В одном из неснятых фильмов

- Ты сегодня вовремя, - бросил Брюс в адрес подбежавшего к «месту встречи» Барри. Возможно даже, что в исполнении Уэйна это прозвучало одобрительно. Запыхавшись от продолжительного бега, Аллен сложился пополам в попытке привести дыхание в норму. Он поднял вверх сжатую в кулак правую руку с оттопыренным большим пальцем. - Я же сказал, что не опоздаю. Только не сегодня, - он стер со лба пот и, наконец, выпрямился, тут же поймав на себе недовольный взгляд Дианы. – Что? Что не так? - Ты бежал сюда от Централ-сити? - Нет, но… - Но воняешь ты именно так. Тебе что, будильник подарить, может быть, тогда у тебя не будет проблем? - девушка была на взводе. Хватило бы малейшего повода, чтобы она вспыхнула и гневно назвала всех присутствующих глупыми мужланами, решившими испортить знаменательный день. - Ди, у меня машина заглохла, когда я был уже в Метрополисе, - оправдывался Аллен. – А я ведь обещал, что ждать меня сегодня не придется. Из дневника Барри Аллена: «Я не ложился спать. Боялся проспать, правда. Я ждал этого дня, вернее, мы все не могли дождаться, когда же этот день, наконец, настанет. Я знаю, что все будут на пределе, потому что все переносилось много раз по непредвиденным обстоятельствам, но только не завтра. Я уверен, что завтра никаких переносов не состоится. Господи, пожалуйста, только не завтра (слова тщательно зачеркнуты ручкой). Прошло столько времени. Никто не хочет ничего испортить. Поэтому я тоже постараюсь» - Заканчивайте ссориться, чуваки. Все в сборе, и это главное. У нас даже есть десять минут, которые мы потратим на то, чтобы привести нашего друга в порядок, разве не так? – Хэл потянулся, разминая затекшие мышцы, и протянул Барри недоеденный шоколадный батончик, от которого Аллен отказываться не стал. Джордан приехал сюда несколько часов назад одним из первых, и попытка вздремнуть в машине, чтобы скоротать время, не пошла на пользу его позвоночнику и мышцам. Диана порылась в своей сумочке и бросила Аллену влажные салфетки. Он поймал их свободной рукой и, зажав шоколадку зубами, расстегнул ворот рубашки, чтобы протереть шею. - Соберитесь уже, он сейчас выйдет, - поторопил их Брюс и достал из салона своей Ламборджини букет полевых цветов, старательно декорированный лучшими флористами Готэма, и передал их Диане. Девушка поудобнее перехватила его, тихо выругавшись под нос на огромный «веник», и направилась к ступеням больницы Метрополиса. Джордан и Аллен пошли за ней. Барри обернулся назад и посмотрел на Уэйна, застывшего у машины и не собиравшегося следовать за друзьями. - Брюс, а ты? Я знаю, ты тоже волновался за него. - Не говори глупостей. Из интервью Брюса Уэйна: «Меня часто спрашивают, волновался ли я за него. Разумеется, волновался. Я ведь человек, а людям вообще свойственно волноваться по поводу и без. Нет, я не хочу сказать, что в данном случае повода не было. Лучше вырежьте эту фразу полностью, вы меня поняли? Так о чем мы? Ах да. Верил ли я в то, что все будет в порядке? Нет, не верил. Я знал, что все будет в порядке. Не забудьте показать мне перед публикацией это интервью». - О, Гера, они идут, - у Дианы перехватило дыхание, когда она увидела появившуюся в дверях больницы Кару, за которой следовал Коннор, толкавший перед собой инвалидное кресло. Когда они оказались снаружи, Коннор тут же отошел от кресла на шаг, предоставляя сидящему в нем Кларку двигать его самостоятельно. Из книги Дианы «Принцесса Амазонок»: «Когда мы увидели Кларка, я услышала тихий стон и не сразу поняла, что он принадлежит мне. Только когда Барри сжал мое плечо. Поверьте, я была шокирована. Даже нет, это не то слово, которое бы описало всю ту бурю чувств и эмоций, что захлестнули меня при виде моего друга. У меня не было возможности прилететь из Темискиры в Метрополис в