Ну, здравствуй, новая жизнь!

Послышался тихий шорох и на подоконник села белая полярная сова, постучав в окно клювом. Златовласая девушка выскользнула из-под одеяла и, ничуть не стесняясь своей наготы, направилась к окну. Аккуратно открыв деревянную раму, она впустила сову. Белоснежный почтальон, шурша крыльями, приземлился на спинку кровати и тихо ухнул, разглядывая огромными янтарными глазами спавшего юношу. Эстель Лавальер бесшумно подошла к сове. — Я передам твое письмо, — сказала девушка птице. Волшебные совы доставляют письмо только своему адресату, но девушке не хотелось, что бы Сириус просыпался. Сова еще раз тихо ухнула и протянула лапу с письмом гриффиндорке. Избавившись от письма, птица тут же снялась с места и бесшумно вылетела в окно. Эстель, взглянув на мирно спавшего парня, отошла к окну и посмотрела на конверт. Там стояли лишь инициалы: С.Б. от Л.М. В том, что отправителем являлась Лейтена Малфой, у нее не было никаких сомнений. Поколебавшись несколько секунд, гриффиндорка все-таки вскрыла конверт. Красивые строчки, написанные аристократическим почерком, заплясали перед глазами. Дочитав письмо, девушка взглянула на месяц, выплывший из-за туч. Нужно было отдать письмо Сириусу, но Эстель сунула пергамент в карман своей мантии и извлекла оттуда пачку ментоловых сигарет. Затянувшись, Лавальер зажмурилась. Она знала, что поступает неправильно. Знала, что она не имеет права вмешиваться в чужую жизнь и разрывать последнюю нить, связывающую сероглазую слизеринку и синеглазого гриффиндорца. Но и сил отдать письмо у нее не было. Затушив сигарету, француженка бесшумно закрыла окно. Повернувшись к кровати, она еще раз взглянула на спящего Сириуса: загорелое тело казалось во мраке ночи черным на белоснежных простынях. Эстель легла в кровать и обняла парня за плечи, поцеловав ложбинку между лопатками. — Теперь ты только мой, — прошептала она. Сириус чуть шевельнулся во сне, но так и не проснулся. * * * Первые теплые выходные мая все студенты Хогвартса решили провести на улице. Лейтена обосновалась на лавочке в самом дальнем углу двора. Слизеринка как раз заканчивала свою научную работу для Слизнорта, ей оставалось продумать только заключение о проделанной работе. Внезапно двор огласил неимоверно громкий визг и смех. Мисс Малфой недовольно поморщилась и оторвала голову от своих записей. Ну, конечно. Так себя могли вести только гриффиндорцы во главе с Джимом и Сириусом. Кажется, мальчишки наколдовали себе подобие маггловских водных пистолетов и обдавали девчонок холодными струями. Весьма веселое занятие для тех, кому нечем заняться. Сириус Блэк. Прошло почти три недели с тех пор, как Лейт отправила ему письмо. Ответа так и не пришло. Гриффиндорец даже не показывал виду, что между ними когда-то что-то было общее. От этого становилось грустно. Смирилась ли она с этим? И да, и нет. Нет, потому что при виде синеглазого парня сердце сжималось от боли, а лезвие невидимого ножа под названием «любовь» противно прокручивалось внутри, оставляя все более глубокие раны. Но мисс Малфой, проведя несколько бессонных ночей в раздумьях, давно для себя решила, что между сердцем и головой она выбирает голову. Почему? Потому что так было проще. Да, возможно это было неправильно. Хотя никто и не говорил, что слушать сердце это поистине правильное решение. К тому же с каждым новым днем становилось все легче и легче. На носу были экзамены, а это отличный повод забывать о душевных терзаниях и грызть гранит науки. Девушка вновь опустила глаза к своим записям. Хотелось поскорее закончить эту работу и возможно уже в следующем месяце ее статья будет опубликована в журнале «Зельевар». Нарушители спокойствия вновь продолжили шумную возню во дворе. МакГонаггл на них нет! Лейтена вновь хмуро уставилась на компанию разбушевавшихся львят. Как раз в этот момент Сириус обнял свою златовласую девушку и нежно поцеловал. Что же. Блэк выглядел довольно счастливым. Так почему она должна страдать? Малькольм Забини. Лейтена всерьез начала задумываться о кареглазом слизеринце. Нет, она не испытывала к нему никаких возвышенных чувств. Но не всем же так везет как маме и папе. В том, что между родителями была любовь, девушка ни капли не сомневалась. Астория, разумеется, пыталась строить из себя холодную аристократку, подражая свекрови, но в ее глазах всегда читались все эмоции, особенно если они касались ее мужа. А Драко всегда признавал, что ему повезло, и он женился по любви, хотя по меркам дворян это было вопиющий случай. Но Лейт давно заметила, что отцу было все равно