Бункер

На следующее утро, когда Дэрил со слегка покрасневшим лицом приветливо кивнул Виктору, а тот смущенно улыбнулся в ответ, Дэрил понял, что оказался в заднице. Когда он обернулся к группе и увидел, что все смотрели Вику вслед, осознал, что в полной заднице. В душе ощущался давно забытый радостный подъем. Наверное, именно это чувство дает людям силы выживать в смертельно опасных условиях. Дэрил попытался найти ему определение в своей голове, но попытку убил голос друга: — Если бы я знал, что тебе нравятся мужчины… — вдруг сболтнул Рик. — То что, Рик? — глухим голосом поинтересовался Диксон. Он медленно повернулся, вся его поза показывала, как закрыт он был и напряжен. — Я бы… — Рик замолк, не зная, что собирался сказать. Что был бы удивлен? Что узнал бы еще один факт о Дэриле Диксоне? Разгадал бы истинное значение некоторых его взглядов. Признался бы сам себе, что его давно волнует тема предпочтений лучшего друга. — Ты… что? — Дэрил зло прищурился и ждал ответ. Тетива непонимания звенела от натяжения, готовая порваться в любой момент. Рик чувствовал, что теряет его. Из-за недавних событий, или это началось гораздо раньше. Он не был дураком, чтобы не сопоставить некоторые факты. Постепенное отдаление охотника с тех пор, как он всерьез начал строить жизнь с Мишонн... — Ты завел себе семью, так почему я тоже не могу с кем-нибудь стать ближе? С этим парнем, который так этого хочет. А? — Конечно, ты можешь сделать это, — ответил Рик и резко замолк. Дэрилу хотелось придушить его за эту паузу. Поэтому он просто кивнул. Он не хотел больше говорить об этом. Никогда. Группа уедет в свой дом — Александрию, как только путь будет расчищен, это давно решенный вопрос. А он? Он сомневался, нужно ли это ему. Завтрак прошел в напряженном молчании. Группа сидела за одним большим столом, но казалось, будто их разделяло что-то большее, чем тарелки с едой. Рик хмуро жевал свою порцию, так и не подняв ни на кого взгляд. Дэрил не зацикливался на них. Он впервые думал о том, чего хочется лично ему. Он вспоминал теплые объятия, яркие губы и записку в дрожащих руках, в которой значилось очень решительное предложение: «Ты уедешь со мной?» *** За спиной скрип опускающихся громоздких ворот, впереди — вольный ветер и скорая битва. Крутанув двумя мечами, Ольга пошла вперед, весело насвистывая. Сейчас она казалась стальной и полной сил, но Дэрил сомневался в этом. Он уже видел ее маскарады, имидж она старалась держать всеми силами. За ней двинулись остальные. Дэрилу казалось, сегодняшний отряд взял с собой все оружие бункера — так сильно они были обвешаны им. Люди еле шли под весом убийственных вещей, но никто не давал гарантии, что запасов хватит до конца битвы. Они никак не стали называть миссию, ни последняя, ни крайняя — просто бой, один из многих. Прогремел взрыв, и все затихло. Дэрил мрачно сплюнул. Они рассчитывали на четыре. По крайней мере, столько было использовано закладок динамита. Диксон был слишком опытен, чтобы размечтаться, что поток ходячих остановился. Контролировать три потока мертвяков тяжело, но выбора уже нет. Ему пришлось переключить охотничье восприятие с начинавшегося за рвом пролеска, в который он всматривался, на ожившую рацию. Рация шипела потоком русской брани. — Я все, — через вечность Степан исчерпал словесный запас гнева. — Вдохновляюще, — откликнулся уже на английском Филипп, — план С. Моя группа выдвигается на точку. Давайте устроим им жару, как в 1945! Может, то были помехи, но Дэрил уловил с трудом скрываемую усталость… Земля затряслась позади. Комья дерна докатились до