Пуля в лоб.

      Тэхён Чонгука обнимает крепко, в квартиру аккуратно втаскивает, закрывая за собой дверь. Сейчас его парень выглядел крайне подавленным, будто по нему катком раз тридцать проехались. Да, у них есть проблемы, Тэхён до сих пор губы кусает из-за тайн, но когда видит такого младшего, то просто не может сдержаться, готов всё ему отдать, чтобы Чон улыбнулся. Но тот лишь голову на спинку дивана закидывает и ладонями лицо закрывает. Ким же уже несётся заваривать чай, чтобы хоть как-то разбавить остановку, но когда возвращается с кружкой в руках, Чонгук уже лежит на боку и беспокойно посапывает. Значит не всё так просто, если надо — сам расскажет. Поставив кружку на столик, Тэ поднимает младшего, поддерживая за бок и тащит к спальне. Может Чонгук его крупнее, но Тэхён тоже мужчина, так что мог выдержать такую гору, после заботливо стягивая верхнюю одежду и закутывая одеялом. Кровать у него односпальная, еле умещала самого Тэхёна, ведь тот любил спать с ватным одеялом, что занимало колоссальное пространство. Огорчённо выдохнув, старший целует Гука в лоб и идёт раскладывать себе диван, но слышит звонок. — Да? — Тэхён, милый, мы с дедой так соскучились по тебе и твоему брату. Почему так долго не брал и сам не звонил? — звучит обиженный женский голос в трубке. — Ну ба, ты же знаешь, что у меня завал в учёбе, а Намджун пашет, словно лошадь, прости… — Тэхён-а, что-то случилось? Что-то не так с Джуни? — Нет-нет, бабуль, с нами всё хорошо, просто замаялся, скоро сессия, вот нервы и шалят, — это правда, что сессия на носу, только вот нервы скачут совсем не из-за этого. — Так что ты хотела? — Внучок, я тебе посылку отправила, завтра с утра с почты забери, и да… — женщина на пару мгновений затихает. — Твоя мать тоже кое-что тебе передала. Хотя бы посмотри, не выкидывай сразу, она всё-таки любит тебя, — Любит, как же. — Хорошо, спасибо, — из спальни стали доносится кряхтения, — Ба, прости, надо идти, целую, пока-пока, — и еле попадает по экрану смартфона, пока несётся в спальню. — Чонгук, ты как? — обеспокоенно спрашивает Тэ, помогая подняться свалившемуся с постели младшему. — Всё нормально, просто недоразумение, — улыбнувшись, сонно пробормотал Чонгук. — Прости, что так поздно ввалился к тебе, я с тобой должен серьёзно поговорить. — Что-то случилось? — сев рядом с темноволосым, Тэхён преданно посмотрел на него, надеясь, что этот серьёзный разговор не коснётся их отношений. — Из-за того, что мы так мало виделись, я решил взять отпуск на работе, у тебя же скоро каникулы в университете. Давай уедем из города, спрячемся где-нибудь подальше от всей этой суматохи, — Чонгук любил, когда старший обнимает его и перебирает волосы, так что сейчас на автомате кладёт голову тому на плечо. Ему просто необходимо это, хотя бы не для того, чтобы потешить себя, а чтоб убедиться, что Тэхён всё ещё принадлежит ему. — Я так и знал. Ты снова думаешь, что я обижаюсь из-за твоей работы? — а Тэхён и не против ласк, он понимает, что это не просто прикосновения, это маленькая необходимость, подтверждение, что у них всё ещё есть шанс на счастливое будущее, где только они вдвоём в тёплой постели и Ёнтан, запутавшийся в одеяле, никакой работы, никакой учёбы и прочих препятствий. — Я не против провести время с тобой, но не стоит так категорически всё обрезать. Мы всё ещё можем гулять по городу после твоей смены, ночевать друг у друга. Я люблю тебя, верь мне, — Тэ улыбается квадратной улыбкой и берёт лицо Чонгука в свои ладони, смотря прямо тому в глаза. — Я верю, просто давай уедем, я устал от города. А про работу не переживай, начальник перенёс мой запланированный отпуск, так что я ничего не теряю, — темноволосый смотрит на Тэхёна с надеждой, умоляет понять его и не задавать лишних вопросов. Он может соврать на словах, но не глазами, само его естество не хочет врать Киму. А тот всё понимает, что-то внутри перегорает, но старший всё равно улыбается и целует любимого, тихо соглашаясь на предложение. — Только завтра заедем на почту, — между поцелуями шепчет Тэхён, но Чонгук пропускает это мимо ушей и углубляет поцелуй, завалив рыжего на кровать.       