Пролог
16 мая 2018 г. в 03:13
Знаете фразу «Смерть ей к лицу»? Я повидал множество смертей и говорю вам с полной уверенностью, что это все брехня.
Я смотрю на свою Келли — такую родную, такую любимую, такую расслабленную — и повторяю, как мантру, что этого не может быть. Смерть и ей не к лицу, хотя последние недели Келли мечтала о ней, но не говорила об этом.
Сейчас многие мечтают о смерти, но она ни сейчас, ни до произошедшего конца света никого не красила.
Я закрываю глаза, а на сетчатке все еще ярким пятном вижу Келли. Хочется верить, что она спит. Просто спит. Но ее грудь не вздымается, и не слышно сопения. Я снова открываю глаза. Она лежит передо мной в наскоро сколоченном гробу в окружении теперь уже выцветших тканей. Цветы уже никто не выращивает, а сами они, наверное, растут где-то очень далеко.
Моего плеча касается Джексон и протягивает бутылку, в которой плещется виски, — из его личных запасов как раз на такие случаи. Я отрицательно мотаю головой. Джексон вздыхает, содержимое его бутылки многозначительно булькает, а я снова закрываю глаза.
Вижу Холта, Булла и Кэпа. Вижу, как к бетонной стене привалился Боффин, и из его глазницы, прыская, вытекает темная, бурая кровь, смешивается с грязью на щеке и подбородке, капает на его излюбленный НК33.
Набираю в легкие больше воздуха, чувствую запах виски и вонь от давно не принимавшего душ Джексона.
Келли. Она заливисто смеется, стоит мне начать щекотать ее, и пытается безуспешно убрать мои руки.
Келли. Она плачет, ее глаза и щеки мгновенно краснеют, но кидается мне на шею и целует, быстро-быстро, будто боится, что я снова вернусь во Вьетнам.
Келли. Она в ужасе сжимается в углу, когда земля начинает трястись и вибрировать, а по радио диктор сквозь помехи объявляет об обмене ядерными ударами с СССР. Потом его голос прерывается навсегда.
Келли. Ее когда-то как смоль черные волосы уже давно поседели, а сейчас, казалось, начинали сливаться с теряющей цвет кожей. Хотелось вновь коснуться ее, но того любимого тепла я уже не почувствую.
«Знаешь, Фредди, единственное, о чем я жалею теперь? — спросила она меня как-то после. Я только помотал головой, подняв к ней глаза. — Гранд-Каньон. Мы так и не съездили».