сапог охотника. Тяжелой механической поступью с ним поравнялся киборг Кирилл. Его боевая форма впечатляла, поскольку высокая посадка и мощные опоры — само по себе преимущество в борьбе с жаждущими плоти, а если к этому добавить два пулемета по бокам, получается великолепное научное орудие. — Техническое преимущество должно использоваться на максимум, — подмигнул с высоты Кирилл. — Ага, — ответил Диксон, запрыгивая на выступ металлической ступни; с таким агрегатом под боком красться было бесполезно. — Моя группа будет левее. Если начнем отступать, двигайся по плану, в сторону Ольги и наоборот. Нас ждет еще один бой. Еще один… План боя у Дэрила был прост, как и он сам. Найти удобное возвышение. Выпустить основную часть заготовленных пуль, затем болтов, смотреть по обстоятельствам, слушать рацию, выжить… Пожевав луговую травинку, Дэрил поймал себя на мысли, что хочет плюнуть на свой привычный план одиночки и рвануть в том направлении, где, такой же нелюдимый, как и он, будет биться мальчишка со смущенной улыбкой и немного сутулой осанкой. В груди сладко защемило, и Дэрил тихо выругался. Но что он будет там делать? Если ему вообще удастся подобраться достаточно близко. Виктора поставили на самую многочисленную толпу ходячих. Справиться с плотным потоком гнилых может только он. «Уничтожение противника без потерь со стороны отряда» — так русские это назвали. Парень будет в пылу битвы, а тут Дэрил. Если его не разорвут на куски еще при попытке приблизиться, он что? Облокотится о дерево и хрипло скажет: «Как дела?» Намного позже строгий голос Киборга озвучит: причина провала миссии — влюбленный идиот, отвлекший главного Чистильщика. Охотник с силой хлопнул себе по щеке. Ну что за мысли тупорылые?! Он останется на своей отметке и зачистит как можно больше… Одинокий, чудом не покосившийся от времени бывший туалет в поле оказался идеальной точкой отстрела и неплохим укрытием. Поток ходячих был достаточно плотным, но прореживать было реально. Со лба стекла надоедливая капля, она так и норовила добраться до глаза. В четкую, как у робота, схему: выхватить болт — зарядить — прицелиться — выстрелить, вынужденно добавилось движение, смахивающее пот со лба. Иногда по правую руку Диксон замечал пылевой вихрь. Это не гигантский перекати-поле, это Ольга разошлась не на шутку. Дэрил прислушался к интуиции: все шло по плану. Когда численность ходячих весомо снизилась, Диксон решил пополнить арсенал боеприпасов и воды. Заранее спрятанная для него нычка находилась ближе к пункту встречи с отрядом Ольги, у кромки леса. Спустившись на землю, Дэрил плавно двинулся в нужную точку. Вытащив мачете, он подумал, что будет приятно размять затекшие плечи… Нож успел заляпаться мертвячьей жижей по рукоять, так часто приходилось расчищать им путь от близко подошедших ходячих. Охотник продолжал двигаться, он делал то, что умел и любил. Выстрел и… промах. Диксон потер глаза, зарядил снова. Мимо. Чертова фигура продолжала идти как ни в чем не бывало. Дэрил с силой зажмурился. Отер лицо тыльной стороной рубашки, надеясь найти кусок не насквозь мокрый от пота. Вот так лучше. Он вскинул арбалет, напряженно глядя в прицел. Цели нет. Вокруг полно других, но не этого — уж его он запомнил. Он просто устал, не ему первому мерещатся странные зомбаки. Недалеко, за небольшим рвом, его ждал сарай, где можно пополнить боеприпасы… Дэрил в оцепенении стоял над разворошенной нычкой. Ниша была пуста. Он не заметил никого из группы по пути сюда, некому было забрать оружие и воду. Ходячие хрипели прямо за ветхой стеной брошенного сарая. Дэрил