Они встречаются относительно недолго, так что лишнего не позволяют. Чонгук боится спугнуть Тэхёна, а Тэхён просто боится. Они-то целоваться начали не так давно, но как только дело доходило до интимных ласк, Чонгук ментально себе давал отрезвляющую пощёчину и прекращал поползновения. В принципе, как и сейчас. Старший несдержанно простонал, совсем позабыв о контроле, когда холодные пальцы начали сминать бока, а зубы сцепились на адамовом яблоке. Чон резко отскакивает от раскрепощённого рыжего и дышит загнано, ему хочется ещё и даже больше, но вместо этого он просто поднимается с постели и кидает напоследок, что ужин сегодня на нём. Тэхён же продолжает лежать на кровати и морально избивать себя. Он понимает, что торопиться нельзя, да и страшно, но что, если Чонгук сорвётся, только не на нём, а на ком-то другом? Вдруг бросит его из-за того, что старший трясётся за свою девственность. Нет, у него раньше был секс, только вот с женщиной, всё-таки до недавнего времени он был уверен, что самый натуральный натурал.       А на кухне уже проснулся Ёнтан, почувствовав запах гостя, сразу же поднял мордочку с лежанки и понёсся на встречу. Чонгук сначала не понимал зачем Тэхёну такой комок шерсти, за которым так тяжело ухаживать, но когда взял это счастье себе на руки, сразу же понял почему. Ёнтан — это маленький антисстрес, спасающий от любого отчаяния одним своим присутствием, особенно, когда твоего любимого человека нет рядом, это их маленький член семьи, понимающий, кажется, даже больше, чем его хозяева. Только вот, как только миска оказывается полной, ему больше ничего не надо, маленький комок испаряется из поля зрения, ракетой исчезая в мгновение.       Погладив Ёнтана, Чонгук всё-таки решил проверить холодильник, но как всегда многого не ожидал. Тэхён плох в готовке, питался обычно либо купленными обедами, либо быстро растворимой едой, хотя у самого в шкафчиках какие-то каши, иногда даже овощи и фрукты, лежат. Сейчас же в холодильнике давно испортившееся рагу, которое срочно нужно выкидывать, четыре бутылки пива, яйца и мясо (слава Богу, пригодное для употребления). Вздохнув, Чон всё-таки решил не заморачиваться с мясом и потянулся к верхним шкафчикам, удивляясь, что там есть новенькая пачка шоколадных хлопьев. Сам Чонгук готовить тоже не умел, только самое примитивное. Его этому не учили и сам он не хотел, зачем ему это? Для него важнее то, как правильно пистолет в руках держать, чтобы не получить пулю в лоб, да как правильно нож воткнуть, чтобы человек даже пискнуть не успел перед немедленной кончиной.       Тэхён на кухне появился через некоторое время, когда на плите уже стоял чайник. Подхватив Тан-и на руки, сел напротив Чонгука, что потихоньку уже начал воровать хлопья из коробки. — А рагу? — приподняв бровь, спросил Тэхён. — Хочешь травануться? — так же приподнимая бровь, спросил Чонгук, а после улыбнулся. — Молока у тебя в холодильнике не было, так что будем есть хлопья с чаем. — Я их, вообще-то, завтра хотел поесть, заодно за молоком сходить. Эх, ладно, тогда надо будет заехать в супермаркет. И вообще, на сколько ты собираешься уехать? — всё-таки отпустив мельтешащего щенка, спросил Тэхён и всё же отобрал коробку у младшего, засовывая целую горсть прямо в рот. — Не знаю, может на неделю, может на месяц. Как только босс позвонит, так вернусь в город, — пожав плечами, беззаботно ответил Чон. — А как же универ? Я не могу целый месяц с тобой там валяться. Да и туда-сюда мотаться не удобно. — Тогда я сам буду возить тебя, за бензин не беспокойся, — Чонгук понимал, что у него совершенно дермовые отмазки, но другого выхода нет. — Переезжай ко мне.       