Gods & Monsters

In the land of gods and monsters, I was an angel Living in the Garden of Evil Screwed up, scared, doing anything that I needed Shining like a fiery beacon

Хагён щурился от яркого света – после непроглядной тьмы темницы оказаться снова при свете дня казалось чем-то непривычным. Один из стражников заметил его жест и ухмыльнулся, и Хагён ответил ему такой же ухмылкой. Стражник мог бы его ударить, но, видимо, не захотел марать руки. Впрочем, в этом не было ничего удивительного – Хагён привык, что его редко воспринимают всерьез. Именно поэтому он и промышлял шпионажем и воровством – это помогало ему продержаться на плаву в этом жестоком мире, частью которого ему пришлось стать. В темницу он попал по глупости, с его-то многолетним стажем это был настоящий стыд и позор, но в то же время он смог и кое-что выиграть от этого. Например, кое-кто, кто уже имел удовольствие познакомиться с его ремеслом лично, немного расслабится, а Хагён снова напомнит о себе. Но на этот раз все пройдет куда удачнее. А, может, стража только усилится, и в следующий раз его не спасет даже слово Хонбина. Даже удивительно, что тот все еще оставался его другом, несмотря на все проблемы, которые Хагён успел ему доставить. Хонбин относился к аристократии, хотя его отец и не относился к верховной знати, но все же имел политический вес. Сам Хонбин был далек от всего этого и куда больше интересовался смертными, их миром и их порядками. Это и стало причиной их первой сделки, а потом второй, третьей и последующих, пока не переросло в самую настоящую дружбу. Хагёна хонбиновская родня не жаловала, но терпела – даже им пришлось воспользоваться кое-какими его услугами, хотя вслух об этом, естественно, никто не говорил. Хагён широко зевнул и потянулся, разминая затекшее тело: спать на каменной скамье в темнице – это не нежиться на пуховых перинах. Как же он мечтал о своей теплой мягкой постели. А еще о горячей ванне. За это он готов был даже поработать бесплатно, лишь бы снова ощутить горячую воду на своей коже. От него, кстати, пованивало, и мысли о ванне превратились в навязчивую идею. Но если он заявится к Хонбину в таком виде, то его непременно прогонят, даже, несмотря на то, что у него там была своя комната. Хагён огляделся по сторонам, но друга нигде поблизости не наблюдалось. Что ж, придется действовать старым проверенным способом. Пешком пришлось идти долго, да еще и через лес, чтобы срезать путь, где к нему привязались пикси. Хагён их не любил, он в принципе всех существ недолюбливал – фэйри хоть и никогда не врали, но были очень хитрыми и изворотливыми, и в детстве он несколько раз поплатился за свою самоуверенность. Он думал, что может быть с ними на равных, не понимал, что даже низшие фэйри ценились куда больше, чем он – жалкий полукровка. Лишь позже он понял, какие преимущества давала его смешанная кровь. Например, он мог врать, совершенно правдиво и без зазрения совести. А еще фэйри не могли его зачаровать – их магия на него не действовала. Конечно, их пища все еще была для него опасна, а пустившись с кем-нибудь из них в пляс, он мог танцевать до смерти и…он был смертен. Единственное, что давала ему кровь фэйри, так это некоторую продолжительность жизни – раны у него заживали быстрее, и выглядел он куда моложе своего истинного возраста. Но Хагён бы с радостью предпочел бессмертие. Тогда, возможно, к нему бы относились иначе. Он часто вел с Хонбином споры по этому поводу, считая, что бессмертие помогло бы ему здесь выжить. В том смысле, ему бы не пришлось завоевывать положение воровством, шпионажем и шантажом. Хонбин же настаивал на том, что смертность делает его жизнь куда ярче. Фэйри, жившие на протяжении многих сотен лет, уже были всем пресыщены и развлекались лишь только кровавыми пиршествами. Они не ценили тот краткий миг жизни, потому что попросту не знали, что это такое. А вот Хагён знал, но это знание его счастливым отнюдь не делало. Вдалеке наконец-то показались знакомые башни, и Хагён прибавил шагу, хотя чуть ли с ног не валился от усталости. Он был ужасно голоден и раздосадован, что Хонбин его не встретил, поэтому, когда оказался у поместья его семьи, чуть было не попался. Обход делали гоблины, а те всегда чувствовали запах человечины. Но даже если они и учуяли Хагёна, то внимания не обратили и прошли дальше. Если ничего не изменилось, то у него было всего несколько минут, чтобы взобраться по живой изгороди, перемахнуть через забор, добежать до конюшни и переждать следующую группу стражников. Лишь потом можно было смело войти в погреб, воспользоваться тайны ходом и в итоге пробраться в одну из башен. А в поместье Хагён уже давным-давно чувствовал себя как рыба в воде. Он даже не пытался скрыть своей победной усмешки, когда Хонбин – грязный и уставший после охоты – ввалился в свою ванную и обнаружил там Хагёна, вальяжно расположившегося в бадье. – Какого черта, – прошипел Хонбин. – У тебя есть своя ванная, где бадья ничуть не меньше, я бы даже сказал больше. Так что проваливай. – Так и чувствуются твоя радость после нашей длительной разлуки, – Хагён прижал руку к груди, изображая скорбь и отчаяние. – Не паясничай, – фыркнул Хонбин. – Серьезно, вылезай уже. Хагён фыркнул, но все же встал, чуть подождал, пока вода стекала по его телу, а потом обмотал полотенце вокруг пояса. – Не очень-то ты и спешил вытаскивать меня из темницы, – заметил он. – Будет тебе уроком на будущее, – Хонбин стянул свою тунику, затем рубашку и принялся развязывать пояс на бриджах. – Не скажу, что со мной плохо обращались, – продолжил Хагён. – Но вином не поили и лучшими сырами не угощали. – А я тебя предупреждал, чтобы ты не лез к Тэгуну. Он терпеть не может людей и все, что с ними связано. Удивительно, что он всего лишь бросил тебя в темницу, а не убил. – Я лишь на половину человек. И он бы не убил меня, потому что я нахожусь под защитой твоего дома. – Не стоит благодарности, – съязвил Хонбин и залез в бадью. Вода там снова стала чистой, а в воздухе появился аромат персиковых цветов. Хагён прошлепал мокрыми ногами в комнату и развалился на кровати Хонбина, заложив руки за голову. – Зато я узнал, кого он трахает, – Хагён широко улыбнулся. Эта картина надолго застряла в его памяти. Кто бы мог подумать, что весь такой чопорный и традиционный Тэгун на самом-то деле… – И кого же? – крикнул из ванной Хонбин. – О, прости, я не могу разглашать информацию, которая еще может мне пригодиться. – Собираешься все-таки шантажировать его? Тэгун – не мелкая знать, которую легко заткнуть. – Не собираюсь, – задумчиво протянул Хагён. – Пока не собираюсь. У меня появились кое-какие дела в человеческом мире, так что я на время исчезну. – Ты мог бы… – Хонбин затих на полуслове, а, может, человеческий слух просто не позволил Хагёну разобрать последующие слова. Но он и так знал, что имел в виду его друг. – Ты уже должен был понять, что нет. Фэйри меня не принимают, потому что для вас я слишком человек. Почему ты так уверен, что люди отнесутся ко мне куда более благосклонно? Хонбин не ответил, и Хагён нехотя встал с его кровати. Распахнув дверь в гардеробную, он выбрал черные брюки и белую просторную футболку, потянулся уже за сандалиями, но вспомнил, что время в человеческом мире течет иначе, и было бы неплохо свериться с прогнозом погоды. Но здесь не работало ни одно электронное устройство, поэтому Хагён принялся считать в уме, сколько прошло недель или даже месяцев. В последний раз жарко палило солнце, но, если он не ошибся, сейчас как раз заканчивалась зима. Порывшись еще в гардеробной, он нашел бежевый плащ и белые кеды. А еще глаз зацепился за синюю тряпку, которая вполне сгодилась в качестве временного шарфа. Окинув себя взглядом в зеркале, Хагён вполне остался доволен своим внешним видом, но прежде чем покинуть комнату, заглянул в ванную. Хонбин отмокал, прикрыв глаза, и Хагён невольно залюбовался: бледная кожа, заостренные уши, тонкие черты лица – вот она истинная эльфийская красота. Он в очередной раз задумался, как бы выглядел, если бы был чистокровным фэйри. Его уши не были бы закругленными, и ростом он был бы несколько выше. А его кожа…была бы его кожа такой же светлой? Качнув головой, он отогнал эти мысли и тихо вышел. Выбираться пришлось тоже окольными путями, только в этот раз Хагён не вышел из погреба, а спустился еще ниже под землю. Идти пришлось долго, и хоть он знал дорогу наизусть, все равно раздосадовано вздохнул, что придется опять идти в полной темноте. К сожалению, его глаза были глазами простого смертного и в темноте ничего не видели, а факелов тут и в помине не было. Телефон, который он позаимствовал у Хонбина, все так же не работал, а спичек или зажигалки у Хагёна с собой не было. Прикоснувшись ладонью к холодной стене, он медленным шагом пошел вперед. Почему-то этот путь всегда заставлял его чувствовать себя напряженно, и расслаблялся он лишь когда слышал шум воды. У водопада тьма понемногу рассеивалась, и Хагён, смотря себе под ноги, вступил в воду. То ли все дело было в магии фэйри, то ли еще в чем, но в этой воде одежда оставалась сухой, так что, оказавшись по ту сторону, можно было не беспокоиться о том, что промокнешь до нитки. Отряхнув невидимые пылинки с плаща, Хагён вышел в глухом переулке и уже через минуту шагал по вечерней оживленной улице. Улыбаясь прохожим, он дошел до ближайшего кафе и заказал себе капучино с банановым сиропом. Его телефон, точнее телефон Хонбина, наконец-то ожил, и Хагён сделал пару звонков. В человеческом мире он ни шпионажем, ни воровством не промышлял, наоборот, был образцовым добропорядочным гражданином. У него даже работа была, весьма неплохая – Хагён подружился с дизайнером одного бренда и долгое время работал с ним в качестве модели. Конечно, его частые и длительные отлучки вызывали много вопросов, но в мире людей он мог находиться целый год, в то время как в мире фэйри проходил всего один день или два или неделя – время текло по-разному, но все равно разительно отличалось. Он не боялся, что пропустит что-то интересное, но вот исчезнув на полгода здесь, действительно мог много чего пропустить. Например, выход новой коллекции. – Весь материал уже давно отсняли, баннеры развесили в магазине, фотосессии напечатали в журналах, – проворчал Тэён. – Ты предлагаешь понести мне дополнительные затраты, пересняв все с тобой? – Нет. Но у меня есть отличная идея, как тебе все это компенсировать, – Хагён улыбнулся. – Что если одежду твоего бренда будет носить певец? Весьма знаменитый. – Айдол что ли? Они часто носят мою одежду. – Но ты мог бы стать его официальным спонсором. И тогда его фанаты увеличат тебе выручку. Тэён хмурился, хотя идея ему явно пришлась по вкусу. – Я бы мог с ним встретиться в качестве твоего представителя, закинуть удочку, а потом вы бы уже обговорили детали, – предложил Хагён. – Ну, хорошо. Иди, если ты так уверен в успехе. – Ты не пожалеешь! – подмигнул ему Хагён. – Кто он хоть? – вздохнул Тэён. – О, это Рави. Ты должен был о нем слышать. Я уже изучил его стиль и подобрал несколько вариантов, которые ему должны понравиться. Тэён явно собирался сказать что-то еще, но Хагён уже вскочил со своего места и ринулся за дверь. Одежду он подготовил заранее – нужно было лишь получить одобрение, и теперь он мог спокойно встретиться с Рави. Об этом он тоже уже успел позаботиться – тот пригласил его к себе в студию, заранее извинившись, что загружен работой и не сможет уделить много времени. Хагён закатил глаза, когда услышал эту реплику – ему-то было доподлинно известно, чем на самом деле занимается Рави. Впрочем, о своей осведомленности он пока не хотел давать знать. По крайней мере, не при первой встрече. Студия Рави находилась на предпоследнем этаже одной из высоток. Вообще-то, это был жилой дом, но верхние этажи сдавались под офисы. Из-за того, что он работал с музыкой, вся квартира была полностью звукоизолирована. Рави провел его в небольшую комнату, которая явно служила гостевой, и предложил выпить. Хагён с удовольствием бы сейчас выпил бутылочку пива, но голова должна быть ясной, поэтому попросил лишь банку колы. И пока Рави ходил за выпивкой, разложил одежду на диване. – Вообще-то, я… – Рави несколько растерялся. – Я буду честным и скажу прямо, что предпочитаю немного другой стиль в одежде, чем может предложить ваш бренд. Но судя по тому, что ты…я ведь могу обращаться к тебе на «ты»? Ты проделал отличную работу. Все вещи подобраны в моем стиле. Но мне все же интересно: почему я? – Мне нравится твоя музыка, – заулыбался Хагён. – Я очень жалею, что не смог попасть на твой концерт – был в отъезде. И как только вернулся, предложил Тэёну поработать с тобой. – Ты ведь сам модель, – заметил Рави. Похоже, не только Хагён успел собрать кое-какую информацию. – Да, я рекламирую этот бренд. Но хотел немного сменить сферу деятельности и попробовать себя в качестве стилиста. А раз я еще являюсь и твоим фанатом, то преследую и свои интересы в том числе. Наверное, это звучит немного самоуверенно, но я решил все же попробовать. Рави задумчиво посмотрел на него, явно всерьез размышляя над предложением. Хагён открыл банку с газировкой и сделал два больших глотка – холодная жидкость заставила вздрогнуть, но это была приятная дрожь. – Я понимаю, что у тебя уже есть своя команда стилистов, с которыми ты работаешь не один год, – непринужденно продолжил он. – Но представь, что я всего лишь бонус, идущий вместе с одеждой. Обещаю, что не буду досаждать ни им, ни тебе. – Ну, хорошо, – наконец-то в согласии кивнул Рави. – На следующей неделе у меня запланировано появление на шоу. Думаю, я доверюсь твоим начинающим навыкам. Подбери для меня одежду, а там посмотрим. – Я тебя не подведу! – оживленно произнес Хагён. Если Рави до этого в нем сомневался, то после удачного сочетания выбранной одежды и аксессуаров, тепло обнял его и поблагодарил. Хагён получил должность внештатного сотрудника и действительно старался никому не мешать, но искренне радовался, когда Рави спрашивал его мнение и не скрывал своего удовольствия, когда к нему прислушивался. Их общение постепенно переросло в дружеское, они частенько выходили вдвоем куда-нибудь поесть, иногда им составлял компанию менеджер Рави. Хагёну нравилась его человеческая жизнь, в какие-то моменты он даже позволял себе расслабиться и забыть о своей истинной цели, но это всегда длилось недолго. Получив доступ к расписанию Рави, Хагён попытался понять, когда же тот бегает на встречи с Тэгуном. Даже ночь в мире фэйри означала, что в мире людей прошел как минимум месяц, а то и больше, но у Рави не было таких пробелов в расписании. Хагён даже умудрился стащить его ежедневник, в надежде, что тот отмечает встречи там, но ничего подобного не нашел. Конечно, можно было завести разговор и попытаться выведать сведения, но Рави совсем не пил и развязать язык ему подобным образом не представлялось возможным. Оставался вариант спросить обо всем прямо. Это был один из тех вечеров, когда Хагён зависал у Рави на студии, а тот давал слушать ему свои демки. – Ты всегда так поглощен работой, – заметил Хагён. – Что насчет личной жизни? В студии стоял полумрак – Рави обожал включать свое фиолетовое освещение, но Хагён был уверен, что тот покраснел. – Не могу позволить себе такую роскошь, – нервно усмехнулся Рави. – Фанатки сразу отвернутся от меня. – Одни уйдут, придут другие – свято место пусто не бывает. – Наверное, но…я так не могу. К тому же…у меня кое-кто есть. Рави выглядел настолько смущенным, что Хагёну его стало немного жаль, но он не собирался отступать. – Да ладно?! – удивленно воскликнул он. – Это кто-то, кого я знаю? Из музыкальной индустрии? Или… – Нет, – Рави замахал руками. – Ты не знаешь…его. Как видишь, в моем