Moon effect

«Речь Лорда» пошла по рукам, растекаясь по Хогсмиду, и дальше, находя своих скептиков, врагов и желающих спасти то, что имели от ужасных маглов. Представители «Молнии» к вечеру декады поняли, какой громадный рынок для них открылся. Проблемой был негатив с моей стороны, до решения нанять к себе в компанию как «эксперта» додумались быстро. Отказался, приготовив встречное предложение — продать компанию мне. Узнал много нового о семейных фирмах. — Скалозуб, — генерал неизменно восседал за «пультом управления», — там все родственники? — В некотором роде, — постучал коготками по столешнице, — маги все в родстве друг с другом. Вопросов было слишком много, задумался, гуляя взглядом по доспехам и статуям гоблинов. — Покупая компанию или доли я должен породниться с ними? — Именно так, — белый свет от камня поблёк, гоблины любили сумрак, — вы не против? — Нет, слишком много белого… значит, никто из магов не владеет долями незнакомых фирм? Поцарапал седую бородку. — Владеют иногда. Получают за долги или выигрывают на ставках небольшие доли. — Что будет, если я создам фонд и предложу магам переводить мне монеты за обещание? — Обещание? — оскалился, зубастый. — Ничего от гоблинов. Маги могут вызвать в суд и попросить вернуть им монеты. Не вернете, тогда министерство попробует заставить нас сделать это. Мы же не подчиняемся вашим законам, действуют только пункты Конкордата, по которым вам будет дан месяц на убеждение главы отделения. Договоритесь о невиновности, потеряв сколько-то или всё украденное у магов, и можете быть свободны. Не договоритесь — гоблины не будут вас защищать. В Азкабан сажали по насильственным статьям и за нарушение Статута, прочих «штрафовали». — А можно выпустить доли фонда в виде монет? В голубой стали и с точным номиналом. — Доли есть контракт на получение части прибыли, его требуется заверить палочкой или кровью. И тогда монетки будут начисляться на счет палко-крови владельца по копии контракта у гоблинов. — Нельзя, значит. Что если пообещать покупателям медальонов менять их на монеты с прибылью? — Вы собираетесь сдерживать обещание? — кивнул. — За доплату при возврате товара ничего. Ох, Сергей Пантелеевич, вы ведь прямо сейчас где-то там, на просторах разграбляемой родины. — В общем, делаем так, генерал… От идеи до первых продаж прошло пять дней. Магниты в форме монет с рельефом Луны гоблины покрыли голубой сталью, сделав блинчики летающими и светящимися в руках магов. Кусок луны завтра всегда стоил дороже, чем вчера на кнат. Чем дольше держишь, тем богаче становишься. Год и декада чеканились на реверсе, давая владельцу монеты участок луны через десять лет. Тем, кто имел много монет еще бесплатную перевозку, дом и угодья с видом на голубой шарик. Первое же отделение в Хогсмиде за четвертый день продаж выручило семь тысяч галеонов, продав семьсот монет стоивших при производстве около тридцати галеонов. Прибыль поистине астрономическая! — Они ведь ничего не получат? — блондинка вынырнула из зеленоватой пены, облизнувшись. — Ты думала об этом там? — приобнял девушку под старящим. — Не могу не думать, хи-хи, — села на колени, обхватив ногами, — я помогала и имею право знать. — Получат, но не знаю что. Я ведь не был на лунной поверхности. И под ней. Скоро узнаем. — Точно не бросишь всех? Обещаешь? — зеленые глазки следили за реакцией. — Обещаю, буковка. Спасу, кого смогу, и с твоей помощью еще больше. — Тогда ладно, — поцеловала, — кажется, твоя ракета готова к взлету. — Начнем стыковку, моя леди? — какое приятное утро девятого дня. Без мозгов Гермионы просчитать пирамиду на десять лет в короткие сроки мне не удалось бы. На вспоминание всех расчетов, продумывание правил и корректировку под законы требовалось не одна голова. Зато теперь система работала, как часики, позволяя хранить на счете компании все заработанные монеты без фиксации прибыли. Их ведь могли вернуть в «любой момент», хы. — В эфире Майкл Джордан! Всем доброе утро! На часах девять, время ланча и новостей! Минерва отпустила в гости к единственному радиоведущему, чью волну слушали волшебники любого статуса крови. Папаша Ли Джордана вещал из магловского дома, оборудовав в комнатке звукозаписывающую студию. Здесь было всё, и работало оно от электросети. Мы же сидели за толстым стеклом в клетке Фарадея с двумя старыми микрофонами, покрытыми стальной сеткой. — …и это не все новости на сегодня, друзья, — улыбчивый негр