Стены

       Прошло дня три с того момента, как усиленный поиск новых УПМ перешёл в пассивный режим. Окончательно эту смену обозначил визит командора Военной Полиции в Генштаб. Тогда-то главнокомандующий порекомендовал Доку снять часть внутренних патрулей на улицах города, оставив лишь усиленный досмотр грузов и контроль граждан на въезд и выезд. Найл согласился с этим решением, но если честно он ему удивился. Ему казалось, что сейчас не время ослаблять контроль над улицами и безопасность. Следующий удар может прилететь откуда угодно и крайне важно оперативно на него среагировать, чтобы не допустить больших жертв. Поэтому Док несколько недоумевал холодной уверенности Закклая в этом вопросе, но решил довериться опыту старшего. Тем же вечером почти все солдаты Гарнизона были освобождены от этих дополнительных патрулей. Найл отчитался и о проделанной им работе за прошедшие дни, во время которых Дариус неспешно копался в прошлом, принося больше пользы прежде всего самому себе, а не общему делу. Командор полиции рассказал, что вроде бы нашёл след приводов в Подземном Городе, но увы без особых доказательств. Могла иметь место банальная подозрительность. Выслушав все произошедшее, что провернул Док в подземельях, Закклай сказал, что тот всё сделал правильно, потому что ситуация сейчас достаточно шаткая. Арестовать неугодных, виноватых, и не очень, они всегда успеют, и лучше делать это когда в газетах будут печатать хвалебные заголовки, а не ставящие в сомнения простых обывателей. Найл рассказал, что они расследуют убийство солдата Гарнизона в Яркеле, опрашивают свидетелей. Так же они нашли владельца лошади и телеги, обнаруженных на грузовой станции. Фермер рассказал, что тем днём, когда и произошёл инцидент с УПМ, у него в самом деле наняли повозку и обещали вернуть её до полуночи. Само собой своё имущество честный фермер смог получить только спустя несколько дней. Портрет убитого на грузовой станции пожилой мужчина не опознал, ровно как и словесные описания людей, попавших под подозрение Найла.        Часть из них была вежливо прислана полицией Подземного Города и содержала в себе описания людей из банды Тарфу. Хорошая попытка, жаль что без особого результата. Но Док исходил из того, что лучше уж иметь живого свидетеля, чем не иметь его вообще. Командор отметил хорошую работу сотрудников полиции в Яркеле и поругал отделение в Подземелье. С этим ничего не мог поделать ни он, ни Закклай. Вниз стекались отбросы жизни, и добровольно там мало кто хотел работать. Да и место через какое-то время меняло людей. Если раньше сцена того, как неудачливого ребёнка заталкивают в переулок, попутно завязывая тому рот, будила праведную ярость и побуждала остановить насилие, то спустя несколько лет это зрелище становилось чем-то будничным, неизбежной правдой той жизни, в которой и самому приходилось вертеться. Болезни, грязь, плохой воздух, отвратительные продукты, отсутствие света, высокая смертность, люди, не признающие закон. Быстро решить эти проблемы не мог никто, поэтому командор ограничился лишь дисциплинарными мерами и увеличил количество проверок в зимнем квартале, чтобы подчинённые не расслаблялись. Говоря о Яркеле, Найл так же поделился и тем, что торговцы, с помощью коих смогли увести проверяющего со станции, арестованы и пока молчат. В их домах ничего подозрительного обнаружено не было, родственники и знакомые не смогли сообщить что-нибудь новое или хотя бы полезное для следствия. Дариус же посоветовал «надавить» на них и ускорить процесс, так как весомый повод для таких мер в принципе есть, а времени нет. Док решил, что даст людям время на чистосердечное. Главнокомандующего больше заинтересовало участие людей Берча в этой афере. Про эту сторону дела он спрашивал Найла больше прочего. Владельцы опиумной курильни обычно сидели тихо и не высовывались, редко возникающие проблемы всегда решали сами и неприметно. Благо опыт был, Берч пришёл наверх из подземелий, точно так же как и недавняя гостья Закклая. Дариус быстро смекнул, что она-то и предупредила того о случившемся, иначе откуда такая готовность к визиту полицейских? Доку всё это было невдомёк, впрочем как и то что же на самом деле крутилось в голове у главнокомандующего. В конце беседы Найл пребывал в твёрдом и уверенном расположении духа. Он сделал всё что мог, ухватил пару зацепок. Когда оппозиция предпримет следующий шаг они смогут среагировать на него быстро и точно.        