***
Их дома нет. Есть Бункер. Бункер, где живут только Винчестеры, как единственные наследники Просвещённых, и кто бы мог подумать, что бывший морпех скрывает подобное в своей родословной? Если бы только отец дожил до этих дней, он подавился бы своим пивом и вмиг потеплел бы к Джону. Она гордится отсутствием слёз от этих мыслей. Мир не пугает, пугают сыновья. Особенно Сэм. Одним тихим вечером, когда Сэм ушел в магазин, потому что была его очередь, Мэри позвала Дина пить чай. Безобидное чаепитие, чтобы успокоить её нервы и утолить его интерес её нервозности. — Мама, что-то случилось? По-мужски, без обиняк рубит Дин. — С чего ты взял? По-женски, с ужимкой отвечает Мэри. Он смотрит на неё, но больше не говорит. Надеется, что она сама скажет. И она говорит. — Я волнуюсь за Сэма. Это очень скользкая тема. Тема её предательства, её смерти, всей, полетевший к чертям собачьим, их отвратительной жизни охотников. Но она не хочет делать вид, что ничего не знает. Потому что она действительно ничего не знает и ей это совершенно не нравится. — Всего лишь царапина, — не понял он и отмахнулся, — ему и сильнее прилетало. Она охотно верит и легко это представляет. Вот только речь не о прошедшей охоте на перевёртыша. Речь о демонской крови и желтоглазом. — Ты не замечал за ним ничего странного? Пробует повторно. Внимательно смотрит в такое незнакомое лицо родного человека, жалея, что не видела, как оно менялось с возрастом, как теряло детские округлости и приобретало мужественность жёсткими линиями и колючей щетиной. — Например? Он действительно не понимает? Или не хочет понимать? Или ничего и не было? Она берётся за край салфетки и начинает его теребить. — Что-нибудь странное? Может, ему снилось что-нибудь, может он говорил с кем-нибудь. Дин, твой брат как-то связан с демонами, и я хочу знать как. Мне нужно это знать. Он тут же теряется в лице. Бледнеет. Пугается. Он похож на зверька, которого загнали в ловушку. Но почему? — Это всё в прошлом. Мы с этим справились, и будет лучше, если ты тоже оставишь это. Сэм человек, он не монстр и не чудовище и не нужно напоминать ему о том, кем он мог стать. За всю неделю их совместного проживания он ни разу не говорил с ней этим тоном. Тоном Сэмюэля Кэмпбелла. Тоном, которого нельзя ослушаться, которому невозможно не поверить. Если бы отец видел его, он был бы горд. Наверняка. После того разговора вопросов стало только больше. И никакой возможности узнать что же произошло. Если только... — Мне нужно уехать. Дин огорошен. Сэм выходит вперёд, словно хочет защитить его от неё. Это глупо, это смешно. Но вообще-то, это больно. — Что? Куда? «Хочу узнать о вас.» — Мне нужно разобраться в себе. Она уходит, обещая быть на связи. Она уходит, не оглядываясь назад. Впервые она не видит то, что не предназначено для неё: как Сэм нежно обнимает Дина, обещая, что скоро всё наладится и Мэри вернётся. Она не видит, как он целует его в висок. Целомудренно, но даже так братья не делают. Такое она бы точно не хотела видеть. *** В Мэриленде она встречает Джойс и Виммена. Женатая пара охотников, которые наткнулись на неё, когда загоняли вервольфа. — Так ты тоже охотник? — солнечно улыбнулась Джойс. — Одна? — недоверчиво спросил Виммен. — Типа того, — кивнула обоим Мэри. Охотники народ простой, хоть и с приветом: видят своих — приглашают выпить. За пивом травят байки и Мэри это знает, поэтому она соглашается. Нет сомнений, что её мальчики знамениты. Иначе и быть не может. — ...