Ну, здравствуй, новая жизнь!

— Милый, — позвала Астория. — Да? — Драко поднял голову и взглянул на жену. — Ты видел нашу дочь? — женщина глазами указала на танцпол. Драко послушно повернулся в ту же сторону и взглянул на Лейтену, танцующую с Малькольмом Забини. Его дочь, его маленькая девочка. Она была уже такой взрослой и красивой. Но мужчине все равно казалась невозможной мысль о ее замужестве. Ведь еще совсем недавно она появилась на свет, такая маленькая, мягкая и розовая, с огромными серыми глазищами. — Да, она привела Забини. И я не особо этому рад, — пожал плечами мужчина. — Ты опять? — улыбнулась Астория. Ее голос даже не дрогнул, а улыбка казалась мягкой, но для знающих — это был первый признак того, что Леди Малфой начинала злиться. — Да, Тори, — Драко устало потер переносицу. — Не здесь. Жена вновь улыбнулась, кивнув кому-то из проходящих мимо гостей. — Нет, именно здесь. Ты же видишь, как им хорошо вместе, — настаивала женщина. — Милая, а ты не думаешь, что Лейт позвала его как друга? — Нет, милый, не думала. Просто приглядись повнимательнее. Наша дочь выглядит счастливой. Драко вновь взглянул на дочь. Астория была права, Лейт и правда светилась счастьем, вот только мужчина где-то в глубине себя чувствовал, что счастье это напускное. Словно девочка пыталась кому-то что-то доказать. И точно, в этот же момент взгляд Лейтены скользнул по одной из танцующих пар. На поверку ими оказались одна из кузин невесты, а так же Сириус Блэк. Мужчина нахмурился. Неужели между его дочерью и Блэком что-то было? — Я уверена, что если ты узнаешь Малькольма ближе, то поймешь, что более идеальной партии для нашей дочери не найти, — процедила жена. — Я прекрасно знаю Блейза, что бы иметь представление о его сыне, — сообщил Драко. — И все же, ты только присмотрись к ним, — изогнула бровь Астория. — Большего я и не требую пока. * * * Лейтена Малфой вошла в небольшую овальную беседку в конце сада. Девушку порядком утомили танцы, и под предлогом похода в дамскую комнату она сбежала от Майка в сад. Лейт устало опустилась на ближайшую скамью. Встреча с Сириусом оказалась проще, чем она думала. Только видеть его с Эстель было все еще сложно. Но она справится. Лавальер окончила школу и в этом году не появится в Хогвартсе. Станет и легче, и сложнее одновременно. Легче, потому что златокудрая француженка перестанет маячить перед носом за руку с Блэком. А сложнее, потому что появится соблазн лишний раз попасться гриффиндорцу на глаза, быть может даже поговорить. Вот только вряд ли это у нее получится. После того, как она стала официальной девушкой Забини, тот ревностно охранял ее от всяческих похождений в одиночестве. За лето Лейт даже устала от этого. Хотелось сбежать к мандрагорам! Но слизеринка упорно строила из себя счастливую и довольную девушку. — Малфой, — услышала Лейтена и тут же повернула голову. При входе в беседку стояла Эстель. — Можно? — спросила француженка. Лейт ничего не ответила, лишь только продолжала прожигать взглядом Лавальер. — Я знаю, что ты чувствуешь. И знаю, как ты ко мне относишься, — сказала златокудрая девушка и опустилась на лавочку напротив слизеринки. — Я никак к тебе не отношусь, — делая ударение на слово «никак», сказала Лейт спокойным голосом. — И тем не менее. Уж извини, но это был его выбор, — пожала плечами Эстель. Мисс Малфой иронично изогнула бровь, но ничего не ответила. — Я не за этим сюда пришла, — неожиданно заявила француженка. — Я уезжаю. — Мне надо за тебя порадоваться? — холодно поинтересовалась слизеринка, но сердце в ее груди пустилось в пляс. Уж не значит ли это то, что и Сириус уезжает с ней? — И я хочу расстаться с Сириусом, — тихо, но твердо заявила девушка напротив. Ни один мускул не дрогнул на лице белокурой красавицы. Словно имя синеглазого гриффиндорца для нее было пустым звуком. — Я знаю, что он не безразличен тебе. И ты ему тоже не безразлична. — Это давно в прошлом, — перебила Лейтена. — Если ты хочешь лгать мне, то ради Мерлина. Но не лги себе, Малфой, — холодно процедила Эстель. — В любом