Дата.

В большом зале было тепло от зажженных свечей и камина. Свечи были везде, на огромном, сервированном столе, на полках и банкетках, на камине и даже на полу. Сотни ярких язычков играли с тенями, отражались на тяжёлых позолоченных рамах дорогих картин. Создавали приятную, романтическую атмосферу и лёгкий аромат плавленого воска. В небе, там, за плотными шторами горела первая летняя полная Луна. Стол был сервирован на двоих. Сегодня их дата. Король Ада сидел в огромном кресле из массива дерева и красной кожи, что так походило на трон. 21й век, а он так и не может отказать себе в старомодном, изысканном кресле. Прошло уже несколько веков с тех пор, как он был человеком…. Ха, да каким человеком…. Грязным, ничтожным подзаборным пьяницей, с кучей комплексов и ненавистной работой портного. Но за несколько веков он так и не избавился от жажды к роскоши. К дорогим костюмам из натуральных материалов, к дорогим интерьерам, серебряной посуде и самым изысканным напиткам. Сейчас перед Королём в хрустальном бокале, на два пальца, был любимый Крейг — шотландский виски. Бутылка наполовину пуста. Кроули ушёл в свои мысли. Он представлял, как придёт Сэм, залетит в дверь, подобный дыханию свежего ветра перед грозой — неожиданный, желанный. Принесёт с собой в комнату много запахов. Запах охоты: сера, порох, адреналин. Запах родни: кожи Импалы, дезодоранта брата и гаденький тонкий привкус ангельского присутствия. Свой запах: немного крови, пота и такого любимого тела. Любимым он стал давно. Король вернулся мыслями в ту ночь, в церкви, когда Сэм так яростно хотел его обратить. По лицу скользнула усмешка — наше первое «свидание». Когда Сэм начал колоть свою кровь, Кроули ничего не почувствовал. Только в голове стало легко и повело по кругу. Но с каждым уколом что-то менялось. Сначала потеплело. Как демон, он давно забыл чувство тепла и холода, всегда было нормально. Комфортно. Хорошо. Но тут потеплело. И потеплело как-то… изнутри. Как будто чужая кровь стала сродни твоей, потекла по венам, заполняя изнутри, ударила в голову, обволакивая каждую клетку мозга. И тишина. Еще укол. Начались видения, вернулись страхи, вся жизнь будто протекла перед глазами. Не просто жизнь — жизнь демоном. Как выбирался из самых низов, учился быть изысканным, вежливым, обаятельным, дразнящим. Как пристрастился к красивым костюмам дорогих брендов, начал бриться, научился разбираться в мужском парфюме. Вспомнил, как рвал глотки для достижения цели, только вперёд, только Королём Перекрёстков…, а там уж как пойдёт! Укол. Теперь пред глазами души. Сотни. Тысячи. Может миллионы душ. Обнадёженные, счастливые. Проклятые. Занесённые им в чёрный список, обречённые на вечные муки Ада. Все как одна, смотрят на него с укором. «Я виноват? Это я-то виноват?» Презренные людишки! Жадные до власти, богатства, любви, чёртовы неудачники! Не способные выстроить свою жизнь, сделать себя счастливыми, готовые сдохнуть через 10 лет, лишь бы получить заветную игрушку прямо сейчас!!! Ещё укол. Куча смертей. При жизни заколол пару-тройку, а уж после — убийства, пытки, похищения и снова пытки. Впервые за много лет чувствовать себя Убийцей. Палачом. «Сэм… когда ты исповедовался, с чего ты начал? С чего начать мне?». Кровь Сэма бурлит в венах, горячая до тошноты, сладкая. Хочется ещё и ещё и ещё. Укол, наконец-то. Сэм плохо выглядит. Из этого испытания мы оба не выйдем живыми. Что ж, умирать, так не одному. Сэм всегда был не то что холоден, он ненавидел, шипел, еле терпел. Но он был очень красив. Всегда был. Высокий. Стройный. Накаченный. И к тому же, кто знал, что у него такая горячая и сладкая кровь… Уже ушли мысли о смысле демонской жизни, убийствах, несправедливости и страхе. Только его, Сэма, образ, его кровь, его больной вид перед глазами и ощущение