на осуждения со стороны. Он Малфой. А значит, он владеет ситуацией. Значит, он имеет право делать то, что ему заблагорассудится. А все остальные слишком мелко плавали. Чей брак явно не имел любви, так это брак Люциуса и Нарциссы. Нарцисса, несомненно, уважала мужа, всегда поддерживала и хранила ему верность. Люциус же являл собой образ довольного судьбой и выбором мужчины, чья жена слыла первой красавицей Британии. Лейт с детства говорили, что она безумно похожа на свою бабушку. Быть может, это коснется не только внешних данных? Нарцисса всегда говорила, что счастливее жизни у нее и быть не могло. Для этой женщины самым важным в ее жизни была семья. И она ее, несомненно, имела в полном достатке. Тогда что же еще нужно для счастья? Слизеринка вздохнула. Она не была уверена в том, что семья без любви — стоит свеч. Однако если ей предстояло это с Малькольмом — она была готова выдержать это с высоко поднятой головой. Почему Забини? Потому что она элементарно знала его с детства. Это давало некоторые преимущества. К тому же парень действительно испытывал к ней нежные чувства. А Сириус Блэк? Лейтена снова взглянула на, красивого до безобразия, гриффиндорца. Это будет одним из самых сокровенных и тяжелых воспоминаний в ее жизни. Но если миниатюрная француженка с золотистыми волосами осчастливит синеглазого парня, то Лейт готова была это принять. * * * Сириус Блэк открыл глаза. Сославшись на плохое самочувствие, что Джим естественно списал на лень, парень сегодня не пошел на уроки. Сегодня был тот самый день, когда кузина Белла решила покончить с братцем и отправила его к праотцам. На душе с утра было ужасно паршиво. Хотелось накрыться одеялом и целый день не вставать с кровати. Но это тоже было не делом. Поэтому гриффиндорец оделся и направился к выходу из гостиной. На уроки он идти не собирался. Оставалось лишь одно место, куда можно было отправиться — Хогсмид. Преодолев проход за одноглазой ведьмой, Сириус вылез в кладовке «Сладкого Королевства». Наложив на себя чары невидимости, парень покинул практически безлюдную кондитерскую и вышел на улицу. Весенний воздух пьянил ароматами цветущих деревьев и кустарников. Едва заметный ветерок приносил отовсюду запахи, перемешивая их во что-то неповторимое. Сириус огляделся. Шататься по улицам не безопасно. Мало ли какой учитель случайно окажется в деревне. Но и идти в «Три метлы» было не логично. Этот паб ассоциировался у парня только с друзьями, радостью и весельем. А вот кабачок «Кабанья голова» вполне подходящее место залить горе. С местным барменом было легко найти общий язык с помощью пары лишних галеонов и огневиски продадут за милую душу. Гриффиндорец толкнул дверь мрачного заведения и зашел внутрь. Несколько столиков были заняты компаниями волшебников. За столиком в дальнем углу сидел какой-то мужчина. Приглядевшись повнимательнее Сириус узнал в мужчине Гарри Поттера. Но убегать было поздно. Гарри поднял голову и удивленно произнес: — Сириус? — Здравствуйте, мистер Поттер, — кивнул парень и подошел к столику. — Присаживайся, — пригласил мужчина. — Спасибо. — Ты почему не на уроках? Надеюсь, Джима тут нет? — грустно улыбнулся Гарри. — Нет-нет, мистер Поттер, я тут один, — в ответ улыбнулся Сириус. — Просто решил, что сегодня не самый лучший день для учебы. — Вот и у меня так же, — невесело вздохнул мужчина. — Не самый лучший день для работы. Сириус внимательно посмотрел на него: поникшие плечи, слегка дрожащие руки, потухший взгляд. Словно это был не Гарри Поттер, а восьмидесятилетний старик, на которого свалили в свое время все тяготы мира. Хотя, в сущности, так оно и было, только «старику» было сорок. — Береги своих родных, Сириус, — глухо сказал мужчина и отхлебнул из стакана янтарного напитка. — Потерять своих родных тяжело. Но в сотни раз тяжелее потерять их по собственной вине. — С вами такое было? — спросил гриффиндорец, хотя наверняка знал ответ. — Да, — без лишних предисловий ответил Гарри. — И к моему великому сожалению я провел слишком мало времени рядом с этим человеком. Сириус Блэк тяжело вздохнул. Это слышать было невыносимо. Парень не сомневался, что речь идет о нем. — Это был мой крестный, — Поттер закрыл лицо руками и замолчал. — Наверное, он был хорошим человеком? — деревянным голосом спросил Сириус. — Он был самым лучшим, — ответил мужчина, отняв руки от лица. — Я не знал людей более благородных, более честных и более смелых. Несмотря на то, что он провел слишком мало времени со мной — он лучший крестный. Ты очень похож на него, Сириус. Порой я смотрю на тебя, и шальная