случае, ты уезжаешь. И дальнейшая судьба Блэка не должна тебя волновать, — сощурила глаза слизеринка. — Ошибаешься, но не суть. Я хочу, что бы он был счастлив, — просто ответила девушка. — И при чем тут я? — скептически изогнула брови Лейт. — Так случилось, что ты одна из немногих, кто может принести ему счастье. Он все еще тебя любит. — Если он тебе так не безразличен, почему ж ты его бросаешь? — сказав это, слизеринка замерла. Она и хотела и не хотела слышать ответ. — Это тебя уж точно не касается, — холодно сказала Лавальер. — На то есть причины. — Ну, и разбирайся с этим сама, — белокурая девушка поднялась со скамьи. — Я Блэку не нянька. — Прости, что так получилось, — делая ударение на первом слове, сказала француженка. — Но на тот момент вы уже были не вместе. Лейтена замерла перед выходом и развернулась. Серые и голубые глаза встретились: лед и вода, холодные и теплые, такие похожие, но такие разные. — С Забини ты не будешь счастлива. Так сделай счастливым Сириуса, — тихо сказала Эстель. Лейтена развернулась и вышла прочь. Да как она смеет? Кто она вообще такая? Кто сказал, что она с Майком будет несчастлива? Но сердце упорно не желало слушать голову. Сириус Блэк. Она ему не безразлична! * * * — Сириус, быть может, прогуляемся? — робко улыбнулась Эстель. — Конечно, милая, — Блэк подал руку своей девушке, и они вышли в сад. В саду были слышны цикады, а от еще не совсем закрывшихся цветов исходили приятные ароматы. Дойдя по одной из аллей до небольшого фонтана — Эстель остановилась и аккуратно высвободила свою руку. Сириус с беспокойством наблюдал за поведением француженки и мысленно перебирал ситуации, в коих он провинился. — Я так виновата, — прошептала девушка со слезами в голосе. Вот тебе раз! Такого поворота гриффиндорец точно не ожидал. — Солнышко, что случилось? — ласково спросил он и попробовал приобнять Лавальер, но она проворно увернулась от его объятий. — Не надо, Сириус. Выслушай меня, — попросила француженка. Парень с беспокойством взглянул на златовласую девушку. Сейчас она казалась такой беспомощной и трогательной, хотелось защитить ее ото всех. — Я не говорила, почему я перевелась в Хогвартс, — начала Эстель. Блэк медленно кивнул, но ничего не сказал. — Мерлин, Сириус, я так виновата перед тобой, — по щекам Лавальер потекли слезы. Гриффиндорец дернулся, что бы обнять ее, но она вновь его остановила: — Нет-нет, не подходи, — неистово замотала головой девушка. — Выслушай. Я была помолвлена. Сириус замер, словно кто-то наложил на него Петрификус Тоталус. Что? — Но он изменил мне. И я не смогла больше находиться рядом, — тихонько всхлипывая, продолжила Эстель. — И я не думала, что когда-нибудь смогу простить его. — Дело только в этом? — почти облегченно выдохнул парень. У него ведь тоже была любовь до отношений с Эсти. — Сириус, ты не понимаешь, — француженка подняла голову и взглянула на него глазами, полными слез. — Я не просто так задержалась во Франции. Мы помирились. — Помирились, — эхом отозвался гриффиндорец, пряча лицо в ладонях. — Прости меня, прости, — вновь всхлипнула девушка. — Но знай, что я тебя тоже очень сильно люблю. Я успела полюбить тебя. Просто знай это. Сириус отнял ладони от лица и взглянул на нее. Нет, он не мог злиться, ведь она была тоже не безразлична ему. Да, она выбрала не его, но такова жизнь. — У нас свадьба в октябре. Я уезжаю завтра. Прости меня, — быстро шептала Эстель, словно боясь, что Блэк развернется и уйдет. Парень опустил глаза. Что он чувствовал в этот момент? Боль? Разочарование? Грусть? Нет. Он не чувствовал ничего. Словно вновь попал в Азкабан. Он вновь остался совершенно один. — Не молчи, прошу тебя, — тихо прошептала француженка. В ее голосе уже не было того отчаяния, по щекам не текли слезы. — Я очень рад за тебя, — как можно искреннее попытался сказать Сириус. — Эти полгода, что мы были в Хогвартсе, были самые волшебные. Спасибо тебе за это. Я тебя не забуду. И я желаю тебе счастья. Эстель облегченно улыбнулась. Она взяла гриффиндорца за руку и сжала его холодные