To be or not to be

— С чего ты решила так резко передумать? — Рейджи стоял в фартуке и в перчатках держа в руках пробирки со своими секретными ядами и невозмутимо смотрел на меня, словно ожидал моего прихода.       Пройдя в кабинет, я рухнула в мягкое кресло и посмотрела на парня. Понимаю, что сейчас подписываю себе смертный приговор и возможность никогда не вернутся обратно в Италию, но моя обязанность спасти подругу, чего бы мне это не стоило. — Мне нужна твоя помощь, если ты не сможешь сделать это, то я ни за что не останусь тут. — мой голос был тверд, а в мыслях стояла картинка приезда подруги.       Сняв с себя фартук и перчатки, парень вымол руки и сел напротив меня. Удивительно, но сейчас на нем не было очков и он был одет лишь в одну рубашку и брюки. — Что ты хочешь от меня? — скрестив руки на други, он прищурил глаза. — В скором времени сюда приедет Мария и она намерена остаться тут. — Ну раз она знает о нас, то думаю я смогу сделать ее невестой. — Нет! — выкрикнув, я со злостью посмотрела на Сакамаки. — Она знает о вас и обо мне, но я не позволю вам издеваться над ней. — Что же ты тогда предлагаешь? — парень явно был недоволен моим поведением. — Она приедет и будет жить в доме в качестве гостя. — с решимостью в глазах, я посмотрела на парня. — После того, как смогу все уладить, она уедет, а я останусь здесь.       Между нами повисла тишина и я каждой молекулой своего тела ощущала напряжение и гнев, который исходил от Сакамаки но продолжала сверлить его взглядом. Если я не смогу добиться защиты и должного уважения к Марии со стороны Рейджи, то и все остальные обитатели этого дома растопчат ее в пух и прах. — Хорошо, — сквозь зубы сказал парень. — но у меня встречное условие. — Что? — не знаю радоваться мне или злится. — Я и так уже согласилась остаться тут с вами, что ты еще хочешь от меня?       Что за условие на этот раз он захотел поставить мне? Если он решил, что я буду как собачка бегать вокруг него и выполнять все его приказы, то глубоко ошибается. С меня хватило быть его подопытной мышью в различных экспериментах с ядами, быть манекеном для Кана и по несколько часов стоять неподвижно или же сутки слушать все симфонии что написал Шу на скрипке и потом высказываться о каждой. Нет, больше не выдержу. — О нем я сообщу тебе позже. — Рейджи встал и надел очки. — А теперь, иди к себе в комнату. Завтра у тебя начинается учеба.       С невозмутимым видом, он вернулся к своим пробиркам и не сказал больше не слова. Решив последовать его совету, я пошла к себе в комнату довольная тем, что смогла сделать так, что-бы приезд подруги в этот дом не был настолько ужасен, насколько был мой. Решив не забивать себе голову не нужными мыслями, спокойно легла спать.

***

      Не помню что мне снилось но почувствовав на себе чей-то взгляд, я проснулась и оглядела комнату, в полночной темноте никого не было кроме меня и моих страхов. Еще с детства, когда папа всю ночь проводил в своем кабинете или читал молитвы для жителей деревни у которых случилось горе, мне снились кошмары. Первые несколько раз даже приходилось просить кого-нибудь из настоятельниц посидеть со мной пока я не усну, но ближе к десяти годам, они стали более ужаснее. Я видела море крови и сотни трупов, слышала плачь и стоны мертвецов, мольбы о помощи и крики, просыпаясь по несколько раз, мне ничего не оставалась как принимать таблетки успокоительного что мне выписал врач и дальше ложится спать. Обычно, после двух раз, мне удавалось наконец-то заснуть до утра, хотя и оставшиеся сны не были ничем лучше, просто я могла сама закрыть глаза и уши и, не слышать и не видеть всего ужаса происходящего у меня в голове.       Вот, и сегодняшняя ночь не стала исключением, включив светильник, я достала из ящика тумбочки ту самую коробку и открыв крышку, стала рассматривать фотографии. Не знаю почему, но смотря на себя в детстве, не понимаю почему была одинока. У меня не было мамы но никогда не задавала отцу вопросы про нее, словно это было нормально. Для меня это было обычно, что у меня нет мамы, ведь у детей из приюта с которыми я росла не была даже папы, а у меня был. Поэтому, они не любили меня, а единственный ребенок которым я общалась, это был мальчик. Почему-то, но я не могу вспомнить как его звали, лишь помню то, что у него были большие золотые глаза. Это был единственный ребенок, который не отталкивал меня и всегда защищал. Но теперь, я даже не могу найти его что-бы поблагодарить его. Взяв в руки последнюю фотографию, замечаю на ней надпись на обратной стороне.

"Юи и Киширо —