И тут наступает кромешная тишина. Тэхён даже не успевает доесть очередную горсть хлопьев, так и застывая с набитым ртом. Чонгук же смотрит серьёзно без доли шутки. Это чертвоски опасно — возвращаться в его квартиру, а просить у Намджуна арендовать новую ровняется к самоубийству. Но Чонгук просто не сможет отпустить Тэ одного обратно в город; слова Чанёля до сих пор крутятся у него в голове. Возможно, это блеф, но зная Пака, младший так бы не сказал. Чанёль может быть взбалмошным и игривым, но если это касается дела, то шутки мгновенно улетучиваются. Если стрелять, то пулю уже не остановить. Скорее всего, эта дылда уже знает всё про Тэхёна и всю его родовую, Чонгук просто не может позволить себе рисковать Кимом.       Первым отмирает всё-таки Тэхён. Прожевав хлопья, старший немного проморгался и начал то открывать рот, то закрывать. У него просто не могло всё уложиться в голове. Ещё в самом начале их знакомства Тэхён понял, что Чонгук не такой, как все, постоянно что-то темнит и иногда творит ересь, но такого юмора Ким совсем не ожидал. Только вот по глазам снова видит, что это совершенно никакая не шутка. Старший даже параллель не может провести, просто не понимает, почему так неожиданно, но и спросить не решается. Нет, он хочет, только что-то внутри орёт и кричит, чтобы он просто соглашался, может, это инстинкт самосохранения, который чувствует зверя, скребущего прямо сейчас бедную столешницу, а Тэ этого совсем не видит. Прокашлявшись, блондин облокачивается на стол. — Тебе не кажется, что это уже слишком? — к чёрту самосохранение. — Нет. Мы уже взрослые люди, любим друг друга, так почему бы нет? — ногти сильнее врезаются в стол, но лицо ни капли не меняется. — Нет, Чонгук! Ты какой-то странный в последнее время, — Тэ вскакивает со своего места. — Поужинай без меня, я расстелю тебе на диване, а поговорим мы завтра. Приди в себя.       Может в Чонгуке и сидит зверь, но Тэхён им является, хоть этого и не скажешь. Он может всё понимает, но его лимит терпения кончается. Он не спрашивает просто дела Чона, не спрашивает причин странных поступков, даже плюнул на то, что его парень темнит про поездку, но на этом хватит. Тэхён любит, не слабее Чонгука, только и доверять не может так же, как и сам Чон. С этим переездом что-то не то.       Иногда Тэхён даже жалеет, что решил встречаться с Чонгуком. Им хорошо вместе, чувства правда чистые, но вся эта ложь и редкие встречи просто выбивают у Кима все силы и надежду на счастливые отношения. А ведь он детей любит, даже мечтал в будущем завести троих, но отказался от мечты, ради Чонгука, доверился, но в последнее время начинает сомневаться, что это вообще любовь. Всё-таки не стоило им тогда шутить, не надо было ляпать, что в голову придёт, остались бы друзьями, не лезли бы в личную жизнь друг друга. Только вот в груди кошки скребут, Тэхён просто больше не сможет без Чонгука, слишком пусто без этого взъерошенного воронёнка. Ким всё равно начал бы рыть под Чонгука, пытался бы выяснить всё, портил бы его свиданки с дамочками, что строят младшему глазки. А сейчас просто ждёт, когда же его любимый созреет, чтобы во всём признаться. Но когда это будет?       А утром Тэхён просыпается в тёплых объятиях. Чонгук обвивает руками его талию и дышит прямо в рыжую макушку. Вся вчерашняя злость просто испаряется, Тэ ближе жмётся к младшему, вдыхая полной грудью аромат своего парня. Всё-таки любовь режет не хуже ножа, она просто кромсает Тэхёна на куски, которые уже не собрать, но ему не хочется, он готов и дальше терпеть ложь и расстоянии, да пусть Чон даже себе кого-нибудь заведёт на стороне, лишь бы возвращался обратно к Тэ, обнимал крепко, целовал почти невесомо и улыбался тепло, совсем по-домашнему. Сжав чонгукову футболку, старший всё-таки не выдерживает и срывается. Ему плохо, его ломает, а ещё хочется правды. — Я люблю тебя, люблю-люблю-люблю, — как в бреду хрипит рыжий и глотает обиду, не на Чонгука, а на самого себя. На свою слабость. — Пожалуйста, только не исчезай.