пальцы своей теплой ладонью. Они стояли и молча смотрели друг другу в глаза. — Я люблю тебя, Сириус, — тихо сказала девушка и поцеловала его в губы. Блэк приобнял свою уже бывшую девушку и ответил на поцелуй. В последний раз. * * * Стоило Лейтене вернуться из беседки, как к ней тут же подошел Майк и по-хозяйски обнял ее. Этот жест уже стал казаться обычным, но сейчас белокурой девушке хотелось поскорее избавиться от Забини. К сожалению, до конца свадьбы это ей не удастся. — Ты долго, — недовольным тоном произнес Малькольм. — Так получилось, — бросила Лейт, даже не взглянув на парня. Она пыталась разглядеть в толпе танцующих Лавальер и Сириуса. — Потанцуем? — предложил Забини. — Нет, Майк. У меня уже голова кружится от этих танцев, — сморщила носик слизеринка. — Странно, раньше ты обожала танцы, — улыбнулся Малькольм и наклонился, что бы поцеловать, но Лейтена проворно наклонилась, что бы якобы проверить застежку на босоножке. — В чем проблема? — поинтересовался Забини тоном, сквозившим холодом. — Тут мои родители. — И что? Милая, мы вместе. А это значит, что я имею право поцеловать свою девушку, — ласковым голосом, с привкусом яда, сказал парень. — Не надо при моем отце меня целовать, — членораздельно произнесла белокурая слизеринка. — Когда-нибудь он все равно узнает, — усмехнулся Забини. — Когда-нибудь, но не сейчас, — отрезала Лейт. — Хорошо. Тогда, может, прогуляемся по саду? — предложил Майк и потянул ее за руку. Мисс Малфой ничего не оставалось делать, как позволить себя увести. Выйдя в сад, девушка действительно почувствовала себя лучше. Находиться вдали от пристальных взглядов матери, недовольных физиономий Ала и Джима, обеспокоенного лица крестного — было гораздо спокойнее. Вдвоем они направились по небольшой тисовой аллее в сторону фонтана. Лейтена любила этот фонтан. В детстве ей всегда казалось, что капли воды напевают какую-то веселую песенку, а лучики солнца окрашивают воду в разные цвета. Неожиданно Малькольм остановился и хищно улыбнулся. Белокурая девушка проследила за его взглядом и увидела Сириуса и Эстель. Они стояли друг напротив друга и держались за руки. Картина была бы трогательная, если бы не ее участники. В сумерках нельзя было разглядеть выражения их лиц, а Лейтене казалось, что это было важно. Неужели француженка не сказала ему, что уезжает? А может он предложил остаться? Мысли путались в голове слизеринки, и тут она увидела то, что совсем не ожидала, да и не хотела видеть. Лавальер сказала Сириусу, что любит его. И он поцеловал ее. Внутри что-то оборвалось. Какая-то крошечная надежда. Тоненькая ниточка. И ее уже не осталось. Значит, Эстель ему настолько небезразлична, что он уговорил ее остаться или поехал с ней. Малькольм потянул слизеринку за руку и увел от фонтана. Лейтене было все равно, куда и с кем идти, хоть сейчас и прямо в ад. — Как романтично, — издевающимся тоном произнес Забини. Лейт ничего не ответила. Просто не могла взять себя в руки. Ей казалось, что если она сейчас что-то скажет, то из ее груди вырвутся рыдания. Но она же Малфой. А Малфои не показывают своей слабости. — Милая, — позвал Майк. Девушка вновь не отреагировала. Слизеринец остановился и повернулся к ней. Он нежно провел по ее щеке ладонью и, легко взяв ее за подбородок, приблизил ее лицо к себе. Лейтена не сопротивлялась. Просто не могла. Малькольм наклонился и поцеловал ее. Прежде чем он перестал ее целовать, Лейт показалось, что прошла целая вечность. Надо же, она совсем ничего не почувствовала. * * * — Родная, ты не хочешь прогуляться? — спросил Драко жену. Ему порядком надоело сидеть без действий за столиком, а уйти не позволял этикет. К тому же дочь и сын веселились. А ради них он готов был терпеть что угодно. Астория изящно кивнула и подала руку своему супругу. Малфой встали и, обогнув танцпол, вышли в сад. В саду Поттеров было словно в волшебной сказке. В Малфой-мэноре сад был довольно старым и мрачным, повсюду реликтовые деревья и практически нет цветов, все они росли в оранжерее Нарциссы или в зимнем саду в замке. Тут