и он так и остался там стоять. Клянусь, все убежали, а он один стоял против этой твари. Отличный был мужик, этот Джон Винчестер. Будем. Они стукаются донышками бутылок и Мэри видит возможность для нужного вопроса. — Говорят, у него есть сыновья? Джойс давится своим пивом. Виммен недобро смотрит на неё, но потом спокойно поворачивается к Мэри. — Ага. Как ты можешь их не знать? Это же легенды среди наших. — Я долго была не удел, — почти и не врёт она. — Так, в чём их легендарность? — Да водятся они, говорят, с ангелами и демонами. Я слышал, что один из них даже из ада вернулся! — К брату, — опять прыснула Джойс, и Виммен снова недобро посмотрел на жену. Мэри нахмурилась. — Из ада? Разве такое возможно? Ох, кому-кому, а вот ей об этом точно не говорить. — Я знал парня, который лично пристрелил Дина. Не в туловище, а в голову. Материнский инстинкт смешанный с охотничьей жаждой крови тут же поднял голову, но она напомнила себе, что Дин цел и ни разу и намёка не подал, что в обиде на кого-то за свою смерть. Да и вообще, сказать можно больше, чем сделать. — Но знамениты они не совсем этим, — да что с этой женщиной не так? Она напилась что ли или чем ей мальчики не угодили? — Джойс, — осаживает её муж и она невинно хлопает глазами в его сторону. — Да я же ничего не говорю! Но ты же и сам знаешь, какие слухи ходят вокруг них. Виммен кривится. Знает он эти слухи, вот только считает их завистливыми сплетнями неудачников, у которых высшее достижение — безобидное привидение старушки монахини. — Слухи? Слухи не с пустого места берутся. Мэри это ещё в старшей школе усвоила. Получив молчаливое согласие мужа, Джойс заговорщицки наклонилась к Мэри. — Говорят, что братья друг за друга стоят до последнего. Что смерть одного неизменно убивает второго. Говорят, что старший с каждой юбкой спит только чтобы прикрыть их странные отношения. — Отношения? Мэри совсем ничего не поняла. Ну, защищает Сэм Дина, а Дин Сэма, ну заключают они сделки ради жизни друг друга. Так это, можно сказать, у них семейное. Джойс ещё сильнее наклонилась к ней, и в её глазах заплясали огоньки. — Инцест у них. Вот что говорят. Мэри подавилась воздухом, Виммен недовольно вздохнул, Джойс удовлетворённо вернулась в прежнее положение и торжественно опорожнила бутылку. Что за бред. Невиданная глупость. Ересь! Наутро Мэри поблагодарила чету охотников и предпочла покинуть город, где обитают эти психи. Инцест! Вы только подумайте! Инцест в её семье? У сыновей, которых вырастил Джон? Ну, что за бред? В негодовании она пересекла весь штат, пока у самой границы не нашла дело и ещё одних охотников. Три парня: Джек, Борис и Альберто. Довольно пёстрая компания, которая с радостью пригласила её на дело. Простое, но кровавое — зачистка гнезда вампиров. А потом был погребальный костер, пиво и байки. — ...и всех замочил. Никого не оставил в живых. Мамой клянусь! — распалился Борис. — Вот таким Джон Винчестер был крутым мужиком. Мэри кротко улыбнулась, отпивая из своей бутылки. Приятно слышать о муже подобное. — Эй, а слышали что-нибудь о его сыновьях? — Спохватился Альберто, — Сэм и Дин? Или как их там? Мэри удивлённо вздёрнула брови. — Сыновьях? Борис сплюнул сквозь зубы, Джек тоже потупил взгляд, невозмутимым остался только Альберто. Мэри это не понравилось. — Парни, вы чего? — Забей, Ал, сам знаешь, в семье не без паршивой овцы. Борис хлопнул друга по плечу и пошел за добавкой пива. — А что с ними не так? — тихо спросила Мэри, внутренне уже готовая к неприятному ответу. — Говорят, братья эти любят друг друга, — неохотно ответил Джек, — любят, как братьям любить не положено. Мэри и Альберто удивлённо уставились на него. — Про нас тоже всякое говорят, но это же не правда, — улыбнулся