течение всего последнего года, с Кларком я только созванивалась по телефону. Его голос всегда звучал бодро, заставляя меня думать, что все хорошо, но я даже предположить не могла, насколько я ошибаюсь …» Кларк был очень худ и бледен. Болезнь полностью сломила его тело: под одеждой больше не было той роскошной мускулатуры, привлекающей женщин и вызывающей зависть многих мужчин. От фигуры, излучавшей всегда красоту и здоровье, осталось только воспоминание. Он подъехал к пандусу и неловко попытался въехать в желоб для колес коляски. Все замерли в растерянности, не решаясь подойти и предложить свою помощь. Никто не знал, как себя вести, что говорить, что делать, чтобы ненароком не расстроить своего друга. Подслушанный в баре разговор Хэла Джордана и Джона Джоннза: «Джон, мы столько раз навещали его в больнице и видели его в этом чертовом кресле, но, приятель, это совершенно другое. Понимаешь, там больница. Там можно быть беспомощным, там это совершенно нормально. И нормально свою помощь предложить. А тут… Мы стояли, как истуканы на острове Пасхи, раскрыв рты. Это было просто отвратительно. Думаешь, он решил, что мы его презираем таким? Эй, шеф! Еще пива! Не помню точно, сколько это продолжалось, но я был почти благодарен, когда…» Брюс в два прыжка забрался на самый верх по лестнице и остановился на предпоследней ступеньке. Они с Кентом с полминуты смотрели друг на друга, а потом Уэйн наклонился и крепко его обнял. - Я рад, что ты наконец-то с нами, старый друг, - тихо сказал он, и Кларк при этих словах судорожно сжал дорогую ткань пиджака на спине. - Я рад, что вы здесь, со мной, в этот день, - он посмотрел на Брюса и виновато улыбнулся. – Ты поможешь мне? Я еще не научился пользоваться этой штукой. - Сейчас все сделаем, - Уэйн встал за его спиной, берясь за специальные ручки. Из интервью Брюса Уэйна: «Вы же знаете всю эту чушь про торжественное появление. Когда все замирают, ты стоишь в свете прожекторов, и вот твой час выйти ко всем, чтобы произнести трогательную речь, чтобы сорвать шквал оваций. Мы все были дураками, ожидая чего-то подобного. Мы совсем забыли, что Кларк не такой. Он может сто раз прочитать с бумажки заготовленную речь перед камерой на вручении наград, но потом он очень быстро сбежит, и хорошо, если вы не найдете его за углом с инфарктом. Он не любит приемы, уж я-то знаю. Я помню, как Кент подпирал собой колонну всякий раз, когда я звал его к себе на вечеринки. Нет, несмотря на широкую известность, он все равно остается фермером, прикатившим в мегаполис из глухой деревни. Мне потребовалось время, чтобы тогда это понять». Они спустились вниз. Кара и Коннор спустились следом, держась за руки. Диана выронила букет и, перешагнув через него, пошла к ним навстречу. Она порывисто обняла Кларка так крепко, что сейчас ее сильные руки запросто бы переломали еще несколько костей. - Кларк… о, Гера… Я… - она не справилась с нахлынувшими эмоциями, и слезы потекли по ее щекам. - Я скучал, Ди. Очень скучал по тебе, - он с нежностью провел рукой по ее волосам, задевая пальцами диадему под ними. Диана долго не разрывала объятий. Ей нужно было время, чтобы успокоиться и не демонстрировать окружающим заплаканное лицо с опухшими красными глазами, под которыми растеклась тушь. Все это прекрасно понимали, никто ее не торопил. - Эй, Кэл, наконец-то! Когда ждать тебя на съемочной площадке? Без тебя там совсем не то, - нарушил затянувшуюся тишину Хэл. Он поднял руку, предлагая отбить верхние пять. Кларк хлопнул его по открытой ладони, они сжали руки, приветствуя друг друга. Вторые пять снизу Кент отбил присоединившемуся к ним Аллену. - Кларк, с возвращением! Мы заждались тебя. Не смей больше пропадать надолго, ясно тебе? Иначе придется догнать тебя и дать хорошего пинка, - Барри улыбался, и Кларк искренне