облизал пересохшие губы. Надо найти остальных, и побыстрее. Самым заметным пятном в низине была белая вьюга с мечами. Только он хотел окликнуть ее, как она рухнула на землю, будто подкошенная. — Ольга! — неожиданно для себя заорал он. Никто не мог помешать ему, он несся к ней, видя только одну цель. Дэрил сшибал все и всех на пути. Его крик привлек мертвяков, и он был даже рад — возможно, они не тронут ее. Диксон не верил в везение, однако сейчас по какому-то счастливому случаю ходячие потеряли ее, недосуг им было нагибаться себе под ноги. Часть мертвяков была занята пожиранием… Это он понял, почти наступив на тело в сером камуфляже. Ребята из группы поддержки мертвы. Дэрил считал шаги и угрозы, прикидывая, чем воспользоваться — арбалетом или ножом. Ему казалось, время остановилось и текло, как масло; ноги слушались неохотно, но снарядов хватало, целей… стало меньше, на одного, два... Какая разница, он близко. Ольга тихо лежала, только слепо вращала глазами, затянувшимися белёсой мутью; её выдох был похож на дыхание ходячих, как слабый хрип. Со стороны казалось, будто она уже обратилась, но вот она закашлялась, и из её бледного рта потекла красная яркая кровь. Живая. Дэрил никогда не задумывался над устройством мутанта, но сейчас он почувствовал облегчение. Он вспомнил, что она не может обратиться, а вот умереть — легко. Дэрил без раздумий застыл над ней. Интуиция вопила об опасности. Он вынул нож и пистолет с последней пулей, принял стойку и кружил, стараясь охватить зрением больше пространства. Ходячие тупили, они будто двигались по диаметру, как спутники, привязанные магнитным полем планеты, но ближе не подходили. Мышцы готовы были сократиться в любую секунду, повинуясь зашкаливающему адреналину. Слабый булькающий звук под ногами заставил забить на то, что Дэрил что-то упускал. Сграбастав Ольгу на руки, он кинулся к сараю, уворачиваясь от ходячих, расталкивая их плечами. Надеясь на сарай, как на спасение, он едва ли помнил, закрывался ли тот изнутри. Нет, Дэрил не верил в удачу, он положился на опыт и не прогадал. Заскочив внутрь, Диксон зацепил дверь носком ботинка и захлопнул за собой прямо перед носом догнавшего их ходячего, из последних сил навалился на нее спиной. Зомбак вяло скреб дверь. Дэрил прислушался. Выходило, что возле двери только один. Тогда откуда такое чудовищное чувство опасности? Чужое скрытое присутствие давило не меньше, чем толпа Спасителей, загнавших их в ловушку на той поляне. В ту ночь он впервые столкнулся с мутантами, пусть и не увидел их. Дэрил глянул на Ольгу. Ее глаза были закрыты, дыхание — тихим. Вот бы и сейчас там, в лесу за ними наблюдали мутанты, готовые помочь, а не эта роковая неизвестность, что портила им жизнь вот уже какой день. Не переставая давить на дверь, Диксон опустил Ольгу на пол. Освободив руки, он задвинул деревянный засов. Ходячий по ту сторону заскреб гнилыми ногтями активнее. Найдя широкую щель, Дэрил воткнул нож точно ему в глаз. Ходячий застыл и упал на землю. Дэрил еще раз глянул в щель и окаменел. Шагах в двадцати от него стояло нечто — зомбак с темным осознанным взглядом смотрел четко в щель. Дэрил отпрянул, нечаянно ткнув ботинком Ольге в бок. Та застонала и открыла глаза. — Ты как? — спросил он, нависнув сверху и всматриваясь в ее лицо. Крупные капли слез проложили белые дорожки по ее запыленным щекам. — Думала, все… — прошелестела она. Ее тело было так же неподвижно, все, кроме ее глаз. — Что с тобой? — Позвоночник поврежден. Не чувствую ничего, не могу пошевелиться. Что-то сильно стукнуло меня по спине. Я не