Проблема

– Гирке, у меня проблема. – Даже так? – Август удивленно поднял взгляд от недописанного рапорта. Валентин склонностью к преувеличениям не страдал, и, если он называл нечто проблемой, значит, так оно и было. – И какого рода проблема? Вместо ответа шурин потупился и – нет, правда же, ей-ей! – покраснел. – Только не говори, что умудрился сделать бастарда какой-нибудь дочке пивовара! – закатил глаза Гирке и, решив, что это достаточный повод для беспокойства, даже отложил перо, предчувствуя долгий разговор. – Не стенай, – неожиданно огрызнулся Валентин, падая на стул напротив и устраивая подбородок на сцепленных пальцах упертых локтями в столешницу рук. – Проблема как раз противоположная. – Не понял, – искренне признался Август. – И в чем она заключается? – Мне правда надо произносить это вслух? – зыркнул на зятя исподлобья Валентин. – Или сам догадаешься? – Ты хочешь сказать, что еще ни разу?.. – Гирке старательно подбирал слова, чтобы не оскорбить самолюбие щепетильного родича. – Неужели, тебе не приглянулась ни одна девчонка – ни здесь, ни в столице? Валентин неуверенно дернул плечом и уткнулся взглядом в чернильную кляксу. – Может, тебе просто не нравятся блондинки? – смущенный Валентин неимоверно забавлял, но Август старательно сдерживал так и рвущуюся наружу улыбку. – Может, темненькая… – Я пробовал… – снова взгляд из-под упавшей на глаза челки, губы упрямо стиснуты, словно не про женщин разговор, а ответ сложного урока перед ментором. – Безрезультатно. – А мальчики? – Гирке из последних сил пытался не заржать, уподобляясь своему чалому. – Говорят, некоторые имеют склонность исключительно к своему полу… – Август! – раскрасневшегося герцога аж подбросило. – Прекратите эти свои кавалерийские шуточки! Я к вам как к старшему родичу пришел посоветоваться, а вы ведете себя, словно какой-нибудь… Сэ! Посоветоваться… Проблема… Еще бы рапорт написал: так и так, полковник Гирке, довожу до вашего сведения, что испытываю проблемы интимного взаимодействия с дамами, прошу подробных инструкций по решению данной проблемы, число, подпись. Август не выдержал и все-таки загоготал, представив себе подобную эпистолу. А ведь этот, чего доброго, может и написать, с него станется! – Я вам кажусь смешным, граф? – О, теперь побледнел, только глазищи сверкают. Вот ведь дуралей! С девчонками, поди, так же себя ведешь? Чинно-благородно, строго по инструкции из тайно пролистанной в отцовской библиотеке книжке с неприличными иллюстрациями? – Выпить перед этим не пробовал? – примирительно поинтересовался Гирке. – Пробовал, – Валентин все еще выглядел настороженным, словно опасался, что над ним снова начнут смеяться. – Почти сразу уснул. – Выпить, я сказал. А не нажраться, как шкипер, – Август попытался придать лицу побольше серьезности, раз уж мальчик возвел свои неудачные попытки залезть хоть под чью-то юбку в разряд проблемы. – Ладно, собирайся, поехали. – Куда? – в светлых глазах промелькнул испуг. – К дамам?! С тобой?! – Можешь с Вальдесом, – Гирке, не обращая внимания на протесты родича, снял с гвоздя плащ и шляпу. – Но для первого раза это будет, право слово, слишком. Так что придется со мной. Идем. Пока Август договаривался с мадам и выбирал наиболее подходящую, на его взгляд, девушку для шурина, означенный родственник всем своим видом изображал не то колонну, не то статую. – Вина поприличней и бокалы наверх, – уже с лестницы бросил Гирке, увлекая за собой делающего вид, что его здесь нет, Валентина. – Проходи. А здесь ничего, вполне мило… – Вы тоже… останетесь? – Шурин наконец изволил заговорить, но, увидав в углу огромную кровать, снова покраснел и стушевался. Гирке глубоко вдохнул, помолчал, пока постучавшая в дверь девушка расставляла на столике бутылки, бокалы и легкую закуску, незаметно сделал ей знак убраться на время, и лишь после этого протянул наполненный бокал настороженно озирающемуся юноше: – Для начала выпей, – Август плеснул и себе, после чего без церемоний развалился в одном из кресел. – Успокойся. Девушка не придет, пока ты сам этого не захочешь. Так что сядь, допей вино, съешь что-нибудь. Можем пока о чем-нибудь поговорить… – Поговорить, – послушно кивнул Валентин, деловито морща лоб, но в кресло напротив все же сел. Чинно, словно на Совете Меча. Ну вот что с ним будешь делать?! – Я сегодня имел разговор с командором Райнштайнером… Леворукий и все кошки его! Вот только Райнштайнера нам сейчас и не хватало! От упоминания замороженного бергера у кого угодно всякое желание пропадет. – Валентин, – Гирке долил почти опустевший бокал юноши – и когда только успел? Для храбрости, что ли, хватанул все одним глотком? – Говорить в подобном месте о войне, политике или… командоре Райнштайнере – дурной тон. Здесь более уместны иные беседы. – Иные? – Складочка