улыбался ему в ответ. - Расступитесь, - приказал Брюс, толкая кресло вперед. – Если вы продолжите в том же духе, бронь с нашего столика снимут. Вы, - он обернулся к Коннору и Каре. – Вам уже есть шестнадцать? Права получили? Те синхронно кивнули. - Вот и отлично, значит, едете с нами. Из дневника Барри Аллена: «Есть такие люди, которые способны заставить вас почувствовать, что все хорошо, что мечты сбываются, что все получится несмотря ни на что. Так вот Кларк именно такой человек. Он столько раз поддерживал всех нас, заставлял поверить в себя и свои силы. Когда у нас были проблемы с финансированием проекта, и сериал хотели закрыть, именно он смог убедить руководство канала дать нам второй шанс. Я не знаю, как он это сделал, но нас продлили на полсезона. Я не верю в магию, я верю в науку, но когда рейтинги взлетели до небес, я всерьез решил, что это волшебство. А ведь Кларк всего лишь заставил нас встряхнуться как следует, и в новых сериях мы снимались с новыми силами, воодушевленные мыслью, что все получится и сдаваться нельзя». В Готэме был очередной благотворительный вечер. Окруженный стайкой фотомоделей Брюс Уэйн рассказывал о своем новом острове в Тихом океане, который местные аборигены, до того, как их оттуда выселили лет двести назад, называли Райским. Он как раз предлагал отправиться всем красоткам туда на его личном самолете, чтобы сбежать подальше с этого сонного царства заносчивых богатеньких старперов, когда у него зазвонил сотовый телефон. Из интервью Брюса Уэйна: «Я очень удивился, увидев на экране имя Кларка. Болезнь заставила его очень сильно скорректировать режим дня, поэтому все привыкли, и я в том числе, что в два ночи он уже спит. Я собирался позвать его с собой, ему нужно чаще бывать на свежем воздухе. В Метрополисе свежего воздуха, конечно, больше, но вы же понимаете, что я имею в виду? Так вот, как я не ожидал звонка Кента в тот час, еще меньше я ожидал от него услышать…» - Брюс, пожалуйста, - голос Кларка срывался на сдавленный шепот. Речь то и дело прерывалась, и в трубке было слышны сдавленные стоны и частое дыхание. – Пожалуйста, сделай что-нибудь. Я не знаю, кого попросить еще. Ты мне нужен. - Что случилось, Кент, - Уэйна звонок встревожил не на шутку, но он сохранял спокойствие и не впадал в панику, не зная, за что хвататься, куда бежать. – Расскажи по порядку. - Мне очень больно. Я больше не могу… Раздалось шуршание. - Кент? Кент, ты меня слышишь? – не теряя больше ни минуты, Брюс покинул прием, ни с кем не прощаясь. Он спустился в гараж, садясь в первую же машину, в дверце которой висели забытые ключи. В тот же миг Уэйн вдавил педаль газа в пол, выжимая из Бэнтли все, что можно, с диким ревом рассекая по ночной трассе между Готэмом и Метрополисом. Одной рукой он держал руль, второй прижимал к уху телефон. – Кент, ответь мне! Кент! Мать твою, пожалуйста, ответь! Кларк не отвечал. Кроме шипения и шорохов ничего не было слышно в трубке. Подслушанный в баре разговор Хэла Джордана и Джона Джоннза: «Удивительная штука эта жизнь. Сегодня ты успешный актер, а завтра прикован к инвалидному креслу. Знаешь, что меня поражает больше всего, Джон? Он не сдается. Я просто поражаюсь тому, с каким упорством он двигается дальше. Книги, статьи. Кажется, ему даже предложили вести курсы актерского мастерства, правда не знаю, дал ли он согласие на это. Вроде бы ему больше по душе быть сценаристом. Мы столкнулись с ним на съемочной площадке, когда он притащил очередной сценарий на утверждение. Я видел его глаза. Он хочет на сцену. Очень хочет вернуться». Звонить и стучать в дверь было некогда. Брюс просто вынес ее ударом ноги. Он так часто делал это на съемочной площадке в различных сценах, но никогда не задумывался о том, что подобный навык пригодится ему в жизни. Уэйн нашел друга в