случае очень важно сохранять приватность. – Может ты и прав. Но меня лично бесят люди, которые вечно все осуждают. В конце концов, это твоя жизнь. И если ты хочешь встречаться с парнем, то это твое дело. – Спасибо, – Рави слабо улыбнулся. – Так ты нас познакомишь? – Я…я…не могу. Между ними повисла тишина. Рави виновато смотрел на Хагёна, а сам Хагён ненавидел себя в этот момент. – Не можешь, потому что он не человек? – серьезно произнес он. – Что? – Рави широко распахнул глаза. – О чем ты? – Ты ведь заключил с ним сделку, я прав? Что он тебе пообещал? Успех? Богатство? Любовь публики? О, это они отлично умеют делать, только у всего этого есть обратная сторона. Уж поверь мне. – Кажется, тебе уже хватит, – Рави многозначительно посмотрел на стакан пива в руках Хагёна. Будь Хагён человеком, он, возможно бы ему поверил, только вот он сам привык всех обманывать, поэтому отлично распознавал ложь. Тяжело вздохнув, он поставил свой стакан на стол и подошел к Рави. – Я понимаю твои чувства: ты ослеплен его красотой, чувствуешь признательность и все еще до конца не можешь поверить, что это прекрасное существо устремило на тебя свой взгляд. Но все это закончится. Хотя бы по тому, что у него впереди бесконечная жизнь, а ты – смертен. Скоро ты состаришься, а он не постареет ни на год. Даже через десять лет, когда у тебя на лице появятся морщины, он будет выглядеть таким же юным и цветущим, как сейчас. И он покинет тебя. – Я знаю, – тихо сказал Рави. – Я не питаю никаких иллюзорных надежд по этому поводу. Но сейчас я счастлив. И если все закончится…по крайней мере, у меня останутся прекрасные воспоминания. – Ты наивен, – горько усмехнулся Хагён. – Когда он уйдет, у тебя ничего прекрасного не останется. – Почему ты так говоришь? Ты тоже… – Нет. Я не фэйри, если ты это имеешь в виду. «К сожалению», – уже мысленно добавил про себя Хагён. – Тогда почему ты так враждебно к ним относишься? – спросил Рави. – Если я не один из них, это не значит, что я ничего не знаю. И я хочу тебя уберечь. Тэгун – один из худших представителей своего рода. И если тебе дорога твоя жизнь… – Я не заключал с ним никаких сделок, – перебил его Рави. – Он преподнес мне музыку в дар. Наделил меня талантом писать песни, которые будут трогать сердца людей, не оставят их равнодушными. И он ничего не просил взамен. Я догадался, что он не человек, и пытался его найти, пытался попасть в его мир. Я думал, что любая вода – это переход, и прыгнул в реку, только вместо того, чтобы попасть в мир фэйри, чуть не утонул. А он спас меня. И снова ничего не попросил взамен. Хагён фыркнул: складывалось впечатление, что Рави говорил о ком-то другом, только не о Тэгуне. – Он взял с меня обещание, что я больше не буду искать с ним встречи, – после недолгого молчания, Рави снова заговорил. – Но я не переставал думать о нем. Я посвятил ему песню, даже не одну, и он услышал мой зов. Он пришел, и с тех пор я наслаждаюсь каждым мгновением, проведенным с ним. – Но в мире фэйри время течет иначе. Как тебе удается быть там и ничего не упускать здесь? – спросил Хагён. – Тэгун дал мне амулет, который замедляет время в нашем мире, так что я могу не беспокоиться об этом. – Как щедро с его стороны, – сухо заметил Хагён. Разговор дальше не задался. Рави находился в замешательстве и явно хотел поговорить с Тэгуном, но Хагён не спешил уходить. Если бы в нем было чуть больше эльфийского, то он бы попросту соблазнил Рави, чтобы добиться своего. Но из-за своей смертности, он попросту не мог пойти на такой шаг – Тэгун сразу же вызовет его на дуэль из-за поруганной чести и, не моргнув глазом, убьет. Хагён, конечно, обучился основам фехтования, но это и близко не шло в сравнение с мастерством Тэгуна. Также он мог бы предоставить доказательства, что Тэгун вовсе не такой идеальный, как Рави думает. Конкретно на Тэгуна у него ничего не было, но если взять других представителей фэйри…вся эльфийская знать жила по одним законам, так что вряд ли тот отличался от них. Разве что…если бы речь шла о каком-то другом эльфе, например, о Хонбине, то Хагён еще мог бы подумать, что это проявление любви. Но Тэгун, этот безжалостный генерал, который всегда в первых рядах несся с войной на дома, которые отказывались признать власть короля? Этот убийца и полюбил простого смертного? Такого бы никогда не случилось. Тогда бы Земля сбилась со своей оси, не иначе. К тому же, любовь фэйри очень отличалась от человеческой любви. Люди не знают, что такое вечность. Они влюбляются и так же быстро разлюбляют, находят новее увлечение, другое, третье. Даже если они женятся, то их чувства со временем утихают. Но фэйри могут любить бесконечно долго, они в буквальном смысле боготворят объект своей любви, преклоняются перед его красотой, талантом, какими-то определенными качествами. И им всегда мало, они ненасытны в своей любви, и обычный смертный человек не сможет выдержать этого напора. И человек, который хоть раз занялся сексом с фэйри, уже никогда не сможет получить такого же удовольствия с кем-то другим. Хагён был лишь наполовину человеком, но даже он, вкусив прелести эльфиек, не смог проникнуться человеческими женщинами. Знал ли Рави, на что именно подписался? Хагён хотел рассказать ему об этом и еще о многом другом, но видя, как поникло у того лицо, как сгорбились его плечи, не смог вымолвить ни слова. На самом деле, он успел проникнуться к Рави дружеской симпатией, и ему действительно нравилось проводить время в его компании, а теперь он причинил ему боль. Из-за своей дурацкой прихоти. Не дурацкой, конечно, но все же. – Слушай, – Хагён пытался подобрать правильные слова. – Мне жаль, что я на тебя все это так вывалил, но я беспокоюсь. И Хагён вдруг понял, что действительно беспокоился. – Ты захотел работать со мной из-за Тэгуна? – спросил Рави. – Нет. То есть да. Изначально – да, но потом все изменилось. Мы подружились, и… – Подружились, – хмыкнул Рави. – Если я еще и сомневался насчет того, что ты можешь быть фэйри, то теперь уверен, что ты не из них. Потому что фэйри не лгут, а ты проделываешь это мастерски. – Я понимаю, что ты расстроен… – Уходи, – оборвал его Рави. – Оставь меня, пожалуйста. Хагён собирался возразить, сказать что-нибудь еще в свое оправдание, но в итоге молча вышел, тихо прикрыв за собой дверь. Оставаться в мире людей стало бессмысленно, и он направился к переходу. В этот раз он выглядел куда презентабельнее, так что гоблины хоть и одарили его хмурыми взглядами, в поместье пустили. Но Хонбина не было, зато Хагёну повстречалась его сестра. Борам в буквальном смысле вплыла ему навстречу. Он отметил ее прекрасное платье, сотканное из лепестков роз. Из маленьких бутонов роз были сделаны браслеты на ее руках, так же розы были вплетены в ее замысловатую прическу. И пахла она тоже, конечно же, как роза. Хагён с трудом сдержался, чтобы не поморщиться. – Хагён, – та сладко улыбнулась. – Давненько не виделись. «И еще бы столько же», – подумал про себя Хагён. – А Хонбина нет. Они с Чаншиком где-то проводят время вместе. Весело. – Очень хорошо. Как раз успею отоспаться к его приходу. Он прошел мимо, чтобы не нарваться на очередную провокацию. Борам была очень красива, и Хагён уже однажды купился на эту красоту, но больше такой ошибки он совершать не собирался. Расслышав за спиной звонкий смех, он лишь ускорил шаг. Когда они впервые встретились, Борам была безутешной вдовой, потерявшей любимого мужа на очередной кровопролитной войне с мелкими дворами неблагих фэйри, а Хагён – глупым юнцом, возомнившим себя рыцарем, чья помощь была необходима прекрасной даме. Борам получила огромное удовольствие, развлекаясь с ним, а он потом еще долго зализывал свои раны. С тех пор она перебралась во дворец, и обитала лишь при дворе короля. Хагён искренне верил, что им больше не придется видеться, а с учетом его продолжительности жизни, вера эта была вполне обоснована. Но Борам зачем-то притащилась в поместье, совершенно выбив его из колеи. Не то чтобы он ее боялся, но на двери водрузил железный засов, припрятанный для особых случаев. А у окна разложил засушенный зверобой, хотя от этого было мало толку, но ему все равно стало спокойней. Хагён очень бы обрадовался компании Хонбина в данный момент, но если тот действительно куда-то отправился с Чаншиком, то мог вернуться домой через несколько дней. Поэтому полагаться нужно было лишь на свои силы. Хагён тяжело вздохнул и плюхнулся на кровать. Без еды он все равно не сможет долго обходиться – аппетит у него всегда был зверский, так что выйти рано или поздно придется. А пока лучше вздремнуть. Может, к тому времени как он проснется, Борам уже уберется, ну или куда-нибудь провалится. Хагён проснулся от стойкого ощущения, что в комнате, помимо него, находится кто-то еще. Его первой реакцией было вскочить с кровати и броситься к двери, но вряд ли бы его это спасло. Стараясь успокоить участившееся сердцебиение, он попытался притвориться спящим, но тихое фырканье дало понять, что он уже себя раскрыл. Впрочем, это же фырканье означало, что в комнату вошла не Борам. Хагён медленно приоткрыл глаза и увидел Тэгуна, сидящего в кресле, рядом с распахнутым окном. «Но зверобой…», – подумал Хагён, и его взгляд метнулся к двери – железный засов был на месте. – Твоя трава лишь вызвала у меня легкий зуд, – Тэгун догадался о его мыслях. – Надо было приготовиться получше. Хагён чуть было не согласился вслух, но вовремя придержал язык. Борам оказалась бы куда меньшим злом, чем Тэгун. – Не ждал тебя так рано, – Хагён попытался произнести это как можно беззаботнее, принимая полусидячую позу. – Зачем пожаловал? – Избавь меня от этого, – Тэгун встал и внезапно показался Хагёну необъятно огромным. – Ты знаешь, зачем я здесь. – Ну, догадываюсь, – кивнул Хагён. – Просто хочу напомнить, что я все еще нахожусь под охраной этой семьи, и если со мной что-то случится, то Хонбину придется вызвать тебя на дуэль. Не сомневаюсь, что ты искусный боец и все такое прочее, но конкретно Хонбин ничего плохого тебе не сделал. Если ты его убьешь, что уже никогда не сможешь посмотреть Рави в глаза. – С чего это ты взял? – Никогда не думал, что любовь человека…или, правильнее будет сказать, к человеку? В общем, оказывается, от кровожадности есть лекарство. Иначе как объяснить, что ты перестал участвовать в набегах на мелкие дворы, а неблагие уже не трясутся от страха при упоминании твоего имени? Тэгун нахмурился и отвернулся к окну. – Чего тебе надо? – резко выдохнул он. – Потому что если ты еще раз подойдешь к Рави, и он окажется впутанным в твои грязные делишки, я удавлю тебя своими руками. – Как грозно, – Хагён закатил глаза. – И никуда я его не впутывал. Между прочим, я о нем беспокоился! Связаться с одним из вас – не самая потрясающая прерогатива. Откуда мне знать, что ты не морочишь ему голову? Он тебе наскучит и… – Нет! – Тэгун чуть ли не рычал. – Говори, пока мое терпение не лопнуло. – Вовсе и не обязательно так злиться. Мне всего лишь нужно от тебя маленькое одолжение. Как ты понимаешь, я не мог просто так постучать тебе в дверь и попросить о нем. Поэтому я решил действовать старым добрым методом, но ты бросил меня в темницу, а поскольку я успел учуять человека в твоей постели… Тэгун резко развернулся, и Хагён был уверен, что тот кинется на него, но этого, к счастью, не случилось. Впрочем, Тэгун явно сдерживался из последних сил. – Короче, мне нужно попасть в королевский замок, затесаться среди окружения – не знаю, как вы это называете между собой, но я должен быть там. – И зачем это тебе? – удивился Тэгун. – У меня на то свои причины. – В данном случае я имею право их знать. Возможно, я предпочту тебя убить, чем брать на себя такую ответственность, которая вполне может обернуться для меня позором. – Обещаю, что не буду делать ничего предосудительного, – Хагён улыбнулся, но Тэгун ему, естественно, не поверил. Тот буркнул что-то малопонятное и совершенно неразборчивое, а потом ловко выпрыгнул из окна. Хагён не услышал ни треска, ни громких криков, поэтому быстро подбежал и высунулся, в надежде увидеть, что Тэгун хотя бы сломал себе ногу, но того и след простыл. Он жалобно выдохнул и опустил глаза – на полу валялись засушенные цветки зверобоя. Хагён уже наклонился, чтобы их собрать, но в итоге так и оставил, плюхнувшись обратно на постель. Тэгун хоть и оставил его в живых, согласием не ответил, и теперь нужно было придумать новый план по проникновению в королевский замок. Хагён уже просил об этом Хонбина, но тот не пользовался благосклонностью короля. На самом деле, его отец хоть и был из благих, раньше состоял при дворе неблагих и лишь недавно – по меркам фэйри, конечно же – примкнул к благому двору. Но в то же время, прошлых связей не оборвал, о чем свидетельствовали вечно снующие по поместью гоблины. К тому же Хонбин всегда был равнодушен ко всем королевским пирам и празднествам, так что даже не пытался туда попасть. В отличие от Борам. Но если просить услугу у нее, то Хагёну за всю жизнь не расплатиться. К тому же, он все еще не знал, как ей удалось сделаться придворной дамой. Он нехотя встал и направился в ту часть поместья, в которой старался не появляться ни при каких обстоятельствах. Тошнотворный запах роз говорил о том, что Борам никуда не делась, и Хагён поморщился. Сестра Хонбина обнаружилась в стеклянной комнате, служившей оранжереей. Интересно, кто заботился о цветах во время ее отсутствия? Не то чтобы Хагёну было интересно, но он проявил вежливость и задал вопрос вслух. – А с чего ты вообще взял, что я куда-то уходила? – Борам ловко обрезала боковые бутоны и побеги у одного из розовых кустов. Хагён тихо прыснул, оставив ее вопрос без ответа. Впрочем, Борам ему тоже не ответила. Она продолжала заниматься своими розами, что-то тихо напевая под нос. – Ты могла бы взять меня в качестве своего сопровождающего на ваше следующее королевское сборище, – как бы невзначай предложил Хагён, коснувшись одного из розовых бутонов. Лепестки на ощупь оказались бархатными и такими мягкими, что он машинально их погладил. – Мне даже представить сложно, откуда в твоей голове появилась настолько смехотворная мысль, – певуче протянула Борам. – Действительно, – Хагён отпустил бутон. – Похоже, у меня случилось помутнение рассудка. Он уже собрался уходить, но Борам быстро подошла к нему и как-то странно посмотрела. – Что бы ты ни задумал, там тебе не место, – с этими словами, она обрезала бутон, которого Хагён только что касался. *** Тэгун объявился внезапно – похоже, тот пользовался исключительно окнами, чтобы нанести кому-то визит. Хагён как раз осматривал свой сюртук на предмет изъяна – красный, расшитый золотой нитью – тот отлично сочетался с его темной кожей, но был слишком парадным для простого выхода на улицу. Хагён в этом плане предпочитал обычную человеческую одежду, но надевая ее здесь, только больше напоминал о своем происхождении. Впрочем, даже одеваясь как фэйри, он не мог превратиться в одного из их представителей. – Вполне подойдет для приема, – тихо произнес Тэгун, и Хагён чуть было постыдно не вскрикнул от страха. Тэгун заметил его испуг и победно ухмыльнулся. – Какого такого приема? – чуть сощурив глаза, поинтересовался Хагён. – Который устраивает принц Джехван. Как ты знаешь, раз в сто лет король передает корону одному из своих отпрысков, позволяя занять свое место на один день. В этот раз его выбор пал на Джехвана. – Но… – попытался возразить Хагён. Да, он хотел попасть на королевский прием, но когда этим приемом будет заправлять сам король, а не кто-то из его детей. – Либо так, либо никак, – отрезал Тэгун. Хагён нахмурился. Конечно, появившись там, да еще и в компании Тэгуна, он может понаблюдать за окружением. Вряд ли, конечно, заручится чьей-нибудь