самый младший в компании. — Ты просто не видел как они... — Джек явно пересиливал себя, — я так свою Энн не защищал, как Дин Сэма. — Ну и что, — не понял Альберто, — это не доказательство. — Эрик видел их вместе. — Вместе? Джек закатил глаза — всё нужно разжёвывать этому балбесу. — Как они целовались. Мэри стало дурно. — Он мог обознаться. — Черная импала шестьесят седьмого года. Двое парней. Это точно были Винчестеры. Альберто пристыжено замолчал, не в силах придумать контраргумент. Мэри снова стало не по себе от этой компании. Утром она уже ехала куда глаза глядят, надеясь, больше не встречать этих парней с их странными заскоками.***
В Индиане жарко, солнечно и есть призрак убитой на дороге девушки. Отличное дело. Майк и Эмбер, молодые охотники, с радостью примкнули к ней. Самое обычное посолить-и-сжечь дело. Сложность была только одна — найти тело. Но к счастью Майк работал над этим несколько месяцев до этой встречи и уже сузил круг поиска до минимума. Огонь, последний крик призрака, и они устроились на капоте машины с пивом в руках. — ...мою мать и меня спас. До сих пор помню его спокойный и уверенный голос. После этого я и решил податься в охотники. Классный он мужик, Джон Винчестер. Мэри тут же подобралась, готовясь к грязи в сторону своих сыновей, но Эмбер её удивила. — А меня Дин спас. От оборотня. Пошёл на него один, и убил. Сам в крови, еле на ногах стоит, а смотрит на меня и спрашивает, могу ли я идти, всё ли со мной хорошо. Девушка тепло улыбнулась, и Мэри улыбнулась вместе с ней — хоть кто-то отзывается хорошо о тех, кто спас мир от апокалипсиса и самой Тьмы. Уехала она тем же вечером, обещав позвонить, если будет вновь в тех местах.***
Мэри бесцельно колесила по стране, спасая случайных людей и слушая сплетни охотников. Каждый третий восхвалял её мужа и лишь единицы не обвинили в инцесте её сыновей. В конечном итоге, Мэри решила, что всё это глупо — она едва знает своих мальчиков, это правда, но большинство охотников не знают их вообще. Какой смысл узнавать у них о сыновьях, если всё что они могут сказать — пошлые шуточки и сальные намёки. Не этого она хотела. Совсем не этого. Развернув машину на полпути к новому делу, Мэри поехал в Канзас. Пора навестить своих мальчиков и узнать как же у них дела.***
За эти полгода Мэри наслушалась многого, но ни одной грязной фразе она не поверила. Её сыновья герои, они не заслуживают к себе подобного отношения, но люди жестоки и грубы, а она не видела смысла оспаривать то, доказательств чего нет. Так Мэри думала ровно до того момента, пока не вошла в бункер. Дин стоял на коленях спиной к ней, Сэм возвышался над ним с пьяным от желания и возбуждения взглядом, его руки вцепились в волосы Дина, и не было никаких двойных прочтений этой позы. Сэм со спущенными штанами, Дин между его ног двигает головой и пошло постанывает, одной рукой помогая себе, второй касаясь себя. Все эмоции, все звуки, весь мир исчезли. Мэри просто стояла статуей и смотрела на подтверждение всех тех слов, которые её бесили. На короткое мгновение она даже забыла, что нужно дышать, а вспомнив, сделала это слишком громко. Сэм её заметил. Он ничего не сказал, он продолжил вбиваться в горло старшего брата, жёстоко смотря на мать. А потом вновь опустил глаза вниз, и от нежности его взгляда, улыбки, касания его ладони лица Дина, у Мэри заболело сердце, заныла душа. Эти эмоции были интимней всего остального, это было больше всего остального, и ей специально показывали это. Впервые за многие годы щеки Мэри залил стыдливый румянец. Бесшумно она вышла из бункера, чтобы вновь войти в него вечером, когда все успеют привести себя в порядок. Как и раньше, Дин был счастлив, а Сэм умеренно холоден.***
