Нельзя менять прошлое. Чернобыль

      Мы с ребятами решили разойтись, чтобы переодеться и взять необходимые вещи перед поездкой.       Вернувшись к себе домой, я забежала в свою комнату. Сразу открыв верхний ящик прикроватной тумбы, я выгребла оттуда все бумаги и достала пистолет. (Друг однажды подарил, для самообороны.) Направив оружие в сторону стены, я нажала на курок, раздался негромкий щелчок. «Не разучилась ещё, » — усмехнувшись сама себе, произнесла я, проверяя магазин.       Сменив своё платье и балетки на джинсы, тонкий свитер, куртку и армейские ботинки, я закинула в рюкзак несколько бутылок воды, всегда имеющихся у меня в холодильнике, и планшет, чтобы отслеживать подкастера, и снова заглянула в комнату к старушке:       — Марья Николаевна, я хотела Вас предупредить, чтобы Вы меня не ждали сегодня. Я уезжаю… кое-куда. Когда вернусь, не знаю. Вы справитесь тут без меня?       — Да, конечно, Сашенька. Езжай, не волнуйся.       — Хорошо. До свидания.       — До свидания.       Буквально выскочив из дома, я побежала к гаражам, где нас с сестрой уже ждали ребята.       — Я не опоздала? — запыхавшись и согнувшись пополам, отрывисто спросила я.       — Да нет. Мы пока тут вещи из багажника разбираем, — ответил Паша, осматривая меня. — Ты чего такая загнанная? Убегала от кого-то?       — Опоздать боялась! Живу не очень близко отсюда.       — Мы могли бы заехать, в чём проблема?       — Чернобыль в другой стороне находиться, — ребята рассмеялись на мои слова. — Это последняя по вероятности фраза, которую я могла произнести сейчас.       — А какая первая? — улыбнувшись, поинтересовалась Настя.       — Дай домашку списать, — сказал за меня наш мистер Брутал, заржав.       — Очень смешно, — с каменным лицом произнесла я. — Ещё одна шуточка про мой возраст, и ты поедешь в багажнике.       — Боюсь-боюсь!       — Лёха, помоги лучше, — толкнул его Паша, вытаскивая спиннинг из багажника белой Волги. — Думаю, это нам не понадобится.       — А почему бы нет? Половим рыбку Чернобыльскую, потом на опыты её отправим. Ну, или Гоше скормим. Гошан, хочешь рыбку радиоактивную? — парень проигнорировал неуместную шутку Лёши, продолжая заниматься своими делами. — Да ладно вам! Что вы все такие тухлые? Поймаем мы этого урода, никуда он не денется!       — Паш, оставь палатку, — подошла я к блондину, когда тот начал вытаскивать её. — Вдруг пригодится. Тут уже нет ничего лишнего, всё может понадобиться, — я оглядела багажник машины.       — Мелкая права! — Лёша повис на шее Паши.       — Я предупреждала? Ты едешь в багажнике!       — А чего это ты раскомандовалась, а? Сейчас тебя засуну туда! Настюх, скажи ей, кто тут папочка.       — Молчал бы, папочка, — передразнила его рыжая. — Молодец, Сань. Давно надо было так его. Залезай в багажник!       Мы с девушкой начали наступать на Лёшу, оттесняя его к машине.       — Эй! Эй! Что ещё за бабий бунт? Паша, ты поможешь другу, нет?       Мы рассмеялись, отходя с Настей в сторону.       — А Аня тоже поедет? — спросила она меня.       — Да, вроде. А вон она, кстати, идёт, — я увидела Антонову старшую.       — Привет ещё раз, ребят!       — Привет, Ань. Ну, всё? Можем ехать? — Паша захлопнул багажник и стоял, отряхивал руки.       — Да! — в один голос ответили мы вместе и уселись в машину.       Еле как разместившись вчетвером на заднем сиденье Волги, мы тронулись с места. Я ютилась у двери рядом с Настей, с которой мы обсуждали всю сложившуюся обстановку.       — Ну, что ребят! — вдруг воскликнул Лёша. — Кто за то, чтобы превратить машину в пароход? — парень вытащил из кармана куртки пакет с каким-то зелёноватым содержимым.       — Это что, травка? — выгнула брови Аня.       — Дай-ка мне её, — я вытянула руку, забирая пакет у Лёхи и выбрасывая его из окна в кусты на обочине дороги.       — Э-э-э! Я мог тебе всё простить, кроме этого! — начал возмущаться брюнет. — Паша, останови машину!       — Если ты не заметил, то мы не просто по Москве катаемся, нам через границу области ехать. В курсе, что за это дадут? — Ой, правда? Интересно, а сколько за ношение оружия дать могут? Я показала парню средний палец, на что тот отвернулся, скрещивая руки на груди, в то время как блондин продолжал, молча ехать.       — Не думал, Паха, что нашу дружбу может разрушить какая-то малолетка.       — Эта малолетка, возможно, сейчас нас от проблем избавила, — ответил его друг, не отвлекаясь от дороги. — Молодец, Сань.       — Молодец, Сань, возьми конфетку, — недовольно пробурчал Лёша.       Я проигнорировала его замечание, продолжая наблюдать за сменяющимися пейзажами пока только Москвы, в надежде на то, что скоро мы выедем за пределы этого города.       — Ребят, давайте в какой-нибудь магазин заедем, купим еды в дорогу, — предложила Настя, когда мы уже около получаса находились в пути.       — Да, надо будет. Вот, кстати, есть какой-то, — Паша припарковался у одного из маркетов. — Ань, Сань, вы пойдёте?       — Не, я в машине останусь, — помотала головой я. — А можно я вперёд сяду?       — Да садись, кто тебе запрещает? Вам что-нибудь взять?       — Мне не надо.       — А мне — на твой вкус, — отозвалась сестра.       После этого блондин ушёл вместе с остальными ребятами, оставляя нас с Аней наедине.       — Мне снова тот сон снился сегодня ночью, — тихо произнесла Антонова старшая, когда я уже перебралась на переднее пассажирское сиденье.       — Точно такой же? — я постаралась сделать голос как можно равнодушнее, хотя вся эта ситуация волновала меня не меньше сестры.       — Да. И ещё… мне пришло письмо. Смотри, — девушка протянула мне конверт.       Раскрыв его, я обнаружила обрывок старой фотографии, с оборотной стороны которой было написано слово «спаси», очевидно, детской рукой.       — Это…       — Лена, наша сестра, — не дала мне договорить Аня.       — Поэтому ты решила поехать? — спросила я, рассматривая снимок.       — Да. А ты для чего?       — Прикольно это всё, — наверно, слишком резко ответила я, возвращая конверт блондинке, и снова отвернулась от неё, закусив губу.       Делиться своими мыслями, переживаниями и, уж тем более, кошмарами с сестрой совсем не хотелось. Мы никогда не были с ней достаточно близки. Аня всегда слишком пеклась обо мне, а я рвалась на свободу, которую Антонова старшая мне никогда не давала. Плюс ещё этот Чернобыль. Сестра практически ничего не рассказывала об этом и о прошлом родителей, о их жизни в Припяти, ссылаясь на то, что отец просил не говорить. Но в это верится с трудом. Несколько лет после его смерти я жила у тёти, в течение которых Аня позвонила лишь несколько раз. Всё это, безусловно, отложило свой отпечаток на мою жизнь, на моё мировоззрение и отношения с сестрой.       — Эй! Мелкая, ты что тут делаешь?! — из раздумий меня выдернул голос Лёши.       — Лёх, сядь с Настей сзади, пожалуйста, — не хотелось стебаться над парнем: мысли и воспоминания с головой накрыли меня, поэтому хотелось лишь тишины.       Немного повозмущавшись, он всё-таки расположился на заднем сиденье, и мы продолжили путь.       — Подкастер ничего нового не выкладывал? — спросил Паша, когда мы выехали за пределы Московской области.       — Нет, — я несколько раз обновила страницу Игоря, но ничего не появилось.— Думаешь, мы догоним его до того, как он доедет до Чернобыля? — я посмотрела на блондина, который максимально сосредоточенно смотрел на дорогу, сжимая руль так, что побелели костяшки, я положила свою руку поверх его. — Эй, Паш, всё будет нормально. Все деньги он всё равно не промотает за такой короткий промежуток времени, — парень выдохнул, глядя сначала на наши руки, а потом на меня.       — Думаю, мы догоним его ночью. На мотоцикле ехать гораздо сложнее по темноте, так что он остановится на ночёвку, и мы его… поймаем.       — А потом он познает все прелести жизни, — добавил Лёша, на что Паша усмехнулся.       Загородный пейзаж за окном быстро сменялся, сливаясь в одну сплошную зелёную полосу. По салону разносились громкие голоса ребят, которые всё время шутили, над чем-то смеялись и просто наслаждались временем, проводимым в поездке, и даже Паша, казалось, немного расслабился, забыв о деньгах и том, что мы едем чёрти куда. Однако я, отвернувшись к окну, погрузилась в свои мысли.       Чего нам ждать от этого путешествия? Насколько оно затянется? Безусловно, хотелось, чтобы мы вернулись в Москву не завтра утром, а проездили хотя бы немного дольше. Однако… сколько всего может произойти за это время. Я читала много книг, в которых герои возвращались из подобных приключений совершенно другими людьми. Произойдёт ли это с нами? Понятия не имею. Но с людьми, с которыми я сейчас еду в машине, мне бы хотелось продолжать общаться, даже, несмотря на то, что мы знакомы меньше суток. То, что Настя с Лёшей просто так взяли и поехали в Чернобыль вместе со своим другом, уже многое говорит о том, какие они люди. Вообще, вся эта компания словно представляла один целостный организм: Паша отвечал за рациональное мышление, в общем-то, был головой; Лёша — тот «сдвиг крыши», без которого не обойтись; Настя — усмиряющий механизм для «крыши»; Аня — человеколюбивая часть этого цирка, да, вероятно, она самый милосердный человек из всех, кого я знаю, иногда это хорошо, но очень часто это переходит в детскую наивность, за которую она потом платится; Гоша — гормон страха, который периодически выплескивается из этого «организма», возможно, когда-нибудь это нас спасёт, но пока это только тянет вниз; а я… ну, а я отвечаю за безбашенность. Да-да, если Лёха — это просто сдвиг, то я это катастрофа. Хотя, сложно судить о себе, каждый из нас описывает себя зачастую таким человеком, каким он хочет быть и казаться, но я, всё-таки надеюсь, что обо мне — это правда. И пускай все говорят, что так нельзя! Пускай! Я живу не для них, а для себя. И в моей жизни всё будет так, как я захочу!       Ну, вот, кажется, я от размышлений о Чернобыле медленно перешла к тому, как складывается наша жизнь. Пора завязывать с этими монологами и дискуссиями с самой собой.       Когда мы пересекли границу, было уже совсем темно. Дорога была абсолютно пустой, ни одна машина не встретилась на пути, когда стрелки часов перевалили за час ночи. О каких-то домах и живых населённых пунктах я вообще молчу: в радиусе нескольких десятков километров даже не пахло какой-нибудь ветхой избушкой, лишь несколько заброшенных домиков одиноко темнели среди полусухих деревьев, которыми всё вокруг заросло.       Я даже не думала, что такие места могут настолько пугать. Я, конечно, видела подобное на картинках или по телевизору, но вживую это выглядело гораздо более ужасающе, особенно ночью, когда ты с ребятами, не намного старше тебя, едешь на старой Волге. Фильм ужасов какой-то, честное слово.       — Страшно? — вдруг произнёс Паша, я обернулась: все ребята уже спали.       — С чего ты взял?       — Ты с такими широко раскрытыми глазами на всё это смотришь.       — Ну, страшновато, конечно, но и завораживающе одновременно. Люблю ситуации, когда адреналин в крови зашкаливает, глаза по пять рублей становятся, и мурашки по спине от ужаса бегают. Безумно захватывающе. Если бы я была со своими друзьями, ненормальными на всю голову, то мы направились бы прямиком в этот лес и исследовали один из заброшенных домиков, — Паша улыбнулся на мои слова, позволяя мне подметить, что улыбка у него очень красивая, особенно сейчас, освещаемая лишь светом большого диска луны, время от времени скрываемого за облаками.       — Ты уже с первого взгляда позволяешь понять, что ты сумасшедшая.       — Почему это?       — Ну, хотя бы даже потому, что у тебя за спиной пистолет.       — Ну, знаешь, нынче небезопасно с незнакомыми людьми в машине кататься, — я завела руку назад, засовывая оружие глубже в джинсы.       — Особенно на дедовской старой Волге, которая может развалиться в любой момент, в Чернобыль, — посмеялся блондин.       — Это точно, — по салону раздался наш негромкий смех, однако этого хватило, чтобы разбудить Лёшу.       — Здесь нигде нет какого-нибудь магазинчика или кафешки? Жрать очень хочется, — произнёс парень.       Вот это я понимаю, «насыщенная» жизнь: только глаза открыл, сразу есть просит.       — Понятия не имею, — ответил наш водитель. — Если увижу, остановлюсь.       Примерно через полчаса Паша припарковал машину у небольшого деревянного домика, который служил закусочный для таких же отчаянных путешественников, как мы. Постучавшись в закрытую дверь столовой, внутри которой горел свет, мы с минуту подождали, прежде чем нам открыли.       — Здравствуйте, а у вас нельзя перекусить и отдохнуть немного? —сразу спросил блондин, когда на пороге показался толстый мужчина, видимо, владелец этой забегаловки.       — Почему нельзя? Проходите.       Мы все вместе вошли в уютно обустроенное помещение, в котором располагалось несколько деревянных столов и лавок вдоль них.       — А вы чего, ребят, так поздно катаетесь? — мужчина вынес нам поднос с разогретой едой.       — Да мы за… — начал было рассказывать Гоша, но его тут же перебил Паша.       — Мы в Чернобыль решили съездить, посмотреть, поизучать… В общем, приключений себе поискать. Да плюс друга одного потеряли. Поехал, дурак, на мотоцикле, ни телефон не зарядил, ни нас не подождал. Теперь вот ищем его. А он не заезжал случайно к вам? Такой невысокий, светловолосый. Причёска у него такая странная. На умалишённого ещё смахивает.       — Нет, ребят, не видел. А заходил бы он сюда, запомнил бы. А в Чернобыль вы зря поехали.       — Почему? — спросила я.       — Там, говорят, чертовщина какая-то начала происходить. В близлежащих населённых пунктах мёртвых начали видеть, люди исчезают, приборы какие-то находят. Чёрти что!       — Приборы?       — Ну, да, хотя, может, и врут, не знаю, сам не видел. Но лучше езжайте-ка домой, ребята.       — Да, друга найдём и сразу вернёмся, — ответил Лёша, особой интонацией выделяя слово «друг».       — Вы откуда будете?       — Из Москвы.       Владелец хотел было что-то сказать, но его прервал вошедший в кафе человек:       — Здравствуйте, вы работаете? — это был мужчина, лет сорока, одетый в какую-то грязную одежду. — Можно у вас руки помыть, а то испачкался? — он поднял свои руки.       — Да, конечно, проходите. Давайте я вас провожу.       Они ушли, оставляя нас одних.       — Странный мужичок какой-то, — передёрнув плечами, произнесла Настя.       — Какой из? — Лёша усмехнулся на слова своей девушки, намекая, что они оба не внушали особого доверия.       — Тот, что зашёл. Грязный какой-то, оборванный…       — Ну, может, упал, машина сбила, ещё что-то. Нас не должно это волновать. Давайте поедим и поедем дальше, а то слушать лекцию о том, что не надо ездить в Чернобыль, не очень хочется.       — Ребят, смотрите, подкастер видео новое выложил, — нас отвлёк Гоша, подзывая к планшету.       Этот псих попал на деревенскую свадьбу, где промотал ещё несколько сотен тысяч Пашиных денег, и собирается остаться на ночь в посёлке, под названием Слаутино.       — Так это же в России, кажется, нет? — произнёс Гоша, когда мы досмотрели видео до конца.       — Вот сука! Раньше не мог отправить?! — начал возмущаться Лёша, пока Паша, молча, сидел перед экраном, о чём-то размышляя. — Поехали назад, что расселись?!       — Сейчас возвращаться мы никуда не будем. Все хотят спать, поэтому переночуем в машине. Дорога одна, так что когда он будет мимо нас проезжать, мы услышим и тогда прижмём его, — сказал блондин.       — И возвращаться — плохая примета! — вставила своё слово я.       — Ты веришь в эту чепуху? — Настя посмотрела на меня, выгнув бровь.       — Ребятки мои! Мы едем в Чернобыль. Чтобы было интереснее, надо верить во всё, потому что все сказки, рассказанные у костра в лагере — это всё, правда.       — С чего ты взяла, что мы доедем до него?       — Я просто предполагаю и придумываю себе безумное приключение.       — Ладно, — Паша встал из-за стола. — Все поели? Где этот владелец?       К нам поднялся мужчина, пришедший в грязной одежде.       — Э, а где другой мужик? — окликнул его Лёша, но тот, молча, не оглядываясь, вышел из кафе.       Паша рванул вниз, а я выбежала из помещения, посмотреть, куда он пошёл. Оглянувшись, хотя и увидеть что-то было достаточно сложно, потому что единственными источниками света были мой телефон и слабый фонарь над столовой, я заметила тень, удаляющуюся в сторону леса и постепенно скрывающуюся среди непроходимых и непроглядных деревьев.       Вернувшись, я увидела страх в глазах ребят.       — Что произошло? — насторожилась я.       — Он убил владельца, — медленно ответил блондин.       — И ушёл в лес. Гоша, дай планшет! — забрав у парня устройство, я открыла карты и GPS-навигацию. — Ребя-ят, — протянула я, — а в той стороне только кладбище.       — Что? — все подскочили ко мне.       — Может, у него сторожка там какая-нибудь.       — Какая сторожка, Ань?! Там лес непроходимый кругом, — крикнула Настя.       — Земля, — медленно произнесла я. — У него руки и одежда вся в земле испачкана… Это не грязь! Даже в лесу такой грязи нет, там сухо абсолютно!       — Так, ребят, поехали-ка отсюда. Вернёмся за этим подкастером и домой. Что-то мне не хочется больше этой обстановки, — выдохнул Паша.       — Как поехали? А как же этот мужчина? Мы что, бросим его просто? — запротестовала Аня.       — Мы ничем ему уже не поможем. Вызовем полицию, или что тут у них в Украине, и уедем.       — Но так же нельзя, ребят!       — Что ты предлагаешь, Ань? — крикнула я. — Поехали! — я широким шагом направилась в сторону выхода, набирая номер полиции. — Алло? Здесь человек убит! — сказав это, я бросила телефон на землю. — Они потом сами выследят номер и приедут сюда.       Сев в машину, мы развернулись и поехали в сторону того посёлка.