Новая упаковка.

      Их занесло на маленький островок. Самой примечательно частью которого была церковь на холме и кабак возле пристани. В порту был всего один корабль, помимо их Санни, да и тот — торговый. В округе не наблюдалось больше никого. Да и городок был настолько маленьким и тихим, что Ванде казалось их погонят с вилами и факелами.       Но нет. Ожидания не оправдались. Не сказать что их приняли радушно, но и не плохо. После Триллер Барк такое местечко было то, что доктор прописал. Сам доктор предпочёл побыть на судне, вместе с Бруком, на которого смотрели с неприкрытым страхом. Кто то даже перекрестился.       Луффи был в достаточно хорошем расположении духа, так что его весёлый голос можно было услышать даже лучше, чем церковный колокол звонящий к обедне. — Ладно, ребят, мы сможем отдохнуть, перед последним рывком. А дальше, остров рыболюдей! — Да! — хором отозвались остальные. — Я хочу посмотреть церковь, — Робин щурилась от яркого солнечного света, смотря на пыльные улочки города, — Сходишь со мной? — Лет десять не была в церквях, — Ванда поправила выпадающие из хвоста пряди, и тоже посмотрела в сторону холма, — Почему бы нет. Кэп! — Ага, — Луффи махнул рукой, как бы говоря идите.       Нами уже забрала Санджи, что бы сходить на местный рынок. Обменника тут конечно не было, но продать кое что из найденного у Мории, было вполне возможно. А после и закупиться на вырученные деньги.  — Ты смотрела, что там в тайнике? — Робин осматривала низенькие белые домики, и людей проходящих мимо. — Я… Знаешь, — Ванда подняла взгляд к небу, — Мы оба живы, и я решила, что пусть он сам скажет что там. Просто, ни он не я не очень рассчитывали… Не суть в общем. А у края жизни и смерти все кажется иным. Стоп. Откуда знаешь про тайник? — Ку-ку-ку, — Нико засмеялась, прикрыв рот ладошкой, — Я многое знаю.       Прищелкнув языком, Ванда тяжела вздохнула. Трудно хранить тайны, если вы вместе 24/7. Хотя, в этом была и своя прелесть.       Тропинка под ногами стала более крутой. Улица закончилась, и начался подъем на холм. Звон колокола становился все громче. Мимо проходили люди. В основном женщины в длинных юбках и с покрытой головой. Ванда не очень понимала религии. У неё была вера, но она отличалась от остальных известных ей. Да и на корабле особо религиозных людей не наблюдалось. Не после Энеля.       В общих чертах, девушка знала, что мать Санджи была верующей. Робин как историк сталкивалась с разными верованиями. Нами и Френки были атеистами. Зоро… Он знал концепции нескольких религий, но сам был на своей волне. Луффи… Луффи верил в чудо и накама. Ему хватало. У Чоппера был прагматизм медика и детская наивность. Неожиданностью стало то, что Брук был крещенным, и более того, верующим. Ванда когда узнала, разрывалась от двух желаний: заржать, и спросить как так вообще вышло.       Кованый забор вырос перед девушками достаточно неожиданно. За своими размышлениями Ванда и не заметила как они пришли. Возле крыльца толпился народ. Тихо разговаривали старушки. Перешептывались группки девушек всех возрастов. Иногда можно было увидеть послушников, ходящих то тут то там в их чёрных одеждах. Рядом со своей паствой стоял святой отец. Хотя Ванду тянуло называть его Батюшкой, как на родине. Да и похож был солидный мужчина с пузиком и густой пшеничной бородой больше на Батюшку, чем на святого отца.       Невольно, Ванда накинула на голову платок, который до этого висел у неё на шее, закрывая некоторую часть шрама. Робин улыбнулась на это действие и поправила свою шляпу. Заметившие их местные кумушки тихо защебетали что то. Скорее всего новость, что пираты были в храме скоро станет достоянием общественности. — Доброго вам дня, дети мои, — Батюшка видимо решил не оставлять новые лица без внимания, — Что привело вас в Храм Божий? — Добрый день, — Робин обезоруживающе улыбнулась, — Я историк и археолог. Мы с моей подругой пришли просто посмотреть храм. — Угу, — Ванда кивнула, подтверждая слова брюнетки. — Осматривайте, коль желаете, — мужчина тепло улыбнулся, сверкая поразительно светлыми глазами, — На все воля Божья. — Спасибо, — Нико кивнула.       Подхватив блондинку под локоть, она пошла в обход здания, что бы осмотреть внешние барельефы. Из здания стали доносится голоса хора. Те распевались перед началом молебня. Ванда знала несколько молитв. Ее бабушка, хоть и не была верующей, любила слушать как поют в церквях. Возможно, это была не плохая идея высадиться на данном острове.