ванной. Клубы горячего пара не давали свободно дышать в этой небольшой комнатке. Но это было не самым отвратительным. Брюс выругался, когда смог разглядеть, что с запястья Кента стекает струйкой темно-красная кровь, падая на пол с кончиков пальцев. - Мы так не договаривались, чертов ты урод, - Брюс нащупал на шее слабый пульс, а потом влепил Кларку сильную пощечину. – Приди в себя! Ну же! – голова Кларка мотнулась от второго удара. Из интервью Брюса Уэйна: «Оказывать первую помощь учат везде, начиная с детского сада. Конечно, там никто не говорит, что вот это вам пригодится, если ваш друг начнет блевать в салоне вашего Ролс Ройса или ваш друг решит вскрыть себе вены. Все завуалировано «повреждениями», в которых очень трудно копаться, пытаясь понять, то это или не то, когда видишь, как твой совсем не гипотетический друг, которого представляешь на занятиях, истекает кровью. Я не стал звонить врачам, когда остановил кровь. Ну, сами подумайте, зачем бы я это сделал? Он просил меня о помощи, а вместо помощи я бы предоставил его ребятам, которые заперли бы его в психушке. Мне кажется, что жизнь на колесах иногда… ну, как бы это точнее сформулировать… Иногда такая жизнь все равно похожа на больничный изолятор, как бы ты не пытался всех убедить, что все равно можешь жить полноценно». - Вот, выпей. Это должно помочь, - Брюс приподнял голову Кларка, пришедшего в себя несколько минут назад, чтобы запить водой лекарство. – Ты говорил со своим врачом? – дождавшись ответа, в данном случае кивка, Брюс продолжил. – И что? - Он сказал, что тут врачи бессильны. Невозможно извлечь все осколки, поэтому периодически я буду испытывать дискомфорт, - Кларк попытался улыбнуться. Попытка вышла слабой и неубедительной, но от этого улыбка не перестала быть искренней. - Дискомфорт испытывают при переедании. И уж точно не пытаются из-за этого наложить на себя руки, - Уэйн вздохнул и взъерошил свои волосы. – Мы что-нибудь обязательно придумаем. Кларк был в подавленном состоянии. Его нельзя было сейчас оставлять одного. - Подвинься, - приказной тон Брюса заставил вздрогнуть. Кларк не шелохнулся, но это не помешало Уэйну лечь на кровать рядом с ним. - Что ты… - Тссс, - он крепко, но бережно обнял Кента. – Ты сильно похудел. Тебе надо больше есть и тренироваться. Супермена нельзя победить так просто, как тебя. Я это исправлю. Начнем с питания. Наверняка заставил свою кухню сублимированной лапшой, я прав? Они лежали в молчании минут десять, пока, наконец, Кларк не решился его нарушить тишину. - Спасибо, что приехал. Вместо ответа Брюс склонился над ним и поцеловал. Из книги Дианы «Принцесса Амазонок»: «Меня часто спрашивают, хочу ли я завести роман с кем-либо из своих коллег по съемочной площадке. Я всегда отвечаю, что нет. Они все хорошие ребята. Они мои друзья, но у каждого из них столько недостатков, на которые я не могу закрывать глаза. Мы встречались с Брюсом Уэйном одно время, но его стремление к одиночеству просто невыносимо. Я пыталась хоть как-то растормошить его, видит Гера, я делала все возможное. Но он просто помешан на этом состоянии. То же самое я могу сказать и о Кларке Кенте. Те несколько свиданий, что у нас были, я чувствовала, что мы отдельно друг от друга. Оказалось, что эти двое могут сколько угодно играть на публику, строя из себя улыбчивых, общительных ребят, но на деле… Мне иногда кажется, что они были бы отличной парой в своем персональном одиночестве». Брюс обнимал так крепко, будто стоило ему хоть немного ослабить хватку, как Кент тут же исчез бы. Установившуюся в комнате тишину нарушало чуть хриплое дыхание, скрип кровати и шорох простыней. - Ты что-нибудь чувствуешь? - голос Брюса, хоть и немного сдавленный, сейчас был по-прежнему спокойным, уверенным, словно между ними ничего не происходило. - Не особо, - виновато