Festis bei umo canavarum

      Большинство людей так уверенно говорят о том, что жизнь — это череда страданий, обманутых надежд, несбывшихся желаний и редких выходных, разбавленных кружечкой эля в ближайшем трактире. Или может они имели в виду то, что сам эль — разбавленный? Так или иначе, мне будущее рисовалось лишь в радужных красках. Слишком юна и наивна, сказали бы многие, но я искренне верила в неизбежность счастья. Первой причиной назову свою замечательную семью: добрая мать, мудрый отец и в довесок непоседливые двойняшки. Причем отец являлся одним из лучших магов страны. В своё время был участником Пятого Мора и даже был среди тех, кто одолел Данариуса Тёмного. Отсюда и плавно вытекает вторая причина: унаследовав способности к магии, я имела право обучаться в Цитадели и со временем стать Стражем, как отец. Стоит ли упоминать, что только об этом я и мечтала с ранних лет? Ну, а третьей причиной, крайне весомой, даже чуть ли не главной, был Андерс. — Милая, ты снова задумалась? — ласково улыбнувшись, мама поставила передо мной на стол тарелку с ароматной паслёновой кашей. — Поторопись, а то опоздаешь на занятия. — Ни в коем случае! — я решительно отложила ложку и встала. Опоздать в первый же день занятий — непростительная роскошь. — А завтрак? — удивилась мама. — Я лучше голодной останусь, чем опоздаю. — Голодной тебе будет не до учебы, — вмешался отец, вытряхивая пепел из трубки. Немного подумав, всё-таки села обратно за стол и принялась за кашу. Мама, тихо напевая, сняла с очага чайник и разливала по чашкам травяной чай. Отец удобно устроился в кресле, пускал дымные кольца и поглаживал свернувшегося у него на коленях Бедокура. Дракон урчал от удовольствия, подставляя то левый, то правый бок. Я не сдержала улыбки. В этот момент в кухню ворвался вихрь из визжащей сестры и громко смеющегося братца. — Мама, он снова пригвоздил меня к изголовью кровати, — пожаловалась Бетани, — за косу! — Ябеда, — пробурчал Карвер и получил крепкий подзатыльник от меня. — Эй! — Милый, ну разве можно так обращаться с сестрой? — мама укоризненно покачала головой. — А ну-ка, быстро извинись. Я слегка наклонилась к нему и прошептала: — Еще раз выкинешь такое, я самолично тебя отшлепаю. Мальчишка взвился, но встретив строгий взгляд отца, пробормотал скороговоркой: — Прости-извини-я-больше-так-не-буду. — Карвер торжествующе обвел нас взглядом. — По крайней мере, сегодня! — быстро добавил он и, дернув Бетани за волосы, схватил со стола пару лепешек, а затем выпрыгнул в сад через окно под негодующее восклицание матери. — Вот всегда он так, — беззлобно пожаловалась сестра, уже успев набить рот кашей. Мама лишь покачала головой и метнула грозный взгляд в отца, на что тот лишь пожал плечами, а Бедокур громко фыркнул. Глядя на них со стороны, я расхохоталась. Чтобы ни говорили люди о жизни, на данный момент счастье буквально переполняло каждую клеточку в моем теле, вплоть до кончиков волос. — Мариан, — засмеялся отец, — вот теперь тебе точно грозит опоздание. Продолжая посмеиваться, схватила свою заплечную сумку и, махнув рукой на прощание, выбежала из дома. Прохлада утра была довольно обманчивой. Поднимающееся солнце грозило раскалить день задолго до обеда. Сощурившись, прикрыла глаза рукой, и поспешила вперед. Как только вышла на мощеную дорогу, меня тут же едва не сбили с ног. — Мариан! — Лелиана схватила меня за руку. — Окаменела?! Опоздаем! Вот откуда в столь хрупкой и изящной на вид девушке взялась такая силища? Мне казалось, что при необходимости Лелиана запросто дотащила бы меня до Башни и волоком. На бегу её рыжие волосы развевались точно языки пламени. Засмотревшись, я в очередной раз споткнулась и едва не растянулась в дорожной пыли. — Нет, из-за тебя мы точно опоздаем! — подруга сердито нахмурилась. — Не опоздаем, уже почти пришли, — я примирительно подняла ладони. Очередной поворот вывел на изящный мост через озеро Каленхад, а за ним начиналась главная площадь. Массив из трех башен угрожающе раскинулся