...люблю...

      — Видел, Паша уехал сразу после съемок, — Потап зашел в гримерку девушки, не стуча и не спрашивая разрешения. Он упал на маленький диванчик, облоктившись на спинку и наблюдая за тем, как блондинка, уже переодетая, собирает свои вещи в сумку. — Домой едешь?       — Никогда не приходило в голову, что я могу быть неодета? Или просто не хочу никого видеть в данный момент?       — Если б ты была неодета, я бы не расстроился. Ну, так долго тебя ждать или нет, Тин? — Потап демонстративно посмотрел на часы.       — Да подожди ты, я помаду ищу!       Леша протянул руку к противоположному краю диванчика и схватил небольшой розовый тюбик. Он покрутил его в руках, осмотрел, будто видел впервые, и зажал между большим и указательным пальцами.       — Эту?       Тина обернулась на оклик Потапа. Она заметила в его руках вещицу и быстро подошла к мужчине, попыталась выхватить из рук тюбик, но Алексей быстро вытянул руку над головой. Девушка не могла дотянуться. Она пробовала подойти с одной стороны, но тогда Потап перехватывал помаду в другую руку и отводил ее в сторону, когда Тина переходила на другую сторону, действия повторялись. Кароль встала напротив мужчины и попыталась, оперевшись на стену позади, дотянуться до пальцев Потапа, в которых он крепко держал заветный тюбик.       — Нет, ну, это уже запрещенный прием, Кароль. Я, конечно… Не нарывайся лучше, а!       Тина поняла, что имеет ввиду Потап. Она оставила свои попытки достать помаду, отошла на пару шагов назад. Девушка поправила кофту на себе, нервно задержавшись на ее краю и сглотнув.       — Мог бы и не смотреть, — заметила Тина.       — Да что я там не видел, я тебя умоляю! — усмехнулся мужчина.       В него тут же полетела небольшая подушка, лежащая на стуле перед зеркалом.       — За что?!       — Можно так не орать об этом? Договорились же, не вспоминать об этом там, где могут услышать!       — Вот, пока ты не напомнила, я даже не думал вспоминать. — Потап мечтательно закатил глаза. Он улыбался, доставая из памяти приятные воспоминания. В него прилетел блокнот. Алексей поймал его в раскрывшемся виде и увидел страницы, исписанные аккуратным почерком Тины. — А это за что?       — За то, что стоишь тут с довольной миной, как чеширский кот!       — Так мне уже улыбаться нельзя, что ли? — Потап бросил блокнот на диван и начал приближаться к Тине. — Без стука заходить нельзя, улыбаться нельзя, вспоминать те моменты нельзя… Что еще нельзя? — мужчина встал вплотную к Тине, руки его были на уровне талии девушки, но не на ней. Они просто были рядом, будто замерли в попытке обнять девушку. — Обнимать тебя нельзя? Целовать? Флиртовать? — Алексей смотрел прямо в глаза Тины, которая хотела куда-нибудь испарится из этой душной комнаты.       — Пожалуйста, отдай помаду, — тихо, почти неслышно попросила Тина.       — Нет. — Ответ был четкий, прямой и понятный. — Эта помада, — Потап помахал тюбиком на уровне глаз Тины, девушка даже не пыталась выхватить ее из рук мужчины на этот раз, — она для тебя маска. Ты привыкла, что за яркими губами не видно твоих слез, красная помада рисует улыбку на твоем лице, когда на душе творится черт знает что. Пора принимать действительность такой, какая она есть, Кароль, как бы это ни было трудно. Ты можешь жить без этой помады, я знаю, просто не хочешь. Почему? Потому что твоя помада — это твой бронежилет? Пока она на тебе никто не проникнет глубже, чем ты позволяешь, верно? А жизнь идет, Тин. И жизнь когда-нибудь кончится. Неужели ты до конца дней будешь прятаться за своей помадой?       — Это просто помада, — не услышал, прочитал по губам Потап.       — Нет, — наигранно весело протянул мужчина. — Ты последнее время обходилась без нее спокойно, и очень долго обходилась, а сегодня не смогла… Почему? Я знаю, почему. Потому что сегодня ты не смогла быть сильной без этой помады, а я верю, ты можешь. Просто… Выбрось ты ее.       — Я не могу, — голос Тины срывался.       — Можешь! — Потап бросил помаду себе за спину. Послышался характерный звук удара о стену. Тина не смотрела за полетом своей помады, она смотрела в глаза Потапа и только. — Ведь, когда ты со мной, ты без маски, без помады. Что тебе мешает снять эту маску перед всеми? Ты же сделала это уже!       Алексей обхватил лицо Тины руками. Большими пальцами он смахнул слезы, катившиеся по щекам девушки. Мужчина прижал блондинку к себе и не отпускал ее. Тина обняла Лешу руками. Так они и стояли. Маленькая девочка в объятиях большого мужчины. Она чувствовала себя рядом с ним под такой надежной защитой, что готова была доверить ему свою жизнь, потому что знала, что он ее не даст в обиду.       Через какое-то время Потап отстранился и взглянул в лицо девушки. Она не плакала, была абсолютно спокойна. Алексей подошел к дивану и взял с него помаду. Он вернулся обратно к девушке, захватив по дороге пачку салфеток. В двух руках он протянул это девушке. Тина поочередно посмотрела на помаду, салфетки, Потапа, потом снова. Она стояла в нерешительности — что ей выбрать?       Она была уверена: Леша останется с ней, в ее жизни при любом раскладе. Вопрос в другом: в каком статусе? Как будут развиваться их дальнейшие отношения? За помадой была жизнь, где Леша ее хороший приятель, друг, который всегда рассмешит, поддержит, обнимет, а за этими чертовыми салфетками… Сложный выбор…       Тина неуверенно протянула руку к пачке салфеток и, не говоря ни слова, подошла к зеркалу. Она вытащила одну и начала вытирать остатки красной помады смазывая ее. Вытащила еще одну, чтобы убрать еще оставшиеся части с уголков губ. Потом еще одну, чтобы окончательно покончить с этими красным пятном на ее лице. Тина посмотрела на себя в зеркало, увидев там не сильную/независимую девушку босс Тину Кароль, а маленькую/беззащитную девочку Таню Либерман. Она повернулась к Потапу и посмотрела ему прямо в глаза. Не смеялась, не улыбалась, этого не нужно, все было понятно без слов.       Потап подошел к девушке и крепко обнял ее, прижимая к себе, будто боялся, что пропадет, исчезнет эта маленькая девочка.       — Поехали отсюда? — Леша посмотрел в глаза Тине, та только безмолвно кивнула и, полностью повинуясь, вышла из гримерки, увлекаемая за руку Потапом.       Ночные города все похожи друг на друга: яркие огни горят вдоль дорог, в одиноких окнах горит свет, прохожих практически нет, собственно как и машин. Даже воздух совершенно другой, не такой, как днем.       Ехать по ночному Киеву было прекрасно: ни огромных пробок, ни пешеходов, которым совершенно все равно на движущиеся машины. Алексей вел машину спокойно, расслаблено, что случалось с ним довольно редко. Рядом с ним сидела Тина, поджавшая под себя ноги и наблюдавшая за очертаниями домов за окном. Леша перехватил руль одной рукой, второй подпер голову — пытался сделать все, чтобы придать себе и своей позе непринужденный вид. Хотя внутри у него все было совершенно не так спокойно, как хотелось бы. Его мучал один вопрос, который он не решался задать Тине последние полчаса: к ней в гримерку он пришел не столько за тем, чтобы ее подвезти, сколько задать ей этот ненавистный вопрос, но мужчина все не мог совладать с собой. Он боялся, что в первую же секунду выдаст себя, что Тина вдруг обидится на него, когда поймет, в чем его сомнения. Но не был бы Потап Потапом, если бы на одном из светофоров, не глядя на девушку, как бы невзначай, он произнес:       — Куда ты пошла после объявления победителя? Не видел тебя что-то.       — Мм? — Тина была погружена в свои мысли и не сразу смогла сопоставить слова в единое предложение. — А! Да так… Пошла за Андреем. Он расстроился, что не смог выиграть. Но я сказала ему, что это шоу, здесь кто-то выигрывает, кто-то проигрывает — так всегда, и это нормально.       — Гм, понятно.       Потап не был доволен ответом, однако продолжать не рискнул — все-таки ссорится с Тиной сегодня, после того, что было в гримерке, он не хотел. Тина, кажется, не обратила внимания на незавершенный диалог и весьма странный вопрос, она погрузилась в свои мысли и начала что-то тихо-тихо напевать себе под нос.       Они уже подъезжали к поселку, где жила Тина, когда девушка окончательно поняла смысл вопроса Потапа.       — Почему ты спрашивал?       — Что? О чем? — Потап считал повороты, чтобы не проехать нужный и не сразу понял, о чем говорит девушка.       — Почему ты спрашивал, куда я ушла?       — Просто. Неужели спросить нельзя?       — Можно.       Потап был прав, когда боялся начинать этот разговор — врать он, быть может, и умеет, но не Тине. Не Тине…       Несмотря на позднее время, никому не хотелось спать, и Потап с радостью принял предложение девушки зайти к ней и поговорить про Голос, дальнейшие планы. Тина зашла в дом и, скинув с себя обувь, пошла включать свет на первом этаже. В это время Потап в коридоре аккуратно поставил свои ботинки и ботинки Тины рядом на полку, бросил куртку на тумбу у порога и пошел за девушкой. Она скинула свое пальто в гостиной на диван, а сама включила чайник и что-то делала на кухне. Леша присел на стул напротив Тины и наблюдал за ее действиями.       В какой-то момент девушка резко остановилась напротив Потапа, и ему пришлось поднять глаза на уровень ее, чтобы не так откровенно пялится на прекрасные формы девушки, хоть и прикрытые за свободной одеждой.       — Значит, ревнуешь, — утвердила Тина. — Тебе чай, кофе, какао? — как будто и не было первой фразы продолжила Тина и, чуть подумав, добавила: — Есть вино.       — А… эм… что? — Потап, как маленький нашкодивший щенок, хлопал глазами.       — Пить, говорю, что будешь?       — Подожди, отмотай назад, — Потап встряхнул головой. — Первую фразу повтори, до «что будешь пить».       — Ты меня ревнуешь, — так, словно это была самая глупая просьба, проговорила Тина.       — Я? Не-е-ет, не ревную. С чего ты вообще взяла?       — Ну, я даже и не знаю… — Тина постукивала указательным пальцем по подбородку, притворяясь, что пытается что-то вспомнить. — А зачем ты тогда спрашивал, куда я уходила?       — Да мне что, поинтересоваться уже нельзя? Ну, в самом деле, не неси ерунды! Было бы, за что ревновать!       Тина во все глаза смотрела на Потапа, не зная, что ей дальше сделать.       Потап же явно еще не понял весь смысл сказанных им слов. Он также спокойно сидел, как и раньше, не сводя глаз с Тины. Прокрутив несколько раз в голове последние фразы их диалога, мужчина понял, что он сказал.       — Черт, Тина, я не это имел ввиду!       — Да нет, это… — Тина опустила голову, желая спрятать свои глаза, которые начинали наполняться слезами. Девушка подняла голову к потолку, несколько раз быстро моргнула и, не опуская головы, сказала: — Тебе пора. Уже поздно.       — Тина! — Леша быстро подошел к девушке, встряхнул ее за плечи, заставляя смотреть на себя, но она не поддавалась. — Тина, я не это хотел сказать, слышишь! Я о том, что нет смысла ревновать тебя к этому Андрею, потому что…       — Потому что я страшная? Не могу, по твоему мнению, нравится кому-либо? Только перед тобой всегда буду бегать на задних лапках, а другой мужчина на меня в жизни не посмотрит, да? Поэтому?       — Да нет же, Тина! Ну, послушай меня, прошу! Кто он такой этот Андрей? Ты знаешь его полгода, он о тебе не знает ничего! Какая может быть ревность? Ты разделяешь работу и личную жизнь — уж это я знаю! Ты бы ни за что не пошла у него на поводу, ты другая! Ну, Тина!       