выдохнул Кларк. Его дыхание сбивали сильные толчки, вжимающие в кровать. - Не ври. - Ничего, - признавшись, Кларк поджал губы и отвернулся, испытывая глубокий стыд от собственных слов и собственной увечности, не позволяющей ему полностью погрузиться в процесс. - А так? – нежное прикосновение к шее заставило Кларка застонать. – Кажется, знакомство с тибетскими монахами не прошло мимо меня, - Брюс был вполне собой доволен, увидев ожидаемую реакцию. – Есть масса других способов получить удовольствие кроме секса, ты знал? Уши особенно чувствительны, - следующую точку за ухом он задел языком. Брюс умело находил нужные точки на теле, где оно еще не потеряло чувствительность. Из дневника Барри Аллена: «Когда мы сблизились с Брюсом Уэйном, меня очень поразил один факт: этот человек будто бы пропитан насквозь чувством вины. За все, что угодно. Он словно культивирует это в себе очень настойчиво. Иногда кажется, что это его энергетический источник. Я не специалист в этой области, но вроде бы все началось, когда его родителей убили. Мне кажется, именно поэтому он не хочет сходиться с другими людьми. Мало кто способен понять его и не посоветовать обратиться к специалисту». - Брюс, нам надо поговорить, - как-то вечером к Уэйну в гараже подошел его старший сын, перегораживая собой выезд. – Мне кажется, или ты зачастил в Метрополис? - Не говори глупостей, Дик, я езжу туда не чаще… - Раза в день? – перебил его Грейсон. - У меня есть дела в Дейли Плэнет, и ты прекрасно это знаешь! – Брюс возмутился. Он ненавидел оправдываться перед кем-либо, а особенно перед своими детьми, но иногда те так наседали, что это получалось само собой. - У меня бы не было претензий, Брюс, если бы ты не заворачивал на обратном пути к мистеру Кенту. - Чушь, я не… Закончить Брюс не успел, Дик сунул ему под нос утреннюю газету. «Больше, чем друзья?» гласил крупными буквами заголовок Инквизитора, а под ним была фотография Уэйна и Кларка, запечатленных издалека на фоне центрального метропольского парка. Газета оказалась смята в огромный бумажный ком, полетевший в дальний угол гаража. - Ты ведь знаешь, что это не правда, Дик. Инквизитор – желтая пресса. Все это знают, - возмущению Брюса не было предела. Он был зол даже не тем, что их с Кларком небольшой секрет грозился выйти наружу, а животной страстью всяких папарацци докопаться даже до человека, который и ответить не сможет. Из интервью Брюса Уэйна: «Кент – мямля и рохля. Он не может за себя постоять. Он позволяет этим засранцам с камерами залезть к себе едва ли не в задницу, но никогда ни при каких обстоятельствах не то, что в суд не подаст, он даже не ударит. Сколько раз ему говорили: «Кент, это же личное, почему ты никак не защищаешь это?» Знаете, что он говорил? Что ему нечего скрывать. Даже если ублюдки в своих статьях перевернут все с ног на голову, он не разозлится на них». - Вот именно, желтая пресса, Брюс. Ты знаешь, как люди обожают обсасывать сплетни. А эта Лоис Лейн подкинула им пищу для очередной волны слухов. Ему же теперь жизни не дадут. Никто не любит инвалидов и никто не любит гомиков. А тут мы имеем фантастический двойной коктейль для концентрации человеческой ненависти. Уэйн поднял вверх указательный палец и открыл рот, собираясь парировать, но понял, что в словах его непутевого сынка есть крупицы разумного. Он с силой захлопнул дверцу своего Порше, выражая этим свое негодование и обиду на ту писаку, которая посмела все так извратить. - Что там в школе у Тима? - он попытался отвлечься от неприятных мыслей, насильно возвращая самого себя в свою семью, о которой в последние дни просто забыл. - У него все хорошо, - Грейсон сдержал улыбку. – Он молодец, оценки как всегда высокие. А вот Дэмиен снова подрался, и его оставили после уроков. - И? Мне снова надо встретиться