резанула правду-матку о том, что наша семья не настоящая. Ну так действительно не настоящая же. Никто никому никаких клятв не давал, ни в чем не ручался и паспорт не показывал. Собрались все кучей, да и живем. Радостно сплавили всех детей (своих и чужих) в Академию, и каждый занимался своим делом. В юрисдикции такой вариант совместного проживания называется сожительством, и я-таки с этим термином согласна. Но Шеврин почему-то обиделся. — Говоришь, семья не настоящая?! — взрыкнул дракон и потащил меня куда-то, на ходу созывая всех остальных. Сопротивляться и спорить бесполезно — взбаламученный черный пер, как танк, не разбирая дороги. Чаепитие накрылось медным тазом… Шеат, Шиэс, братья золотые и Ольт собрались быстро. Теаш чуть опоздал, но зато где-то выкопал целый новый костюм с бабочкой на шее. Прямо удивительно, ведь юный дракон обычно предпочитал валандаться в неубиваемых джинсах и серебристой рубашке. Золотинка на ходу через экран одевала красивое платье, я бестолково крутила головой, зажатая в сильных лапищах Шеврина. Вот кому хоть бы что! И куда он нас всех ведет? Поняла я наше местонахождение только когда увидела знакомые до одури крутые ступени. Храм… твою ж налево! Вырваться из хватки дракона смерти не представлялось возможным, сбежать тоже. — Зачем? — упавшим голосом спросила, я считая коленками ступеньки — Шеврин и не подумал дать мне возможность идти своим ходом. — Чтобы семья была настоящая, — припечатал дракон и потащил меня дальше. Это же форменное издевательство! Я только-только избавилась от большей части своего гарема и зажила счастливо. И тут на тебе… Сглотнув упрямую слезу, я мстительно ущипнула дракона за накачанный зад и повисла всей тушкой на руке. Вот теперь неси и мучайся, раз сам захотел. Ступени как-то подозрительно быстро кончились — видимо, все в жизни относительно. Ступеней-то осталось столько, сколько и было, это мне показалось, что их мало, потому что не хотела я всего того заново. Не хотела… но придется смириться. Двери Храма медленно и торжественно открылись. Драконы вошли первыми, за ними сверх, Шеврин с моей тушкой — последним. Позади глухо бухнули створки — путь назад был отрезан. Я перестала оглядываться на предательские двери и взглянула вперед. Вместо уже привычного дерева, в центре храмового зала стоял столик с большим кубком в центре. Кубок оказался не золотым, как можно было подумать, а скорее бронзовым, отливая яркими бликами в свете настенных факелов. Кто знает, меняют ли эти факелы, но горят они постоянно. Шеврин наконец поставил меня на ноги и подпихнул к столу. — Бери кубок, — указал дракон. Шеат слегка вскинулся: — Может не стоит… так? — серебряный склонил голову набок, словно птица. — Надо, — отрезал черный, и больше никто не высказал ни слова. Дракон смерти зачем-то заглянул в кубок, будто проверял, чистый ли он, поставил обратно на стол и указал мне: — Налей в него своей крови. — У меня ж плазма, — попыталась отвильнуть от обязанности я. — Знаю я твою плазму! — рыкнул черный, и все желание сопротивляться исчезло напрочь. — Убирай плазму, на нож и режь. Я жду. Немигающий взгляд черных глаз пронзил меня до костей. Пришлось подчиниться, взять из руки дракона острый кинжал, который тот держал где-то на нычке — я даже не успела понять, откуда достал, и резануть собственное запястье. Черная демоническая кровь полилась в кубок, слегка задымилась, но не исчезла. — Достаточно, — кивнул Шеврин и отобрал нож, чиркнул по собственной руке, подождал… Драконья кровь слилась в тот же кубок. Эту же процедуру повторили по кругу Шеат, Шиэс, Ольт и Теаш. Шэль долго смотрел в заполняющийся красной жидкостью кубок и вдруг тоже протянул руку, будто его до этого кто-то отталкивал от стола. Он подтянул младшего брата и прошептал: — Мы просим… позволить нам тоже… войти в вашу семью. Ведь нам больше нет места нигде… Нас не примет родной клан. — Давайте, — согласился Шеврин, нож перекочевал в дрогнувшую руку золотого, и тот быстро закатал рубашку. Порез — и новая порция крови стекла в кубок. Младший повторил, чуть косо разрезав вены. Шеврин приподнял кубок, слегка взболтнул получившуюся смесь и сунул мне под нос. — Пей, — темно-красная жидкость застыла у меня перед лицом. Я мотнула головой, и кубок уперся в губы. — Пей, я сказал! Пришлось пить. Мои руки дрогнули, когда я ощутила болезненный жар в теле, но Шеврин держал кубок, пока я не сделала три глотка. В груди немилосердно жгло. Кровь дальше не пошла, воюя с плазмой. Плазма пыталась сожрать полученное питье, кровь пыталась переделать плазму… Что