между бровями снова сообщила о бурной деятельности этой светлой – но, к сожалению, не всегда, когда надо – головушки. – Более… неприличные? Чтобы не рассмеяться, Гирке пришлось сделать вид, что закашлялся. – Пожалуй, – согласился он наконец, наблюдая за тем, как все сильнее розовеют щеки родственника – то ли от вина, то ли от смущения. – А вы сами… когда в первый раз? С дамой, – очевидно, это было самое «неприличное», что пришло на ум ставшего вдруг удивительно косноязычным Валентина. – Почти сразу по приезде в Торку, – Август посмаковал последний глоток и долил уже себе, не забыв, впрочем, и про родственника. – Людвиг считал, что обязан научить оруженосца всему. Валентин коротко улыбнулся, и Август позволил себе выдохнуть с облегчением: кажется, процесс пошел. В дверь весьма своевременно поскреблись, и в ответ на разрешение в комнату проскользнула присмотренная еще внизу белокурая малышка, притащившая с собой еще и подружку постарше. Вторая девица чем–то отдаленно напоминала Ирэну, и Гирке, в отсутствие жены уже начавший в последнее время посматривать в сторону хорошеньких дочек булочника, решил, что а почему бы и нет. Бокалов оказалось всего два, поэтому с усевшейся ему на колени рыжей прелестницей Август поделился собственным. Шельма хитро улыбнулась, сделала глоток и тут же прижалась к губам кавалера, деля с ним поровну терпкую влагу. А девчонка-то молодец, еще б и вторая не подкачала. Гирке взглянул на вжавшегося в спинку кресла Валентина, во все глаза таращившегося на непристойную сцену измены зятя его сестре. Ну, пока – не совсем измены, хотя Август еще окончательно и не решил, насколько далеко он намерен зайти с рыжей ведьмочкой, тем более что он здесь, в некотором роде, был по делу. Гирке едва не прыснул, осознав, что в неуместной серьезности начинает уподобляться родичу. – Валентин, где ваши манеры? – Мальчишку нужно было немедленно растормошить, пока он не начал снова не к месту думать. – Предложите своей даме глоток вина. – Глоток вина, – Шурин сосредоточенно кивнул, наблюдая за тем, как рыженькая повторяет свой трюк. Расчет оказался верен, жадный до всего нового Валентин не устоял, чтобы не попробовать столь необычный способ напоить даму, но не учел, что проделать это с тем, кто сидит у тебя на коленях, крайне затруднительно. – Отдайте бокал даме, – сжалился наконец над облившимся, но так и не добившимся цели родственником Август. – Это будет значительно удобней. Так действительно дело пошло гораздо лучше, и через пару мгновений Валентин уже увлеченно целовался с оседлавшей его девчонкой. То ли от вина, то ли от зрелища напротив Августу стало жарко, так что пришлось расстегнуть пару пуговиц на воротнике. Посчитавшая это за намек рыжая прелестница тут же весьма сноровисто расправилась и с остальными. А, плевать! Кажется, измена все же состоится… Когда рука Августа уже завладела очаровательной коленкой, проблема, из–за которой они и явились в сей гостеприимный дом, живо напомнила о себе. Белобрысая дуреха что–то сделала не так, и мальчишка снова заледенел и отстранился. Гирке выругался сквозь зубы и встал, почти стряхнув с себя не успевшую вовремя убраться рыженькую. – Тш-ш-ш, расслабься, – Август обогнул кресло и, склонившись к самому уху Валентина, положил ладони ему на плечи. – Прекрати себя оценивать. Если бы его руки не лежали там, где они были, Гирке бы даже не заметил, как юноша вздрогнул. Так вот, в чем дело, малыш? Идеальный сын, идеальный наследник, идеальный Повелитель, идеальный… Ты во всем хочешь быть идеальным, и собственная неопытность пугает тебя настолько, что ты готов шарахаться в ужасе от каждого смазливенького личика, боясь, что не оправдаешь чьих-то чаяний? Ах, герцог Вальтер, что ж вы сотворили со своими детьми?.. – Ей понравится, поверь, – Август предпочел не уточнять, что понравится в первую очередь пригоршня золотых кругляшей, и осторожно принялся разминать плечи Валентина, пока девчонка по его знаку наливала и протягивала бокал. Когда напряженные мышцы под ладонями немного расслабились, а вино оказалось допито, Гирке все так же молча поманил девицу, призывая придвинуться поближе, и неторопливо потянул за ленту на корсете. Валентин шумно задышал, когда из наполовину расшнурованного корсета буквально выплеснулось прикрытое тонкой, полупрозрачной тканью поистине бергерское великолепие. Август кончиками пальцев провел от подбородка девушки вниз, спустившись до самой ложбинки между грудями. Валентин сглотнул и почти повторил маневр. Сообразительная малышка довольно замурлыкала, заработав пару лишних таллов «на сережки». – Просто не думай. Ни о чем, – Гирке скользнул в последний раз ладонью по плечу юноши и поманил так и сидевшую до сих пор на полу рыженькую. – Сударыня, у вас ведь найдется еще одна свободная комната?