мысль посещает мою голову, что он вернулся. У гриффиндорца ком в горле застрял. Как он мог так долго молчать? Гарри не заслужил этого. И если он прямо сейчас возненавидит Блэка, то будет прав на все сто. — Хреновый из меня крестный, — хмуро глядя на деревянную столешницу, заявил Сириус. — Что? — не понял Поттер. Гриффиндорец осмелился, наконец, поднять голову и взглянуть в зеленые глаза Поттера, которые выражали величайшее потрясение. Быть может Гарри решил, что спятил и ему уже мерещиться? — Если ты сейчас на меня парочку редукто нашлешь — я это заслужил, — пожал плечами Блэк. Мужчина все еще непонимающе разглядывал парня. Странное это было ощущение, словно Гарри боялся, что это действительно всего лишь мираж, и Сириус сейчас развеется. — Гарри, прости меня. Я повторяю ошибку за ошибкой. Я должен был сразу прийти к тебе и все рассказать. Но я побоялся. Я побоялся, что вмешаюсь в твой спокойный мир своим неожиданным появлением и разрушу твой наконец-то установившийся покой. Я не знаю, какая внутренняя мантикора поддержала скользкую мысль о молчании, но результат налицо, — бесцветным голосом объяснялся Сириус. — Я целый учебный год молчал и дружил с твоими сыновьями. А тебе ничего не сказал. Ты вправе меня послать к драклам и не считать самым смелым, благородным и еще каким-то там. Гриффиндорец сморщился и опустил глаза. Сириус отчаянно боялся увидеть реакцию сидящего напротив мужчины. Рука Поттера легла на его плечо. Сириус не выдержал и поднял глаза. На лице Гарри расцвела какая-то полубезумная счастливая улыбка, что Блэк даже испугался за душевное состояние крестника. — Я знал, — сиплым голосом произнес мужчина. — Я знал, что это ты. Я надеялся. Я молил Мерлина, что бы это был ты. Черт, Сириус! Сохатый и Лунатик тебя убили бы! Поттер резко вскочил и порывисто обнял Сириуса. — И были бы правы, — надтреснутым голосом пробурчал гриффиндорец в плечо крестнику. Вдвоем Гарри и Сириус просидели в «Кабаньей голове» еще очень долго. Снова обретя друг друга они не могли наговориться. Гарри рассказывал, как победил Волан-де-Морта, а Сириус о том, как ему удалось выбраться из Арки-смерти. Они помянули Джеймса и Лили Поттеров, а так же Ремуса и Нимфадору Люпинов. Даже за Снейпа Блэк поднял бокал. Казалось, что все было как раньше: Гарри на пятом курсе, а Сириус едва вышел из Азкабана. — Я думаю, не стоит говорить кому-то, — покачал головой Гарри, когда они вдвоем вышли на вечернюю улицу Хогсмида. — Гермиона знает, — сказал Сириус. — Она на Пасху мне сказала, что узнала меня. — Тогда мы расскажем еще только Рону, — кивнул Поттер. — Не думаю, что Джеймсу и Алу пока нужно это знать. — Я тоже так считаю, — Сириус остановился перед «Сладким Королевством». — Я жду тебя на летние каникулы. Ты должен побывать на свадьбе сына Ремуса, — улыбнулся Поттер. — Спасибо, я обязательно приеду, — в ответ улыбнулся Сириус. Так странно было смотреть на них сейчас. Два разных по возрасту человека смотрели друг на друга как лучшие друзья, как два брата, как отец и сын. Зеленоглазый подросток в очках с растрепанными волосами и синеглазый темноволосый мужчина. Сейчас они выглядели именно так. Словно и не было этих двадцати пяти лет. Пожав друг другу руки на прощание, Поттер усмехнулся и сказал: — Пока, крестный. — Пока, Гарри. Кажется, жизнь налаживается. Зачастую правильные поступки приводят к хорошим результатам. Сердце Сириуса вновь начало заполняться той любовью и жаждой к жизни, как раньше. * * * — Майк, — промурлыкала Лейтена и села рядом со слизеринцем на диван. Забини удивленно уставился на девушку. Кэтлин, сидевшая рядом, одарила Малфой недобрым взглядом, мол, вспомни наш разговор. — Тедди и Вик прислали приглашение на свою свадьбу, — мягким голосом проговорила слизеринка. — Свадьба состоится в августе. Но я хочу заранее поинтересоваться, ты пойдешь со мной? — В качестве друга? — криво усмехнулся Малькольм. Лейтена подняла глаза на темноволосого парня. Теперь уже поздно было метаться и увиливать. Либо да, либо нет. — Нет, мы же с тобой вместе, — непринужденно улыбнулась белокурая слизеринка. Кэтлин изумленно уставилась на подругу, но Лейт не обратила на нее никакого внимания. Ей была куда важнее реакция Майка. Парень на удивление просто улыбнулся и ответил: — Конечно, милая, — Забини наклонился и легко поцеловал девушку в губы. Никаких бабочек в животе, никакого трепетания. Лишь холодный рассудок и осознание того, что возможно наконец-то она совершила правильный поступок. Сердце сжималось и с каждой последующей минутой покрывалось тонкой корочкой льда.