перед нами, и мы устремились к распахнутым воротам, куда уже ручейками вливались будущие маги Ферелдена. И хотя мне казалось, что в этой толпе можно запросто раствориться, на деле количество людей не превышало пяти десятков. Как новичков, нас разместили в Главном зале за длинными рядами столов. Но оказалось, что даже перспектива просидеть несколько часов подряд на жесткой деревянной скамье не омрачала торжественного момента. Мой восторженный взгляд блуждал поверх голов сидящих, не хуже голодного Карвера в попытке стащить из кухни пирожок до ужина. Каменная кладка стен Башни учеников пряталась за искусными гобеленами, большинство из которых изображало эпизоды последнего Мора, но толком разглядеть мешали мельтешащие по залу парни и девушки, суетливо протискивающиеся между рядами. Я наконец-то нашла взглядом Андерса, но он увлеченно беседовал с Йованом и меня не заметил. Едва все заняли свои места, в зал вошёл Первый Чародей Орсино. Возвышаясь над нами на своём постаменте, он казался суровым и мрачным. Однако он совсем не был дряхлым седым стариком, каким я себе его представляла. Казалось, что время совсем не коснулось черт его лица и выправки фигуры. Наверняка всё дело в эльфийской крови. — Приветствую будущих магов! — торжественно произнес он в воцарившейся тишине. — Каждый из вас важен для Ферелдена, независимо от того, каким именно даром наградил вас Создатель. Запомните, одинаково необходимы и Мастера, и Стражи, и Целители. Среди магов нет сословий, любое призвание почётно. И только от ваших способностей зависит, кем вы станете. Я старалась не упустить ни слова, но мысли упрямо сбивались. Странное ощущение давило на затылок, отдаваясь еле слышным звоном в голове. Будто ветер застрял между серебряными колокольчиками ловца. Именно это ощущение упорно мешало сосредоточиться. — Я буду преподавать вам основы, — продолжал Чародей, степенно прохаживаясь вдоль рядов. — Начинать всегда положено с истории. Прошу вас внимательно слушать. Стараясь сосредоточиться, я взяла в руки перо и, обмакнув кончик в чернила, приготовилась записывать самое важное. Сидящая рядом со мной Лелиана что-то бегло нацарапала на пергаменте и осторожно придвинула ко мне. «Не оборачивайся» — гласила надпись. Я едва не зарычала от досады. Теперь меня так и подмывает обернуться, хотя раньше и мысли не возникало! Подумав, я решила, что она заприметила Андерса, сидевшего позади нас, поэтому желание постепенно пропало. Между тем Чародей Орсино совершил едва заметный пас руками, будто подкинул что-то невидимое, и под высоким сводом башни возник огромный светящийся шар. Он был разделен на три равных сегмента, каждый из которых пульсировал своим цветом. — Перед вами олицетворение триединства магии в миниатюре. Так сказать, три её начала. Зеленым цветом показан Веридий, названный так за свой цвет, красным — Андраст, в честь пророчицы Андрасте, и синим Лирий, как производное от лириума. В каждом маге в разной степени переплетены Веридий и Андраст. Их уникальное сочетание и определяет наши способности. Если в большей степени преобладает Веридий, то маг станет Стражем. Если наоборот, то Целителем. Если же оба начала находятся в равновесии друг с другом, или близки к тому, то быть магу Мастером. Третье же начало — Лирий никогда не сочетается с первыми двумя. Как созидание несовместимо с разрушением. Веридий олицетворяет агрессию, Андраст — мир. Именно их взаимодействием создается жизнь. Лирий в свою очередь — это разрушение, смерть. И маг, чья сила обусловлена Лирием, несёт гибель для остального мира. Ярким примером служит разразившийся двадцать лет назад Пятый Мор. Возглавивший армию против Ферелдена Данариус Тёмный как раз обладал силой Лирия. И лишь объединив силы, наши маги смогли одолеть его. К счастью, Лирий проявляет себя раз в столетие, так что еще много мирных десятилетий нам обеспечено. Тогда у вас должен возникнуть закономерный вопрос: зачем в мирное время нужны Стражи? — Дыханье Создателя! Какая скукотища! Все это