Но так уж вышло, что первый удар был нанесён за пределами стены Сина, куда не дотягивался ни Док, ни Закклай. Во всяком случае быстро. Произошёл он дня через три после визита Делроя Фрица в Генштаб. И немного не там, где ждал командор Военной Полиции. Случилось это не так уж далеко от Троста, на восточной дороге, пролегающей от самого Каранеса. И первыми, кому пришлось столкнуться с людьми, не жалующими нынешние власти, стали солдаты Гарнизона. Наименее причастные к делам политики, потому что Пиксиса всегда занимали свои обязанности, жизни подчинённых и надёжность защиты стен, а не вот эти хитросплетения политики. Единственный раз за всю свою многолетнюю карьеру, когда он счёл необходимым вмешаться, так это революция, устроенная Эрвином. Однако пострадали именно его люди, отряд который он отправил из предосторожности встречать конвой королевы Хистории. Дот не мог знать, что конвой принял решение двигаться дальше, он принял это решение встретить их в обозначенном маршрутом месте интуитивно. Безопасность в таких вопросах отнюдь не лишняя. И поступил Пиксис правильно, хотя бы потому что никто из королевской свиты не пострадал. Отряд, под руководством Рейнбергер, караулил прибытие высоких гостей уже почти второй день, по сменно ночуя в палатках. Это перепутье в заявленном маршруте отмечалось как опорный пункт встречи. Место значимое для путешественников, большая часть дорог и троп выводили именно к нему, мимо не проедешь. А дальше начиналась почти открытая местность аж до самого Троста. Второго такого перекрёстка дорог просто не было, самое логичное место встречи. Так же рассуждали и налётчики. Солдаты верхом на лошадях от скуки патрулировали дорогу, просматривали горизонт, ожидая конвой, который вполне мог и не прибыть. Осень не жаловала людей тёплой и мягкой погодой — моросил дождь, временами прекращаясь. От промокания спасали плащи и полдюжины развёрнутых палаток. Большая часть лошадей выглядела неопрятными из-за линьки, но особого недовольства погодой не выказывали. Солдаты тоже, ведь если не вникать, то это было сродни походу только без движения и утомительных переходов.        Коротали они время за разговорами, небольшими патрулями. Анка же старалась не терять бдительности и почти не спала. Впрочем ей было не привыкать, это хоть какое-то разнообразие от её организационной работы. Всё же они все прежде всего солдаты, а не бумажные клерки. Пиксис был прав и в том, что девушка едва ли не единственная его помощница, которой хватало чувства сознательной ответственности. Она лично проследила за упаковкой провианта и всего необходимого, ничего лишнего, что могло бы мешать. Горячительные напитки в том числе, поэтому время ожидания шло самым спокойным образом. Анка, подбоченившись, сидела на лошади и упрямо разглядывала даль дороги в восточной стороне. Солнце давно зашло за тучи. Из-за высокой влажность горизонт хорошо не просматривался, видимость была ограничена примерно стами метрами. Девушка очень надеялась, что не опустится туман и не сведёт поле зрения к минимуму. Они конечно разведут два костра, возьмут факела, но останутся на небольшом пятачке дороги. По ткани плаща стали сильнее барабанить капли. Рейнбергер поправила капюшон и повернулась в другую сторону. Вдалеке из серой пелены дождя показались очередные путники, и так как они двигались с запада, то это наверняка не конвой. Девушка устало выдохнула, наблюдая за тем, как вырисовываются фигуры людей, лошадей, даже одной повозки. «Неудивительно, многие берутся перевозить грузы. Все готовятся к зиме», она дала знак солдатам освободить часть утоптанной дороги. Собственно за последние сутки мимо проезжало достаточно много людей с телегами, забитыми какими-то припасами и скарбом. Сквозь звуки мороси стал доносится слегка искажённый скрип колёс, мягкий стук копыт. Всадники были в длинных, серых плащах. Помощница командора равнодушно смотрела как они приближаются к солдатам, как вдруг что-то привлекло её внимание. Какая-то деталь. Если уж на то пошло их было предостаточно, но первая, которая заставила девушку присмотреться повнимательней, была в оценивающих взглядах этих путников. Они именно присматривались к солдатам, укатанных в зелёные, военные плащи с нашивками роз. И что-то в этих пристальных взглядах, осторожно брошенных из-под края капюшонов заставило Рейнбергер нахмуриться.        