закончил читать газеты, — помните, я каждый выпуск говорил об интервью этим утром? Редко кто заходит к нам в гости, но Лорд Гонт был очень убедителен! Я всегда честен с вами и не буду скрывать, мне неплохо заплатили теми лунными медальонами. Тридцать штук дают сикль в день на нужды нашего любимого радио! Как вы понимаете, кроме редкой рекламы дохода от вещания я не получаю, работая для вас за так! — Хех, очень по-гриффиндорски, Майкл, — пожал руку, — я под старящим, чтобы голос не ломался. — Подтверждаю, так о чем вы хотели поговорить? Расскажете об этих кружочках? — Да. У магов много вопросов, одни сомневаются, другие ненавидят, третьи тратят последнее… — Даже так? Давайте начнем с моих, — кивнул. — Ваша речь до сих пор вызывает драки в пабах, лично был свидетелем одной в «Дырявом котле». Нет проще способа, чем выйти за дверь и убедиться, насколько маглы развились, но многие не хотят видеть. Что скажете таким упрямцам? Честно скажу, частично ваше мнение я разделяю, но в побег на Луну и жизнь в домах там не верю. — Вы полукровка, Майкл, и выросли среди маглов. Магам, редко покидающим мир магии, показать разницу сложнее. Они ходят по улицам, заглядывают в дома и не видят ничего особенного. Чтобы понять силу маглов нужно поучиться в их школе, изучить их науки. Мир маглов резко развивается, когда наш стоит на месте и медленно умирает. Дайте им еще десять лет, и они нас обнаружат, или Дамблдор решит, что с магами пора кончать, выдав местонахождения наших крупных городов. — О, вы действительно считаете, что Верховный Чародей способен на такое? — Почему нет? Статут его не сдерживает, для него дело принципа доказать миролюбивость маглов. — Верится с трудом, хе-хе. Почему же он еще этого не сделал? Чего ждет, по-вашему? — Среди маглов зреют идеи о «Новом мировом порядке». Они хотят жить в мире без войн. Маги в эту картину не вписываются. Мы как боггарт в чулане, никто о нём не знает, пока вдруг не откроет. Старик ждет сигнала, или, не знаю, лучшего момента. Пока маги сидели взаперти, он им помогал. — А когда маги откроются то, по вашему, всех уничтожат? Дамблдор верит в обратное, считаете? — Именно так. Я ходил в магловскую школу, учился там английскому, умственному счету, истории. Маглы не способны жить в мире, мечты о любви к ближнему витают в их обществе две тысячи лет, и они, твердя о них всё это время, ни на день не прекращали воевать друг с другом. Ни-на-день. — Имеет ввиду, что где-то в мире всегда идёт война? — кивнул. — Тут я соглашусь. Маглы совсем недавно получили те блага, которые вы называете «помощью магов», им теперь есть, что терять. — Маглы не ценят жизнь, Майкл. Они плодятся десятками, шлют детей на войну и рожают снова. Невозможно победить три миллиарда женщин, создающих триста миллионов солдат ежедневно. — Хм, с такой стороны… может быть. Наши войны по сравнению с их просто потасовки на улице. — Магия позволяет договариваться, не лишая жизни. Да, условия могут быть так себе, но жизнь не стоит монет. Поэтому лозунг моей компании: «Мертвым деньги не нужны». Цинично, зато правда. — Поговорка больше подходит расхитителям гробниц и мародерам, не находите? — Мародерская, ага. Для меня все, у кого нет хотя бы одного медальона — уже мертвы. Их выбор. — И мы возвращаемся в вашему плану побега с Земли. Почему же все должны верить вам, Лорд? — Потому, что моя сестра очень жалостливая. Проект спасения её идея, не моя. Я, как и сказал, не буду жертвовать собой ради других. Советом помогу, скажу, что вас ждет, а дальше решайте сами. — Ваша сестра, Гертруда, сочувствует маглорожденным? Удивительно, для многих это новость. — Она в душе Когтевранка, ненависти к маглам у неё нет. Я по сравнению с ней дурак дураком, хех. По её расчетам, шанс на спасение большинства магов есть, я в них верю, поэтому помогаю в делах. — Большинства? Не всех? — Мы договорились, что она поможет в расчетах для спасения, а я помогу организовать среди вас, не чистокровных, группу выживших. Мне нужна её мудрость, ей спасти как можно больше магов. Таков уговор. Поэтому «Луноход» начал сбор средств через продажу медальонов, так удобнее. — То есть, мы должны поверить в план вашей юной сестры и бежать покупать медальоны? — Ни в коем случае! Не надо верить, ха-ха! Сидите дома, пожалуйста. Чем меньше покупателей, тем меньше мне головной боли. Гоблины-то тоже переселяются, знаете, сколько с ними мороки? — Не шутите? Гоблины вам