Руками не трогать

      — Для начала, господа, я хотел бы узнать, кому именно из вас первому пришла в голову идея поучаствовать в Турнире Трёх Волшебников.       — Это Фред! — внезапно подал голос Финч-Флетчли.       — Неправда! Это Гарри, — сказал Фред.       Поттер на миг опешил. Он хотел рассказать чистую правду и взять вину на себя, однако близнецы с Джастином явно не собирались его подставлять. Ну, ладно, разницы в том, кто именно первый придумал участвовать в Турнире — нет. Тем более, что инициатором этого все был Грюм, а не сам Поттер.       — Это Джордж, — принял правила игры Гарри.       — Это Джастин, точно он! Клянусь значком старосты Перси! — заявил Джордж.       — Ладно, это я, — согласился Финч-Флетчли. — Но саму идею предложил профессор Снейп.       Бэгмен аж поперхнулся от такой наглости с их стороны, а вот мистер Крауч, кажется, был где-то «не здесь», он просто смотрел в пустоту.       — Гарри, скажи, пожалуйста, кто именно надоумил тебя принять участие в Турнире Трёх Волшебников.       Поттер удивлённо посмотрел на Дамблдора. Откуда он знает, что именно он предложил друзьям нарушить правила? А откуда он узнал, что и идея его участия была тоже не его. Вопрос — «Сдавать Грюма или нет?» не стоял. Только теперь Поттер осознал смысл слов Грюма «Ты всё придумал сам. Прочитал в книге. Это важно». Ну, раз это важно, придётся врать, уже не впервой. Реддл говорил, что такое может произойти, и Гарри готов последовать его совету, Том может быть доволен.       — Я сам додумался, прочитал в книге, что заклятие Конфундус работает и на неодушевлённые предметы.       — Гарри, я серьёзен. Твоё имя вылетело из Кубка Огня два раза. Кто-то, кроме тебя, подбросил твоё имя в Кубок, и с большой вероятностью это был тот же человек, который предложил тебе поучаствовать в Турнире. Этот человек желает тебе зла, ему для чего-то нужно, чтобы ты принял участие. Вполне возможно, что ты покрываешь человека, который хочет тебя убить.       Грозный Глаз Грюм хочет его убить? Бред.       — Это правда, я сам всё придумал! Никто мне ничего не подсказывал!       Дамблдор глубоко вздохнул. Трудно было понять, верит ли он ему или нет.       — Конфундус, значит? — он наколдовал себе стул и уселся в метре от Поттера.       — Да, с помощью этого заклятия я заставил Кубок Огня забыть о том, что в Турнире участвуют всего три школы. И мы с Джастином, Фредом и Джорджем зарегистрировались от других придуманных нами школ. У Кубка же нет данных о существующих школах, так что всё должно было сработать. И оно сработало.       — И ты смог применить такой мощный Конфундус? Кто тебя научил ему?       Тут врать нельзя было, но и чистую правду говорить опасно. Почему Грозный Глаз не мог дать более точных указаний?!       — Грюм показывал. Ещё давно.       — Ты же знаешь, что использование магии вне Хогвартса — это серьёзное нарушение?       — И что? Всё равно никто это правило не соблюдает. И вообще, чего вы только его допрашиваете, мы тут как бы тоже есть, — вмешался Фред Уизли.       Дамблдор повернулся к Фреду.       — С вами-то всё понятно. Я изначально знал, что вы собираетесь предпринять попытку, но я и думать мог, что она может оказаться успешной. Как же вы смогли вытащить Кубок из-за запретной линии? Я и сам бы не смог вскрыть свою защиту, возникни у меня желание.       — Вопрос не по адресу, директор, — ответил вместо Фреда Джордж. — Как пройти запретную линию, тоже придумал Гарри.       Взгляды Дамблдора, Джастина, близнецов Уизли и Бэгмена устремились на Поттера. Взгляд Крауча устремился в пустоту.       — Ну, мы много всего пробовали. Но сработавшая идея действительно была моя. Я использовал манящее заклятие, чтобы вытащить Кубок за пределы линии.       — Невозможно, запретная линия блокирует любые манящие заклинания, выполненные из-за границы линии.       — Я использовал Акцио максима. Можно сказать, придуманное мной заклятие на основе обычного манящего.       — Так его улучшил ты?! Невероятно, а я предполагал, что ты прочитал в какой-нибудь книге. Ты действительно способный ученик, Гарри, на моей памяти такого же успеха добивался только один человек.       Поразительно. Поттер своими действиями принёс столько хлопот Дамблдору, нарушил кучу правил, а тот его всё равно хвалит. И всё же Гарри был уверен, что время для наказаний ещё попросту не наступило.       — Это были вы? — предположил Финч-Флетчли.       — Волдеморт. Но сейчас не будем об этом; когда я накладывал чары на запретную линию, я не смог туда встроить своё контрзаклятие против улучшенного манящего. Но это всё равно невозможно. На Кубок также были наложены чары. Он не мог двигаться без посторонней помощи.       — Так он сам и не двигался. Его двигал предмет, который я двигал манящим заклятием.       — Ладно. Тогда всё сходится, — признал Дамблдор. — Мистер Крауч, мистер Бэгмен, проверьте, пожалуйста, Кубок Огня на использованные на нём заклинания. Проверьте воздействие Конфундуса.       — Будет сделано, — сказал Бэгмен, — я в этом ни черта не разбираюсь, но знаю людей, который разбираются. Барти, вы лучше идите спать, судя по вашей активности на этом собрании, вы явно очень этого хотите.       Крауч с Бэгменом вышли. Теперь нарушители остались один на один с Дамблдором.       — Гарри, ты всё ещё хочешь мне сказать, что ты сам до всего этого додумался?       — Да. Никто мной не управлял, если вы на это намекаете. И всё же, я вот чего не могу понять. Как при такой системе защиты кто-то мог положить моё имя в Кубок Огня?       — Система в основном рассчитана на защиту от лиц младше семнадцати лет. Но для совершеннолетних открываются многие возможности. Разумеется, никто просто так твоё имя туда положить не мог. Заклятие запретной линии также подразумевало то, что каждый может положить в Кубок Огня только своё имя. Однако мы имеем дело с Конфундусом. Причём с мощным Конфундусом, с помощью него можно было заставить Кубок Огня хоть весь Хогвартс посчитать чемпионами.       — То есть, вы считаете, что тот, кто положил моё имя в Кубок Огня, тоже воспользовался Конфундусом?       — Вполне возможно. Вскоре мистер Бэгмен и мистер Крауч обследуют артефакт и дадут нам ответ. Но сейчас не об этом пойдёт речь. Я не могу найти ответ на более важный вопрос, может, ты сможешь? Скажи мне, что мне с вами делать? — Дамблдор.       — А почему вы вообще должны что-то с нами делать? — задал довольно дерзкий вопрос Фред Уизли.       — Как я должен это понимать?       — А прежде чем нас наказывать, обратили бы внимание на ваше окружение, а то в чужом глазу соринку видим, а в своём бревна не замечаем. Мистер Бэгмен отказался возвращать нам деньги, выигранные на ставках на чемпионате Мира, мистер Крауч заставляет нашего брата заниматься всеми делами вместо него, директор Каркаров натравливает своих студентов на нас, а ведь он всего два неполных дня тут. Про профессора Снейпа я вообще молчу, про то, что он терроризирует половину Хогвартса, наверное, не знаете только вы. Да и вы, кстати, тоже. Нашли крайних. Случайно не помните, что вы нам с Джорджем сегодня утром сказали? За нашу попытку наказания не будет. Для молодых нормально стремиться показать всем, чего они стоят. Или что там было, я уже не помню. Вы могли просто спрятать Кубок, принимать записки и самому бросать их. Или вообще не пользоваться им. Вариантов было тьма. Но вы решили устроить представление с запретной линией. Вот результат. Мы победили запретную линию и Кубок Огня, а теперь вы нас хотите наказать? За что?       Дамблдор молча, с каким-то снисхождением смотрел на Фреда, но тот не отводил взгляд, а злобно пялился в ответ.       — Если кому-то одному удалось бы обмануть мою защиту, я бы это принял. Человек, которой смог сделать то, чего я сам сделать бы не смог — определённо достоин участвовать в Турнире Трёх Волшебников. Я был одним из инициаторов введения возрастного ограничения, но для того, чтобы поддержать дух юности, жажду приключений, оставил небольшую лазейку. Но я и не представлял, что человек, воспользовавшийся ей, возьмёт с собой друзей и предложит участвовать и им, — директор отвёл взгляд от Фреда и строго посмотрел на Гарри. — Мистер Поттер придумал, как обойти защиту Кубка Огня, он же и справился с запретной линией, если бы дополнительным чемпионом был бы он, я бы только ему поаплодировал. Однако у меня теперь вместо одного дополнительного чемпиона от Хогвартса целых четыре. Такой поворот событий чуть не привёл к окончательному разрыву отношений между Хогвартсом и остальными школами, и это уже выходит за рамки обычной шалости. И я хочу заметить, что это не первый серьёзный проступок, совершенный вами.       Дамблдор вновь посмотрел на близнецов:       — У вас проступков целый послужной список, однако до откровенного членовредительства дело редко доходило, лишь два раза: на пятом курсе, когда вы взорвали туалет магловской взрывчаткой, и на шестом курсе — нападение на Филча. У мистера Поттера за четыре года обучения тоже накопился неплохой запас нарушений, но лишь одно перешло все рамки, это происшествие со Снейпом на первом курсе. С мистером Финч-Флетчли дела обстоят куда лучше, ни в чём серьёзном он замечен не был, так что с него спрос в данной ситуации минимален. Вам же троим я хочу задать вопрос. В состоянии ли вы чувствовать грань? Знать меру, когда можно продолжать, а когда не стоит?       — Да, в состоянии, — ответил за всех Поттер. Он ещё давно понял, что палку они действительно перегнули. Если бы он один попытался нарушить правила, это ещё куда ни шло. Вдвоём за Джастином — перебор. Ну, а с близнецами тем более. Хотя один бы он такое точно не решился, в компании же сработал эффект толпы, ответственность разделялась между всеми, и каждый совершал те поступки, которые он бы не совершил в одиночку.       — Надеюсь, что так. А то в последнее время вы меня заставили в этом усомниться. И всё же Гарри говорит за всех или только за себя?       — За всех, — неохотно признал Фред. — А что с Бэгменом и остальными?       — Касательно Крауча я ничего не могу поделать. Персиваль Уизли — его подчинённый, и он в своём праве. Профессор Снейп, даже несмотря на то, что бывает пристрастен, остаётся хорошим преподавателем. С Игорем Каркаровым всегда было непросто, я попробую с ним поговорить. С Бэгменом надо будет разбираться. Я слышал уже подобные слухи о нём, и в этот раз займусь проблемой лично. Вас это устроит?       — Более чем, — согласился Джордж.       — Теперь, что касается наказания, — Дамблдор поймал недовольный взгляд Джастина. — да, мистер Финч-Флетчли, я не собираюсь оставлять такой серьёзный проступок без наказания. Отработки я вам назначать не буду, вы теперь представляете Хогвартс в Турнире Трёх Волшебников, так что вам нужны будут тренировки, а соответственно, свободное время на них, раз уж вы подписались на это. Я попробую поговорить с преподавателями, скорее всего, попрошу о помощи мистера Грюма, раз уж он пришёл. Не хочется мне и снимать очки с Гриффиндора и Пуффендуя, ведь другие ребята с этих факультетов не виноваты в вашем проступке, но мне, к несчастью, придётся пойти на такой шаг. Минус сто пятьдесят очков с Гриффиндора и минус сто пятьдесят очков с Пуффендуя. А также вам четверым запрещаются походы в Хогсмид в течение года.       — В течение года? — возмутился Фред. — Это нечестно! У нас с Джорджем на следующей неделе назначена встреча с владельцем одного помещения в Хогсмиде. Мы должны с ним встретиться!       — Хорошо, тогда это наказание вступит в силу через неделю, — пошёл на компромисс Дамблдор. — Можете сходить последний раз в Хогсмид. И постарайтесь больше не пересекать границу в своих шалостях.

* * *

      Когда Гарри с Джастином возвращались в спальню, гостиная была уже пуста. Все спали, и Поттер был этому чрезвычайно рад, если они придут на завтрак позже близнецов, то на них там будут обращать не так много внимания.       Следующее утро началось с того, что Гарри был разбужен Эрни Макмилланом. Тот попросил пересказать подробности произошедшего вечера и объяснить, почему они не взяли его с собой. Ответив на все каверзные вопросы, Поттер принялся ждать, когда пройдёт хотя бы половина завтрака. Тогда увеличится вероятность того, что Фред и Джордж окажутся в столовой первыми, а они уж вряд ли будут молчать и скромничать. Через пятнадцать минут проснулся Джастин, и Гарри вместе с ним отправился на завтрак.       Расчёт оправдался. Когда они вошли в Большой зал, на них не так пристально пялились, как на близнецов Уизли, которые как раз пересказывали историю вчерашней проделки, яро при этом жестикулируя. Но вот незадача, как только Гарри подошёл к факультетскому столу, его через ползала окликнул Джордж.       — Гарри, подойди к нам, смотри, что у нас есть! — Джордж помахал каким-то журналом.       Даже не сев на своё место, Гарри отправился к гриффиндорскому столу, размышляя о том, успели ли репортёры напечатать статью о участниках Турнира Трёх Волшебников, а если и успели, то могли ли они упомянуть его имя в статье больше одного раза.       — Будешь читать? — Джордж протянул ему утренний номер «Ежедневного пророка».       — Давай, посмотрю, что там пишут, — Гарри взял журнал и уставился на своё собственное лицо.       Без сомнения, снимок был сделан вчера, сразу после того, как его объявили чемпионом. Но ведь он не видел вспышки, как же его могли снять? Ниже фотографии было указано название статьи:       «Гарри Поттер и компания — чемпионы Хогвартса»       — Держи, — Гарри протянул журнал обратно Джорджу. — Что-то я передумал.