поддержкой, но, подслушав разговоры тут и там, вполне обеспечит себя какой-никакой информацией. – Так ты идешь или тебе нужно специальное приглашение? – раздраженно сказал Тэгун. – Вообще-то, я еще не одет. И не умею выпрыгивать из окон, оставаясь при этом целым и невредимым, – сухо заметил Хагён. – Как же сложно с твоей человеческой натурой, – вздохнул Тэгун. – Я пришлю за тобой карету, но советую поторопиться. Никто там тебя не ждет, и всем плевать, что ты умеешь, а что нет. «Очень тонко подмечено», – подумал Хагён и послал Тэгуну одну из своих обворожительных улыбок, которая, к сожалению, не была оценена – Тэгун уже исчез. Несмотря на всю прелесть красного сюртука, Хагён нахально залез в гардеробную Хонбина и выбрал там черный. Красный будет привлекать лишком много внимания, а вот черный – в самый раз. Также он умыкнул черные брюки и сапоги – размер ноги у них, благо, тоже был одинаковый. На глаза попалась еще белая рубашка, из такого тончайшего шелка, что Хагён даже зажмурился от удовольствия, взяв ее в руки. Хонбин придет в бешенство, но Хагён его потом как-нибудь задобрит, а сейчас времени оставалось совсем в обрез. Фэйри – прекрасные и ужасные от природы, на пиршествах выглядели еще прекраснее и ужаснее. Хагён по сравнению с ними казался гадким утенком даже в одежде Хонбина, хотя Тэгун красноречивым взглядом отметил его удачный выбор. Это немного приободрило, но Хагён все равно нервничал. Его бахвальства хватило лишь на первые несколько минут поездки в карете, а потом он вдруг превратился в натянутую струну. Сразу же вспомнились все слухи о королевских пиршествах, особенно самые кровожадные. Хагён уже представил себя главным блюдом на королевском столе. Конечно, давно прошли те времена, когда фэйри питались человечиной, но если кому-то вдруг придет в голову эта «потрясающая» мысль? Нервозность Хагёна передалась и Тэгуну, и тот постоянно на него шикал, но это, естественно, не помогло. В конце концов, Хагён прикрыл глаза и попытался подумать о чем-то приятном, но карета как раз остановилась, и Тэгун сухо произнес, что они на месте. Пришлось взять себя в руки и натянуть на лицо самое непринужденное выражение. Тэгун тихо фыркнул и подставил Хагёну локоть. – Так мы что ли парочка? – он слегка помедлил, прежде чем взять того под руку. – Я вообще-то не в восторге от всего этого, но это была твоя идея. Хагён пожал плечами и постарался подстроиться под широкий шаг Тэгуна. По пути им попадались самые разнообразные фэйри, они кивали и улыбались Тэгуну, с интересом либо с презрением поглядывали на Хагёна, но никто из них не пытался заговорить. Хагён оглядывался по сторонам, стараясь запомнить увиденные лица и морды, но в итоге у него только голова закружилась от всего этого мельтешения. – Ничего здесь не ешь, ни с кем не танцуй и не разговаривай, – прошептал ему на ухо Тэгун. – Да знаю я… – ответил Хагён, но тот уже скрылся в толпе. Хагён сразу же почувствовал себя потерянным. Он вовсе не испугался, но сделалось как-то не по себе. Вообще-то он думал, что будет просто сопровождать Тэгуна, слушать разговоры тут и там, улыбаться, когда надо. Вместо этого он оказался посредине неистовой толпы, которая пустилась в пляс и чуть было не увела его за собой. Он попытался выбраться, но его то и дело толкали, смеялись в лицо, а кто-то даже лизнул в щеку. Вытирая чужие слюни, Хагён наконец-то выбрался из этого дьявольского круга и громко выдохнул. Именно в этот момент он почувствовал, что на него кто-то смотрит. Правда, на него все тут периодически смотрели, но в этот раз было что-то другое. Обернувшись, он встретился с пронзительным взглядом темных, почти черных глаз. Король. Нет, принц Джехван, хотя его голову украшала корона, напоминающая оленьи рога. Хагён с удивление обнаружил, что уже видел его раньше, когда еще был совсем мальчишкой. Он только-только оказался в мире фэйри, ему все было в новинку, и он крепко держался за руку Хонбина, когда тот вел его по широкой улице и рассказывал, что к чему. Мимо них промчался всадник, но чуть погодя остановил коня и обернулся. Хагёну казалось, что он навсегда запомнит это прекрасное лицо, но спустя годы оно постепенно стерлось из памяти. Хагён знал, что фэйри не могут его зачаровать, но ноги почему-то сами повели его к трону. Он вспомнил, что в прошлый раз голову принца украшал терновый венец, но корона на нем смотрелась куда эффектнее. Хагён не знал, стоило ему поклониться или нет, но в итоге остался стоять. – Как тебя зовут, человеческое дитя? – голос Джехвана звучал снисходительно, и это почему-то злило. – Хагён, – с вызовом ответил он. – Хагён, – повторил за ним Джехван. – Не припомню, чтобы я приглашал людей на свой пир. – Я пришел с Тэгуном. – Ну, это многое объясняет, – задумчиво произнес Джехван. – Только я не вижу его рядом с тобой. Значит ли это, что ты свободен делать все, что пожелаешь? – Я… – Хагён замешкался. Он не знал, как ответить, чтобы не подставить ни себя, ни Тэгуна. Хотя вообще-то именно Тэгун его и бросил, но предупредил, чтобы он ни с кем не разговаривал. А принц входил в их число? – Тут слишком шумно, не находишь? – продолжил Джехван. – Мы можем продолжить наш разговор в более уединенном месте? «Меня убьют и подадут в качестве десерта к столу, не иначе», – обреченно подумал Хагён, но все равно согласился. Джехван двигался плавно, так же как любой другой фэйри, но в то же время в его походке ощущалось некое величие, которое, наверное, присуще всем титулованным особом. – Ты чересчур изящен для человека, – Джехван привел его в просторную комнату, окна которой вели на балкон. – Я – полукровка, – Хагён не видел смысла скрывать этого. – Мой отец был человеком. – Твоя темная кожа и закругленные уши ввели меня в заблуждение. Кто твоя мать? – Хонбин часто шутит, что брауни, – Хагён нервно усмехнулся. – Потому что моя кожа…ну… Джехван испытывающе посмотрел на него. – Я не знаю. На самом деле, я сюда пришел в надежде найти о ней какую-нибудь информацию. Я ее никогда не видел, но… – Твоя мать нарушила закон, если по собственной воле возлегла с человеком, – перебил его Джехван. – Значит, она, скорее всего, мертва. Мой отец очень строго карает подобный проступок. Хагён предполагал это, но все равно не смог скрыть разочарования. Даже если его мать мертва, он хотел узнать о ней хоть что-то. Кем она была, чем занималась, что любила. Как умерла. – Хочешь выпить? – предложил Джехван, заметив его поникшее лицо. – Мне нельзя, – Хагён вспомнил наставление Тэгуна. – Действительно, – кивнул Джехван. – А твой отец? Он тебе не рассказывал о матери? – Он рассказал мне обо всем перед смертью: кто я такой на самом деле и как сюда попасть, но про маму не успел. Некоторые людские болезни…думаешь, что у тебя еще столько времени впереди, а его внезапно совсем не остается. – На самом деле, узнать, кем была твоя мать – несложно, – заметил Джехван. – Нужно просто соотнести твой возраст и казнь всех благих фэйри. Если она, конечно, не неблагая. – Она из благих, – запнулся Хагён. – То есть отец сказал, что она из знати. – Это облегчает задачу. – Вы мне поможете? – удивился Хагён. – Но почему? – Ты мне нравишься, – впервые за все время разговора Джехван улыбнулся. Хагён смутился и покраснел, но когда он собирался уже ответить, дверь распахнулась, и появился Тэгун. – Хагён! Я везде тебя ищу…о, принц Джехван, – тот изобразил легкий поклон, и Джехван хмыкнул. – Я чему-то помешал? – Вовсе нет, – ответил Джехван. – Тогда, вы не против, если я его заберу? – Тэгун тут же схватил Хагёна за руку и потянул к выходу. – Нам уже пора. Джехван не ответил, но Тэгуна это совсем не смутило, потому что он буквально вытолкнул Хагёна за дверь. – Что в предложении: «ни с кем не говори» тебе было не понятно? – прошипел тот. – Не знал, что мне и с принцем нужно было играть в молчанку, – Хагён попытался вырвать руку, но хватка Тэгуна сделалась еще крепче. – С ним в первую очередь! – Он обещал мне помочь, – возмутился Хагён. – Наконец-то я приблизился… – Ах, помочь? – Тэгун остановился и гневно посмотрел на него. – Ты все мозги разом растерял? Забыл, чем именно оборачивается помощь фэйри? Что же он у тебя запросил в качестве платы? – Мы как раз подходили к этому пункту, – проворчал Хагён. – Но ты вломился и все испортил! А теперь у меня больше не будет шанса с ним увидеться! – Скажи спасибо, что я успел вломиться. – Да? Жаль, что Рави некому сказать «спасибо», ведь никто не успел вломиться, когда ты ему свою помощь предлагал. – Рави – это другое, – тихо пробормотал Тэгун и ускорил шаг. Хагён хотел бросить ему что-то колкое, но в последний момент передумал и лишь горестно вздохнул. У него появился отличный шанс наконец-то разузнать что-нибудь о матери, а теперь все испорчено. Конечно, Тэгун был прав – заключать сделку с фэйри, а тем более с эльфийским принцем, весьма опасное предприятие, но Хагён готов был рискнуть. В конце концов, он большую часть своей жизни посвятил тому, чтобы разузнать что-нибудь о своем происхождении. Возможно, Джехван и вовсе бы его обманул, но что если нет? Что, если уже завтра Хагён бы знал имя своей матери? Или даже увидел бы ее портрет. Ему хотелось выть из-за упущенной возможности. Но Тэгун невозмутимо протащил его через толпу фэйри и чуть ли не силой впихнул в карету, хотя Хагён уже и не сопротивлялся. Забившись в угол, он зажмурился и попытался представить, что на самом деле ничего такого не произошло. И как только он откроет глаза, то снова возьмет контроль над ситуацией, и все будет складываться наилучшим для него образом. Но когда он приоткрыл один глаз, то увидел лишь затылок Тэгуна, и вся его поза выражала возмущение. Впрочем, после такой выходки Тэгун мог катиться ко всем чертям, даже если был прав. Как только карета остановилась, Хагён практически вывалился из нее и, не произнеся ни слова, поплелся ко входу в поместье. Хонбина все еще не было, благо и его родственников тоже, так что Хагён спокойно дошел до своей комнаты и повалился на кровать. Все могло обернуться гораздо хуже. Например, его бы съели на ужин, но он все еще жив, так что придумает другой способ разузнать сведения о матери. Но эти мысли совсем не принесли ему облегчения, вместо этого Хагён обреченно вздохнул и зарылся лицом в подушку. Хотелось злиться на Тэгуна, но злился он исключительно на себя. А еще было бы здорово поговорить сейчас с Рави – тот бы обязательно дал дельный совет. Но Рави находился в мире людей и явно не горел желанием его видеть. Зато, судя по громкому стуку в дверь, желал кто-то другой. Хагён нехотя поднялся с кровати и открыл дверь. Бука, явно из кухонных слуг, нахально смотрел на него снизу вверх. – Вас там ожидают, – протяжно проговорил он и, быстро развернувшись, ушел. Хагён задумчиво посмотрел ему вслед. Интересно, где были остальные слуги, раз за ним отправили кухонного буку? Который даже не сообщил, где его именно ждут и кто. Хотя, это, скорее всего, приперся Тэгун, решив наконец-то воспользоваться дверьми – Хагён положил у окна железо, чтобы тот больше не врывался без приглашения. Но, похоже, это Тэгуна не остановило. Натянув свое самое кислое выражение лица, Хагён, не особо торопясь, спустился вниз и заглянул в библиотеку – обычно поздних гостей проводили туда. Только ждал его там отнюдь не Тэгун. – Принц Джехван, – выдохнул Хагён. – Но…я думал… – Пробило двенадцать, и карета превратилась в тыкву, – Джехван улыбнулся. – Не знал, что вам известны людские сказки, – удивился он. – А как ты думаешь, откуда они известны людям? – Джехван на него внимательно посмотрел, и Хагён смутился под этим взглядом. – Так зачем вы здесь? – Мы не договорили. Точнее, нам помешали – Тэгун никогда не отличался изысканными манерами. Хагён усмехнулся, потому что принц буквально прочитал его мысли. Но вряд ли тот пришел обсуждать Тэгуна, и это настораживало. Зачем принцу приезжать в поместье на окраине, чтобы продолжить разговор с каким-то там полукровкой? Хагён не питал особых надежд и не верил в это «ты мне нравишься», так что, какими бы мотивами Джехван не руководствовался, сейчас ни в коем случае нельзя было расслабляться. И самое главное – помнить, что хоть фейри и не лгут, но, все же, отлично умеют хитрить и изворачиваться. – Вы хотите мне предложить сделку? – Скажем так…я хочу оказать тебе услугу, а взамен попросить о другой. Вполне равноценный обмен, не находишь? – И чем же это отличается от сделки? – прыснул Хагён. – Я мог бы тебе попросту приказать, – Джехван пожал плечами. – И тебе пришлось бы подчиниться, вне зависимости от твоего желания. Я же хочу, чтобы ты кое-что сделал для меня по собственной воле. И кто ж не растает после такой возвышенной речи? Но это только звучало благородно, на самом деле, люди всегда все делали по собственной воле – у них не хватало сил противостоять фэйри. А Хагён мог, только сейчас это казалось ему скорее проклятием, чем даром. – Если вы не в курсе, то я не поддаюсь чарам фэйри. Так, предупреждаю на всякий случай. – Именно поэтому я и выбрал тебя, – улыбка Джехвана сделалась шире. – Полагаю, что ты согласен, а раз так, то наше небольшое соглашение необходимо скрепить… Джехван плавно подошел к Хагёну, практически вплотную, и провел пальцем по линии челюсти, захватив подбородок. Хагён от такой вольности оторопел, но не успел даже возмутиться, как почувствовал чужие губы на своих. Джехван целовал властно, так, что у Хагёна чуть коленки не подкосились, словно у какой-то девчушки. Он еще ни разу не целовался с мужчиной, и теперь у него дух захватывало от нахлынувших ощущений. Джехван обхватил его за талию и углубил поцелуй, протолкнув язык. Хагён чуть не задохнулся и закашлялся. И выглядел крайне по-идиотски, но Джехван, казалось, совсем не обратил на это внимания. Чмокнув его легонько в губы, тот махнул на прощание, оставив Хагёна в полном замешательстве. – Что, черт возьми, только что произошло? – пробормотал он в пустоту, но ответа, естественно, не последовало. *** Прошло уже несколько дней, с тех пор как Хагён «заключил» с Джехваном сделку. Он старался не думать о том, как им пришлось скрепить свой союз, но мысли то и дело возвращали его к поцелую. Хагён старался игнорировать, как у него сразу тянуло низ живота от этого и воскрешал в памяти всех обольстительных эльфиек, что успели побывать у него в постели. В конце концов, он успокоил себя тем, что у Джехвана, как наследника трона, была какая-то своя особая магия, против которой у Хагёна не было врожденного противоядия. Конечно же, это было полной чушью, но, по крайней мере, ему удавалось ненадолго себя успокоить. О произошедшем он даже с Хонбином не мог поделиться – тот вернулся в поместье и всячески пытался вовлечь Хагёна в одно из своих любимых времяпрепровождений: охоту либо театр. Хагён был равнодушен и к тому, и другому, но все равно составлял Хонбину компанию, пытаясь таким образом отвлечься. Наверное, он бы мог поговорить обо всем с Тэгуном, но тот больше не вламывался к нему в комнату, видимо, посчитав, что выполнил то, что от него требовалось. Еще был вариант поговорить с Рави, но он боялся перейти в мир людей, потому что в любой момент мог объявиться Джехван с новостями. Только от принца ничего не было слышно. Хагён старался не думать о том, как ждет с ним встречу, потому что в голове сразу же звучал предательский голосок, шепчущий о том, что Джехван попросту ничего не нашел. Пусть он и был наследником престола, хоть и третьим в очереди, но это вовсе не значило, что у него был доступ абсолютно ко всему. А если Джехван ничего не нашел, так он вовсе был и не обязан об этом сообщать. И самое главное, фэйри воспринимали время совсем иначе. Это для Хагёна один день мучительно тянулся следом за другим, а для них пролетело всего мгновение. – Твоя