близкой смерти… Внутри всё сжалось, казалось, они вдвоём на этом свете. Раскисший демон и этот гордый, красивый человек. С больной, обледенелой и пустой душой. Такой, что хочется обнять, разделить свою и его боль пополам. «Сэээм, я заслуживаю любви!!! Я хочу быть любимым!!!» Сэм потом растрепал это не только брату. Все охотники знали эту минутную слабость Короля, и пересказывали в дешёвых барах друг другу. «Кучка идиотов!», — Кроули презренно сморщился. Да уж. Не лучшее первое свидание. А вот первый секс Король помнит в подробностях, каждую секунду, каждое касание, каждый миллиметр кожи. Каждый стон и укус. Естественно его, Короля, укус. Было первое полнолуние лета. Луна, как сумасшедшая светила с тёмно-синего неба. Сэм пришёл сам. Сам Люцифер только знает, что им руководило. Как он прожил эти несколько месяцев, что думал, чего ему хотелось. Король никогда не спрашивал об этом, хотя очень хотелось. Но не стал. Сэм вызвал Короля на перекрёстке. Это было странно — никто не умирал, Земля не содрогалась от Апокалипсиса. Да и сам Кроули был уже Королём Ада, а не шестёркой на перекрёстке. Но Сэм пришёл на перекрёсток. И вызвал Короля Ада. Кроули сразу понял — это Желание. Сэм хотел, не понимая сам себя, хотел. А Желания приводят именно сюда. Был какой-то глупый, никому ненужный диалог. Всего 4-5 предложений и вот уже язык Сэма во рту и руки на теле и в голове только одна мысль — хочу, не отпущу, будешь моим! Он попросил перенести нас, куда-нибудь, с дороги. И самое смешное, что поддаваясь мыслям Винчестера они перенеслись в мотель. В мотель! Но Кроули это отметил только краем сознания, остальная его часть была занята. Сильно, серьёзно занята! Сверху нависал человек, мысли о котором разрушали привычный устой адского бытия, человек, кровь которого въелась в его собственную, осталась на столько месяцев самой желанной. Над Кроули нависал Сэм. В дешёвом мотеле, на дряхлой, пошарпаной койке. Сэм смотрел на Короля Ада и взгляд его просил… нет! требовал продолжения этой ночи! Кроули помнил каждое движение, Кроули помнил всё… Как Сэм вцепился губами в губы, как Король ответил, грубо, до крови, перехватывая инициативу, искусывая, вгрызаясь. Его запах, его кожа, так близко и так вкусно, необыкновенно! Помнятся его глаза, налитые похотью, его губы, которые везде, его красивое, сильное тело. Ненавистная одежда — прочь! Рубашка в клочья, джинсы, вниз! срочно вниз! на губах металлический привкус. Его крови! Это сводило с ума сильнее всего! Он без одежды, под Королём, такой лёгкой добычей, такой доступный, податливый. Такой желанный… Секс был недолгим. Оба умирали от страсти и давнего желания. Это было каким-то странным наваждением. Кроули даже после поручил своим шестёркам проверить номер на ведьмовские мешочки… было чисто… очень чисто. Сэм ушёл через полчаса, оставив, как грязную шлюху. И смс. днём, когда уже хотелось послать его ко всем чертям, расчленить и отправить в самые адские болезненные дали…смс. «Прости, надо было помочь брату. Повторим?» Повторим? Повторим?! Сотни огоньков дрогнули, Кроули выдохнул. Тяжело, болезненно, как тогда. Тогда ещё и облегчённо. С тонким привкусом надежды. На что? Сэм пришёл вечером. Встретились в каком-то кабаке. Дешёвая постановка. Просто, чтобы не чувствовать себя неловко. Алкоголь, лёгкие прикосновения, «Пошли ко мне?». Тогда Король привёл Сэма в свой Дом. Месяц они встречались в тайне, потом узнал Дин. Кроули поморщился, как от зубной боли. Как Дин орал. Все Небеса обетованные и все круги Ада слышали, как Дин орал. Как будто сам не обжимался по всем углам со своим пернозадым! Только и видно было их голые попы… А орал как священномученик. «Король Ада!»… бла бла бла… «Дееемон!»