Девушка вырвалась из хватки Алексея и обошла стол, чтобы быть на безопасном расстоянии.       — Да я все поняла, Леш, ты не оправдывайся. Все, что было между нами, — это была случайность, перебрали маленько где-то, где-то просто физиология, наверное, да? А как девушка, как женщина — нет, тебе других подавай!       — Да ты с ума сошла! Тина! Ты же знаешь, что мне, кроме тебя, никто не нужен! Это не я за свободные отношения — это твоя идея! И если тебе так будет легче, то да! Да, черт возьми! — Леша взмахнул руками. — Я ревную тебя, Кароль! Потому что слышу все то, что говорят за твоей спиной, когда ты в очередном платье проходишь мимо кучки озабоченных мужиков! Мне, капец как, неприятно все это слушать и хочется врезать кому-нибудь за их поганые мыслишки вслух! Но нет, я стою, как вкопанный, сжимаю и разжимаю кулаки, чтоб не выдать тебя! Твою тайну, не мою! Мне плевать! Пусть все вокруг знают о нас, пусть все вокруг знают, что я ревную тебя, пусть все вокруг знают, что они не смеют говорить о тебе такие похабные выражения! — Алексей ударил по столу кулаком со всем негодованием, что было в нем.       Тина опустила голову и боялась смотреть на Потапа. Она вся сжалась и думала, что ей ответить.       — Любовь, — Тина сглотнула, — это доверие. Ведь так? — Потап непонимающе кивнул, хотя Тина этого не видела. — А ревность… Ревность — это недоверие, подозрение. Как ты можешь говорить о каких-то чувствах, любви, если ты мне не доверяешь? — Тина подняла голову и смотрела в глаза Потапу. — Я за свободные отношения не потому, что мне это офигеть как нравится, а потому, что это позволяет минимизировать всю ту боль, которая… Которая может быть, когда другой оступится.       — Тина, — Леша подошел к девушке и убрал прядь светлых волос с ее лица.       — Нет, Леш. Кажется, это все… Мы попробовали, у нас… Не получается… Ты хочешь чего-то большего, но… Я регулярно сталкиваюсь с молодыми людьми, ты прав, они регулярно пытаются флиртовать со мной. Представь, что будет дальше. Постоянные сцены ревности? Я не хочу. Возможно, стоит подождать, а может… Может, начинать и не следует…       — Девочка моя… — Леша попытался обнять Тину, но она оттолкнула его.       — Леш, — мученическим голосом произнесла Тина. — Ты начал ревновать меня к одному-единственному парню, с которым я проводила время только по работе. Почему-то я не ревную тебя к десяти полуголым бабам, которые вертят перед тобой энным местом. Почему? Потому что я понимаю, что это работа, после которой ты пойдешь ко мне, обнимешь, прижмешь к себе и не отпустишь. Ты будешь молчать, а мне больше не надо. Спокойствие и доверие. Спокойствие есть, а вот доверие…       — Да доверяю я тебе, как ты не поймешь! Я…       -… ему не доверяешь?       — Да! Не надо мне говорить, что ты не позволишь преступить границу и все в этом роде. Тина… Тина, посмотри на меня! — Потап обхватил лицо девушки руками, не давая отвернуть голову. — Он мужик! С обычными потребностями и ужасными мыслями, как бы круто он не пел! Если он захочет, он одной левой может уложить тебя и сделать с тобой все, что он захочет. А я могу не быть рядом. И никого может не быть рядом. — Леша прижал свой лоб ко лбу девушки и с закрытыми глазами продолжил: — А я не могу позволить этому случится, я не прощу себе, что не углядел за тобой!       — Ведь я не ребенок…       — И что? Ты маленькая хрупкая девочка, которая хочет казаться большой и независимой. Тебя надо беречь от всех этих козлов, которые только и ждут, чтобы подобраться к тебе. — Мужчина прижал девушку к себе. — Я никогда тебя не брошу. Хочешь, будем продолжать наши мимолетные встречи и переписки с флиртом, мне все равно. Достаточно того, что ты знаешь, что ты моя, а я знаю, что ты у меня одна, а что думают другие — это их забота. Пусть в своих фантазиях хоть с чертом лысым меня женят!       — Леша, я…