поняла. Дэрил закусил губу. — Для гнилого слишком сильный был удар. Понимаешь, о чем я? Дэрил кивнул. Он уже давно подозревал подобное. В толпе мертвяков были ДРУГИЕ. Он не знал, ЧТО они, понимал только, что это очередное зло, встретившееся им на пути. — Что теперь? — безэмоционально спросил он. — Ты еще заплачь мне, — заскрежетала она, выпуская струйку крови изо рта. — Напяльте на меня платье и посадите на ресепшене, блядь. Дэрил с удивлением опознал в ее хрипе смех. — Да починят меня, не в первый раз. Переверни меня на бок, будь добр, а то захлеб… бккх. Дэрил выполнил просьбу вовремя. Пол окрасился бурым. Запах крови заполнил сарай. Это было хуже, чем если бы ее вывернуло едой. Гораздо хуже. По пятнам на спине он не мог понять степень ее повреждений, костюм скрывал все. — Я рассказывала про свой стальной хребет? — откашлявшись, заговорила она. — Так вот, махать двумя катанами без сильной опоры невозможно и… — Ты теперь не заткнешься, да? — жуя непрошенную улыбку, заметил Дэрил. — Это ты еще Вика в подходящей обстановке не видел, у него только пальцы в воздухе порхают. — Пальцы? — Язык жестов. Блокнот не всегда удобен. Надо бы вас научить… Потом, а сейчас… — зашептала вдруг она. — Погляди в зазоры досок повнимательнее. Нет ли рядом подозрительного мертвяка? Дэрил дернулся — такой определенно был, но что известно ей? Поэтому он мрачно спросил: — Подозрительного? — Да, кха, делающего нетипичные вещи. Кружащего мертвецкий хоровод вокруг нас или раздающего агитки «Нет — живым!», такое что-то. — Заткнись, я понял твою мысль, береги силы. — Дэрил фыркнул, представляя эту картину. Он уже и не помнил, когда его так смешили в последний раз. Ощущение обреченности чуть отступило. Стены ветхого сарая сотряслись от близкого взрыва. Подмога была уже рядом… Ольгу уносили на руках, а она пела: — Можешь разорвать меня на части, я-то знаю, что такое счастье, и мне уже почти совсем не больно… Вольно. Дэрил смотрел ей вслед, и его не покидало ощущение чего-то неизбежного, что уже было на пути к ним. Оно было уже здесь… Еще один день подошел к концу. Если бы кто-то спросил Дэрила, как это ощущается им, тот бы ответил, что прошел год. Бункер как никогда напоминал улей с беспокойными пчелами. Русских не было видно, даже Киборг больше не сидел на своем месте. На главном экране бежала информационная строка, Дэрил цеплял ее взглядом нехотя, слишком был погружен в тревожные мысли. «Угроза устранена. Раздача запасов бункера начнется завтра в… Соблюдать очередь. Возвращение в общины в течение трех дней. Бункер будет запечатан…» Дэрила не волновало, сколько патронов или консервов получит их поселение — все его мысли занимала одна жизнь, за которую прямо сейчас боролись на нижнем этаже лаборатории. Ноги принесли его к своему отсеку. Дэрила едва не сбили с ног. Карл с Джудит на руках принялся рассказывать ему свои впечатления, Глен снова потерял свою слишком деятельную жену. Розита за что-то выговаривала Юджину. Счастливые Рик с Мишонн строили планы по возвращению в Александрию. Разговоры. Суета. Толчея. Вместо дома, о котором они толковали, Дэрил видел бурое пятно на полу… — Милый! — ласковый голос Кэрол вернул его в реальность. — Иди-ка ты на уровень персонала, здесь слишком шумно для тебя. Если узнаешь что раньше меня… сообщи. Охотник смотрел на нее с благодарностью. Понимающая Кэрол. Дэрил без труда попал в комнату Виктора, не включая яркий свет, привычно стянул матрас на пол и принялся ждать. Через какое-то время щелкнул электронный замок, и Вик упал к Дэрилу на грудь, заходясь в немых рыданиях. Его плечи