***
Все говорят «влечет жалкое существование», а она говорит «я просто функционирую». Сердце сжимается, выбрасывая кровь, мозг запускает весь организм, но он – просто механизм, бездушная машина; тело живёт, а чувств нет. В её голове действительно ничего нет: ни чувств, ни эмоций, ни ощущений. Живёт на автопилоте, не думая даже «надо вставать», «надо идти» – просто делает это, как будто не осознавая, словно живя по заданной программе, выполняя прописанные алгоритмы. Страшно ли это? Ей – нет. Ей не страшна ни жизнь, ни смерть. Может, умереть было бы легче, но отчего-то не хочется. Оказывается, она не безнадёжна: есть ещё если не желание продолжать жизнь, то, по крайней мере, нежелание её заканчивать. Что её держит – не знает, не задумывается. Просто продолжает сменять дни – выполнять программу автопилота. Жизнь есть, а жизни нет.***
Началось ли это с того дня, когда его не стало? Да, наверное, именно тогда. Исчез один, а жизнь закончилась у двоих.***
Всё, как у всех, и одновременно нет: у неё есть он. У других такого нет. Тот, который мой, и без которого карусель жизни замедляется, останавливается, скрипя, но начинает набирать обороты, когда он появляется рядом. Тот, который приводит в движение всё вокруг, вселяет надежду и заводит моторы: спорткаров – в любимой мастерской по выходным – и людей – на работе. Тот, который может всё, даже прогнать смерть. Всё, кроме одного: предотвратить свою собственную.***
И она забирает его в пасмурный весенне-летний день, не дав ему нажать на тормоз и припарковав его автомобиль у бетонного блока, преграждающего въезд туда, где дают жизнь. Судьба обожает иронию, но выполняет последнее желание того, кто меняет чужие судьбы: он закончил жизнь в движении, как и мечтал.***
Ранним утром, впервые за двадцать пять месяцев (она не ведёт счёт, но знает), она испытывает первое, совсем простое желание, и пьёт свой любимый сладкий кофе, испытывая первое – лёгкое, с ощутимым привкусом слёз – наслаждение. Через несколько чашек кофе и череду рассветов она начинает получать удовольствие. Не только от вкуса чёрного молотого. В последнее утро своего существования она позволяет потоку мыслей пробить стены внутри и одной – ворваться в сознание, чтобы понять, принять и поверить: всё будет хорошо. В последний день своего существования, зная, что он не ответит, она пишет ему: спаси меня. И он спасает.***
И спустя долгие-короткие годы он, со своей высоты, смотрит на них, улыбается и находит успокоение: она живёт. Она любила повторять: «Всё будет хорошо». Теперь он в это верит.