реплика, – послышалось откуда-то издалека, и Хагён вынырнул из своих мыслей. – Да, я… – он опустил глаза на страницы рукописи и попытался определить, что именно было его репликой. – Похоже, ты витаешь где-то далеко, – заметил Хонбин. – С тех пор, как я вернулся, ты сам на себя не похож. – Просто нахожусь все еще под впечатлением от королевского пиршества, – соврал Хагён, и Хонбин поморщился. – Если бы я знал, что ты задумал, ни за что бы не позволил тебе туда поехать. О чем Тэгун вообще думал?! Он же рисковал тобой! И я ему обязательно это выскажу при следующей нашей встрече! – Ты ведь знаешь, что ему пришлось мне уступить, – Хагён вовсе не собирался заступаться за Тэгуна, но ему не хотелось, чтобы они сталкивались. Кодекс чести Хонбина вполне мог обернуться тем, что обычный разговор закончился бы дуэлью. – В любом случае, это было совершенно непростительно вести тебя к этим стервятникам, – проворчал Хонбин. – Теперь я не могу оставить тебя одного. – Мне не нужна нянька! – тут же ощетинился Хагён. – Я знаю, что ты вполне можешь постоять за себя сам, – вздохнул Хонбин. – И я рад, что ты не привлек внимания никого из правящей знати. Если бы тебя заметил король или кто-нибудь из принцев… Хагён сглотнул и поспешно отвернулся. Ему было стыдно обманывать Хонбина, но если бы он рассказал о том, что заключил «сделку» с Джехваном, тот бы сразу же направился во Дворец и бросил тому под ноги перчатку. А этого ни в коем случае нельзя было допустить. – Все обошлось, и это главное, – слишком радостно произнес Хагён. – Как насчет того, чтобы прерваться, а то я уже потерял суть этой пьесы. Кого я вообще играю? Хонбин закатил глаза, но Хагён успел заметить промелькнувшую на его лице усмешку. Тот явно собирался что-то предложить, но их прервала появившийся девушка с золотистыми волосами – одна из груагах, жившая в поместье и помогавшая по хозяйству. – К вам пришли, – чуть замявшись, сообщила она. Хонбин удивленно посмотрел на нее, не понимая ее замешательства, а Хагён понял – к господам она всегда обращалась «мастер», а он здесь был не столько в роли гостя, сколько в роли вынужденного иждивенца. Хонбин, конечно же, так не думал, зато остальные – да. А поскольку Хагён не был представителем голубых кровей, то обращаться к нему «мастер» никто не собирался. Правда, при Хонбине показывать свою задиристость другие фэйри боялась, и теперь груагах не знала, как сообщить о посетителе. – Ко мне пришли? – спросил Хонбин. – Или к мастеру Хагёну? – К…Хагёну, – запнувшись, прошептала она. – Ну что ж, тогда не будем заставлять гостя ждать, – Хонбин поджал губы. – Мне тоже есть, о чем переброситься с Тэгуном. «А что если это не Тэгун?» – промелькнуло в мыслях Хагёна, но он их тут же отогнал. Джехван, скорее всего, вызвал бы его во дворец, а не стал бы тащиться в такую даль. Или стал? Хагён тут же осмотрел свой внешний вид: безразмерная рубаха, штаны и заляпанные грязью сапоги – да он на конюха был похож, разве можно встречать принца в таком виде? Можно было по-быстрому переодеться, но оставлять Хонбина наедине с Джехваном ему не хотелось. Если это, конечно, действительно был Джехван, но Хагён все равно ускорил шаг – негоже заставать принца ждать. Впрочем, несмотря на то, что он успел подготовить себя к встрече, увидеть того снова – на этот раз в одной из малых гостиных – было все равно непривычно. Появившийся следом Хонбин и вовсе застыл как вкопанный, видимо, не до конца веря своим глазам. – Принц Джехван, – пролепетал он и отвесил глубокий поклон. – Как неожиданно! Я немедленно распоряжусь, чтобы подали медовое вино и… – Не стоит, – Джехван слегка улыбнулся. – Я надолго не задержусь – лишь обсужу один вопрос с Хагёном. – Я тебе потом все объясню, – одними губами произнес Хагён и умоляюще посмотрел на своего друга. Хонбин явно мучился, не зная, как поступить: настоять на своем присутствии или оставить их вдвоем, но, благо, склонился ко второму варианту. Еще раз поклонившись, он вышел, прикрыв за собой дверь. Хагён тут же занервничал – все же, когда Хонбин находился рядом, ему было спокойнее. А теперь сердце резко пустилось в пляс и готово было выскочить из груди. Джехван, впрочем, молчал – разглядывал висевшие на стенах картины и не спешил заводить разговор. Чтобы хоть как-то себя занять, Хагён принялся разглядывать его: длинный аристократический нос, высокие скулы, заостренные уши – принц выглядел так, как тому и следовало. Теперь-то ему было понятно, почему все встречавшиеся ему фэйри томно вздыхали при упоминании имени Джехвана. Он и сам был готов томно вздыхать, но быстро взял себя в руки. В конце концов, его даже не привлекали мужчины. Точнее, он никогда не рассматривал другого мужчину, как сексуальный объект, но…нет, его мнение не поменялось, просто тот треклятый поцелуй выбил его из колеи. – А я ведь знал его лично, – сообщил Джехван, указывая на портрет длинноволосого мужчины. – Одно время он гостил в нашем мире. Хагён подошел ближе. – Это автопортрет Альбрехта Дюрера, немецкого живописца, жившего…мм…мне так сложно с людскими датами, в то время еще носили такие забавные штаны-чулки. Или уже штаны с буфами? Хагён изучал историю в людском мире, но не мог с уверенностью сказать, когда же так одевались. В любом случае – очень давно. Так сколько же было Джехвану на самом деле лет? Даже если учесть, что время тут текло совсем иначе, тот успел увидеть не одну смену эпох. – Но я пришел не за этим, – тут же переключился тот. – Твоя мама, ее оказалось не так просто найти. – Но вы нашли? – Хагён не смог сдержать нетерпения в своем голосе. – Нашел, – Джехван внимательно посмотрел на него. – Но прежде чем я тебе расскажу о ней…ты ведь не передумал? Взамен ты все еще хочешь оказать мне услугу? – Надеюсь, мне не придется никого убивать, – попытался пошутить Хагён. – Я хорош в шпионаже и таком прочем… – Твои людские таланты мне не потребуются, – оборвал его Джехван. – Не буду ходить вокруг да около. Мне нужно, чтобы ты вывел меня отсюда. – Вывел? В смысле… – В смысле я хочу покинуть Волшебную страну, и для этого мне нужна твоя помощь. – Разве вы сами не можете уйти отсюда? – удивился Хагён, и Джехван горько усмехнулся. – Отец наделил каждого из своих сыновей особым «проклятьем». Мое заключается в том, что как бы я ни старался, мне никогда не найти дороги в страну людей. И ни один фэйри, ни один человек не смогут мне помочь. Но полукровка…про полукровок ничего не было сказано. – И…я не знаю, сколько вам лет, но неужели никто из полукровок не попытался помочь? – Пытались, конечно, – Джехван снова очень внимательно посмотрел на Хагёна. – Но они все мертвы. Хагён поежился. – Я не предупредил ранее о возможном риске, но ты, определенно, отличаешься от остальных, и в этот раз я уверен в успехе. Слова «от остальных» и «в этот раз» отнюдь не успокоили Хагёна. Зная, как фэйри относятся к людям, он был уверен, что Джехван даже не мучился угрызениями совести из-за того, что кто-то погиб, пытаясь ему помочь. Хагён большую часть жизни хотел узнать что-нибудь о своей матери, но не был готов расстаться с жизнью из-за этих сведений. Он уже практически открыл рот, чтобы отказаться от всей это затеи, но Джехван опередил его. – Говоря, что ты отличаешься от остальных, я имел в виду…полукровкам тяжело прижиться в нашем королевстве вечной юности, но и в человеческом мире они тоже не могут найти себе места. Они только и делают, что находятся в поиске. Из-за этого они ввязываются в разнообразные авантюры, специально подвергая свою жизнь опасности. Я никогда не пытался понять их мотивы – мне было неинтересно, но я не поленился разузнать твою историю. Хагён фыркнул. – Между прочим, ты здесь тоже играешь с огнем, весьма часто, – заметил Джехван. – Но в то же время, меня поражает твоя жажда жизни. И ты прекрасно вписываешься и здесь, и среди людей. Это вызывает восхищение. – Вот уж здесь я определенно не вписываюсь, – проворчал Хагён. – Это ты так думаешь, – Джехван улыбнулся. – Ну, так что? Ты согласен? – Если я вас проведу, то вы должны пообещать, что защитите меня в случае чего. – К сожалению, это так не работает, – в этот раз улыбка Джехвана заставила Хагёна поежиться. – Я – эльфийский принц, и моя защита дорого стоит. Если я тебе ее пообещаю, то ты будешь должен мне еще одну услугу. – Какую? – Ну, я пока не знаю. Возможно, тебе и моя помощь не понадобится. Я не пытаюсь тебя обхитрить, но зачем разбрасываться обещаниями, когда еще и повода для этого нет? Конечно же, Джехван пытался его обхитрить! Тот просто не хотел обещать свою защиту, и если король узнает, что Хагён нарушил запрет и помог одному из принцев, да его же прибьют, не моргнув глазом. В то же время, фэйри не очень-то и любят посещать людской мир, возможно, его и не будут искать. При условии, конечно, что он сможет провести Джехвана, и на том они распрощаются. – Хорошо, – вздохнул Хагён. – Мне кажется или я слышу в твоем голосе обреченность? Заметь, я ведь ни к чему тебя не принуждаю. – Конечно, не принуждаешь, – Хагён не сдержал сарказм. – Как там это делается? Я, Хагён, сын эльфийки и смертного мужчины, обязуюсь провести наследного принца Джехвана через границу, между мирами, взамен на информацию о моей матери. – А ты подготовился, – похвалил его Джехван. – Что ж. Я, третий сын правящего короля, наследный принц Джехван, обязуюсь предоставить всю имеющую информацию о матери Хагёна взамен на сопровождение при переходе между мирами. Гром не грянул, молния в окно не залетела, все оставались живы. Хагён устало посмотрел на Джехвана, и тот вытащил какой-то предмет из-за пазухи – книгу, в красивом зеленом переплете, и бросил ее Хагёну. Книга на деле оказалась дневником, но как бы он ни старался, не смог прочитать имя, кому он принадлежал. – Отец наложил на него гейс, – пояснил Джехван. – Гейс? На имя? – удивился Хагён. – Любого, кто произнесет это имя, ожидала верная смерть, будь то смертный, то фэйри. Естественно, никто не собирался рисковать. Кроме одного человека. Хагён уже собирался спросить, кто это был, но внезапно его осенило, и он с ужасом уставился на Джехвана. – Твоя мама была очень красивой, – продолжил тот. – Неудивительно, что король положил на нее глаз. У него было много любовниц, за его-то бессмертную жизнь их столько сменилось, что и не счесть. Но твоя мама, она была особенной. Я никогда не интересовался его фаворитками, так что даже не заметил, когда она исчезла – они все появляются и исчезают. Пока ты не попросил о ней разузнать, я и не думал, что она сбежала со смертным. – Так ты знал, кем была моя мама? – повысил голос Хагён. – С самого начала?! – Я догадывался, – Джехван пожал плечами. – Так ты дослушаешь историю или сам уже догадался? – Но зачем она это сделала? – уже тише спросил Хагён. – Почему она нарушила гейс? – Потому что с моим отцом тяжело. Она больше не могла с ним быть, и уйти не могла. И она предпочла… Джехван притих и посмотрел куда-то сквозь Хагёна. – Но почему я не могу прочитать ее имя? – После того, как…после всего случившегося, отец договорился с какой-то ведьмой, и она сделала так, что имя никто не мог ни произнести, ни написать, ни прочитать. Он хотел стереть его из памяти, и, знаешь, у него получилось. Никто не помнил о твоей матери. – Я помнил, – Хагён поджал губы. – Так это ее дневник? Откуда он? – Пришлось приложить максимум усилий, чтобы его заполучить, – уклончиво ответил Джехван. – Главное, что он теперь у тебя. Какое-то время они молчали, но Джехван первым нарушил тишину. – Так я выполнил свою часть сделки? Можем выдвигаться? – Да, – кивнул Хагён. – Затягивать не имеет смысла. Я проведу вас. Можно было вполне выйти через главный вход, но Хонбин явно собирался их там перехватить, поэтому Хагён провел Джехвана своим излюбленным витиеватым ходом через погреб. Если у принца это и вызвало недоумение, то тот это отлично скрыл. Впрочем, как и не задавал никаких вопросов, бесшумно следуя за Хагёном, словно тень. В лесу за ними увязались блуждающие огоньки, но вряд ли они сгодятся в роли свидетелей, когда начнутся поиски Джехвана. Разве что кто-то из морских обитателей донесет до короля, что здесь произошло. Но Хагён почему-то был уверен, что те промолчат – эти владения все же принадлежали семье Хонбина, и здешние фэйри в первую очередь хранили верность им. Остановившись у небольшого озера, Хагён задумался – еще был шанс повернуть назад. Джехван, конечно, выполнил свою часть сделки, но теперь обмен казался еще более неравноценным. Хагён утолил свою жажду знаний, а дальше что? Мать он вернуть не сможет, как и память о ней. Она была смыслом его жизни, а теперь не осталось никаких целей. Кроме как вернуться в людской мир и жить как человек, никогда не возвращаясь в Волшебную страну. Хагён не был уверен, что сможет. К тому же, он даже не попрощался с Хонбином. Несколько минут назад он думал лишь о том, как проведет принца и распрощается с ним навсегда, а теперь уже рассматривал вариант распрощаться с этим миром. – Это какой-то ритуал? Стоять, молчать и вглядываться в водную гладь? – на полном серьезе поинтересовался Джехван. – Нет, – Хагён качнул головой. – Если вы готовы, то возьмите меня за руку. Джехван так и сделал, его ладонь была чуть влажной – липкой от пота, но прикосновение чужой руки все равно показалось приятным. Только вот… неужели принц нервничал? Хагён незаметно ухмыльнулся и сделал первый шаг в воду, затем еще один и еще. Джехван ступал рядом, все крепче и крепче цепляясь за Хагёна. Вскоре их головы скрылись под водой, а следующий шаг они уже сделали, выбираясь из совсем другого озера. С одежды стекало, хотя до этого такой проблемы у Хагёна не возникало. Может, дело было в том, что он воспользовался озером в качестве перехода? Все еще разглядывая свою мокрую одежду, Хагён вдруг понял, что они были совершенно неподобающе одеты, особенно Джехван в своем расшитом замысловатыми узорами сюртуке и бархатных облегающих штанах, заправленных в высокие сапоги. Тот забавно озирался по сторонам, словно до конца не мог поверить, что переход удался. – Нужно было переодеться, – сказал Хагён, высвобождая свою руку. – Человеческая одежда отличается от той, что вы носите. Джехван рассеяно оглядел свои промокшие вещи и пожал плечами. – Ну, вот и все, да? – хмыкнул Хагён. – Вы попали туда, куда и хотели. Теперь мы квиты. – Не совсем, – задумчиво протянул Джехван. – Боюсь, что нам пока придется держаться вместе – на случай, если отец все же отправит кого-то по наши души. Я чувствую ответственность. – Интересно за что? – Это ведь я тебя втянул. И мне все еще нужна твоя помощь. Я вообще-то не местный. – Так я и знал, – вздохнул Хагён. – Но теперь мы в человеческом мире, и здесь я – человек. Вы больше не можете отдавать мне приказы. – А это и не приказ. Ты вправе отказаться. Несмотря на то, что Джехван изо всех сил старался сохранять остатки достоинства, весь промокший и продрогший, выглядел так жалко, что Хагёну совесть не позволила его так бросить. – У меня здесь есть квартира – жилье. Но лишь на пару дней, пока вы не освоитесь. – Я знаю, что человеческое жилье называется квартирой. И раз уж здесь моя власть кончается, можешь звать меня Джехваном. И лучше будет, если мы пойдем не к тебе, а куда-нибудь в другое место. Так, меры предосторожности. Можно было бы снять номер в отеле, но Хагён оставил все свои карточки и телефон и даже страховку в мире фэйри. Обратиться за помощью к Тэёну? А если за ними и вправду явится королевская стража? Нет, работу и все с ней связанное в это нельзя было втягивать. Но друзей у него здесь толком и не было. Только…с Рави они расстались не на самой приятной ноте, и если Тэгун узнает, что он притащил Джехвана к Рави, да он прибьет его на месте. Но если Хагён успеет заручиться поддержкой, то