…бла бла бла, «Как ты мог, Сэмми!!!» и снова блалала. Утомил. Сначала было смешно…, но аж утомил… Крейг в стакане кончился, пришлось долить последнее. Король любил вспоминать эту ссору. После неё Сэм переехал к нему. Кроули сам предложил, сам расчистил место на полках в ванной, сам постелил новое бельё. Он хотел этого, как не хотел ничего и никогда. Вместе жить, вместе просыпаться, завтракать и ужинать, смотреть телевизор. Быть рядом. Просто быть рядом. И они были. Даже Король не мог поверить сперва, ударялся в разговоры о «правильно», «неправильно», никак не мог понять, почему, почему такой красивый, сильный, молодой мужчина с ним. Где подвох? В чём прикол? А Сэм каждый день и ночь доказывал, что ни в чём. Просто, спокойно доказывал. Своей нежностью, самоотдачей, своей любовью. Свечи догорели до половины и некоторые уже начали чадить. Была открыта вторая бутылка с Крейгом. Сегодня можно. Сегодня их дата! Дни полетели с бешеной скоростью, моменты счастья менялись калейдоскопом. Безграничная нежность, совместные ужины, как первый раз учил пить Сэма не тухлое пиво, а дорогой, вкусный виски. Как Сэм заставил его съесть горячий отвратный хот дог, но это было так мило и по-детски. Как Кроули перенёс их на остров в Сиамском заливе, и очумевший, ни разу не видевший океана Сэм сходил с ума, ныряя, брызгаясь, кидаясь бананами. А вечером, наигравшись, Король кормил его свежими устрицами с вином, и долго, нереально долго целовал на песке. Дни складывались в месяцы, а те в годы, и каждый год, в день первого полнолуния лета они отмечали их Дату. Сегодня первая полная луна лета пробивалась даже сквозь плотно задёрнутые шторы. Кроули допил остатки виски в стакане, встал и щёлкнул пальцами. Сотни дрожащих огоньков свечей погасли в один миг. Кроули развернулся от накрытого стола и вышел из зала. Он знал. Сэм не придёт. Сэм привязан к кованой кровати в их общей спальне. Кроули приоткрыл дверь и взглянул на него. Со вчерашней ночи он не сильно изменился, чуть заострились черты лица, провалились скулы. Широко распахнутые стеклянные глаза всё также смотрели в потолок, а запёкшаяся струйка крови в уголке губ придавала ему мистический вид. Но никакой мистики. Это всё тот же его Сэмми… Вернее уже не его. Он приехал прошлой ночью после долгой охоты. Они редко расставались на такой срок. Король был счастлив, но Сэм завел странный разговор. По тому, как он прячет глаза, переплетает пальцы и играет скулами, Кроули сразу понял — разговор тянет в бездну и закончится чем-то плохим для них обоих. Так и вышло, собственно. Сэм говорил много. Благодарил за годы вместе, за общее счастье, за особое отношение. За заботу, но… «Я ухожу от тебя, я люблю другого. Ты должен отпустить меня. Прости». Пожалуй, это последние слова, что король помнит от Сэма. Черная пелена затмевала глаза ревностью и злобой. Король не помнит, что говорил Сэм, когда он привязывал его к кровати. Не помнит, что говорил, когда в последний раз насиловал его прекрасное тело, зло, больно и быстро. Помнил только, как кончив, посмотрел ему в глаза и увидел там ненависть и отвращение. Это было последней каплей. Рубеж, который не перейти, конец. Ребра Винчестера хрустнули от лезвия ангельского клинка, лопнула селезёнка, печень, разошлись надвое лёгкие. Струйка крови озорно вытекла из губ. Вот и всё. Это было вчера. Кроули прикрыл дверь спальни и вышел на задний двор. Свистнул. Спустя несколько секунд к нему прибежала Джульетта, сразу три языка вылизывали лицо Короля и он улыбнулся. Он любил Джульетту. Адская псина любила его. А Сэм больше нет. — Джули, здравствуй дорогая детка. Сегодня у меня до тебя вкусный сюрприз! - Она всё поняла и яростно завиляла хвостами. — Пошли за мной! Мы ведь ЛЮБИМ СЭМА ВИНЧЕСТЕРА?! Луна бешено освещала спальню. Короля Ада, кованую кровать, трехголовую адскую тварь и её праздничный ужин. Теперь это совсем другая Дата.