Всадники приближались, девушка отметила про себя что их много. Почти что три десятка. Многовато для простой перевозки груза. Одежда, полы плаща полностью скрывали их силуэты и вполне могли прятать под собой оружие. Ладно бы у нескольких, но так было у всех путников, как будто представляли собой какое-то подразделение. Анка, не отдавая отчёта, что делает, потёрла задумчиво щёку и заправила прядь волос за ухо. Шествие начало проезжать их развёрнутый мини-лагерь. Повозка была полупуста и прикрыта брезентом. Всё это убедило внутреннюю подозрительность и девушка сделала знак рукой своим подчинённым. Пока те озадачено разворачивали лошадей, хмуро осматривали незваных путников, поправляли ремни винтовок, она обратилась к человеку, сидящему на убогих козлах. — Остановите повозку, — командная интонация не допускала никаких возражений.        Всадники послушно остановились, почти что замерли. Мужчина, который возглавлял это шествие повернулся к девушке, пока его спутники тихонько переглядывались. Холодный, недобрый взгляд. — Откройте брезент, — Рейнбергер старалась выглядеть непреклонной, чтобы скрыть внезапную внутреннюю неуверенность.        Её солдат не намного и больше, чем этих всадников. Да к тому же часть сидит в палатках, отдыхая от бдений. Условия складываются не в пользу её отряда. Но и отпускать этих людей просто так она не собиралась, что-то тут было не так. — Зачем? Мы просто едем в родную деревню, у нас и так всё перевернули на выезде из Троста. Кому здесь мы мешаем? — ведущий задал этот вопрос нарочито сухо, пытаясь просто избавиться от очередного осмотра. — У армии есть приказ от Генштаба, мы имеем право досматривать любой груз и за пределами городов. Откройте брезент, — повторила Анка спокойным, но решительным тоном.        Так как никто сразу не подчинился, некоторые солдаты сняли винтовки и перехватили их поудобнее, пока не наводя их. Ведущий обернулся и кивнул, одновременно как-то дёрнув плечом. Всадники разъехались, открывая доступ к телеге, где извозчик уже медленно возился с завязками. Пальцы соскальзывали с мокрых шнурков, а может он просто медлил таким образом.        Наверняка определить было просто невозможно. Двое солдат направили лошадей поближе к повозке, чтобы осмотреть содержимое, как только человек откинет ткань брезента. Никто ничего не говорил, тишину прерывала лишь дробь дождя, да редкое пофыркивание лошадей. Анка быстро переводила взгляд то на одного незнакомца, то на другого. Тут были и мужчины, и женщины. Хлопанье брезента, внимание переключается на телегу, один из солдат чуть наклоняется, чтобы рассмотреть содержимое. Тут где-то в стороне один из подчинённых закричал. — В сторону!        Анка интуитивно отпрянула и попыталась развернуться. Раздался сначала один выстрел, затем второй, уже точно из винтовки. Одна пуля просвистела в двух дюймах от лица девушки. От испуга лошадь встала на дыбы и это спасло Рейнбергер от следующей пули, влетевший в шею животного, девушка упала на землю, крепко приложившись затылком и локтем, а собственная винтовка, висящая на плече, врезалась в спину, заставляя выгибаться от боли. Началась стрельба, точнее незнакомцы почти что в упор расстреливали людей Гарнизона, которые среагировали не столь быстро. Анка откатилась в сторону, чтобы не попасть под падающее, дёргающееся в конвульсиях тело лошади. В воздухе запахло порохом и кровью. Это совсем не тоже самое, что встреча с титанами, поэтому мгновенно собраться не удалось. Она часто дышала пытаясь унять боль в спине и лёгкое помутнение, звон в голове. А в этом деле каждая секунда равнялась нескольким минутам. Девушка кое-как смогла сесть и даже сделать пару выстрелов. Налётчики были явно готовы к такой стычке, армия не очень. Они палили друг в друга около двух минут, потом незнакомцы принялись отступать пустив лошадей галопом, хотя преимущество было на их стороне. Пара выстрелов вдогонку. И всё, снова тишина. Нет, не тишина. Анка слышала хриплое ржание её лошади, истекающей кровью, стон одного или двух её подчинённых. Она кое-как встала на ноги, вся уляпанная в мокрой земле, подошла к животному, навела винтовку и выстрелила тому в голову. Судороги и мучения прекратились.        