Тэгун будет сражаться на их стороне. При идеальном раскладе, конечно. – У меня есть на примете один человек, – нехотя проговорил Хагён. – И он в курсе, кто такие фэйри, хотя, конечно, очень идеализирует вас. Но, по крайней мере, ему не придется объяснять, почему ты выглядишь так, словно сбежал посреди постановки мюзикла. – И откуда он о нас знает? – нахмурился Джехван. – Не важно, – буркнул Хагён. – Мне понадобятся твои таланты, чтобы зачаровать таксиста, так что приложи все усилия, а иначе мы до завтрашнего дня будем идти до Рави. – А ты быстро сменил уважительный тон, – заметил Джехван. – Но раз ты так «вежливо» просишь, то я, конечно, зачарую того, кого ты попросишь. Не то чтобы Хагёну до этого не приходилось видеть, как фэйри кого-то зачаровывают, но он все равно испытал какой-то благоговейный трепет, наблюдая за тем, как Джехван протягивает таксисту несколько сушеных листьев, а тот их берет с широкой улыбкой, словно это новенькие хрустящие воны. Когда машина отъехала, он внимательно посмотрел на принца, но тот лишь пожал плечами, ожидая от Хагёна дальнейших действий. Было еще слишком рано, и заваливаться к Рави домой в такое время уже не казалось Хагёну столь заманчивой идеей. К тому же их одежда все еще была мокрой. Но чем дольше они тут будут стоять, тем меньше решимости у него останется. Консьерж окинул их недовольным взглядом, но Хагёна узнал и поприветствовал слабым кивком. Джехван даже не пытался быть чуть менее заметным, продефилировал к лифтам так, словно шел по красной дорожке, и Хагён уже засомневался, что тому так легко удастся влиться в человеческое общество. Впрочем, вслух он свои мысли не озвучил. Когда лифт остановился на нужном этаже и тихонько звякнул, Джехван вздрогнул и забавно округлил глаза, и Хагён, не сдержавшись, рассмеялся. – Ты хоть мало-мальски представляешь себе, как живут люди? – поинтересовался он, просмеявшись. – Я многое почерпнул из книг, – гордо сообщил Джехван. – Если ты их читал в то же время, когда был знаком с Альбрехтом Дюрером, то, боюсь, все несколько изменилось. – Может, мне и было запрещено сюда проходить, но современный мир отнюдь не чужд. Я знаю, что теперь люди пользуются телефонами и компьютерами. А еще… Речь Джехвана оборвалась, когда Рави открыл перед ними дверь – тот выглядел сонным и не сразу вообразил, кто перед ним находится. – Привет, – Хагён поднял руку и слегка помахал. – Как дела? – Сколько время? – просипел Рави. – И вообще…почему вы так странно одеты и мокрые? Хагёну не пришлось объяснять, потому что через секунду выражение лица Рави поменялось, и тот понимающе хмыкнул. – Кто это? – чуть позже, ставя перед ними по кружке дымящего кофе, поинтересовался Рави, кивнув в сторону Джехвана. – Я… – начал было Джехван, но Хагён его перебил. – Так, один знакомый, – он улыбнулся. – Ты не мог бы нас приютить ненадолго? – И почему я должен это делать? – нахмурился Рави. – Ты очень меня обяжешь, – Хагён осторожно взял его за руку, и этот жест явно вызвал у Джехвана неудовольствие. – В последнюю нашу встречу… – Я знаю, что поступил не очень красиво по отношению к тебе, – продолжил Хагён, не обращая внимания на сердитый взгляд Джехвана. – Но, как я говорил ранее, это было вызвано лишь моим беспокойством. Если тебе хорошо с Тэгуном, то я рад, правда, рад. Ты уже большой мальчик и вполне способен осознавать, что делаешь. И с учетом всего… – Тэгун давно не появлялся, – Рави наконец-то высвободил свою руку. – И я беспокоюсь. Вдруг с ним что-то случилось? – Да что с ним случится-то? – фыркнул Джехван. – Наверное, проливает море крови на очередной бессмысленной войне. – Ахаха, – нервно рассмеялся Хагён. – Он просто шутит. Но Джехван не улыбнулся, и Рави тоже, лишь как-то странно посмотрел сначала на одного, потом на другого. – Если с ним что-то случилось, я имею право знать. – Имеешь право? – Джехван опять опередил Хагёна. – Ты что его…О! Не могу поверить! Тэгун, который вечно всем недоволен и брезгливо относится к людям, завел себе человеческого любовника! Вот это была бы сплетня. Мне даже жаль, что я покинул свой родной мир. – Я могу устроить тебе скорейшее возвращение, – сухо заметил Хагён. – Вынужден отказаться, – Джехван ему подмигнул и снова переключил свое внимание на Рави. – Так что же в тебе такого уникального, что пленило самого Тэгуна? Рави сразу же стушевался, что-то пробормотал про скорую встречу и сбежал в спальню. Джехван ни капли не обиделся, скорее всего, его вопрос был чисто риторическим, но даже если и нет, Хагён не собирался удовлетворять его любопытство. Рави действительно ушел в скором времени, оставив их вдвоем, но перед этим предложил воспользоваться своим гардеробом. Хагён, по обычаю, выбрал черные брюки и футболку, зато Джехван внимательно разглядывая все вещи, остановил свой взор на какой-то яркой безвкусице. Хотя судя по лейблу, эта безвкусица могла стоить целое состояние. Хагён наблюдал за тем, как принц примеряет кольца Рави, солнечнее очки и бейсболки – тому явно нравились чужие вещи. А еще Джехван определенно оказался подготовлен к человеческому миру, по крайней мере, у того не возникло никаких проблем с техникой. Как только тот закончил со своим гардеробом, тут же плюхнулся на диван и включил телевизор. – Чем ты собираешься здесь заниматься? – поинтересовался Хагён. – Наслаждаться жизнью, – Джехван чуть скатился вниз по дивану, устроив голову на спинке. – Без всякого надзора и без глупых правил. Я буду делать все, что пожелаю. В пределах разумного, конечно. Но я хотел бы повеселиться. Может, посоветуешь мне какие-нибудь занятные места? Или составишь компанию? – Я думал, что мы не должны высовываться в ближайшее время. – Разве? Вроде бы я упоминал, чтобы ты не появлялся в своей квартире. А вот насчет того, что нельзя оттянуться в каком-нибудь клубе – не было и речи. Хагён даже в пору своих человеческих студенческих лет не ходил по клубам – посвящал все свое время учебе, выбрав классическое образование, а потом еще для себя взял курсы по латыни и древнегреческому. Ему нравилось учиться, и он совсем не расстраивался, что клубная жизнь как-то выпала из его плотного «расписания». Наверное, ему все же стоило не поддаваться уговорам Джехвана, но почему-то он все же дал себя увести из квартиры Рави и теперь старался не обращать на запах, исходящий от потных, разгоряченных тел. Будучи полукровкой, он не перенял идеальное обоняние фэйри, но когда люди в таком количестве находились в замкнутом пространстве, то иногда ему удавалось даже считывать их чувства. Протиснувшись к барной стойке, он заказал себе стакан пива и с жадностью выпил холодный напиток. Джехван где-то затерялся в толпе, и Хагёна ни капли не беспокоило его отсутствие. Скорее его тревожило какое-то смутное предчувствие, что должно произойти что-то нехорошее. Нужно было остаться у Рави и не высовываться, но Джехван не собирался там надолго задерживаться, видимо, представляя свою жизнь среди людей одной большой нескончаемой вечеринкой. И хотя тот пообещал, что не собирается никому причинять вред, эти слова могли быть истолкованы по-разному. Хагён нехотя обернулся и попытался найти знакомое лицо среди мельтешащей толпы. Даже не зная об истинном происхождении Джехвана, его легко можно было выделить среди остальных людей благодаря нечеловеческой красоте. Задержав дыхание, Хагён наблюдал за тем, как тот двигался в такт музыке. Его движения были вызывающе-сексуальными, но в то же время в них было столько чувственности. Джехван запрокинул голову, открывая свою прекрасную длинную шею, и Хагён сглотнул, почувствовав, как возбуждается. Еще ни один мужчина не вызывал в нем таких эмоций, но к Джехвану до боли хотелось прикоснуться, провести языком вверх по шее и встретиться с его губами. Хагён мотнул головой, отгоняя постыдные мысли, и поспешно отвернулся, попросив бармена повторить заказ. Вообще-то, больше двух стаканов пива он не позволял себе пить, хотя человеческий алкоголь не шел ни в какое сравнение с медовым вином фэйри, Хагён привык оставаться в здравом уме и трезвой памяти. Но сейчас почему-то отчаянно хотелось напиться, и после второго стакана пошел третий, потом четвертый, а затем он составил кому-то компанию по опустошению стопок текилы. В какой-то момент он перестал соображать, что делает, и даже не возмутился, когда его утащили в толпу танцующих людей. Хагён чувствовал, как вибрирует пол под ногами, и звуки музыки, казалось, проникали в него, в самое его естество. И он позволил отдаться переполняющей его страсти. Это было так прекрасно все выбросить из головы, прикрыть глаза и представить, что в мире больше ничего не существует. Басы звучали в ушах, сердце билось им в такт, и Хагён притянул первого попавшегося человека к себе. Двигаться с кем-то в паре оказалось еще лучше, и он позволил чужим рукам блуждать по своему телу, задирать свою футболку и проводить ладонями по распаленной коже. Он тихо постанывал, не боясь, что будет услышан, но чужое дыхание у самого уха заставляло стонать все громче и громче. В какой-то момент Хагён открыл глаза и увидел перед собой Джехвана. Это его руки сейчас находились у Хагёна на талии и крепко ее сжимали, а сам он вдруг на полном серьезе ощутил на себе выражение «тонуть в омуте чужих глаз». Он попросту не мог оторваться от Джехвана и в какой-то момент сам подался вперед. Они лишь коснулись губ друг друга, но Хагёна словно пробило током насквозь. Он вздрогнул, но не разорвал поцелуя, наоборот приоткрыл рот, пропуская язык Джехвана. Музыка уже звучала где-то в отдалении, и теперь ничего не существовало кроме их двоих. Хагён прижался ближе, запуская руки Джехвану под футболку. Его кожа была чуть влажной, и он провел ладонями по спине, собирая капли пота. – Ты прекрасен, – прошептал ему в поцелуй Джехван, и Хагён распахнул глаза. Он попытался дернуться, но тот его не отпустил. Люди все так же танцевали вокруг них, музыка звучала громче, но магия момента исчезла, и Хагён отрезвел в один миг. – Я… – он снова предпринял попытку вырваться, и на этот раз Джехван его отпустил. – Мне нужно на улицу. Хагён, расталкивая танцующих, пробирался к выходу так быстро, насколько мог. Лишь оказавшись на свежем воздухе, он смог нормально выдохнуть. Он был слишком пьян, поэтому и не соображал, что делает. Если бы он придерживался первоначального плана и не пил больше двух стаканов пива, то этого никогда бы не произошло. Хотя, если уж на то пошло, первоначальным планом было остаться дома. Чертов Джехван сбил его с толку! Но Хагён все равно чувствовал ответственность, поэтому вместо того, чтобы поймать такси и уехать, остался подпирать стену, в ожидании, пока Джехван выйдет. А тот не заставил себя долго ждать – вывалился с какими-то хохочущими девицами, чем рассердил еще больше. – Я знал, что тебе нужно было немного расслабиться, – нахально заявил тот. – И не говори, что тебе не понравилось. Хагён покраснел, не зная, чего именно касались последние слова. – Слушай… – начал было он, но притих. – Поехали домой, – Джехван пожал плечами, и Хагён вздохнул с облегчением. В такси он забился в самый угол, как можно дальше от Джехвана, но и тот тоже не пытался придвинуться ближе. Хагён надеялся, что Рави простит им столь позднее возвращение или правильнее будет сказать раннее, но того не оказалось дома. Джехван тут же принялся хозяйничать на кухне: проверил шкафчики и холодильник, где-то нашел какие-то снеки и принялся их жевать, громко чавкая. Хагён все еще торчал в коридоре, пытаясь прикинуть, будет ли Рави против, если он закроется у того в спальне. Он знал, что Рави частенько ночевал у себя на студии, так что мог и по нескольку дней не появляться дома – то, что они его застали, было большой удачей. – Я пошел спать, – громко заявил Хагён, но когда уже дошел до спальни, Джехван его перехватил. – Ты не сможешь вечно от меня бегать, – сказал тот, понизив голос. – Хотя бы по той причине, что твой срок жизни весьма ограничен. – Вовсе я от тебя и не бегаю, – нервно усмехнулся Хагён. – Тогда признайся, что тоже этого хочешь. Не закрывайся от меня. – Не понимаю, о чем ты, – он попятился назад, ловко дернул ручку и скрылся за дверью. Это был весьма трусливый ход, но Джехван, по крайней мере, не пытался к нему вломиться. Хагён все равно на всякий случай закрыл дверь на замок и только после этого стянул с себя одежду. Вытянувшись на мягкой постели, он прикрыл глаза и моментально заснул. *** Следующие несколько дней были похожи друг на друга. Рави практически не появлялся дома, заходил лишь чтобы принять душ и переодеться, толком даже не разговаривал и поглядывал с подозрением. Но зато оставил денег и отдал телефон, наверное, свой старый. Джехван больше не пытался предпринять никаких поползновений и не звал в клуб, но каждую ночь уходил и возвращался по утро. Хагён бездумно слонялся по квартире, смотрел тупые шоу по телевизору, играл в не менее тупые игры в телефоне и изнывал со скуки. Он ведь мог просто уйти к себе, но как только порывался это сделать, всякий раз его что-то останавливало. В глубине душе она надеялся, что за ним наконец-то кто-нибудь явится, и все это закончится, но никаких гостей из Волшебной страны не наблюдалось. Хагён даже попытался выудить из Рави, в те редкие моменты, когда он появлялся, как поживает Тэгун, но тот старательно избегал этой темы. И он даже подумал, что заносчивый фэйри показал свою истинную натуру, и Рави его бросил. Но тот сухо заверил, что у них с Тэгуном все в порядке. Джехван, заслышав знакомое имя, не смог удержаться от очередной подколки, что напыщенный генерал трахается с человеком, и Рави тут же поспешно ушел. – Ты выгнал его из его же собственной квартиры, – устало произнес Хагён. – Я до сих пор не могу в это поверить, – Джехван, естественно, не чувствовал за собой вины. – Наверное, мне нужно увидеть все собственными глазами, чтобы убедиться. – Не самое приятное зрелище, – поморщился Хагён, и тут же прикусил язык, поняв, что сболтнул лишнего. – Кто-то любит подглядывать, да? – тот усмехнулся. – Хотя, ты ведь именно этим и промышлял, пока жил в Стране Вечной молодости. Хагён фыркнул и развернулся, чтобы опять запереться в спальне – это стало своеобразным убежищем, пока Джехван находился в квартире. – Тебе не обязательно прятаться от меня, – крикнул тот ему в спину. – Если ты вдруг забыл, то я не могу тебя зачаровать. – Я не прячусь, а предоставляю себе личное пространство. – Как скажешь. Этот покровительственный тон ужасно раздражал Хагёна, но он сдержался, чтобы не продолжать перепалку. На самом деле, он обнаружил в спальне Рави несколько книжек и так зачитался одной, что не заметил, как пролетело время, и теперь хотел поскорее к ней вернуться. Погрузившись в чтение, он опять потерял счет времени. Хагён прислушался к звукам, доносящимся из другой комнаты – телевизор был включен, похоже, Джехван сегодня собирался остаться дома. В животе предательски заурчало, но Хагён не хотел встречаться с принцем, поэтому прижал одну из подушек к животу, в надежде, что это сможет немного приглушить голод. Он всегда ложился спать, когда был голоден и не мог достать еду, но сейчас, как назло, сон не шел. Ночь была тихой, ярко светила луна, словно специально заглядывая в окно, и Хагён не мог нормально устроиться, то и дело ворочался. На самом деле, такая ночь была хороша для размышлений, но Хагён теперь не строил никаких планов и не мог думать о будущем. Все превратилось в какую-то безрадостную рутину, и ему необходимо было найти новую цель. Возможно, стоило наконец-то выбраться из этой берлоги, позвонить Тэёну и снова заняться модельным бизнесом? Или найти себя в чем-то новом, записаться на какие-нибудь курсы. Звучало заманчиво, вот только Хагён совершенно не знал, чем бы хотел заняться. У