с директором? - Не думаю. Скорее всего, твое предыдущее щедрое пожертвование в школьный фонд поможет руководству закрыть глаза на этот инцидент. Из книги Дианы «Принцесса Амазонок»: «У Брюса Уэйна много детей. Дик Грейсон, Тим Дрейк – они приемные. Он усыновил их много лет назад. Есть еще один приемный сын, но я не думаю, что имею право писать о нем больше, чем писали газеты. Вы наверняка слышали имя "Джейсон Тодд", особенно, если живете в Готэме. Правда из-за путаницы с документами до конца не ясно, усыновлен он или нет. Хотя, как я думаю, это не столько путаница, сколько обстоятельства, которые до сих пор больно бьют по всем членам семьи. Дэмиен – самый младший. И он единственный, кто является прямым наследником Брюса. Мать Дэмиена, как это говорится, практически принесла его в подоле, если так можно говорить о десятилетнем ребенке. Я имею в виду, что для Уэйна появление взрослого сына стало огромной неожиданностью. Как и для всех остальных». Едва Кларк пересек порог Инквизитора, он понял, что этот день запомнит надолго. Только пока еще не знал, в хорошем или плохом смысле. - Опровержение? Не смешите меня, - ответила Лоис на робкую просьбу, откусывая яблоко. Она не стеснялась говорить с набитым ртом, разбрызгивая капли сока. – Я давно наблюдала за вами. Можете подать на меня в суд, но от своей статьи я не откажусь, потому что это правда, я уверена. С ней было сложно говорить обо всем, что, так или иначе, касалось ее непосредственной работы, ее статей, ее проектов. - Вы, знаменитости, думаете, что у вас есть право на частную жизнь. Только совсем забыли, что сами выбрали публичность. Так почему все начинают жаловаться потом, когда в полной мере осознают, на что подписались? Она не позволяла вести с собой диалог. Она говорила сама, задавая вопросы, но тут же отвечая за собеседника. - Думаете, что ушли из этого бизнеса? Нет, из него невозможно уйти. Тем более, когда публика боготворит вас. А ведь это правда, мистер Кент. Вы теперь редкий гость на экранах телевизора, но ваше имя у всех на слуху. Я, честно сказать, поражена вами. Очень редко можно встретить человека, у которого почти нет недоброжелателей. Этот монолог длился очень долго и прервался очень неожиданно. - Вот что, я напишу опровержение, если вы расскажете мне, что же произошло в тот день, когда вы, - она кивнула на коляску, - получили свои увечья. Подслушанный в баре разговор Хэла Джордана и Джона Джоннза: «Когда я сообразил, что происходит, было уже поздно. Помнишь, ты часто ругался на ту колонну, что ее никто толком не желает закрепить, все только и ждут, когда кто-нибудь с нее навернется. Артур поставил сотню, что это будет Уэйн. Сволочь, он почти отжал у меня целую сотню!» - Не думаю, что это мне бы хотелось вспоминать, - Кларк посмотрел в глаза Лейн в надежде, что она сама, без лишних слов, поймет, почему эта история до сих пор не озвучивалась в прессе от начала и до конца. - Смелее, Кент. Думайте об этом, как об исповеди или чистосердечном признании, после которого обязательно станет легче, - Лоис только похлопала его по плечу, желая тем самым приободрить. – Ну, или думайте, что делаете это ради опровержения истории, которая вряд ли хорошо отразится на семье готэмского принца, - это был нечестный прием, но Лейн не заработала бы свою репутацию скандального журналиста, если бы не использовала их все. Из интервью Брюса Уэйна: «Я хочу чтобы вы знали, я не испытываю вины за случившееся, что бы кто ни говорил! Нет, я не виноват. Когда я соскользнул с края колонны, пытаясь совершить прыжок с переворотом, Кент сам забрался наверх, хотя не должен был этого делать. Там нельзя было находиться вдвоем. А меня держали страховочные тросы. Мне не нужна была его помощь, со мной бы все было в порядке». Кларк попросил стакан воды. Он немного