Пролог, в котором Тони встречает Его
6 мая 2018 г. в 11:45
5 августа 2004 года — 50 дней до
Тони надеялся, что этот день никогда не настанет. Не то чтобы он имел что-то против этого парня, но лучше бы тот провалялся в коме до конца своих дней. Или хотя бы дней Тони, раз уж на то пошло. Потому что лицо его отца, когда ему позвонили и сказали, что Стивен Роджерс вышел из комы, вызывало чуть ли не рвотный рефлекс. Тони начал подумывать, что Говард не был так счастлив даже в день свадьбы с мамой.
— Он всегда любил Джозефа Роджерса и его сына больше, чем меня, — шутила иногда Мария Старк, пока была жива.
Отец тысячу раз рассказывал, как они с Джозефом познакомились на Вьетнамской войне, как прошли её плечом к плечу (миллиардер, травящий военные байки, — что может быть хуже?), как продолжали дружить после и как Роджерс-старший погиб в автокатастрофе вместе с женой, а их сын впал в кому. Два, ну или три года — Тони не вдавался в подробности — Стивен не подавал признаков жизни. И вот теперь как будто с неба свалился обратно на землю.
Его даже не спросили, хочет ли он увидеть это чудо света, — отец просто затолкал его в машину и ударил по газам. На полной скорости завернул во двор частной клиники, влетел в неё и уже через десять секунд ворвался в палату.
Трогательную сцену первого объятья Тони пропустил. Как и тот момент, когда его отец превратился в сопливую школьницу. Когда он наконец-то дошёл до палаты, Говард Старк сидел на больничной койке, прижимая к груди дрожащего парня. И, если Тони не обманывали зрение и слух, его отец рыдал. Определённо, этот день грозился стать худшим в его жизни.
— А, Тони, — наконец вспомнил о нём отец, отлипнув от этого парня. — Тони, познакомься, это Стив. Стив, это Тони, мой сын.
Наверное, будь они сейчас в подростковой мелодраме, в этот момент заиграла бы лиричная мелодия, а время замедлило свой ход. Сердце Тони непременно пропустило бы удар при взгляде на это бедное, прекрасно лицо. Светло-пшеничные волосы, длинные подрагивающие ресницы и пронзительные голубые глаза — что тут скажешь, парень полностью оправдывал отведённую ему роль красавицы. И Тони стоило бы просто взять и влюбиться в это почти неземное создание. Но тот никогда не страдал любовью к клише. Да и к парням, раз уж на то пошло.
— Очень приятно познакомиться, — саркастично изрёк Старк-младший. — В семье прибыло, как я понимаю. Могу я называть тебя братиком?
Стивен непонимающе посмотрел на Говарда. «Кажется, папочка ещё не обрадовал его известием об усыновлении», — подумал Тони. Ему вдруг стало тошно от мысли о том, что этот парень через пару дней будет сидеть у них дома, вероятно, в гостевой комнате, улыбаясь вот так и смотря на Говарда своими огромными глазами, а тот будет носиться вокруг него с пледами и чаем… Картина ужасающая. Более чем. А до учёбы оставался ещё месяц. Целый месяц ада, прежде чем он сможет наконец вернуться в нормальный мир. Вряд ли его нервы это выдержат.
Решение появилось неожиданно.
— Клинтон, детка, — повеселевшим голосом произнёс Тони в трубку. — Да, да, я гад, всё лето не звонил. Знаю, не беси. Дельце есть. Нет, не как в тот раз, нет. Надо до сентября не появляться дома. Как насчёт Ибицы? Самолёт через 4 часа. Заеду за тобой. Знаю, я лучший. Сам придурок. Увидимся вечером.
Если выбирать между посиделками с появившимся из ниоткуда братом, отцом, который надумал ещё раз стать отцом, и прочей семейной идиллией или походами по клубам с лучшим другом, то чемоданы можно собрать буквально за полчаса. И пусть Говард со своей личной Лолитой катится к чертям.