него все еще оставался дневник матери, но из-за того, что их прибытие сюда вышло несколько «мокрым», все записи в нем расплылись, и он не мог там ничего толком разобрать. Но все равно каждый день брал его в руки, перелистывал слипшиеся страницы и чувствовал некое единение. Этот дневник стал единственной вещью, которая напоминала ему о маме, а так же о стране, правитель которой с ней так жестоко обошелся. Впервые в жизни Хагён поймал себя на мысли, что рад своему отличию от фэйри. Возможно, ему действительно стоило остаться в людском мире. Перевернувшись в очередной раз, он бросил взгляд на окно, и ему что-то привиделось, словно в небо кто-то двигался. Он несколько раз моргнул, но темные точки стали увеличиваться в размерах, а потом раздался такой сильный грохот, что даже стекла треснули. Хагён резко вскочил с кровати, не до конца соображая, что случилось, но что-то ему подсказывало, что это как раз пожаловали те самые «гости». Дверь распахнулась, и в спальню вбежал Джехван – вид у того был испуганный. Он схватил Хагёна за руку и толкнул себе за спину как раз в тот момент, когда в небе сверкнула яркая молния, и снова послышался грохот, напоминавший раскат грома. Хагён не успел спросить, что происходит, потому что стекла выпали из окна, хотя, уместнее будет сказать, что выпало все окно, а вместе с ним и часть стены, а посреди комнаты появился всадник на огромном коне, из носа и рта которого извергалось пламя. Хагён еще ни разу не видел Дикого Охотника, но реальность в разы превзошла все описания, что случалось ему встречать в древних книгах. Черные доспехи ярко сверкали, а меч, висевший с боку, был таким внушительным, что вполне мог разрубить Хагёна надвое. Да и Джехвана заодно. Оторвавшись от Дикого Охотника, он краем глаза заметил, что в принце произошли кое-какие изменения – например, у него на голове появился терновый венец, а в свободной руке – меч, не такой огромный, но, по крайней мере, теперь они не были безоружными. Точнее Джехван не был, хотя Хагён сомневался, что этот меч поможет им выстоять перед Дикой Охотой, чьи громкие крики раздавались из-за спины Дикого Охотника. – Принц Джехван, – тот не поклонился. – Вас оказалось найти куда проще, чем я думал. – Ну, тогда, наверное, не обязательно было тащить за собой всю эту кавалькаду? – Джехван осклабился. – Мне приказано взять вас под стражу и доставить домой. – Какая честь, с учетом того, что ты совсем недавно возглавляешь Дикую Охоту. Не боишься ударить в грязь лицом? – Так же, я получил разрешение принять меры, если вы начнете оказывать сопротивление, – ровный голос дикого Охотника заглушил рев своры. – Но я верю в ваше благоразумие. Джехван рассмеялся. – Ты думаешь, что тебе оказали невиданную честь, когда отдали эти доспехи и меч? Дали предводительство над толпой мертвецов? Но любой дар моего отца – наказание. Неужели, ты этого до сих пор не понял, Санхёк? Дикий Охотник опустил забрало шлема, и Хагён увидел лицо молодого мальчишки. – Я сам выбрал этот путь. Дикая Охота… – но договорить тот не успел, потому что в стене, соединяющей спальню с другой комнатой, появилась огромная дыра. – Рано радуешься, что доспехи пришли в пору, – тихо произнес Тэгун. – Все это может стать непосильной ношей. «Какое эффектное появление», – Хагён закатил глаза, но Тэгуну обрадовался. – Ты сам от нее отказался, – Санхёк спрыгнул с коня. – И можешь не беспокоиться, я справлюсь с тем, что тебе оказалось не по силам. – Ты не понимаешь, во что ввязался, – прошипел Тэгун. – Разворачивай свору обратно. – А иначе что? – А иначе придется преподать тебе урок, – Тэгун выставил меч перед собой. – Убирайтесь отсюда! Последние слова уже были предназначены Джехвану с Хагёном, и их уговаривать не пришлось. Джехван потащил Хагёна к выходу, и они побежали так, словно за ними гналась свора диких собак, что, в общем-то, так и было. Меч исчез, но на голове принца все еще поблескивал терновый венец, и Хагёну ужасно хотелось до него дотронуться. Лестничный пролет сменялся один за другим, удивительно, что они еще кубарем не катились вниз. Но Джехван так крепко держал его за руку, что Хагён не боялся…вообще ничего не боялся. Все произошедшее почему-то казалось ему страшным сном, поэтому, когда они оказались на улице, он вдруг резко остановился и задрал голову вверх – окна в квартире Рави были в полном порядке. – Что…что это было? – запыхавшись, прохрипел он. – Похоже, папочка нас нашел, – Джехван посмотрел куда-то вдаль. – Прости. – За что ты извиняешься? – удивился Хагён. – Я не должен был подвергать тебя опасности. А теперь я не уверен, что… – Эй, – Хагён его перебил. – Я знал, на что шел. Правда, я всегда думал, что Дикий Охотник из неблагих. Но Тэгун же из знати и… – Нам нельзя здесь оставаться. Есть идеи насчет того, где нам остановиться теперь? – Только если снять номер в отеле. Конечно, Джехвану опять пришлось прибегнуть к своим талантам, потому что в домашней одежде и тапках их вряд ли бы приняли в приличном месте. Да и деньги остались в квартире Рави. Как и телефон. Об отсутствии последнего Хагён горько пожалел. – И что теперь? – спросил он, падая на огромную гостиничную кровать. К его неудовольствию, в номере она была одна. – Если Тэгун все еще жив, то наведет порядок, – Джехван пожал плечами. – Ты так спокойно об этом говоришь. Вообще-то, он помог нам. – Даже странно, – Джехван сел рядом. – Знаешь, он ведь являлся моим примером для подражания – красивый и благородный, я даже был в него немного влюблен. Хагён приподнялся на локтях и с интересом посмотрел на Джехвана. – Он был лучшим генералом отца, им все восхищались, – продолжил тот. – Даже мои братья, так что не удивительно, что он стал героем моих юношеских фантазий. Но потом я узнал, что у Тэгуна есть и оборотная сторона. Это произошло совершенно случайно, но после этого я заразился идеей покинуть эту прогнившую страну. – О Дикой Охоте всегда говорили шепотом, – припомнил Хагён. – А маленьких фэйри пугали Диким Охотником, когда они плохо себя вели. – Когда-то давно Дикий Охотник был неблагим, но во время очередной войны Тэгун схлестнулся с ним и вышел победителем. Ему ничего не оставалось, кроме как надеть на себя черные доспехи. – И как долго… – Задолго до моего рождения, – Джехван вздохнул. – Об этом никто не должен был знать. И я молчал. Не ради отца или Тэгуна, а скорее ради своей юношеской влюбленности, ради детской памяти. – Но почему он отказался? – Я и сам задавался этим вопросом, но, видимо, из-за этого человека – Рави. Я знал, что он искал себе замену, но Санхёк еще совсем мальчишка! По человеческим меркам он младенец! Тэгун, кстати, был против, но отец что-то увидел в том и отдал доспехи. Хотя Тэгун слишком силен, даже без доспехов и с обычным мечом, он может уничтожить Санхёка. Если только не размяк. Впрочем, мы все равно скоро обо всем узнаем. – Думаешь… – Хагён сглотнул. – Они скоро нас найдут? Джехван пожал плечами. – Возможно, это наша последняя ночь, – он откинулся на спину. – Чем хочешь заняться? В вопросе не было никакого подвоха, но Хагён почему-то покраснел. – Я не это имел в виду, – улыбнулся Джехван. – Не собираюсь я заставлять тебя делать то, чего ты не хочешь. – Но я хочу, – с удивлением для себя признался Хагён. – Если это действительно наша последняя ночь, так почему бы и нет? Джехван молчал, и Хагён, в доказательство своих намерений, осторожно нащупал его руку и легонько сжал. Казалось, прошла целая вечность, пока они так лежали, не шелохнувшись. Хагён прикрыл глаза, и через секунду почувствовал прикосновение чужих губ на своих. Джехван целовал медленно, даже немного лениво, и Хагён, сначала напрягшись от осознания всего происходящего, моментально расслабился. Заметив перемены, Джехван осторожно спустился поцелуями ниже, клюнул в подбородок, а вот шее уделил куда больше внимания. Сначала просто легонько касался, но потом вдруг впился губами, оставляя засос, словно ставил какое-то клеймо. Хагён не успел возмутиться, потому что тот продолжил покрывать его шею поцелуями. – Я… – он не знал, что собирался сказать, поэтому осторожно обвил свои руки вокруг талии Джехвана, а потом и вовсе прижал его к себе ближе, вовлекая в поцелуй. В этот момент их члены соприкоснулись, и Хагён постыдно вскрикнул. Джехван тут же протолкнул язык ему в рот, углубляя поцелуй. На подсознании у Хагёна разыгралась самая настоящая паника: он вроде бы и хотел продолжения, но в то же время словно был не подвластен своему телу. Его пах болезненно ныл, когда Джехван терся своими бедрами об его, и Хагёну казалось, что это самое восхитительное трение на свете. Он забывал дышать, откликаясь на каждую ласку, и даже не заметил, как оказался без футболки. Джехван действовал умело – распалял его желание, и во всех этих призывающих взглядах явно сквозило обещание о чем-то большем, о чем-то еще более восхитительном. Джехван развел коленом ноги Хагёна, и тому ничего не оставалось, как сомкнуть их за его спиной. Теперь он уже сам призывно двигал бедрами, желая, чтобы все безмолвные обещания воплотились в жизнь. Джехван отстранился лишь для того, чтобы стянуть с себя футболку, и Хагён с удовольствием отметил его поджарое тело. Он провел рукой по груди, опускаясь ниже, чуть замешкался у кромки торчащих из-под штанов трусов, и накрыл выпирающий член ладонью. Джехван глубоко вздохнул и медленно выдохнул, получив от Хагёна слабый кивок. Сначала он стянул оставшуюся одежду с себя, а потом с Хагёна, и теперь уже пристроился между его ног совершенно голый. – На тебе так мало волос, – ляпнул Хагён и тут же смутился. – Чувствую себя каким-то волосатым аборигеном. Последние слова он пробубнил себе под нос, но Джехван их расслышал и мягко рассмеялся. – Ты совмещаешь в себе все самые лучшие черты фэйри и человека. И ты так прекрасен. Я захотел тебя, как только впервые увидел. Хагёну явно было, что на это ответить, но его рот тут же оказался занят поцелуем. Впрочем ненадолго, практически сразу же Джехван отстранился и принялся шарить в куче сваленной одежды на полу. Когда тот извлек оттуда пачку презервативов и смазку, на его лице появилась широкая усмешка. – Так ты это все заранее спланировал! – возмутился Хагён. – Не то чтобы, – Джехван надорвал упаковку и натянул презерватив на свой член. – Но я надеялся на твое благоразумие. Хагён с радостью бы сейчас встал и ушел, с гордо поднятой головой, но его возбужденный член дернулся, и он лишь прикусил губу. Джехван обильно смазал презерватив, а потом мазнул и Хагёна между ног. Прикосновение прохладных пальцев поначалу вызвал некий дискомфорт, и Хагён поежился. – Не зажимайся, – Джехван поцеловал его в уголок рта. – Нужно расслабиться, тогда будет не так больно. – Тебе легко говорить, – прошипел Хагён. – Это ведь не в тебя что-то засовывать собираются. – Так я у тебя первый что ли? – удивился Джехван. – Так – да. Я вообще-то по женщинам, но… Хагён притих, и Джехван продолжил движения. Он добавил еще один палец, и Хагён, прислушавшись к его совету, попытался максимально расслабиться. Он думал, что будет гораздо больнее, но пока было лишь неприятно. Точнее непривычно, и Хагён подумал, что так наверное всем кажется в первый раз, а потом…хотя о каком потом он сейчас вообще думал? То, что происходило между ними – было единичным случаем. И если им удастся выжить, то Хагён сделает все, чтобы их пути с принцем больше не пересекались. Но стоило ему об этом подумать, как Джехван убрал пальцы и вошел в него одним резким толчком. Хагён решил, что из него дух вышибли и с трудом сдерживался, чтобы не заорать в голос. Боль была адская, ни о каких приятных ощущениях и речи не шло. Джехван не двигался – видимо ждал, пока Хагён привыкнет, но как к этому вообще можно было привыкнуть? Слезы непроизвольно брызнули из его глаз, и Джехван принялся покрывать его лицо легкими поцелуями. Это помогло Хагёну немного расслабиться, поэтому первое движение уже не показалось ему таким болезненным. Джехван медленно вышел и также медленно вошел обратно, и Хагён чуть приподнял бедра, в надежде, что это поможет притупить боль. Джехван больше не делал резких движений, но его толчки постепенно становились все быстрее и быстрее. Наращивая темп, тот продолжал целовать Хагёна, и в какой-то момент боль полностью отпустила. Хагён предпринял слабые попытки двинуться на встречу, но Джехван лишь покачал головой, продолжая придерживаться своего темпа. Хагён терпел, даже поймал себя на мысли, что все это ему начинает нравиться, а потом Джехван коснулся его члена, и он протяжно застонал. Джехван дрочил в такт своим толчкам, и Хагён испытывал непередаваемые ощущения. Это и было то самое обещанное – что-то большее и восхитительное. Теперь он сам подавался навстречу, позволяя проникать в себя под разными углами. Джехван явно был мастером своего дела, потому что от боли не осталось ни следа – одно сплошное удовольствие. Все его чувства обострились до предела. Хагён чувствовал, как на него накатывает оргазм, он пытался сдерживаться, но очередной толчок заставил его выгнуться дугой, и он кончил, выдыхая имя Джехвана. Сам Джехван задвигался еще быстрее и через несколько секунд замер, содрогнувшись всем телом. Медленно опустившись на Хагёна, тот придавил его своим телом и какое-то время лежал не шелохнувшись, а потом вышел и откатился в сторону. – Ты как? – чуть погодя поинтересовался Джехван, и Хагён пожал плечами. – Не знаю. Как-то странно, но…мне было хорошо. Очень хорошо. Позже Джехван набрал ванну, и они вдвоем туда забрались. Хагён наслаждался жаром горячей воды и, сквозь полуприкрытые веки, разглядывал принца, в очередной раз поражаясь, насколько фэйри были прекрасны. Все в лице Джехвана было идеальным, каждая черта, и он не мог отрицать тот факт, что не может оторвать от него взгляда. – Наша встреча на балу, – вдруг произнес Хагён. – Она не была первой. Я уже видел тебя раньше, когда был еще совсем мальчишкой и только прибыл в Волшебную страну. – Действительно? – Да. Ты промчался мимо меня на лошади. Я помню твою корону – терновый венец. Вчера, когда Дикий Охотник…он появился у тебя на голове. Почему твоя корона такая? – Моя мать – неблагая, – после длительного молчания ответил Джехван. – Во время очередной войны, отец схватил королеву и изнасиловал ее. А когда та меня родила – убил, тем самым провозгласив себя единым правителем всех фэйри. – Но… – Хагён запнулся. – Но это ведь значит, что ты прямой наследник Двора Неблагих. – Двора Неблагих, – Джехван горько усмехнулся. – Нет больше такого двора. Лишь где-то в отдаленных землях мелкие князья еще поднимают восстания, пытаясь оказывать сопротивления, но… – Дикая Охота – это твои поданные, – возразил ему Хагён. – Я большую часть своей жизни прожил в поместье Хонбина, и там полно неблагих. Очень много гоблинов живут на землях его отца. И это единственное место, где они чувствуют себя свободными. Ты должен что-то сделать, потому что твой отец обращается с ними, как с рабами. Так не должно быть. – А что я могу сделать? Дикая Охота уже давно подчиняется моему отцу, как и вся семья Хонбина и их подданные. И неблагим живется не так плохо, как кажется. – Кто еще знает о твоем происхождении? – Да, в общем-то, никто, – ответил Джехван, но Хагён ему не поверил. – Ладно. Тэгун. Он знает, потому что Дикая Охота учуяла мою кровь. – Значит, Санхёк тоже знает? – Санхёк следует приказам моего отца, а Дикая Охота следует за Диким Охотником, – отрезал Джехван и встал. Накинув на себя махровый халат, тот вышел, а Хагён так и продолжил отмокать. Вернувшись в комнату, он обнаружил, что Джехван уже спит, ну, или делает вид. Он не потрудился надеть на себя одежду, и так и залез под одеяло без всего. Халат Джехвана тоже куда-то исчез, и Хагён прижался к теплому телу. В