сильно дрожали. Рубашка Дэрила быстро промокла от слез. Дэрил понял: единственное, что могло заставить парня так сильно плакать — судьба Ольги. Ее не спасли. Дэрил робко положил ему на спину ладони. Черт возьми, он не представлял, что делать. Как он может помочь, что утешит парня в такой печальный момент? Пока он думал, парень затих. Дэрил уже обрадовался, что поток слез иссяк и Виктор успокоился; он приподнял его и заглянул в бледное лицо. Оно у Вика застыло мёртвой маской, на которой резко выделялись почерневшие от горя глаза. Парень смотрел прямо перед собой страшным, стеклянным взглядом и, похоже, уже ничего не видел. Это истерика, сообразил Дэрил, под стать мутанту. Тёмная, дикая, безмолвная и оттого еще более кошмарная. Диксон попытался снова притянуть Виктора к себе, но тот неожиданно стал вырываться из его рук, а потом вдруг «закричал». Если бы на громкий звук были способны его поврежденные связки... Звук же был глухой, хрипящий, но не менее ужасающий, потому что вырывался из широко раскрытого рта. Тело Виктора напряглось, как кусок скалы, пальцы сжались в кулаки. Он не переставая кричал. Так выплескивалось горе, вместе с тем кошмаром, что хлебнул парень за свою еще недолгую жизнь. Надо было немедленно остановить это. Охотник зажмурился, поднял руку и залепил Вику звонкую пощечину. Тот от неожиданности захлебнулся воздухом, закашлялся, вцепившись ладонями в свое измученное горло. Потом поднял глаза, моргнул растерянно, словно видел его впервые. — Виктор, это я, — испуганно зашептал Дэрил, — ты… узнаешь меня? Дэрил знал, что темная сторона всегда узнает его, но он давно перестал различать их со светлой, ведь парень со временем стал походить на полноценную личность с более плавными сменами эмоций. Он мог выглядеть зажатым среди чужих людей, с опущенной головой, нервно подергивать ногой, но при этом бросить такой взгляд из-под отросшей темной челки, что у Дэрила сбивалось дыхание, хотелось и сбежать покурить, и не сбегать от него никогда! Диксон готов был поклясться, что за время в стенах Бункера он успел изучить его полностью. Изучить и принять. Понять или что там еще бывает, когда людям хочется бывать вместе. А Дэрилу хотелось, впервые за всю жизнь, не потому, что надо, а потому, что вместе — хорошо. И толком не сумев уложить в голове эту мысль, он рисковал все потерять. Пустой взгляд пугал до чертиков. Виктора надо вернуть, и надо сказать ему о своих чувствах, потому что вдруг потом не будет возможности? Удача и счастье — редкие гости в семье Диксонов. Он решился. — Вик, вернись ко мне. Мне очень нужно это. Блядь. Мне ты нужен. — Диксон зажмурился, ему было нелегко, и хотелось тряхнуть за плечи невозможного мутанта, лишь бы тот очнулся и посмотрел осознанно. — Я поеду в твою странную страну, в снег, и заведем медведя, будем поить его водкой, если захочешь. Эй. Ты нужен мне, Виктор. Парень вздрогнул, посмотрел широко раскрытыми глазами; его полные губы скривились, и он всхлипнул, а потом влетел в руки Дэрила, крепко-крепко вцепившись в многострадальную рубашку. Дэрил тут же подхватил его, обнял, притиснул к себе, не замечая того, что его сердце испуганно частит в грудной клетке. В глубине, где-то за диафрагмой, крепло нежное чувство к парню в его руках. — Тебе надо поспать, — тихо начал Дэрил. Макушка дернулась, стукнув в челюсть, парень взволнованно засипел. — Я буду рядом, никуда от тебя не денусь, — Дэрил улыбнулся от удовольствия, он точно знал, о чем Виктор хотел бы спросить или попросить, потому что парень сразу успокоился, удобно устраиваясь в объятиях и утыкая нос