Подарки

      Должно быть, родители Инари были бы шокированы её видом после "отъезда" из родных земель, если бы её увидели. Первый раз волосы она покрасила ещё там, чтобы уйти более незамеченной, насколько это было возможно. Краска почти совсем не пахла, что было очень важно в поселениях лис, да и для самой Инари.       А потом это дело её затянуло. Вполне нормально было увидеть кицунэ уже в гвардии с красными волосами, зелёными, розовыми, чёрными, фиолетовыми... И так далее. Главное, не в белый, который был её родным.       Гвардейцы уже не обращали внимания. Невра пытался делать комплименты или замечания, Валькион угрюмо молчал, если его что-то не устраивало, и довольно молчал, если нравилось. Эзарэль же не упускал ни одного случая пошутить на эту тему.       "Если ты пытаешься замаскироваться среди листвы, то не очень удачно" ‒ сообщал он глядя на тёмно-зелёные волосы.       "Мне снится, или на твоей голове макароны?" ‒ вопрошал он, когда Инари хотелось вспомнить прошлое, и случай позволял навертеть на голове что-то посложнее повседневных разноцветных огрызков.       "Ты сегодня ослепительна! Прошу не травмируй мои глаза!" ‒ заявлял он на волосы кислотного цвета.       "Это?.. Набок... Это грязь уползает вместе с волосами с твоей головы?" ‒ спрашивал он про несимметричную стрижку с выбритым виском коричневого цвета.       Не раз и не два он терроризировал кицунэ тем, что ей бы стоило определиться, но это было тщетно, хоть и преобладал блонд с розовым отливом, с которым она сюда пришла, и который все считали её настоящим цветом.       В конечном итоге Эльфу пришлось это принять. Особенно, когда они сошлись. А позже он и сам стал инициатором некоторых изменений.       В какие-то моменты плёл ей косички, в какие-то давал зелье, что перекрашивало её во все цвета радуги, а однажды предложил...       ‒ Не дёргайся! ‒ напутствовал Эзарэль, стоя прямо над ней алхимической лаборатории и крепко держа рукой за плечо, прямо таки стиснув. ‒ Рука дрогнет, выльется больше, и мы тут с тобой потеряемся!       ‒ Звучит интригующе, мне прямо захотелось.       ‒ Не вздумай!       ‒ А ты не дразни, может и не стану.       Из склянки над головой таки что-то сорвалось вниз и капнуло. Волосы как вспенило. Каждый из них дыбом встал, а потом они полезли в глаза. Инари зажмурилась и вправду вздрогнула, дёрнулась, но Эзарэль уже отошёл.       Открыл лицо от зарослей ей он же, обойдя и оказавшись спереди.       ‒ Ну как?       ‒ Никак. Я ничего не вижу. И... кажется, даже хуже слышу. ‒ Инари потянулась к своим ушам на макушке и обнаружила, что они утонули в её шевелюре. ‒ Зеркало!       Крайне довольный собой глава гвардии абсента стал хихикать, подавая оное.       ‒ Ты похожа на ликлиона. ‒ Это вправду было так. Волосы приобрели неслыханный для неё объём, похожий на облачка фамильяра и вились колечками. ‒ Это уморительно.       ‒ Было бы Эзарэлично, если бы ты подписал работу.       ‒ В следующий раз стоит это выбрить тебе на затылке!       ‒ Только попробуй.       ‒ Ты сама предложила!       ‒ И чего ты боялся? Не так уж много выросло? Капнул бы больше, было бы веселее!       ‒ Оракул знает, какую тебе надо было дозу. Я боялся, что чуть больше, и мы запутаемся в твоих зарослях.       ‒ Прямо как Арес и Афродита. Но их хотя бы поймали за делами постельными и чужие люди. А мы запутаемся по собственной глупости в момент собственной шалости. Капни ещё!       ‒ Нет! Оно редкое. И так нормально, всё равно в этом твоём "клубе оружия" тебе уже к вечеру всё обкромсают. Тот же Хамон! Только зелье переводить.       ‒ И долго они такими будут?       Эзарэль сладко улыбнулся во все тридцать два зуба (хотя может у него и меньше).       ‒ Я не знаю.