***

      Вечером все решили просто пойти в местный кабак. Местечко было конечно не на пять звёзд, но и не настолько плохое, как могли показаться. Хозяин заведения, он же бармен, он же повар, был рад посетителям.       Ребята разошлись по помещению, устиаиваясь кто где. Пусть их всего десять, но даже так создавалось ощущение большого скопления людей.       Зоро устроился за барной стойкой, смотря, а точнее присматривая за остальными. Было решено дать Луффи расслабиться и выпить, так что мечник пил раза в три меньше привычного. Усопп травил байки, веселя народ. Санджи переговаривался с хозяином заведения, обсуждая какой то заинтересовавший его рецепт. Остальные веселились. — Так вы были в церкви, — Брук устраивался за пианино, ведя почти что светскую беседу с Робин, — Нужно было пойти с вами, йо-хо-хо-хо. Среди пиратов Румбы было много верующих. — Мы отплываем утром, но возможно, у нас будет время сходить туда еще раз, — Нико облокотилась на инструмент, — Что будете играть? — Хм… — Брук задумчиво растер пальцы, скорее всего привычка из того времени когда он еще не был скелетом, — Возможно… что-то медленное, — в задумчивости он пробежался по клавишам, — Знаю.       Первые же ноты заставили остальных обернуться на музыканта. Нами и Уоспп замерли в удивлении. Как то они слышали эту песню. Ее напевала… они синхронно повернулись в сторону Ванды. — My lover's got humour, У моей любимой есть чувство юмора, She's the giggle at a funeral, Она, как смешок на похоронах — Knows everybody's disapproval, Ей знакомо всеобщее неодобрение.       Удивлённо замерев, Ванда едва слышно вздохнула. А после резко схватила Зоро за руку. — Потанцуй со мной?       Хмыкнув, мечник молча двинулся за девушкой. Спорить со своей женщиной он не любил. А такая маленькая просьба… — I should've worshipped her sooner. Мне нужно было воцерковить её раньше, If the Heavens ever did speak, Если небеса когда-нибудь вещали, She is the last true mouthpiece. То она их последний настоящий глашатай. Every Sunday's getting more bleak, Каждое воскресенье мрачнее предыдущего, A fresh poison each week. Каждую неделю свежий яд. «We were born sick», you heard them say it, «Мы родились больными», — слышишь ты от них, My church offers no absolution, Моя церковь не предлагает отпущения грехов She tells me, «Worship in the bedroom». Она велит: «Молись в опочивальне». The only heaven I'll be sent to Единственный рай для меня — Is when I'm alone with you, Оставаться наедине с тобой, I was born sick, but I love it, Я родился больным, но мне это нравится, Command me to be well. Вели же мне исцелиться. Amen, amen, amen! Аминь, аминь, аминь!       Они плавно закружилась по маленькому пятачку в центре помещения. Улыбнувшись, Робин протянула руку Санджи. Блондин затушил сигарету, что до этого держал в руке, и обнял брюнетку за талию. — Take me to church, Отведи меня в церковь, I'll worship like a dog at the shrine of your lies. Я буду служить, как собачка, перед святыней твоей лжи. I'll tell you my sins so you can sharpen your knife. Я поведаю тебе свои грехи, так что можешь точить нож, Offer me my deathless death. Предложи мне бессмертную кончину. Good God, let me give you my life. Боже, позволь мне вверить тебе свою жизнь       Нами наблюдала за этим с улыбкой. Она не умела танцевать, да и времени научится как то не было. Резко вздрогнув, рыжая обернулась. На плече лежала рука капитана. — Пойдём, Нами? — Я не умею, — покачала головой девушка. — Будто они умеют, — усмехнулся Монки, и взяв своего навигатора за руку, потащил в круг танцующих. — If I'm a pagan of the good times Если я язычник из добрых времён, My lover's the sunlight. То моя любимая — солнечный свет. To keep the Goddess on my side, Чтобы богиня оставалась рядом со мной, She demands a sacrifice, Требуются жертвы: To drain the whole sea, Осушить море, Get something shiny, Принести что-нибудь блестящее Something meaty for the main course. И что-нибудь мясное на второе. That's a fine looking high horse, Вот прекрасный белый конь, What you got in the stable? А что у тебя в конюшне? We've a lot of starving faithful, У нас много голодных верующих, That looks tasty, Выглядит аппетитно, That looks plenty, Выглядит богато, This is hungry work. От такой работы хочется поесть       Голос Брука летел по помещению. Атмосфера словно пропиталась чем-то невозможным. Томным и пряным. Казалось, что они все успели принять что-то. А глубокий голос музыканта смешавшийся с переливами мелодии лишь добавлял в этот коктейль градусов. — Take me to church, Отведи меня в церковь, I'll worship like a dog at the shrine of your lies. Я буду служить, как собачка, перед святыней твоей лжи. I'll tell you my sins so you can sharpen your knife. Я поведаю тебе свои грехи, так что можешь точить нож, Offer me my deathless death. Предложи мне бессмертную кончину. Good God, let me give you my life. Боже, позволь мне вверить тебе свою жизнь. No masters or kings when the ritual begins, С началом ритуала не остаётся ни господ, ни королей, There is no sweeter innocence than our gentle sin, Нет ничего невиннее нашего милого греха, In the madness and soil of that sad earthly scene, В безумии и грязи этой земной сцены — Only then I am human, Только тогда я человек, Only then I am clean. Только тогда я чист. Amen, amen, amen! Аминь, аминь, аминь! Take me to church, Отведи меня в церковь, I'll worship like a dog at the shrine of your lies. Я буду служить, как собачка, перед святыней твоей лжи. I'll tell you my sins so you can sharpen your knife. Я поведаю тебе свои грехи, так что можешь точить нож, Offer me my deathless death. Предложи мне бессмертную кончину. Good God, let me give you my life. Боже, позволь мне вверить тебе свою жизнь.       Мелодия закончилась. Ванда стояла смотря прямо в глаза Зоро. Опал и бирюза. Улыбнувшись, девушка привстала на мысочки. Мечник наклонился в ответном движении. Поцелуй вышел настолько нежным и чувственным, что окружающие поспешили отвернуться. Даже не смотря на то, что не в первый раз видят подобную сцену.       Решив отвлечь всех от повисшей в воздухе неловкости, Брук заиграл новую мелодию. Быстрее и чуть веселее предыдущей. Все снова разошлись по местам, продолжая в общем то обычный для них ужин.