О том, как преодолеть молчание

Стайлз не дурак. Вот вообще ни капельки. Дурачиться со Скоттом другое дело, не имеющее с определением уровня интеллекта ничего общего. Даже наоборот, есть в нем некая жилка, позволяющая где-то на интуитивном уровне определять некоторые интимные подробности о человеке. И то работает. Ну знаете, почти. Почти со всеми. Стайлз не дурак. Стайлз прекрасно знает, что Дерек гребаное воплощение греческого бога во плоти. Только гораздо более загадочный и сексуальный. Да. Во всем. Абсолютно. Если бы Стилински попросили составить список самых охуительных вещей в Дереке, то на это ему понадобилось бы несколько лет и пара десятков тонн бумаги. Потому что очарование гребаного Дерека, чтоб его, Хейла, это не то, что можно было бы записать в свой ежедневник рядом со списком продуктов. Это блин то самое, для чего слов еще не придумали. По крайней мере, Стайлз таких точно не знал. Самое ужасное, что стоит ему только вспомнить об этом привлекательном волке, пусть даже в ругательстве, мысли тут же уносились куда-то совсем не туда. Например, недавний опыт, когда Дерек в попытке его угомонить, случайно порвал его футболку. Это было случайно. Честно, они просто делились друг с другом сарказмом, и Хейл решил вспомнить прошлое, максимально сексуально приблизившись к Стайлзу, чтобы просто припугнуть и сделать свой фирменный выразительный жест бровями, мол, кто здесть Альфа? К несчастью, старая футболка такого издевательства не оценила и с характерным треском разошлась по швам. Но ничего, все нормально, просто очередная, блин, ситуация, в которой смущенный полураздетый Стилински стоит перед предметом всех его грешный желаний, пожирающим его своим пристальным самым эротичным и возбуждающим, чтоб его, на свете взглядом. Все нормально, правда. Просто супер. Это, конечно, же совершенно не будет вспоминаться ему никогда. Совсем. Просто, блин, всегда. Помимо невинных и не очень фантазий о том, настолько потрясающая на ощупь щетина Дерека, Стайлз еще и умудрялся мечтать, ну так, «помечтывать», о их свиданиях, первом поцелуе, совместных закатах и всякой прочей романтической херне, по-другому не скажешь. Для Хейла это определенно хрень, никак иначе. Когда Стилински возвращался в реальность, его пробивала дрожь, настолько яркими бывают иллюзии о том, как Дерек, прознав про такого рода фантазии, вырывает Стайлзу кадык, а потом сам ложиться головой на бензопилу, чтобы ни секундой больше не думать о подобном. Но он же не узнает, правда? Следующим утром Стайлз приезжает к Дереку, ну знаете, чтобы просто что-нибудь. Если делать это достаточно часто, то все привыкнут, и это не будет казаться странным. Ему так кажется. Стилински никто не встречает, как обычно. Хейл ожидаемо проводит время на своем любимом дверном косяке. Без майки. С напряженными мышцами рук и всеми кубиками пресса. С соблазнительно стекающими на грудь каплями пота. Стайлз собирался что-то сказать. Стайлз забыл чушь, которую хотел наплести. Стайлз стоит перед Дереком, Аполлоном, блин, Хейлом, с открытым ртом, еле успев задержать дыхание, чтобы не издать унизительное «ох». Дерек прекращает подтягиваться и, не считая нужным говорить со Стилински, выразительно приподнимает брови. «Идиот»,- говорит взгляд волка, но это не помогает. Стайлз с усилием заставляет вспомнить себя как дышать, когда тебе в глаза смотрит самый желанный в мире, ну знаете, Дерек Хейл, потому что, наверное, с посиневшим лицом он выглядит еще хуже. Это не новая ситуация в его жизни, ровно так они встречались с ним уже сотню раз. Но это не помогает. Вот вообще никак. Стоит Стайлзу увидеть Хейла, как весь его хваленый интеллект саморазрушается, мозг сжимается в тугой комок, превращаясь в кашу и истекая бредовыми мыслями, как кисель, разлитый однажды на белоснежном ковре Лидии им же. Дерек, наверное, говорил, что-то про его невероятные идиотические способности, но столь долгое молчание Стилински, похоже, даже его смутило: - Все в порядке? – спрашивает он своим низким потрясающим голосом, и Стайлза наконец прорывает. - Что?.. Да, да, конечно, никаких проблем, чувак! Просто я, ну знаешь, как бывает, хотя, наверное, не знаешь, да и не мне судить… Проснулся я утром и понял, что… эм, погода сегодня просто супер, но все заняты, все, кроме тебя, конечно, и это нет, это просто замечательно, ты не подумай, что… я просто… - Стайлз, - выразительно произносит Дерек, так, что Стайлз нервно сглатывает и резко подавляет нахлынувшее желание попытками вспомнить про, ну да, как Хейл вырывает ему кадык. Помогает плохо. С каждой секундой сцена собственной расчлененки становится все более эротичной, поэтому Стилински решает