знают почти с пелёнок, для чего в пустую сотрясать этот пыльный воздух? — прошептала рыжеволосая подруга. — Я сейчас точно засну. Я ничего ей не ответила, стараясь не упустить концентрацию. — Стражи хранят священный Камень Ферелдена в Башне Бдения. Согласно преданиям, Создатель совместил три начала в одном кристалле, и сила всех магов нашего мира не идет ни в какое сравнение с его мощью. Потому никто не имеет права обладать им. Многие Стражи погибли во время Пятого Мора, защищая камень ценой своей жизни. Чародей принялся рассказывать о Мастерах и Целителях, и я, к своему стыду, перестала напряженно вслушиваться. У меня была твердая уверенность, что я стану Стражем. Просто однажды мне выпала удача приоткрыть завесу своего собственного будущего. По соседству с нашим домом жила тетушка Инес. Она отличалась несколько вредным характером и не чуралась вставить крепкое словцо. Однако со мной она была вполне приветлива и частенько приглашала на травяной чай. Её уникальностью было то, что она выращивала в своём саду диковинные растения. Тем самым снискав славу на весь Ферелден. Поговаривали, что даже сам король Кайлан приглашал Инес наставлять его садовников. Но помимо этого, тетушка обладала редким даром показывать будущее. Частенько можно наткнуться на вереницу молодых девиц у её калитки. Чего уж греха таить, я и сама накануне начала обучения решилась заглянуть в уготованную судьбу. Инес выслушав мою просьбу, лишь лукаво улыбнулась и, напоив меня ароматным настоем, приоткрыла завесу времени. В голове промелькнуло лишь два мгновения. Сначала — как мы с Андерсом произносим клятвы верности друг другу перед свадебным алтарем. А в следующий момент я увидела, как спешно вбегаю в Башню Бдения. Правда после увиденного, мной иногда овладевала беспричинная тревога. Сама никак не возьму в толк, что было не так. С Андерсом мы уже давно влюблены друг в друга, так что свадьба не стала для меня неожиданностью, а вот вторая картина свидетельствовала о сбывшейся мечте. Ведь только Стражи могли войти в башню, где хранится Камень. Наверное, меня просто немного беспокоил тот факт, что я была очень взволнована и напряжена. Но думаю, не стоит так переживать из-за трехсекундного эпизода. Убаюканная неспешной речью Первого Чародея я и не заметила, как подкралось время обеда. — Наконец-то! — радостно выдохнула Лелиана, когда он закончил и попрощался до следующего утра. — Если он будет продолжать в том же духе целый год, то я запросто умру от скуки. — Наверняка дальше будет еще скучней, — мои губы исказила усмешка. Подруга лишь обреченно покачала головой. — Погоди минутку, я хочу увидеться с Андерсом. — Успеешь ещё со своим Андерсом наговориться, лучше прогуляйся немного со мной, — и, ухватив за предплечье, Лелиана потащила меня через толпу к выходу из зала. Весь путь она вдохновенно вещала о новых лентах, которые по её собственному опыту подходили как для волос, так и для туфель, красноречиво осуждала цвет мантии Чародея Орсино, и только у самых ворот моего дома подруга спохватилась: — Видела, как он тебя взглядом прожигал? — Как бы я видела, если ты скомандовала не оборачиваться? — я засмеялась. — Я имела в виду не оборачиваться слишком заметно, можно было и украдкой подглядеть, — Лелиана покачала головой. — А так он эффектный, конечно. — Андерс всегда эффектный, — пожала плечами я. — Да при чём тут твой Андерс? — она неожиданно вспылила. — Я ж тебе не про него говорю! — Да? — опешила я. — А про кого тогда? — Про того типа который всё утро сверлил взглядом твой затылок, белый такой. В смысле волосы у него почти белые. Очень даже симпатичный. Вот только шрам всё впечатление портит. — Шрам? — Левая бровь у него поперек рассечена, — Лелиана задумалась. — Интересно, как он его получил? — Ну ладно, посмотрю на него завтра, — я толкнула дверь калитки, — может я ему чем-то насолила? Подруга хитро на меня посмотрела и, махнув рукой, поспешила дальше по улице. Дома оказалось на удивление тихо. Видимо мама с близнецами ушла на