его голове крутилось столько разных мыслей, и он был ужасно рад мозговой деятельности, потому что теперь у него появилась новая цель. И он собирался приложить всевозможные усилия для ее достижения. *** К тому времени, как Джехван проснулся, Хагён успел принять душ, заказать завтрак и поесть. Тот так крепко спал, что даже если бы за окном палили из пушек, наверное, так и не шелохнулся бы. Хагён поймал себя на мысли, что ему нравится наблюдать за спящим принцем. Во сне Джехван откинул простынь и перевернулся на живот, подмяв под себя подушку, и изгибы его тела вызывали самые непристойные мысли. Хагён их, конечно же, отгонял, решив для себя, что сейчас их будут связывать лишь профессиональные отношения. Но стоило Джехвану лениво подойти к подносу с едой, не обременив себя при этом одеждой, это решение тут же дало слабину. – А ты разве можешь есть человеческую еду? – спросил Хагён, стараясь не пялиться. – Ну, эльфийские фрукты намного вкуснее, да и засахаренные лепестки я всегда предпочитал больше, но вряд ли я могу себе позволить здесь такую роскошь, – тот пожал плечами, закидывая себе в рот виноград. – Не так уж и плохо. – Я собираюсь вернуться в квартиру к Рави, – сообщил Хагён, но Джехван это никак не прокомментировал. – Нужно удостовериться, что там все в порядке, – не дождавшись ответа, продолжил он. – После этого я возвращаюсь обратно. – И как же так получилось, что такая наиглупейшая мысль появилась в твоей голове? – хмыкнул Джехван. – Я должен переговорить с Хонбином. И с Тэгуном. И с остальными тоже. Я соберу для тебя армию, и ты сможешь вернуть себе трон. – Как насчет того, чтобы поинтересоваться моим мнением? – Я уже понял, что ты не хочешь марать свои руки, – Хагён проигнорировал угрозу в голосе принца. – Поэтому я все сделаю сам. Я верну тебе Дикую Охоту и… – Ты не понимаешь, – перебил его Джехван. – Ты не можешь вернуть мне то, чего у меня никогда не было. Да и не нужно мне это. Я хочу жить здесь, чтобы никто мне не дышал в спину и ничего не требовал. Ты всегда был свободен, а я смог обрести свободу только здесь! – И ты сможешь просто так жить здесь, зная, что твой отец получил то, что причитается тебе по праву? – неверяще посмотрел на него Хагён. – Считай, что я сделал своему отцу подарок, – с этими словами Джехван прошел в ванную и громко хлопнул дверью. Хагён сначала думал дождаться пока тот выйдет, но в итоге оделся и ушел. Домашние тапки и отсутствие денег его крайне смущали, и, хоть он и не обладал магией Джехвана, кое-что все же удалось провернуть – по крайней мере, доехал бесплатно до нужной остановки на автобусе. Но в квартиру не спешил подниматься: обошел дом вокруг несколько раз, убедился, что окна были на месте, и только после этого зашел. Консьерж окинул его своим обычным недовольным взглядом, но в этот раз Хагён лишь слабо улыбнулся. Лифт поднимался невыносимо медленно, зато до нужной двери он добрался в два прыжка. Внутри царил полный порядок, словно ничего и не произошло, но Хагён чувствовал шлейф исходящих отовсюду чар. Обнаружив свой телефон, он принялся названивать Рави, но тот ответил только раза с седьмого и сразу же наорал. Вообще-то, Хагён впервые слышал, как Рави орал и даже несколько растерялся. Но стоило ему произнести волшебное слово «Тэгун», как Рави тут же успокоился и обещал приехать в самом скором времени. Впрочем, понятие о «скором времени» у Хагёна с Рави очень отличалось – тот появился лишь вечером, уставший и сердитый, еще и одарил весьма скептическим взглядом. Хотя явно успокоился, заметив, что Джехвана в квартире нет. – Я уверен, что ты можешь как-то связываться с Тэгуном отсюда. Мне нужно, чтобы ты его вызвал. Вот прямо сейчас, – Хагён не стал ходить вокруг да около. – Вот прямо сейчас, – передразнил его Рави. – Ты думаешь, у меня есть какое-то специальное заклинание? Или я вызываю Тэгуна по щелчку пальцев? Или где-то завалялась лампа, которою стоит лишь потереть и вуаля? – Ну, с лампой вряд ли прокатит – Тэгун ведь не джин, – Хагён усмехнулся, но Рави все еще выглядел мрачным и недовольным. – Не буду я его никуда вызывать, – заупрямился тот. – Скажи спасибо, что я терпел ваше присутствие так долго. Тэгун вообще сказал, что оставлять вас здесь очень опасно! Я рисковал! – Так ты, значит, виделся с ним? Вчера? – догадался Хагён. – Да. То есть нет. – Так да или нет? – Ладно, ладно. Я с ним виделся! – проворчал Рави. – И выглядел он очень…он плохо выглядел, Хагён! Словно его мучили боли. А когда я хотел к нему прикоснуться, он дернулся! Хотя он и заверил, что с ним все в порядке, это было неправдой. И он попросил меня держаться от вас подальше, особенно от Джехвана. Теперь уже нахмурился Хагён. Судя по словам Рави, Тэгуна мог ранить Санхёк. Тогда с ним тем более нужно было немедленно встретиться. Конечно, Хагён не обладал целительскими способностями, но он кое-что знал об эльфийских травах. Правда, у него их с собой не было, но если им удастся перейти обратно, то в лесу он найдет все необходимые ингредиенты и поможет Тэгуну. В конце концов, тот спас им с Джехваном жизнь, и Хагён чувствовал себя обязанным. – Так ты можешь его вызвать или нет? – Нет! – с досадой произнес Рави. – Он сам всегда приходит. Мне и так каждый раз тошно становится, когда он уходит, а теперь еще тошнее. Я волнуюсь! Пока ты там развлекаешься со своим любовником, Тэгун может умирает! – Мы с Джехваном не любовники, – Хагён покраснел, но Рави лишь махнул на него рукой. – Ты должен вернуться в ваш фейский мир и найти Тэгуна. Обещай мне, – Рави крепко схватил Хагёна за руку. – Обещай, Хагён! – Я не могу такого обещать, – тихо пробормотал он. – Я, конечно, попытаюсь перейти границу, но…я не знаю, что там происходит. Меня могут схватить и… Рави промолчал. – Извини, – Хагён вздохнул. – Я действительно виноват, что навлек на тебя все это. Но я попытаюсь все исправить. Вообще-то, у меня есть план. Надеюсь, он сработает. – Звучит не очень обнадеживающе, – Рави наконец-то отпустил его руку. Разговор сошел на «нет», и Хагён, быстро облачившись в свою одежду из мира фэйри, ушел. С Рави он не прощался, чтобы еще больше не усугублять ситуацию, да тот, наверное, и не заметил его ухода, нацепив наушники и уткнувшись в телефон. Так даже лучше. По крайней мере, не возникло всей этой ненужной неловкости. В этот раз Хагён обеспокоился наличием денег, так что таксист без проблем довез его до нужного места. Ступать в воду было немного боязно, Хагён уже морально приготовился к тому, что его схватят, но в глубине души все равно надеялся, что этого не случится. По другую сторону на него никто не направил мечей и не повалил на землю, но лес при этом оставался очень тихим. Блуждающие огоньки больше не завлекали в свои игры, казалось, все лесные обитатели спрятались в своих домиках. Хагён шел быстро, не замечая, как ветки деревьев царапают ему лицо. Он слишком увлекся, и не заметил гоблинов, которые тут же перекрыли ему путь. Несмотря на то, что они прекрасно знали, кто он, каждый раз получали удовольствие не пропуская его в поместье. Хагёну приходилось всячески их увещевать, а иногда ждать, когда возвратится Хонбин и проведет его в дом. Но в этот раз он поступил иначе. Вместо того чтобы умасливать фэйри, он спросил гоблинов, что они помнят о своей прошлой жизни, когда еще существовал Неблагой Двор и им правил свой король. Они явно не ожидали подобного вопроса и растерялись, и если бы единственной целью Хагёна было проникнуть в поместье, то он бы вполне мог воспользоваться сложившейся ситуацией. Но вместо этого он терпеливо ждал. – С чего это полукровке интересоваться Неблагим Двором? – один из гоблинов сощурил свои маленькие глазки. – Те времена давно канули в небытие, – сказал другой. – Нечего тебе разнюхивать об этом. – Что если я скажу, что ваш король жив? – Хагён сложил руки на груди. – Наш король мертв! – взревели оба гоблина в голос. – Наш истинный король пал в кровавой битве, и я собственными глазами видел, как его тело разорвал тот, что теперь правит нами. – Но его жена родила сына, – спокойно произнес Хагён. – В нем течет королевская кровь неблагих. – Ты врешь. Это очередной способ запудрить нам мозги, чтобы пробраться внутрь. – Я бы не стал о таком врать. У вас есть король, но пока еще не коронованный. И чтобы он занял трон, принадлежащий ему по праву, ему нужны последователи. Его поданные, которые вынуждены скрываться или жить здесь, при дворе благих, словно рабы. – Нас не так уж и много, – проворчал гоблин. – Если он собирается идти войной на Благой Двор, то вряд ли сможет одержать победу. Даже если мы присоединимся, Дикая Охота… – Дикая Охота будет мчаться рядом с вами, – перебил его Хагён. – Просто соберите всех, кого сможете, пустите клич, не знаю, как вы связываетесь между собой, но сделайте это. А мне нужно переговорить с Хонбином. Гоблины медленно кивнули и пропустили его, хотя все еще смотрели с недоверием. А Хонбин и вовсе, услышав план Хагёна, поднял того на смех. Правда перед этим хорошенько отчитал за побег. – Ты либо слишком наивен, либо глуп, – покачал тот головой. – Мой отец не настолько доверчив, как гоблины. Даже если существует один малюсенький шанс, что он согласится выступить на стороне твоего таинственного отпрыска неблагих, ему потребуются доказательства. – Я их предоставлю, – уверенно заявил Хагён. – Точнее их предоставит Тэгун. Думаю, слова королевского генерала будет достаточно? – Тэгун убил неблагих больше, чем любой другой фэйри. Даже при том, что фэйри никогда не лгут, мой отец вряд ли так просто поверит его слову. – Доказательства будут. Просто поговори с отцом, о большем я и не прошу. Хонбин кивнул, но отпустил Хагёна нехотя. Пришлось воспользоваться самым неприметным экипажем, но даже в закрытой карете Хагён не чувствовал себя в безопасности. Он знал, где расположен дом Тэгуна, но там повсюду сновали люди, поэтому пришлось подъезжать к черному входу. Прислуга вряд ли бы его впустила, поэтому он передал карточку с именем Рави. Тэгун появился спустя несколько минут, весь бледный и осунувшийся. Тот сел к Хагёну в карету и сразу же откинулся на спинку сиденья. На его лбу и висках блестел пот, а еще он как-то странно держался за бок. Недолго думая, Хагён задрал его рубашку и заметил колотую рану, которая отвратительно выглядела. – Тебе нужна помощь, – воскликнул Хагён. – Почему ты ничего не приложил? Не обратился к лекарю? – Потому что такую рану мог нанести только меч Дикого Охотника, – прошипел Тэгун. – Как бы я это объяснил лекарю? А сам я не слишком силен в травах и настойках. Думал, само как-нибудь заживет. Как Рави? – С ним все в порядке, но за тебя переживает, – Хагён вздохнул. – Ты должен немедленно ехать к Хонбину. Там тебе окажут помощь и…ты ответишь на все вопросы его отца. Тэгун скосил недовольный взгляд на Хагёна. – Ты сам понимаешь, что все это неправильно. Король узурпировал власть, и его нужно остановить. Джехван заслужил трон. Свой настоящий трон. – Ты просто не знаешь, какой у нас король, – Тэгун слабо ухмыльнулся. – Он настолько же прекрасен, насколько ужасна его душа. Ни у кого не хватит смелости выступить против него. – Даже тебе? – тихо спросил Хагён. Тэгун не ответил, и молчание затянулось, нарушаемое лишь его сиплым дыханием. – Езжай к Хонбину, – наконец-то проговорил Хагён. – Мне нужно еще кое-кого навестить. С этими словами он выпрыгнул из кареты. Опасность попасть кому-нибудь на глаза возросла, но Хагён знал все тайные ходы и переходы, поэтому передвигался только по ним, избегая главных улиц. Кое-кто из знати был ему обязан, поэтому он собирался надавить на их чувство долга. Правда, стоило ему заговорить о Неблагом Дворе, как их глаза в ужасе расширялись. Впрочем, он ходил лишь к тем, в ком текла хотя бы капля крови неблагих, поэтому надеялся, что несмотря на свою реакцию, они примкнут к тем, кто последует за Джехваном. И пока ему везло. Но везение рано или поздно заканчивается. У очередного дома Хагёна схватили и так больно приложили головой о стену, что он потерял сознание. – Никогда не любил полукровок, – первое, что услышал Хагён, когда очнулся. Голова раскалывалась, и он с трудом разлепил глаза. И хотя картина еще не обрела четкость, он сразу же узнал место, где оказался – тронный зал, тот самый, где в прошлый раз проходило пиршество. Правда, на троне восседал не Джехван, а его отец. Сходство было очевидно, но в то же время, в этом красивом лице было что-то не то, что-то отталкивающее и пугающее. – Тебя надо было убить сразу же, как ты здесь появился, – продолжил король. – Но я пожалел тебя. В память о твоей матери. Подумал, что плохого в том, чтобы ее отпрыск тут пожил? Твое пребывание здесь бы все равно не оказалось долгим. Я думал, что и не замечу его, но ты нарушил мой приказ. – Я заключил с вашим сыном соглашение, – Хагён пожал плечами, с трудом проигнорировал слова о своей матери. – И по законам фэйри не мог его нарушить. Король хмыкнул, а потом широко улыбнулся. – В пыточную его. Посмотрим, как он после этого запоет. Хагёна тут же подхватили и потащили из зала, он не пытался вырываться, лишь напоследок обернулся и послал королю полный жалости взгляд. В королевской темнице, где держали непосредственно врагов короля, Хагён еще ни разу не был. Раньше его сажали в камеру для мелкого ворья, там конечно тоже было темно и мало места, но не витало такой зловещей атмосферы в воздухе. Впрочем, Хагёна в камеру не бросили, а повели дальше, толкнули в узкий проход, который кончался винтовой лестницей. Ступени на ней были очень крутые и скользкие, и несколько раз Хагён с трудом удержал равновесие, чтобы не скатиться с нее. Стража за ним следом не пошла, но он знал, что они остались наверху, да и в любом случае, идти ему было некуда. Чем ниже он спускался, тем жарче становилось. На самом деле, о пыточных Хагён знал лишь из курса про испанскую инквизицию, и знания эти совсем его не радовали. После темного коридора, оказавшись на свету, он машинально прикрыл глаза. Свет исходил от жаровни, стоящей посредине. Рядом с ней висели разнообразные железные прутья, конец которых имел различный рисунок. «Клеймо», – пронеслось в голове у Хагёна, и он невольно поежился. Переведя взгляд на стену, он поежился еще сильнее от вида дыбы в виде подвеса. Рядом стояла дыба-ложе, а также кресло для допросов. Там стояли и другие орудия пыток, названия которых Хагён не знал, но выглядели они не менее устрашающе. Если король собирался его запугать, то это отлично получилось. Откуда-то сбоку послышался шорох, и Хагён дернулся, резко повернувшись. Руки у него были скованы цепью, так что никакого сопротивления он оказать не мог, но все равно машинально подвинулся поближе к железным прутьям. Из тени вышел рыцарь в темных доспехах, держа в руках огромный меч. «Дикий Охотник», – подумал Хагён И действительно, когда рыцарь опустил забрало, он узнал лицо Санхёка. – Ты будешь меня пытать? – спросил Хагён. – Я не имею права нарушить приказ короля, – спокойно ответил Санхёк. – У Дикой Охоты есть другой король, – заметил Хагён. – Настоящий, а не тот, кого ей навязали. – За эти слова тебя следует вздернуть на главной площади, – хмыкнул Санхёк. – Дикая Охота уже в курсе, так? – догадался Хагён. – Они теперь отказываются тебе подчиняться. Но запытав меня до смерти, ты ничего не добьешься. Неблагой Двор ликует от новостей, и скоро все они присоединяться к настоящему королю. Дикая Охота не сможет не подчиниться тому, в чьих жилах течет истинная кровь. – Я все еще Дикий Охотник и управляю сворой. В конце концов, им придется подчиниться. – Как долго ты их хозяин? И признали ли они его в тебе? Тэгун управлял сворой несколько веков, а собаки, даже дикие, всегда помнят руку, что их кормила. Санхёк молчал, даже слишком долго, и