Дэрилу в сгиб плеча. Через какое-то время оба беспокойно заснули. Ночью Дэрилу приснился сон. Чужой город занесло сильнейшей вьюгой. Пушистые хлопья снега без устали застилали крыши домов, деревья, лавочки и даже фонари, превращая все в белый рай. Вьюга неистовствовала в незнакомом охотнику городе, раскидывая морозное полотно, и тем не менее Дэрил, который будто наблюдал со стороны, чувствовал умиротворение, долгожданное спокойствие. В центре площади зародился вихрь из плотного потока снежинок, из которого выпрыгнула ОНА. Тонкая фигурка балерины исполняла свой красивый замысловатый танец. Она так нежно и грациозно плыла по улице, ступая только на пальцах, что у Дэрила замерло дыхание. Это несомненно была она; чтобы узнать ее, не нужно было заглядывать в лицо. Он просто чувствовал это. Он хотел шагнуть к ней, но лишь затрепыхался, его тело не двигалось. Будто почуяв его намерение, она остановилась и повернулась в его сторону. Это была Ольга, но не та, к какой он привык. На Дэрила с добром смотрели яркие голубые глаза, их обрамляли не белые, а рыжеватые ресницы. Она откинула с лица густую пшеничную прядь и рассмеялась. Затем лукаво подмигнула ему и живыми розовыми губами прошептала «Спасибо!» за мгновение до того, как все поглотила белая мгла. Дэрил вскочил с постели, с неожиданностью чувствуя, как из глаз катятся крупные слезы.

***

В другом крыле бункера не могла заснуть женщина с серебром в коротких волосах. Было у нее сложное дело, не терпящее отлагательств. Оформив в голове план, она решительно двинулась к лифтам в поисках одного важного человека. Доктор Франкенштейн, как называла его ныне покойная подруга. Она не прогадала, решив начать с пункта наблюдения — там она и застала бледного Киборга в компании искомого персонажа. Герман намеревался сию минуту прояснить некоторым зарвавшимся личностям реальное положение вещей, принадлежность, иерархию, в конце концов, но был остановлен звуком шагов. Он повернул голову в сторону коридора. В его прищуренных глазах отражался голубой свет монитора, отчего казалось, будто его зрачки покрылись коркой льда. Кэрол не была бы собой, если бы мужчина мог испугать ее недовольным или злым лицом — да хоть чем-то, по правде говоря. Она внутренне ухмыльнулась и изобразила на лице максимальное смирение. Бровь Германа дернулась вверх — вошедшая женщина смотрела на него. Ее взгляд он бы описал как смирный, разве что слишком глубоко проникающий и мудрый. Иные он просто игнорировал и шел мимо. Перед ним стояла немолодая женщина с полностью седыми волосами, аккуратно уложенными в короткую прическу, тоже весьма… смирную. Иного сравнения он не успел подобрать, не иначе как начал тупеть за время работы здесь. — Здравствуйте, давно хотела представиться лично, — медленно и негромко произнесла она, обращаясь точно к нему. — Приветствую, Кэрол! — не скрывая добродушия, воскликнул за спиной старший научный сотрудник, и Герман прищурился. Он редко приглядывался к новым людям, у него хватало своих забот. — Я бы хотела предложить Вам свою посильную помощь в чем угодно, — ее кроткая речь располагала, как и сам ее вид опрятной домохозяйки. Он бы даже поверил в искренность ее намерений, если бы его айкью было на сотню меньше. — У меня дела. Поговорим по пути, — сухо приказал он, двигаясь в сторону лифтов. Пусть эта непростая женщина верит, что у нее получилось заинтересовать его, а уж он придумает, как воспользоваться этой «бескорыстной помощью». Правду говоря, ему давно нужен был помощник низшего ранга, человек, ничего не смыслящий в науке, просто выполняющий простые