Хранитель Леса

Спасающийся бегством молодой мужчина рассекал ночную лесную тишину, заставляя неспящих ночных обитателей леса пугаться внезапного источника шума. Его, некогда дорогое, синее одеяние, расшитое золотом, превратились в лохмотья. Из рваной раны на плече ручьем лилась кровь, пачкая и без того уже испорченную одежду. Молодое лицо с идеальными чертами было искажено от страха и боли, а до этого хорошо уложенные темные волосы теперь болтались перед глазами, мешая бежать прочь от опасности. Щелчок, острая боль, крик и падение. Тяжело дыша, сквозь боль, мужчина потянулся к капкану. Огромное их число охотники расставили по всему лесу из-за внезапного прироста одичалых оборотней. Оборотни… Этих тварей за последнюю пару лет увеличилось в количестве чуть ли не вдвое, и никто не знал причин этого внезапного прироста. Пока что самой правдоподобной версией являлось то, что укус оборотня в полнолуние обращал несчастных жертв в таких же тварей. Но слухам недалеких людей не всегда можно доверять. Дрожащими пальцами, сквозь слезы и боль, мужчина пытался разжать крепко сжатые дуги капкана с острыми зубьями, царапая нежную кожу рук. И вот, казалось, что дуги поддались, почти выпуская из своей крепкой хватки, но непослушные, ослабленные руки соскользнули, и капкан резко захлопнулся, заставляя вновь закричать от неимоверной боли и упасть обессиленно, смиряясь со своей со своей судьбой. Сил бороться уже не было. А ведь изначально все казалось таким невинным. Ему всего лишь хотелось набрать редких ингредиентов для зелий в глубине леса, идя туда вместе с охраной. По неизвестным причинам оборотни больше предпочитали нападать на магов. Он нанял проводника эльфа — тот беззастенчиво расхваливал себя, утверждая, что знает лес лучше, чем кто-либо. К тому же, цену назначил достаточно малую. Это не вызвало никаких подозрений, как и странный, нечеловеческий блеск в глазах. Все это была ловушка. Осознание этого пришло, когда они резко остановились в глубине темнеющего леса, а проводник прямо на глазах стал превращаться в одну из этих тварей. Моментально среагировавшая охрана не помогла, они были разорваны на куски буквально за несколько секунд прямо на его глазах. Время для него словно замедлилось. Он в немом ужасе смотрел на содрогающееся в предсмертных конвульсиях тела, окрасившие поляну в красный цвет, и не мог отвести взгляд. После расправы с охраной зверь повернулся к нему, грозно рыча, демонстрируя свои когти и клыки, с которых еще капала кровь. Было сложно представить, что этот зверь, стоящий на двух лапах, с острыми, как бритва, когтями, в несколько раз превышающий ростом взрослого мужчину, светящий своими кроваво красными глазами, всего лишь несколько минут назад был миловидным эльфом. Мужчина не имел раньше дел с этими существами и не представлял, как с ними бороться. Когда он очнулся от холодного ужаса, единственно-верным решением было бежать. Но он не успел сделать и шагу назад как зверь вдруг набросился на него, заваливая на землю. Мужчина больно ударился головой, от чего перед глазами пошли черные круги, похожие на те, что оставляет после себя упавший в воду камень. Оборотень полоснул когтями по груди жертвы, рвя дорогую плотную ткань и оставляя кровавые полосы на нежной смуглой коже. Мужчина закричал от страха и боли. Но это было только начало. Следующее, что он почувствовал, была резкая, острая боль в плече. Зверь вгрызся в плоть, и тело пронзила невыносимая боль, заставляя кричать, надрывая голос до хрипа. Время словно замерло, делая момент пытки для жертвы еще невыносимее. А паника медленно поглощала сознание, пытаясь сделать безвольной куклой, которую буквально рвут на части; безвольной куклой, способной только на жалкие мольбы о помощи и пощаде, которую никто не услышит. На свое собственное удивление, мужчина смог собрать остатки разума и сил, и использовать одно из сильнейших своих заклинаний — огненную вспышку. Она озарила небольшое пространство между ними, подпаливая траву, одежду, шерсть. Это заставило зверя отскочить на пару метров от мужчины и свалиться на землю. Огонь обжег большую часть грудной клетки оборотня, так что запахи сожженной кожи и паленой шерсть витали в воздухе отвратительным смрадом, вызывая рвотные позывы. Зверь слабо пошевелился, смотря на него своими красными глазами, переполненными ненавистью и животным гневом. На заклинание ушли все его оставшиеся силы, а рука была немного обожжена. Вот что