неизвестно, сколько бы еще продлилось это молчание, но откуда-то сверху раздался шум, а за ним громкие шаги по лестнице. Из-за поворота появился Джехван в своем истинном облачении и терновом венце на голове. – Отойди от него, – обратился тот к Санхёку. – А если я этого не сделаю? – Как истинный король Неблагого Двора, я приказываю тебе отойти от Хагёна. – В конце концов, ты не можешь нарушить приказ короля, – ухмыльнулся Хагён и подмигнул Санхёку. Джехван притянул его к себе и подтолкнул к лестнице, Санхёк за ними не последовал. Стражников, что охраняли проход, не было, зато на полу валялись ключи, и Джехван освободил руки Хагёна. – Как ты здесь оказался? – спросил Хагён. – Птичка на хвосте донесла, – Джехван сердито на него посмотрел. – О чем ты вообще думал? Тебя могли убить! Мой отец никогда не церемонится с предателями! – По крайней мере, я выполнил свою миссию, – Хагён улыбнулся. – Твоя армия собирается в поместье Хонбина. – Мне эта армия даром не нужна, если у меня не будет тебя, – Джехван нежно прикоснулся к его лицу. – Ты меня очень сильно напугал. Хагён зарделся и опустил глаза. – Нам надо уходить. Отец пока еще не объявил о моем предательстве – надеется все уладить мирным путем, который будет ему наиболее выгоден, но ты значишься как изменник Двора. – До поместья Хонбина путь неблизкий, – заметил Хагён, следуя за Джехваном. – У тебя, конечно же, есть план, как добраться туда незамеченными? – Вообще-то у меня есть ты. – Значит, плана нет, – вздохнул Хагён. И этим все было сказано, потому что стражники все же преградили им путь, хоть и не решались направить мечи на Джехвана, но и пройти дальше тоже не давали. Зато Джехвана направил свой меч на них, и страже пришлось посторониться. Бежать по коридорам пришлось долго, к тому же потом послышался топот ног – похоже, королю доложили о происшествии, и тот дал добро на преследование. Правда, включало ли в себя это преследование доставить их мертвыми или живыми, узнавать не хотелось. Запыхавшись, Джехван заверил, что знает тайный ход, но Хагёну казалось, что они лишь круги наматывают. Но потом они все же забежали в какую-то комнату, которая вовсе и не комнатой оказалась, а проходом между стенами. Двигаться приходилось боком, у Хагёна тут же развилась легкая клаустрофобия, и он мечтал лишь об одном – наконец-то отсюда выбраться. Он смог нормально выдохнуть лишь когда проход расширился, но радоваться было рано, потому что дальше начинался очень крутой спуск вниз. И в этот раз Хагён действительно поскользнулся, и если бы не Джехван, который вовремя успел его подхватить, лететь ему кубарем. Уже дважды. – Что это вообще за проход такой, – шепотом спросил Хагён. – Откуда ты о нем знаешь? – Случайно нашел, – Джехван пожал плечами. – Говорят, раньше в этой комнате жила самая первая жена короля, но потом ее там замуровали заживо, и по ночам слышен ее тихий плач. – Это правда? – всполошился Хагён, и Джехван рассмеялся. – Не знаю, но дверь я сумел открыть. А когда разрушил боковую кладку, обнаружил проход. Спустившись вниз, окажемся в самом сердце сточных вод, так что береги нос. Пахнуть там будет отнюдь не розами. На самом деле, запах Хагён почувствовал уже давно, но тактично молчал. Чем ниже они спускались, тем невыносимее он становился. Не выдержав, Хагён зажал нос рукой, но Джехвана, казалось, вообще не смущал витавший в воздухе смрад. Тот спокойно спускался вниз, придерживаясь одной рукой за влажную стену, а второй держа перед собой зажигалку. Удивительно, что Джехван где-то успел обзавестись этим предметом, впрочем, сейчас он оказался как нельзя кстати. – А что потом? – вдруг поинтересовался Хагён. – Ты действительно выступишь против отца или… – Я… – Джехван остановился, и Хагён налетел на него. – Я не знаю. Неблагие фэйри верят в меня, но оправдаю ли я их надежды? Я всего лишь мальчишка в их глазах. А еще я королевский принц, по крайней мере, они меня только и знали претендентом номер три в очереди на трон. А теперь оказалось, что я и сам Король. Павшего Королевства. – У тебя есть я, – Хагён обнял его сзади, обернув руки вокруг живота. – Что? – Ты сам сказал – у тебя есть я. А я что-нибудь придумаю. Ведь тебе достался полукровка, у которого целая кладезь идей. – Действительно. Сам себя не похвалишь, – Джехван похлопал его по руке и, высвободившись, продолжил спускаться вниз. Хагёна чуть ли не тошнило от запаха, но он стойко терпел, пока они шли по мокрым камням. Путь им перегородила массивная решетка, Джехван с легкостью толкнул ее вперед, и та поддалась с громким скрипом. Они наконец-то оказались за пределами замка, но до поместья Хонбина предстояло идти еще очень долго. Хагён только сейчас понял, насколько устал. Впрочем, Джехван тихо свистнул, и из воды поднялся черный конь. Он свирепо фыркал, но из его ноздрей, по крайней мере, не выходило огненное пламя. – Келпи? – догадался Хагён. – Вообще-то, Кабилл-Ушти, – поправил его Джехван. – Они более кровожадные и вроде как присоединились к моему, пока еще не состоявшемуся, Двору. Тот вскочил на коня так ловко, что Хагён невольно выдохнул. У него повторить за Джехваном так изящно не получилось, так что тот его подхватил чуть ли не за шкирку и усадил перед собой. – Ну, спасибо, что не перекинул поперек, как мешок с картошкой, – проворчал Хагён. – Очень очаровательный мешок с картошкой, хочу заметить, – прошептал ему на ухо Джехван. Кабилл-Ушти тут же сорвался с места и развил скорость почти как у реактивного самолета. Хагён опомниться не успел, как они уже подъезжали к лесу, а дорога через лес и вовсе превратилась в одно огромное размытое пятно. Зато стоило им оказаться во владениях поместья, как Хагён увидел такое огромное количество фэйри, сколько ему еще ни разу в жизни видеть не приходилось. Даже на королевском балу их было в разы меньше. Джехван, видимо, тоже слегка опешил от увиденного, потому что из его рта вылетело тихое: «охренеть» – типичное человеческое словечко. Неблагие фэйри не отличались красотой и изяществом, некоторые из них были настолько безобразны, что Хагён поспешно отворачивался. Здесь также были и самые кровожадные представители двора, такие как слуа и красные колпаки, но все они смотрели на Джехвана с почтением. Где-то в первых рядах обнаружился Тэгун, сидящий на изысканном кресле, все еще бледный, но за бок уже не держался. Вокруг него улеглась свора адских гончих, а одна из них положила морду ему на колено, и Тэгун рассеянно чесал собаку за ухом. Похоже, Дикая Охота признала в нем прежнего хозяина, потому что Санхёка поблизости не было видно. Удивительно, что Тэгун был единственным чистокровным благим среди присутствующих. Хагён всегда думал, что семья Хонбина тоже принадлежит к благим фэйри, но сейчас вдруг вспомнил все шутки связанные с тем, что гоблины им родня. Как-то раз, когда Хагёна особенно рьяно не пускали в поместье, а Хонбин пришел ему на выручку, тот сообщил, что один из гоблинов его кузен. Возможно то, что Хагён принимал за шутку, ей вовсе и не было. Слегка сжав ладонь Джехвана, он поспешил к своему другу. Хонбин стоял чуть поодаль и болтал с золотоволосой фэйри, на плече у которой сидел ворон. Та чуть отступила в сторону, и Хагён заметил, что вместо ног у нее оленьи копыта. – Привет, – поздоровался он с Хонбином. – Вижу, за время моего отсутствия ты развернул крупномасштабную деятельность. – Вообще-то, это все Тэгун. Даже валяясь в постели в полуобморочном состоянии и корчась от боли, он раздавал приказы направо и налево, – фыркнул Хонбин. – А отец только поддержал его рвение. Похоже, мы все тут собираемся на войну. – Ты не говорил, что ты – гоблин, – тихо сказал Хагён. – Вообще-то, говорил, и не раз, – заметил Хонбин и широко улыбнулся. – Но я лишь наполовину гоблин, по маменьке. Мой отец из благих фэйри. – Но ты совсем… – Хагён замялся, не зная как правильно подобрать слово. – Не такой страшный, как они? – рассмеялся Хонбин. – И я, и мои сестры – мы все унаследовали внешность отца. Но наша другая родня нас никогда не сторонилась, как и мы ее. На самом деле, я все детство провел в гоблинских пещерах, и мне даже там нравилось. Помню, как мы спали одной кучей-малой с остальными детьми, как вместе бегали и резвились. Знатным благим фэйри таких вольностей не позволяется. – Ты тоже собираешься на войну? – Конечно. Многие неблагие расслабились и теперь просто жаждут наверстать упущенное. Все это время они где-то пряталась, но благодаря тебе у них…у всех нас появилась возможность заявить о себе. – Да я тут не при чем, – смутился Хагён. Хонбин хлопнул его по плечу и указал куда-то вдаль. На самодельной трибуне Джехван произносил пламенную речь, и рев неблагих фэйри раздался с сокрушительной силой. Конечно, Хагён сам хотел для них свободы, но теперь думая о том, какая может начаться кровавая битва, он вздрогнул. Что если Джехвана убьют? Совсем недавно он убеждал себя, что кроме профессиональных отношений их больше ничего не будет связывать, но от мысли, что с принцем, точнее с королем, что-то случится, в сердце больно кольнуло. – Когда вы выступаете? – чуть позже Хагён нашел Джехвана в одной из палаток, поставленных на скорую руку. – На закате, – ответил Джехван. – Ночь – наше время суток. Хагён промолчал, а потом подошел и обнял. – Обещай, что вернешься, – проворчал он. – Ты будешь меня ждать? – в голосе Джехвана послышались игривые нотки. – А куда я денусь? Хотя я должен, наверное, тоже идти на войну? Проку от меня мало, но я мог бы быть твоим оруженосцем, – Хагён начал было смеяться, но Джехван отстранился и серьезно посмотрел на него. – Вообще-то, ты будешь ждать меня по другую сторону. Хагён сначала не понял, что тот имеет в виду. – В человеческом мире что ли? – нахмурился он. – Не буду я там отсиживаться, пока… – Прости, Хагён, но это не обсуждается, – перебил его Джехван, а потом что-то сделал, и посреди палатки открылся портал. – Я приказываю тебе отправиться в мир людей и ждать меня там, пока война не кончится. Тебе запрещается пересекать границу, между миром людей и Волшебной Страной. Я накладываю гейс на твое возвращение в мир фэйри. Только я имею права провести тебя назад. С этим словами Джехван подтолкнул Хагёна в портал, и он оказался посреди людной улицы. Но его, казалось, никто не замечал, впрочем, Хагён тоже не обращал внимания на людей. Еще никогда ему не было настолько больно, как сейчас. *** Осадков не обещали, по крайней мере, Хагён, никогда особенно не прислушивался к прогнозу погоды, но сегодня утром отчетливо слышал, как заявляли теплый солнечный день. Он и на улицу-то вышел буквально на пять минут – до ближайшего минимаркета за рамёном и снеками, но промок до нитки. Потом, уже дома, совершенно по-идиотки споткнулся на ровном месте и растянулся посреди квартиры. И в довершении ко всему, он еще не успел купить билет на концерт Рави. День, определенно, не задался, и Хагён к вечеру был мрачнее тучи. Хотя Рави и заверил, что Хагёну вовсе не обязателен билет, чтобы прийти, его это не слишком утешило. На самом деле, за последний год они с Рави стали не разлей вода и чуть ли не везде ходили и ездили вместе. Говорят, горе сближает, и эти слова оказались на удивление верны. С тех пор как Джехван вытолкнул его в портал, который явно был создан кем-то из магов, прошло больше года, и за это время от того не было ни слуху, ни духу. Тэгун тоже перестал появляться, и Рави очень переживал из-за исчезновения любимого человека. Хагён делал вид, что ему совершенно плевать на Джехвана, но на самом деле толком не мог ночью спать, то и дело вскакивая от очередного кошмара. Если фэйри перестали появляться в человеческом мире, значит, война оказалась проиграна. Если король еще мог пощадить Джехвана, то Тэгуна вряд ли. И эти мысли приходилось держать в тайне. Видя, как тяжело приходится Рави, он предложил свою помощь и поддержку. Тот по началу отказывался, но, в конце концов, сдался. Чтобы как-то отвлечься, Рави с головой погрузился в написание песен и музыки, и совсем недавно выпустил новый альбом, посвященный таинственному незнакомцу. Читая тексты, Хагён то тут, то там натыкался на упоминания о Тэгуне. Ему нравилась образность Рави, и он был уверен, что и сам Тэгун оценил бы талант своего любовника. Самому же Хагёну похвастаться было нечем – никаких запоминающих и уникальных черт, никаких выдающихся данных, он вообще ничем не был одарен. Конечно, зачем принцу, будущему королю, сдался обычный полукровка? И эти мысли отнюдь не успокаивали. Занимаясь самобичеванием, Хагён делал только хуже себе. Даже Рави, погруженный полностью в работу, стал замечать, что с другом происходит что-то не ладное. Из-за нехватки сна, Хагён весь осунулся, стал мало есть и очень сильно исхудал. Он старался делать вид, что все прекрасно, и у него нет никаких сожалений, но он скучал. По Волшебной стране, по ее прекрасным и ужасным созданиям. По Джехвану. Особенно по Джехвану. Растирая распухшую лодыжку – падение не обошлось без травм, Хагён рассеяно переключал каналы, в надежде найти какое-нибудь не слишком дурацкое шоу. Наверное, он все же задремал, потому что когда приоткрыл глаза, в комнате был кто-то еще. Наступил вечер, и огни с улицы разбавляли сумрак светом. Хагён протер глаза и присмотрелся получше – высокая статная фигура и на голове…терновый венец! Нет, он не просто задремал, он все еще спит, а это просто очередная разновидность кошмара. – Привет, Хагён, – голос Джехвана прозвучал глухо. – Давно не виделись. – Ага, года не прошло. Хотя, постой, год-то как раз и прошел, – фыркнул Хагён. – И мне больше нравятся сны, где кровавое месиво. Я хотя бы сразу просыпаюсь. – А это и не сон, – Джехван обернулся. В темноте его лицо казалось бледным пятном. – Ну, конечно, ты вдруг вспомнил о моем существовании и решил навестить. – В Стране Вечной молодости время течет иначе, ты знаешь об этом. У нас прошло всего несколько дней. Война оказалась очень кровопролитной, и мы отправляли в последний путь падших воинов. – Вы…вы победили? – сглотнул Хагён. – Это была пиррова победа, – Джехван вздохнул. – Но да, я теперь полноправный правитель Неблагого Двора. – Среди погибших… – Тэгун жив. И Хонбин тоже. Но его отец очень сильно ранен. Какое-то время они молчали, и Хагён вдруг почувствовал себя виноватым. Все это время он обвинял Джехвана за то, что тот так с ним поступил, лишил права выбора и выбросил, словно что-то ненужное. Он думал, что просто тому наскучил, даже на миг не представив, что его могло ждать на той стороне, окажись он в самой гуще событий. Вряд ли бы он смог постоять за себя без чар и с минимальными умениями владения мечом. – И что теперь? – Теперь? – Джехван внимательно посмотрел на него. – Теперь я – Король. Как ты и хотел. У меня появилось куча ответственности, и свобода, которую я так жаждал, улетучилась в мгновение ока. – Я думал, что… – Хагён запнулся. – Я думал, что поступаю правильно. – Но ты действительно поступил правильно, – Джехван улыбнулся. – Неблагие тебе очень признательны и благодарны. – Так я могу вернуться? – Не сейчас, – после недолгого молчания ответил Джехван. – Значит, ты меня наказываешь, – вздохнул Хагён. – Ты сердишься и… – Я не сержусь. И я проведу тебя назад, когда будет, куда проводить. Ты будешь меня ждать? Хагёну вспомнился тот же самый вопрос, который Джехван задал ему перед битвой. – Буду, – кивнул он. – Всегда буду ждать. – Тогда до встречи, мой прекрасный Хагён, – Джехван подошел ближе и, легонько коснувшись его губ, исчез. Хагён уже в пустоту проворчал, что вовсе он и не прекрасный, но не смог сдержать улыбку. Да, время в мире людей и в мире фэйри течет иначе, но он знал, что Джехван обязательно за ним вернется. Возможно, в этот раз пройдет больше, чем один год, но он обязательно дождется своего короля.