разволновался. Ему требовалось привести мысли в порядок и упорядочить их, прежде чем начинать свой рассказ. Из дневника Барри Аллена: «Только когда стали проводить расследование, стало понятно, зачем он полез за Брюсом на ту колонну. Кларк был единственным, кто обратил внимание не только на то, что дубль испорчен, когда Бэтмен соскользнул вниз. Удивляюсь, как он смог разглядеть незакрепленный трос! Клянусь богом, если бы он не вытащил Брюса, тот разбил бы голову, упав с такой высоты». - Вы, правда, помогли ему, потому что увидели пустой карабин? Как вы вообще это увидели? Это же невозможно! А вы совершенно точно никакой не криптонец, - взволнованная рассказом, Лоис вытащила из сумочки пачку сигарет и закурила, несмотря на неодобрительные возгласы коллег. Из книги Дианы «Принцесса Амазонок»: «Кларк признался мне в телефонном разговоре, что на самом деле ничего не знал про незакрепленную страховку. Думаю, сейчас я могу раскрыть этот маленький секрет. Он рассказывал мне, что в тот момент в его голове что-то щелкнуло, что Брюс может разбиться. Сработал инстинкт и ничего больше. Я помню тот жуткий хлопок, с которым лопнули крепления колонны, и тот оглушительный удар, с которым она упала вниз вместе с Кларком. Иногда я просыпаюсь в холодном поту, потому что мне снится, как эта громадина летит на меня, а я, оцепеневшая от ужаса, не могу пошевелиться. Чтобы спасти себя. Глупый мужчина. Он не должен был выжить, но я благодарю богов, сохранивших ему жизнь». Покидал редакцию Кларк в смешанных чувствах, он был словно выжатый лимон. Он обернулся, чтобы сказать пару слов на прощание, и застыл, наблюдая, как Лоис Лейн заправляет за ухо прядь волос, закусывая при этом кончик колпачка ручки. Сейчас она казалась беззащитной и нежной, той, которую хочется носить на руках и защищать. В тот самый краткий миг умная, красивая, волевая, она покорила нежное сердце простого застенчивого парня. Это была самая странная, самая несчастная, самая волнующая, но самая настоящая любовь. Любовь, за которой впоследствии наблюдал почти весь мир. - Как долго ты собираешься с этим тянуть? – Диана привычно неодобрительно поджала губы. - Ди, это же не за пончиками сходить, - попытался поддержать друга Брюс. – Но в этот раз она права, ты ждешь, когда Лоис сама припрет тебя к стенке и потребует обручальное кольцо? – в этом вопросе он поддерживал подругу. - Нет, но вам не кажется, что все развивается слишком быстро? – Кларк напоминал школьника, которого за плохие оценки отчитывают оба его родителя. - Быстро?! – Брюс и Диана возмутились одновременно, чем привлекли внимание других гостей ресторана. - Ты ухаживал за ней два года, пока она, наконец, не согласилась с тобой встречаться, - Диана пригрозила ему вилкой с наколотой на зубчики долькой помидора. - И еще полтора года вы официально пара, - продолжил за нее Брюс. – Да она только и ждет момента, когда ты прикатишься к ней с заветной бархатной коробочкой и скажешь все, что необходимо. - Но Лоис не такая. Она не любит свадьбы, официоз… - Кларк, любая девушка мечтает о свадьбе, - перебил его Брюс и тут же получил тычок под ребра от Дианы. – Хорошо, не любая, но Лоис точно из числа тех, кто этого хочет. - И потом, любая девушка мечтает стать женой Супермена, - продолжила Диана. - А если не мечтает, то она психически не здорова, и я рекомендую показать ее специалисту, - Уэйн захрустел салатом. Электронный блог пользователя Найтвинг: «После тех банкетов, что закатывает мой батя по поводу и без, свадьба, на которую нас пригласили, показалась мне чересчур простой. Это была маленькая часовня в Смоллвилле, в которой очень сильно пахло соломой и, готов поклясться, навозом! (Вывешена фотография Кары Кент) Смотрите, с какой цыпочкой я там закуролесил. Комментарии к посту: От пользователя Арсенал: «Найтвинг, где у нее сиськи? От пользователя Л.