Потом девушка огляделась, перекрёсток заметно обагрился кровью, но капли воды разбавляли её до блекло-красного, помогали утекать и впитываться в землю. Рейнбергер облизнула губы и почувствовала знакомый металлический привкус. Провела ладонью по губам и поняла, что из носа течёт кровь. «Наверное от удара головой», пронеслось в голове, пока она делала пару неуверенных шагов к своим людям. Они же уже поскакивали с лошадей и собрались вокруг лежащих на земле, оказывая первую помощь. Двое убитых, и восемь раненных, трое из которых выглядели очень скверно. Одному задело шею, но кровь удалось остановить подобием жгута хотя бы на время. Одной девушке несколько пуль влетело в живот, кровотечение не прекращалось, пусть шло не так обильно. Ещё один парень харкал кровью из-за пробитого лёгкого. После наложение ему повязки стало получше. Остальные отделались ссадинами, царапинами, пара сквозных ранений рук и плеч, ничего опасного для жизни. Трупы накрыли плащами. — Нужно послать гонца в Трост за помощью, — сказала одна девушка, — мы не сможем сами перевести раненых, да и нам нужно больше людей. — Мы не можем сейчас разделяться, — покачала головой Анка и поморщилась, голова ощущалась невероятно тяжёлой, — во-первых они же не просто так здесь проезжали, они ждали конвой королевы. Во-вторых они могли не уехать далеко, а остаться караулить, если мы пошлём кого-то, то где гарантии, что его не пристрелят по пути? Я не хочу терять больше людей.        Ответственность выбора и вытекающих последствий неприятным грузом ложились на плечи Рейнбергер. Она не знала, как лучше ей поступить. Отправить за медиками и подкреплением или стоять здесь и ждать этот чёртов конвой. В первом случае они разделятся и ослабят себя, но получат через время поддержку. Во втором же они ещё в неплохом численном составе будут готовы к внезапному нападению, а когда прибудет королева со своей охранной, их силы увеличатся. Они вместе двинутся в безопасный Трост. Оба решения выглядели логичными, но второе более предпочтительным. — У вас ещё идёт кровь, — отметил один парень, его рука висела на перевязи. — Да, думаю скоро пройдёт, — Анка утёрла струйку крови тыльной стороной ладони.        Голову ей всё же перевязали, стало чуть полегче. Соображалось более связно и девушка решила, что если состояние троих не ухудшится, то посылать гонцов не будет. По крайней мере у них прекратилась литься кровь, если их не трогать, то всё будет нормально. У кортежа должна быть карета, в неё можно будет устроить их и ехать осторожно.        Всего лишь на долю секунды в душу проникло неприятнейшее чувство стыда. Они охранники и провожатые должны были защищать королеву, а по итогу их увидят в таком жалком виде, увидят безмолвные трупы. Но девушка откинула это чувство, она должна думать за сохранность раненных. Своей жертвой возможно они сберегли королевский отряд от внезапного нападения и может спасли больше жизней, чем потеряли. Налётчики вряд ли рискнут возвращаться, зная что их уже ждут, зная что лишились главного козыря: неожиданности. Вечером о них станет известно в Тросте и окрестностях, а ещё через полтора дня в Сине. «Нужно лишь, чтобы они приехали поскорее, потому что через часов пять мне придётся послать нескольких гонцов», Рейбергер направилась за тем, чтобы проследить раздачу снаряжения. У всех должен быть боезапас на случай, если преступники вернутся и решат добить их. В этом случае их будет ожидать более яростное сопротивление. Девушка пощупала ушибленный локоть, затем попыталась согнуть и разогнуть. Он болел, движения были медленными, но боль можно было сдерживать, к тому же бинты и перевязки нужны больше другим. Она наложит повязку и компресс позже. Пока одни солдаты разводили больше костров, кипятили воду для раненных, а другие смотрели на дорогу и близкий лес, готовые в любой момент дать сигнал. Анка подставила лицо дождю, чувствуя как он смывает с неё грязь, кровь, затем утёрлась полой плаща. Всё равно отправлять на стирку. Тело убитой лошади оттащили подальше от дороги, сняли уздечку и седло, теперь это был лишь кусок мяса. Но вряд ли у них будет возможность забрать его, учитывая как всё складывается. Прошло часа два после нападения, дождь не думал прекращаться, дозорный заметил впереди движение. — Кто-то направляется сюда.        Все приготовили винтовки и заняли грамотные для обороны позиции. Согласно схеме один храбрец выехал вперёд, чтобы если что встретить гостей или подать сигнал. Это оказался королевский конвой, девушка почувствовала облегчение, с ними всё было в порядке. Уже на подходе Анка смогла разглядеть плащи с перекрещенными мечами, пару знакомых лиц из Генштаба, и членов Разведкорпуса вместе с самой королевой. По каким-то причинам они ехали верхом, а не в дилижансе.       