Обреченный на одиночество

      «Опять одно и тоже», — думаю я так каждый раз. Моя жизнь однообразна. Я встаю, умываюсь, ем, иду на работу, иду домой, ложусь спать. Хотя это нельзя назвать жизнью. Я уже не живу, а выживаю.       Это всё из-за той ужасной войны. Да, той самой Отечественной войны. Осенью, 16 сентября 1942 года. Я познакомился с одной девушкой, её звали Снежана. Она была медсестрой. Причём такой юной, всего шестнадцать, даже интересно как Снежана вообще там очутилась. У неё были чёрные волосы, как перо ворона, серые глаза, длинные ресницы, стройная фигура. Казалось если дотронешься до неё, то она тут же рассыплется на множество осколков.       После очередного сражения, я попал в медсанбат*. Чуть не лишился ноги и пуля попала в плечо. Там то я её и встретил. Не знаю есть ли любовь с первого взгляда, но она сразу же запала мне в сердце. Как-то она перебинтовывала мне ногу и я у неё спросил:  — Как вас зовут?  — А разве это так важно? — спросила она.  — Ну, не то чтобы, но мне интересно.  — Снежана… — прошептала она и тут же покраснела.  — Как? — переспросил я, потому что не услышал.  — Снежана! Снежана я!  — Понял, понял, красивое имя.  — Спасибо, а вас как?  — Дмитрий.  — И сколько же вам лет, Дмитрий?  — А разве это так важно? — начал дразнить её я.  — Но мне же тоже интересно.  — Мне двадцать, а вам сколько?  — Шестнадцать. Мне вот узнать хочется, а где вы служите?  — В пехоте.  — Мина задела?  — Так точно.  — Чудной вы.  — Это почему же?  — Не знаю, мне так просто кажется.  — Снежана, давай дружить будем?  — Ну… — девушка заправила прядь своих волос за ухо. — Что ж на войне нечего терять, тем более мне. Я согласна.       Она мило улыбнулась и ушла. После этого мы часто общались, а после и вовсе начали встречаться. Хоть что-то радовало на этой войне. Вот, что ещё удивительно, мы оба остались сиротами. Все наши родственники погибли.       20 ноября того же года, наш взвод отправился на сражение против немцев. Меня и ещё несколько солдат поставили защищать медсанбат, в котором находилась моя Снежана.       Первое время всё было тихо, но вдруг один из фашистов выстрелил из минометной 120 мм фугасной мины*. Взрыв произошёл мгновенно, меня оглушило. Ко мне подбежала Снежана и начала кричать о том что, надо уходить отсюда. Я быстро метнул глазами назад и увидел страшную картину. Всё горело, было множество изуродованных трупов. От людей практически ничего не осталось, орудие попало в самый центр.       Поняв, что всё здесь уничтожено, мы принялись бежать, в чащу леса. Через неё был штаб полка где находилась другая часть нашего батальона*. Правда добежав до тута, пред нами опять предстала жуткая картина. Никого в живых не осталось. «Что же теперь делать?» — думали мы.  — И что теперь? — задал вопрос я.  — Димочка, Дима, ну что ты не отчаивайся. Всегда нужно верить, без веры никак, ты же сам знаешь, — её глаза внушали мне надежду и успокаивали, — Дим, я вспомнила! В пяти километров на юге отсюда, есть госпиталь.  — Так пошли!       Спустя час мы опять оказались в чаще леса. Уже было поздно и мы решили заночевать, хоть это было и опасно. Мы решили спать по очереди. Час она, час я. Но я спал всего двадцать минут и мне этого вполне хватало.       Была моя смена. Я услышал треск веток. — Снежка, вставай. Тут кто-то есть.       Мы затаились в кустах. И к сожалению, мои опасения подтвердились. Рядом было пятеро немцев. Все с оружием. Медленными шагами, наши ноги отдалялись от этого места. Было страшно. Ещё бы чуть-чуть и нам удалось бы покинуть то место. Нас подвёл какой-то русский солдат, мне удалось его разглядеть и вероятно он был очень неопытен и глуп. «Ей, вы там идите сюда! Я знаю куда идти, вы вероятно потерялись!» — прокричал он и его моментально убило пулей.       Мы бежали, как можно быстрее. Сзади нас свистели пули, они так настойчиво пытались пристрелить нас. Пуля попала мне в ногу, я зацепился за ветку и упал в глубокую яму. И снова выстрел. За мной туда попала и моя девушка. Казалось, смерть была неизбежна. Но мы всё же притворились мёртвыми, тем самым цепляясь за тонкую жизненную нить, которая и без того давно растрепалась. Хорошо, что враги не стали проверять мертвы ли мы на самом деле.       Все стихло. Ветер колышет ветви берёз. Мы лежим держась за руки, не шевелясь. Небо покрыто дымом. Я смотрю в её серые глаза и думаю: «Как же они прекрасны».  — Дим, — робко произнесла она. Будто моё имя приводит её в дрожь. — Знаешь, никогда бы ни подумала, что буду любить и буду любима. После смерти родителей, я потеряла надежду, закрылась в себе, даже удивительно, что я не покончила с собой. Если бы не ты, то… не знаю.       Из её глаз показались слёзы.  — Дим, я люблю тебя, — произнесла она.  — Снежана, я тоже тебя люблю, — недопонимающе ответил я.  — Знаешь, я бы хотела дочку, близняшек.  — Они у нас непременно будут, обязательно.  — Нет, этого не будет, слишком поздно.  — Снежка… о чём ты?  — Пообещай, что дойдешь до конца, что ты выживешь не умрешь, обещай.  — Я обещаю.  — Вот и славно, я правда рада, что встретила тебя. Спасибо за всё… я…люблю…тебя… — произнесла она на последнем вздохе. Её глаза закрылись, улыбка пропала, я перестал чувствовать её дыхание.       Пуля попала в печень. Пытаюсь нащупать пульс, стараюсь услышать биение сердца, но было слишком поздно. Она уснула навсегда, я больше не смогу увидеть цвет её глаз, услышать её смех, голос, прикоснуться к ней. Поговорить, обсудить вчерашний день. Всё рухнуло в один момент.       Меня спасли мимо проезжавшие солдаты, а её увы нет. Прошли годы, я сдержал данное ей обещание. Но жить снова счастливо и с кем-то, я увы… больше не могу.