рынок. Решив насладиться приятными и редкими минутами тишины за чтением, полезла за своей любимой книгой в сумку. Три раза перевернув всё внутри, вытряхнула содержимое прямо на пол. Но книги не оказалось, вероятно, я каким-то непостижимым образом оставила её в учебном зале. Бедокур, лениво следивший одним глазом за моими поисками с кресла, зевнул и, потянувшись, потопал ко мне. Зарычав от досады, поспешно запихала всё добро обратно в сумку, и, взяв в охапку фыркающего дракончика, вышла из дома. Полуденная жара загнала почти всех неработающих жителей в прохладную воду озера, поэтому я беспрепятственно отпустила чешуйчатого скакать по дороге. Вообще драконов в Денериме, да и во всём Ферелдене, мягко говоря, недолюбливали. Да и кому бы понравились огнедышащие громадины, способные за один удар хвоста сровнять улицу. Поэтому в первое время отец опасался, что найденного им в лесу раненого детеныша дракона придётся отдать в Башню. Но за те семнадцать лет, что уже обитал в нашем доме этот хвостатый безобразник, он совсем не изменился. Видимо был таким от природы. А еще он был страшно прожорливым и вредным. Тут как назло Бедокур с разгона влетел в пышный розовый куст у самых ворот дворца. Быть отчитанной за вредительство королевского сада мне не улыбалось. Поэтому я поспешила выудить его за хвост и, подхватив на руки, бегом пересекла пышущую жаром площадь, чтобы скрыться в прохладе каменного зала Башни. В коридорах было пустынно и до невозможности свежо. Опустив дракона на каменный пол, я побрела в учебный зал, попутно рассматривая сцены сражений на стенах. Моё внимание привлек центральный гобелен, который закрывал почти всю стену. На нём был изображен безобразный скрюченный в агонии человек, вокруг которого возвышались маги в расшитых золотом мантиях. Скорее всего, эта сцена главного боя двадцатилетней давности, а именно момент победы над Данариусом Тёмным. Помпезности автора я не разделяла. Да и вообще сомневалась в достоверности изображенных людей. Тёмный маг больше походил на ходячий труп, чем на могущественного чародея. — И сколько их было на одного? Спокойный голос прозвучал так близко и неожиданно, что я резко отшатнулась к стене, больно ударившись плечом. С досадой потёрла ушибленное место и с недовольством уставилась на виновника. Стоящий рядом незнакомец задумчиво смотрел на гобелен. Пепельные волосы едва касались ушей, и это выдавало в нём чужеземца, ведь в нашем городе мужская половина населения горделиво носила волосы до плеч. — Около сорока человек, — нахмурившись произнесла я. — Герои, — презрительно усмехнулся он и перевёл взгляд на меня. Едва различив глубокий шрам, пересекающий левую бровь, я поняла о ком мне рассказывала Лелиана. Хотя вопреки её мнению, он нисколько не портил лицо, скорее придавал еще большей загадочности. Я никак не могла сообразить, как он смог подойти ко мне столь незаметно? И от досады на себя, на вернувшийся звон колокольчиков в голове еще больше хмурилась, глядя в насмешливые зеленые глаза. Затянувшееся молчание прервал Бедокур, чем несказанно меня удивил. Дракон подскочил к незнакомцу и требовательно застучал хвостом по каменному полу. Я даже приоткрыла рот от изумления. Мой дракон пусть и не проявлял открытой агрессии вне нашей семьи, но близко к себе никого не подпускал. Андерс как-то пытался дотронуться до него, так он ему едва палец не откусил. Незнакомец взял Бедокура на руки, а тот в ответ довольно засопел и выпустил парочку дымных колец через ноздри. Отмерев, сдавленно произнесла: — Такого я от тебя совсем не ожидала, Бе­докур. — С таким-то именем, — незнакомец обратился к чешуйчатому предателю, — даже страшно спрашивать, как зовут твою хозяйку. Я не на шутку разозлилась. Сложно сказать, что мне больше всего не понравилось: неожиданная симпатия дракона к постороннему, или же сам посторонний. Не обращая внимания на возмущенное драконье пыхтенье, молча забрала питомца обратно. И не оборачиваясь, поспешила в учебный зал за злополучно забытой книгой.