Лэнг: Не понимаю Лоис. Разве она не осознает, что у них никогда не будет детей?» - … он предпочел вернуться на Землю. Продолжение следует, - Кларк с видом победителя поставил точку. Последнюю точку в этой главе и этой книге. Лоис поставила на стол стакан лимонада, который только что принесла с другими покупками из магазина. Она обняла своего мужа со спины, положив подбородок на его плечо. - Очередная книга закончена, Смоллвилль? - она пробежала глазами по последним строчкам на мониторе. – Откуда в тебе столько фантазии? – она поцеловала Кларка в висок. – Так, что это? Ты горячий? В твоей голове снова кипит работа над продолжением? Эх, ты ведь только что закончил очередную книгу, дай себе немного времени передохнуть. - Никакого отдыха, Лоис, - Кларк осторожно дернул девушку за руку, усаживая к себе на колени. – Я хочу свозить свою жену на Филиппины в этом году, а ты предлагаешь мне отдохнуть. Ну уж нет! Лейн крепко обняла его и поцеловала, чуть охнув, когда руки Кларка обхватили ее талию. - Я люблю тебя, Смоллвилль, - с улыбкой произнесла она. - Лоис, я… - закончить он не смог. Его лицо исказила гримаса боли. Он судорожно вцепился в подлокотники кресла с такой силой, что стальные стержни заскрежетали, будто их собираются вырвать из креплений. Кларк застонал, но его стон скоро перешел в животный вой. - Кларк, милый? – Лоис забеспокоилась. Она соскочила с его коленей, едва Кларк изменился в лице. – Боже, снова? – Она схватила со стола радиотелефон и лихорадочно надавила на кнопки, вызывая «911». – Пожалуйста, держись, милый. Из книги Дианы «Принцесса Амазонок»: «Я хорошо помню наш последний разговор с Кларком. Тогда он мало что сказал мне, много улыбался ободряюще, хотя это должна была делать я. Он сказал мне, что все обойдется, все будет хорошо. Он говорил это в своей обычной манере, легкой, непринужденной, и я поверила ему безоговорочно, несмотря на то, что в его глазах видела бесконечную боль и усталость». Собравшихся было очень много. Начавшийся еще ранним утром ливень не отпугнул никого. Поклонников можно было узнать в толпе с легкостью: они держали в руках стафф с символикой Супермена. И с каждой минутой народу все прибывало. Казалось, здесь собрался весь Метрополис. Лоис стояла рядом с Мартой, приобнимая ее за плечо одной рукой. Коннор держал над ними раскрытый черный зонт. Старушка больше не плакала, Лоис тоже. Из интервью Брюса Уэйна: «Я не хотел ехать. Когда я услышал эту новость, я не поверил. Будто бы меня обманули. Но не врачи. Меня обманул Кент. И это я простить ему не могу». Диана, Хэл, Барри и Брюс стояли вместе в стороне от процессии. Они молчали, без лишних слов делясь своими переживаниями и эмоциями, переполнявшими их. - Лютор пришел, - без каких-либо эмоций бросил Аллен, заметив в толпе знакомый лысый затылок. - Я не удивлена, - в тон ему ответила Диана. Из дневника Барри Аллена: «Лекс и Кларк не были врагами, но всю жизнь, сколько я помню, они были соперниками. Несмотря на это, даже Лютор восхищался внутренней силой, горевшей в Кенте. Кажется, в этом мире не было равнодушных, потому что в тот день я видел людей, прибывших из других стран, чтобы отдать последние почести. У каждого в руках была заключенная в бриллиант буква «С». И у каждого она осталась в сердце» Кларк Кент был похоронен на центральном кладбище Метрополиса. А через несколько дней в главном городском парке был установлен памятник Супермену, на плече которого гордо, расправив крылья, восседал лысый орел. Каждый день кто-нибудь приносит к постаменту игрушечные фигурки, значки или календари с изображением величайшего героя. Подслушанный в баре разговор Хэла Джордана и Джона Джоннза: «Давай еще по одной. В память о Кларке, человеке, заставившем нас поверить, что каждый может летать».