ж так паршиво? Жжение и боль заставили меня ухватиться за стол, а после и вовсе усесться на родненькие прохладные каменные плиты пола, пока драконы передавали друг другу кубок в той последовательности, в которой сливали кровь. Закушенная губа не помогала пересилить неприятные ощущения, исцарапанная ножка стола — тоже. А им, похоже, не болело — вон какие бодрые стали… Я мельком увидела улыбку Шиэс, кто-то тряхнул меня за плечо, но среагировать хоть как-то не получилось. Жжение все нарастало, превратившись в целый костер в груди. Ну зачем было, а? Мысли спутались, и я вырубилась, искренне надеясь, что не придется прощаться с этим телом. Мне так хорошо в нем было…

***

Проснулась я как ни в чем не бывало и даже подумала, что все это мне благополучно приснилось. На тумбочке красовался свежий букет ромашек — подозреваю, какой-то ушлый эльф уже сделал бизнес на моих «котиках». Сбоку заворочался Шеат, накрыл голову подушкой от зажегшегося света и что-то сонно пробурчал. Ну и что это было? Внешний осмотр тоже ничего нового не показал — никаких браслетов, татуировок, лишних колец и прочего добра. Тогда что так гложет в душе? Хоть бы это все было простым кошмаром… Я поймала Шеврина в одном из переходов здания Академии, разговаривающего с Вороном. Демиург о чем-то живо спорил с драконом, оба махали руками и активно изображали какие-то иероглифы в воздухе. Шеврин оглянулся и уже собирался прервать разговор, но я отмахнулась. — Ничего, мне не срочно. Просто поговорить. Мужчины продолжили свою заумную беседу, а я уселась на подоконник и принялась считать бегающих на улице мелких. Рыжий, серый, синий, белая, желтый, красная… Детишки что-то магичили, то ли оживляя нарисованное на плитах двора, то ли рисуя оживленное. — Что ты хотела? — Шеврин закончил разговор с Вороном и выглядел вполне довольным. Мы зашли в какой-то пустой кабинет, кажется, занятия здесь еще не проводились, судя по совершенно чистым партам и идеально черной доске. — Что это было? — спокойно спросила я, глядя дракону в глаза. В данный момент карие с бликами недавнего веселья. — Да мы решали рабочие вопросы, — отмахнулся черный. — Я не о том. Кубок с кровью в Храме — это правда? — Вот ты о чем… — протянул Шеврин и оперся на стенку, глядя куда-то в окно. — Да, правда. — Зачем?.. — только и выдавила я. Вся надежда, что это был глупый сон, испарилась в мгновение ока. Зато навалилась тяжесть предательства. Он все знает, все понимает, но все равно сделал по-своему… — Сколько я себя помню, — после продолжительного молчания начал дракон, — я всегда хотел семью. Настоящую, большую. Он скрестил руки на груди и убитым голосом продолжил: — Не тот кошмар, который был в клане. И не тот бедлам, который мне предлагала одна… дракоша. Ты ее не знаешь, да и не существует ее в этой реальности. А именно семью, когда все друг за друга станут горой, когда ты знаешь, что тебе есть куда возвращаться… И когда ты так пренебрежительно отнеслась к нашей семье, я не сдержался. Извини, — он развел руками, становясь каким-то совершенно беззащитным, со сгорбленной спиной и поникшим взглядом. Вот таким Шеврина я еще никогда не видела… — А почему по-человечески нельзя было сделать? Выбрать день, красиво одеться, собраться вместе? Зачем был тот фарс? — я подошла ближе, заглядывая в поникшее лицо. Дракон вдруг осклабился во вредной ухмылке, пряча за нею боль в глазах. — А потому, дорогая моя, что официальные церемонии видал я сама знаешь где. Лучше так — спонтанно. Никто ничего не знает и не узнает, надеюсь, еще долго. — Замечательно! — фыркнула я, отворачиваясь. — Все просто прекрасно! Не забудь уведомить меня хотя бы о наследниках. Мне не улыбается однажды проснуться с новой дюжиной зародышей в теле и снова стать для вас инкубатором! — Не ори, — черный встряхнул меня за плечи. — А ну прекратила истерику! Никаких инкубаторов. Он всмотрелся в мое лицо, оценил уровень недоверия и чиркнул белым когтем по пальцу. Капля крови заалела на белой коже. — Клянусь, я никогда не использую тебя и твое тело и не потребую от тебя потомства без твоего на то согласия. Довольна? Кровь исчезла с пальца, где-то вдалеке, за садом, мелькнула вспышка света. Я медленно кивнула. — Ты — да. А остальные? — За них я не отвечаю, но поскольку они — это я, то они точно так же к тебе относятся. И не причинят ни малейшего вреда. А за своими телохранителями, — он ехидно ухмыльнулся, — приглядывай теперь сама. Или стребуй подобную клятву. А теперь подняла свою толстую задницу и пошли на тренировку, я тебе целые сутки отдыха дал.