же куда ни глянь вокруг цветущие кустарники. Среди клумб повсюду то тухли, то вспыхивали разноцветные огоньки, аналог маггловских огней на солнечной батарее, только волшебные. Астория молча разглядывала цветы, а Драко, не нарушая тишину, просто шел рядом с женой, занимаясь созерцанием узора плитки на дорожке. Неожиданно она остановилась, и мужчина поднял голову, что бы узнать, в чем дело, но увидел иную картину: его дочь и Малькольм Забини стояли посреди аллеи и целовались. Драко мог бы списать это на галлюцинацию, но серебристое платье Лейтены мерцало даже в темноте, да и родную дочь он узнал бы в любом обличии. Этого паршивца Забини захотелось тут же заколдовать. Но Астория дернула его за руку. Лорд Малфой взглянул на жену и увидел самодовольную улыбку на ее лице. Женщина потянула мужа за руку в сторону и Драко, скрепя сердцем, позволил-таки себя увести. — Я тебе говорила, — с торжеством в голосе произнесла жена. — Как он смеет целовать нашу дочь? — возмутился мужчина. — Милый, вспомни нас в их возрасте, — покачала головой Астория. — Тори, это другое. То были мы, а это наша дочь! — Драко хрустнул костяшками пальцев. — Родной, успокойся. Малькольм воспитанный мальчик, он не будет делать ничего дурного, — ласково сказала женщина. — Еще бы он делал! — деревянным голосом процедил Лорд Малфой. В его голове тут же возникли всяческие нехорошие мысли, из-за которых он готов был вернуться и немедленно наложить Аваду на мальчишку. — И что ты теперь скажешь? — подняла брови Астория. Лорд Малфой непонимающе уставился на жену. — Это выбор нашей дочери, Драко, — с нажимом произнесла она. — И я его полностью одобряю, но слово за тобой. Но ты же видел, как она счастлива. Мужчина буркнул что-то нечленораздельное и продолжил путь. — А если тебя посещают мысли о том, что могут натворить дети. К слову они уже совсем не дети, — поджала губы Астория. — То пора подумать о помолвке, что бы обезопасить и себя и их от всяческих толков. Драко зажмурился и вновь распахнул глаза. Неужели Лейтена и правда выбрала Забини? Он ожидал кого угодно, но не сына Блейза. И что она в нем нашла? Может Малькольм не так плох, как ему кажется? — Мне нужно подумать, — выдавил из себя мужчина. Жена пожала плечами, но в ее глазах блеснуло торжество. * * * Вернувшись в Малфой-мэнор, Драко сделал то, что не делал с тех пор, как Лейтена поступила в Хогвартс. Он проводил дочь до дверей ее спальни и поцеловал в лоб, пожелав спокойной ночи. Убедившись, что Лейт в спальне одна, мужчина удалился в свой кабинет. Драко устало опустился в кресло. Как стремительно летит время. Вот и дети уже выросли. Хотя мужчине все равно казалось, что в возрасте своих детей он был более сознательным и взрослым. Но тогда времена были такие, что приходилось взрослеть не по дням, а по часам. Лорд Малфой налил себе в бокал бренди и откинулся на спинку. Следующие полтора часа прошли в воспоминаниях о детстве его детей. Прервались они тихим стуком в дверь. В кабинет вошла Астория в длинном халате поверх домашнего платья. — Милая, ты еще не спишь? — поинтересовался Драко. — Уже собираюсь, — мягко улыбнулась жена. — Я сейчас подойду, — кивнул мужчина, давая понять, что хочет остаться один. Астория кивнула и, поцеловав мужа в макушку, покинула кабинет. Впервые Лорд Малфой чувствовал себя одиноким и потерянным, незнающим что делать. С одной стороны он видел все собственными глазами. С другой, он не мог допустить мысли о помолвке дочери. Хотя, быть может, дело в том, что для него она все еще маленькая девочка? Драко уважал выбор своей дочери. Но и всегда старался помочь и направить в нужное русло. Сейчас, это казалось почти невозможным, ибо навязывать любовь — это самое мерзкое дело. Вот какая мантикора его дернула пойти в сад? Не пойди они с Тори туда — ничего не знали бы. Но Драко действительно начал опасаться того, что могли натворить совершеннолетние дети. Да и теперь-то Астория не оставит разговоров о помолвке. Вот что значит оказаться не в том месте и не в то время. Остается лишь принять правильное решение.