Рейнбергер, выудив из памяти имя провожатого, направилась к нему, чтобы доложить об обстановке. Она не обращала внимания на то, что вид солдат Гарнизона несколько шокирует прибывших, а именно выпускников 104-го. В их глазах виднелся шок, граничивший с некими неверием и холодной яростью. Это не имело значения, важнее то, что теперь они все увеличили свои шансы на то, чтобы благополучно добраться до Троста. Гектор выслушал Анку, почти не перебивая, только два раза уточнил детали. За это время солдаты Гарнизона сворачивали лагерь, а медик, которого взяли с собой для сопровождения королевы, спешно осматривал тяжело раненных. Помощница Пиксиса испытывала облегчение от того, что её людей уже сейчас осматривает квалифицированный врач. Пока он совершал какие-то манипуляции, она закончила устный доклад. — Я думаю, что они тут петляют и прочёсывают дороги не первый день. Может решились подойти к нам сегодня, — девушка, морщась поправила повязку на лбу, — потому что вас долго не было. — Это было необходимое решение, — ответил Гектор, — мы двигались медленней, но зато вдали от таких дорог. Благодаря этому мы смогли избежать столкновения, но они не дураки. Поджидали нас именно на этом участке, который просто не миновать. Кто знает, может нас бы ждали и около Сины. В любом случае, сейчас движемся в темпе к Тросту. Раненых положим в карету. — Хорошо, — девушка уже собралась отойти к своим пакующимся подчинённым, как мужчина задал вопрос. — Анка, вы сами-то в порядке? — он бросил недвусмысленный взгляд на голову. — Да, я смогу держаться в седле.        Мужчина молча кивнул и беседу не продолжил. Девушка отправилась проконтролировать сборы, оставив Гектору руководство их двумя отрядами. Он был старше по рангу и просто опытнее в таких ситуациях. Разведчики о чём-то переговаривались, покачивая головами. В целом выглядели слегка подавленными. Но когда Гектор дал команду к погрузке, они первыми ринулись помогать переносить раненых в карету, как будто это могло исцелить их или хотя бы облегчить боль.        Трое раненых разместились в дилижансе, медика и одного солдата посадили туда же, чтобы они могли контролировать ситуацию и в случае чего вовремя остановить движение или оказать помощь. Трупы пристроили на одну из свободных лошадей. Мёртвая лошадь же осталась на обочине, заберут наверное местные жители, если заметят конечно до того, как паразиты трупоеды облюбуют себе новый дом. Зато в какой-то деревне будет мясной праздник. Солдаты Гарнизона перемешались с людьми из Генштаба, окружив важных людей, коих требовалось охранять, если случится повторное нападение. Хистория верхом на лошади выглядела поникшей и почти не поднимала взгляда, обращённого в никуда. Ведь это было направленно фактически против неё, как человека, который собой олицетворяет новую власть, новую эпоху. Это происшествие отправляло её в прошлое, где её хотели просто стереть как крайне неудачную ошибку. Внезапно она почувствовала твёрдое, почти успокаивающее прикосновение к плечу. Королева подняла голову и встретилась грустными глазами со мрачным, решительным взглядом Эрена. Он подъехал ближе к ней, чтобы дотянуться рукой. — Почему всегда так происходит? — спросила Хистория вслух, обращаясь не сколько к Йегеру, сколько к самой себе. — Потому что всегда есть те, кто не готов принять перемены, — парень чуть сильнее сжал её плечо и отпустил, — но важно то, что все эти перемены пойдут на благо, кто бы нам не мешал. — Верно, — сказал Жан, — виновных найдут, здесь их ждёт только наказание за содеянное.        Хистория огляделась. Вокруг были друзья, они буквально источали поддержку. Все до единого. Она была не одна. — Начинаем движение, — послышался впереди громкий голос Гектора, — оберегайте нашу королеву и разведчиков!        Колонна тронулась вперёд в сторону Троста. Она образовывала подобие прямоугольника, внутри которого ехали Хистория с друзьями, карета. Вокруг конвоя на неком отдалении ехали всадники, призванные увеличить кругозор отряда. Они же предупредят, если нападение последует с любой стороны, они же станут щитами. Впереди дорога пролегала в основном на расчищенной местности, если они преодолеют хотя бы половину пути, то их будет видно как на ладони со стены Роза, а значит они будут уже под присмотром армии.