Мэри поставила чайник, потому что Дин ушёл в магазин за пирогом. Сэм подкрался к ней сзади. — Ты хочешь что-то сказать? — она не боялась его, нет, она опасалась его. — Нам нужно поговорить. О Дине. Мэри тяжело вздохнула — она ждала этого разговора, но надеялась его оттянуть. — Не уверена, что понимаю о чём ты. С преувеличенным интересом Мэри взялась протирать столешницу. Как же неуютно и глупо. — Всё ты прекрасно понимаешь. Холод голоса ледяной плетью прошёлся по позвоночнику. Она обернулась, чтобы дать сдачи, дать отпор. Но не смогла, полностью растеряв весь запал, едва заглянула в эти карие глаза. Глаза Джона. — Всё детство я слушал истории о тебе, не от отца, а от Дина. Он боготворит тебя, не смотря на твою ложь, твое предательство, твою глупую смерть. Ты пожертвовала мной, ради отца, и я почти ненавижу тебя за это, но ты родила нас, и я благодарен тебе. Не знаю, что ты там себе вбила в голову, но ты не наша мать, не моя, это уж точно. Ты не причастна к нашему взрослению, к нашим бедам и удачам. Тебя не было с нами всю мою жизнь, но сейчас ты появилась и хочешь поиграть в семью. Хочешь — играй. Но запомни — мы не та семья, какой могли быть в Лоуренсе, если бы ты осталась жива. Мы семья, в которой принято убивать друг за друга, умирать, возвращаться из ада, и любить, как любить не положено. И если ты хочешь вписаться, остаться тем идеалом, которым являешься для Дина, ты закроешь на это глаза. А если нет, то можешь проваливать, Дин не заслужил твоего осуждения после того, на что ты нас всех обрекла. Я достаточно понятно выразил свои мысли, Мэри? Это было пощёчиной. Он не называл её «мама», он говорил «Мэри», подчёркивая их сомнительную близость и игнорируя их близкое родство. Мэри растерянно уставилась на сурового мужчину в которого вырос её малыш Сэмми, она вспомнила то презрение, которое обрушивали охотники на Винчестеров, она живо представила себя среди них, если откажется от сыновей, и ей стало тошно. Она не сможет жить среди этих змей. Не хочет жить среди них. Мэри проглотила соленый ком в горле. Сэм ждал ответа, она пыталась его сформулировать. Много лет назад, когда Дин был несмышлёным карапузом, она пообещал себе, что станет идеальной матерью для него, хотя и смутно представляла, что для этого нужно. Сейчас, когда Дину тридцать шесть, её младший сын сказал ей, что делать чтобы быть идеальной, он разрешил ей выбрать между семьёй и моралью. И Мэри сделала свой выбор. Если для того, чтобы быть идеальной матерью, нужно игнорировать инцест, закрывать глаза на очевидное, и пропускать мимо ушей слухи, взятые совершенно не с пустого места, она это сделает. Что ещё ей остаётся? Она встретилась взглядом с карими глазами сына. Бесстрашно и решительно приняв этот вызов и, за мгновение до того, как входная дверь открылась и в бункер вошёл Дин, Мэри усмехнулась. — Мне нужно вас благословить? Сэм довольно улыбнулся. — Без этого как-нибудь обойдёмся. В кухне появился Дин, в одной руке пирог, в другой пакет с пивом, на лице счастливая улыбка, а в глазах непонятная робость и страх. — Чего это вы тут обсуждаете? С шутливой осторожностью спросил он. — Да, так, мелочи, верно же, Мам? Непринуждённо отмахнулся Сэм, забрав у Дина пакет. — Ага, — неловко улыбнулась Мэри, но быстро взяла себя в руки, — возможно, я здесь задержусь. И если от этих слов, Дин подумал о том, что придётся вести себя тише, а руки держать при себе, Мэри не хотела этого знать. Этого и ещё много чего, что касалось спальни её сыновей.