бывает, когда используешь заклинание уровня мастера без должной подготовки. Как можно скорее поднявшись на ноги, с кружащейся головой и с сильной болью в теле, маг побежал прочь, надеясь, что лесной мрак скроет следы. Если бы все было так… Сейчас, лежа на холодной, мокрой от росы земле, он медленно истекал кровью, смиренно ожидая своей участи. Где-то на подкорках еще незамутнённого сознания мужчина надеялся, что умрет от кровотечения до того, как его найдёт зверь. Глубоко вздохнув и закрыв свои карие глаза, маг прислушался к своему окружению и сердцебиению. И думал. Думал о том, что он не успел совершить за свою короткую двадцатитрехлетнюю жизнь. О том, что многому не научился, не узнал, и, возможно, уже никогда не узнает. Грудную клетку сдавило от отчаяния, заставляя скупые слезы литься из закрытых глаз. Желание впасть в истерику было велико, но он слишком устал что бы даже плакать в полный голос. Плакать от жалости к самому себе; от всего ужаса ситуации; от того, как перед глазами всплывает во всех красках убийство его охранников. Их лица были искажены в агонии, а он, один из самых приближенных к королю магов, нечего не сделал. Но мог… Он открыл глаза, не желая больше видеть ужас, совершившийся сегодня. И увидел звезды. Обычные звезды, что игриво светили ему, переливаясь в небе, словно бриллианты на тонкой молочной шее юной дамы. Стало безумно жалко… Жалко, что он прежде не обращал внимания на такие простые, повседневные, и такие безумно красивые вещи. Жалко, что никогда прежде не интересовался самими звездами, или хотя бы сказками о них, что казались ему неправдоподобными и местами смешными, но такими по-своему красивыми и интересными. И было безмерно жалко, что это, видимо, был последний раз, когда маг мог полюбоваться ночным небом. «Это глупо…» — вдруг подумал он, однако желание все же загадал, несмотря на отсутствие падающих звезд. Он загадал после смерти вспыхнуть яркой белой точкой на темно-синем, бархатном небе. Послышались тяжелые шаги, и тело его парализовало страхом — лишь мелка дрожь пробирала его. Он глубоко и тяжело дышал, словно пытаясь вжаться в сырую землю, чувствуя накатывающую панику с отзвуком тошноты. «Ну, все, Николай, это конец…» — промелькнуло в сознании, и он отвернул голову в сторону, не желая сталкиваться со своей участью лицом к лицу. Зверь все ходил рядом, скалясь, рыча, присматриваясь, блестя красными глазами во мраке, отягощая момент, пытая долгим ожиданием участи. А Николай все смотрел в кромешную тьму леса, тяжело, словно выброшенная на берег рыба, дыша, и пытаясь подавить панику. Как вдруг в этой тьме заблистал свет. Он исходил от оленя, что чинно выступал из мрака между вековыми деревьями. Мужчине подумалось, что он уже сходит с ума от паники, или это галлюцинации от потери крови. Но нет, вот он, благородный олень, с большими, ветвистыми рогами, прямо перед его взором. Николай никогда не видел столь прекрасного зрелища, и от переполняющего восторга маг забыл, как дышать. Он просто таращился на оленя, стараясь запомнить каждую деталь этого существа, каждый шаг, каждый поворот головы, желая лишь унести эти последние мгновения созерцания прекрасного с собой. Вдруг олень повернулся в сторону Николая, и, замерев на мгновение, рванул в его сторону. По мере своего приближения он начинал светиться все ярче и ярче, освещая пространство, становясь лишь светящимся силуэтом оленя. Заметив источник света столь яркий, оборотень отвлекся от мага и обратил свое внимание на нарушителя, злобно и громко зарычав. Взвыв, разрывая мертвую тишину, он кинулся на оленя. Казалось, лишь секунда потребуется лапе с длинными и острыми когтями, чтобы превратить грациозное и прекрасное существо в кровавое месиво. Но… Секунда — и силуэт оленя превратился в силуэт человека. Секунда — и в руках человека появился посох, направленный на зверя. Секунда — и яркая солнечная вспышка озарила темный лес. Николай успел закрыть глаза прежде, чем волна света достигла его. Открыв глаза, Николай увидел фигуру мужчины с оленьими рогами, что держал уже затухающий посох. Он возвышался над дымящимся, обгорелым трупом бывшего зверя, в момент своей смерти превратившегося обратно в эльфа. Лес снова погрузилось во мрак.  — Ты в порядке? — спросил Николая обеспокоенный голос, проглатывающий букву «р». Но Николай не смог ответить, ибо его голос охрип, а голова начала сильно кружиться. И, прежде чем неизвестный подошел, Николай потерял сознание.