распоряжения — хоть тот же кофе заварить. Порой ему было совсем не отвлечься от хода эксперимента, а та работница, которую он иногда вызывал, боялась его до трясущихся рук и вечно все проливала. Противно. Он покосился на женщину, идущую рядом, и понял: эта не боится его ни капли. — Умеете делать кофе, ммм… — Кэрол, — нейтрально напомнила она и добавила: — И печенье из любых, самых ограниченных продуктов. Герман ухмыльнулся. Если она не растеряет своего дружелюбия и оптимизма, посетив его мрачную обитель, пусть остается, даже ему временами хочется поболтать не о работе. Вряд ли стоит опасаться за секретность данных, которыми он располагал; в ином случае у него всегда наготове пуля, шприц с ядом, печь быстрого сжигания или «ванная» с серной кислотой. Она продолжала ненавязчиво рассказывать о готовке, как лифт остановился, створки разошлись, и повеяло свежераскопанной землей. Кэрол поежилась. — Да. Здесь очень холодно и влажно, — вскинув голову и осмотрев ее с ног до головы, Герман вдруг предложил: — Кофе? — С удовольствием, — улыбнулась Кэрол и бодрым шагом зашагала вперед… *** Дэрил стоял, прислонившись к запорошенной снегом машине, курил и смотрел, как с неба безмятежно падали пушистые белые хлопья. За его плечами висел не привычный арбалет, но вполне удобный рюкзак. Он вновь кинул взгляд на вывеску школы искусств и фыркнул сам себе: ненормальная нация, чуть не загнулись от зомби апокалипсиса, а уже начали устраивать выставки картин. И кому это только было нужно ходить по комнатам и пялиться на мазню? Хотя одного такого любителя он знал. Хлопнула уличная дверь, и, когда Дэрил повернулся на звук, на крыльце поскользнулась хрупкая фигурка в теплом пальто. Его губы сами собой растянулись в полуулыбку. Он точным движением руки отправил окурок прямиком в урну, оторвался от машины, направляясь к небольшому копошащемуся сугробу с торчащей из него темной макушкой. Дэрил давно понял, насколько заебался. Заебался отвечать за своих людей, отвечать за чужих людей, за живых врагов и даже за мертвых. Он морально выгорел еще пару лет назад, он не чувствовал, что сможет продолжить так жить. Он точно знал, что не хочет! Ему хотелось любви, обоюдного комфорта, спокойствия, взять на себя ответственность за необычного парня — просто потому, что Дэрилу это нравилось. И какая разница, в каком краю света это будет? Именно поэтому, когда его личное псевдонаучное чудище Виктор позвал его в свою страну, одного, потому что мог взять с собой только одного человека, и то за огромные заслуги и в связи с обострившимся недомоганием организма, Дэрил согласился, не раздумывая. Одному богу известно, как Кэрол удалось уговорить Германа, главу русской экспедиции, разрешить им уехать, ведь Дэрилу захотелось пустить стрелу ему в лоб уже на первой минуте разговора. Группа не приняла его желание уехать, не все поняли его причины. Только Кэрол поддерживала его и отстаивала перед всеми. Было много пустых разговоров, и каждый стал лишним доказательством правильности его выбора. Ситуация стабилизировалась, угроза отсутствовала, русские оставляли все наработки и оборудование, но за Дэрила продолжали цепляться, как за гарант их личного эгоистичного спокойствия. Он подумал — хватит! Дэрил точно знал, что обрел свое спокойное счастье. Каждую секунду о нем думали, любили, а все прочее пусть катится в ад! Он вытащил Виктора из сугроба, вытряс из его шапки снег и напялил ее обратно. Придется раздобыть тому пышек с какао, чтобы не замерз, и утащить в сквер, потому что на питерских набережных пусть и красиво, но уж слишком ветрено…