быстро продолжить, пока волк не учуял, насколько тот его хочет. Насколько, потому что не мог Альфа не учуять его запах. Он, наверное, пахнет, как гребаный бордель. Но то, что Дерек еще по-настоящему не послал его пока, определенно радует. - Сходи со мной на пляж, - на одном дыхании выпаливает Стайлз, тут же прикидывая, в какую сторону броситься бежать, чтобы прожить хотя бы на секунду дольше. - На пляж?.. – изумленно повторяет Дерек, впервые растерявшись. Стайлзу нравится это новое выражение, но определенно не нравится, что он так быстро приходит в себя. - Ну да, знаешь… - Стилински хочет бегло соврать про неумение плавать, но вовремя вспоминает про случай с канимой. После нескольких часов в бассейне с Хейлом на руках это так себе аргумент. Но Стайлз, сами понимаете, Стайлз. – Я хотел поплавать, но после всех наших злоключений мне как-то стремно делать это одному… погода хорошая и… если бы ты мог просто потусоваться на том же пляже, что и я, чтобы, если что, вытащить меня изо рта очередной годзиллы… Что-то непонятное мелькает в глазах Дерека, но он слишком быстро подавляет это, чтобы Стайлз своей «чувствительной жилкой» мог разобрать хоть что-то. - Хорошо, - как обычно хмуро соглашается волк, и сердце Стайлза сбивается с ритма. И Хейл знает это, знает, но молчит. – Но место выбираю я. У Стилински не возражений. Никаких. Совсем. Пусть увезет его куда угодно. Стайлз лепечет что-то невразумительное вроде «подожду у машины» и сбегает как можно дальше от собственного смущения и ощущения, что гребаный идеальный Дерек Хейл видит его насквозь. ………………………………… Они едут молча. Стайлзу приходится открыть окно, чтобы его мысли о Дереке, который, протяни руку, и потрогаешь чертовы бомбезные мышцы невообразимо крышесносного Хейла, не казались настолько, блин, очевидными. Но это все ужасно. Потому что Стайлз знает, что Дерек обо всем знает, и от этой чертовой мысли окно его точно не спасет. …………………….. Они приезжают как раз тогда, когда глаз Стилински начинает дергаться слишком сильно, а сам парень, готов открыть чертову дверь выпрыгнуть из автомобиля, как в лучших фильмах, чтобы не задаваться вопросом, о чем думает хмуроволк. Стайлз не знает это место, но ему нравится. Море особенно круто выглядит с утеса, на котором он стоит. Утеса, блин! Так себе пляж. Он отчетливо видит шапки деревьев под своими ногами и чисто интуитивно предполагает, что где-то там все-таки есть низина и спуск к морю. - Я так и знал. Все не могло быть настолько хорошо, ты все-таки решил меня убить. Но почему обрыв? Я недостаточно вкусный? Ну, конечно, такой хмуроволк, как ты, гурман… тогда чем олень лучше меня?.. Дерек улыбается и закатывает глаза. Стайлз смотрит на него и гордится собой, потому что улыбка не самое, мягко сказать, распространенное выражение на лице Хейла. И в последнее время только Стилински заставляет уголки губ Дерека вздрагивать и, поднимаясь вверх, оголять ровный ряд белоснежных именно человеческих зубов. Стайлз часто думает, что не будь Хейл именно Хейлом, он мог бы стать кем угодно. И еще ему от чего-то кажется, что встреть он его при совсем других обстоятельствах, все равно был бы очарован гребаной магией. Они вместе подходят к краю утеса, не столь великого, как считает Стилински. - Тебе понравится, Детка, - говорит Дерек, спихивая Стайлза вниз. Стилински ощущает шок и чувство последнего полета ровно секунду, пока сильные руки не перехватывают его поперек талии и не задают нужное направление. Деревья оказываются низкими, а спуск слишком коротким, чтобы успеть испугаться, но Стайлз профессионал, у него даже руки затряслись. Дерек делает с ним нечто невообразимое, обеспокоенно заглядывая в глаза, все еще придерживая Стайлза за… эм, уже бедра, чтоб его. - Я не люблю плавать, - вдруг говорит волк, и Стилински очень хочет возмутиться, мол, и это все, что ты можешь мне сказать, но молчит. Стайлз замечает во взгляде Дерека усмешку, как «ты, наверное, не молчал столько даже будучи эмбрионом», но ему не до этого, честно говоря. - Ты хочешь искупаться? – снова начинает Дерек и похоже сегодня они магическим образом поменялись ролями. Но Стайлзу нравится. Честно. - Нет, вода холодная,- нелогично честно возражает Стилински. Хейл издевательски приподнимет брови и произносит: - Это хорошо, потому что, если после того, как моя машина провоняла твоим сучьим желанием, мне будет сложно не… - Дерек выразительно переводит взгляд, откровенно пошлый, на пах Стилински, - объяснить тебе, как надо вести себя, если хочешь, чтобы тебя хорошенько оттрахали. Возможность говорить сто слов в секунду резко возвращается. - Тогда начнем с малого, можешь засадить мне по самые гланды.