поверили?! — Маглы давно испытывают ядерные бомбы, закапывая их. Так меньше урон воздуху. Гоблинов не видно. На поверхности нет чар, отгоняющих маглов, вон они и взрывают бомбы прямо над ними. — Да вы что… и давно? Кто-то пострадал? — Меня пока не посвятили в детали, только в то, что у гоблинов от маглов одни неприятности. Они бурят землю ради нефти и газа, которые сжигают в машинах, и выкапывают уголь, соль, металлы. — Что гоблины считают своей собственностью, — кивнул, — подумать только, гоблины на Луне! Кого еще возьмете? Или вам все равно, лишь бы медальон купили? Я бы не стал брать вампиров, хех. — Вампиры тоже часть магического мира. Не знаю, Герда вроде не против, мне всё равно. Главное быть подальше отсюда, когда Дамблдор пожмет руку маглам, и маглолюбы начнут сдавать всех, кто не верит в «общее благо». Верить станет нельзя никому, маги начнут убивать друг друга, да… — Все прелести гражданской войны. Знаете, по началу я скептически относился к вашей идее, но сейчас зародилось подозрение. Никому не помешает дом на Луне, даже если всё образумится. — О чем и речь. Получится у старика — отлично, кто-то вернется жить по законам маглов. Не выйдет — улетевшие останутся живы, а оставшиеся будут уничтожены… ваша семья точно будет спасена. — Ха-ха, надеюсь. Поблагодарю вас, когда увижу дом на Луне. Кстати, какой он будет? Примерно? — Неглубоко под поверхностью, возможно, в кратерах. Видите? На монетке углубления. Отсюда не подумаешь, насколько ямы глубокие там. В них есть лёд, который никогда не тает. Лучшие места на терминаторе, на границе тёмной и светлой сторон. Днём там можно прогреть дом, а ночью он будет медленно остывать. Так как воздуха нет, то тепло очень быстро распространяется. Удобно. — Что-то вроде пещер, я полагаю? Какие-то бункеры? — Да, порода там мягкая, почти невесомость, можно вырубать огромные города в горах. Поищем пещеры под поверхностью для начала, как отправим первых исследователей, чтобы ничего не копать. — И когда первый за последнюю тысячу лет маг ступит на Луну? — Через год-два, нужен сначала надежный способ перемещения, и станем летать постоянно. — Вы будете среди них или присоединитесь позже? — Первым буду, своя шкура дороже. Застолблю лучшее место себе и тем, кто помогает. — А нам то, что останется, хе-хе? Хотя тут вы скажете, что лучше жить как-нибудь, чем умереть, да? — Вроде того. Луна пустая, любая квартира там будет больше вашей в разы. Обижаться не на что. — Наверно, вы правы, милорд. Места хватит всем, а лучшие, как всегда, достанутся чистокровным. — Кто первый пришел, того и земля, Майкл. Я всё это начал, имею право на самый большой куш. — И не поспоришь. Без вашей инициативы, если всё действительно так плохо, многих ждет смерть. — Остается надеяться, что маглолюбы дадут нам время улететь, иначе начнется настоящая резня. — Будем надеяться, милорд, — дал знак, — что ж, на этом на сегодня закончим. У нас в гостях был небезизвестный Лорд Гонт, честно и цинично отвечавший на мои и, надеюсь, ваши вопросы! Шлите письма в «Империю сов» для Майкла Джордана с пожеланиями и вопросами, Лорд еще зайдет! — Как вопросы наберутся. — Точно! А сейчас в эфире любимая песня Лорда Гонта, Нина Симон — Чувство прекрасного! Щелкнул тумблером, отключая микрофоны, за стеклом игла опустилась на пластинку, и заиграла музыка. Квантово запутанные частицы приемников моментально передали звук по всему миру. Все, кто слушал, а таких было предостаточно даже в Хогвартсе, явно не ожидали джаза маглов. — Я думала будет «Битлз», — улыбалась Минерва, встретив у камина, — почему именно эта? — Ирония. Как после подобных новостей можно чувствовать себя хорошо? Легкий конфуз, хе-хе. — Действительно, его я и испытала, — пригласила присесть, — Альбус интересуется, что ты задумал. — Да? По-моему, всё очевидно. Издревле приматов объединяла общая угроза. Маглы как пожар. — Твоя идея объединяет не всех, Джей, разделение на маглолюбцев и других разжигает конфликт. — Ага. И с каждым столкновением число маглолюбцев будет уменьшаться. Ведь если маги не могут договориться, то маглы тем более, так? С новообращенными маглофобами растет число тех, кто может выжить в грядущем геноциде. Я всего лишь выполняю просьбу Гертруды, не более того. — Спасти, кого сможешь, — кивнул, — думаю, Альбус поймет. Удивительно, как быстро всё меняется. — Бывали времена и похуже, — показал полупустой флакон с синькой, — есть планы на час-полтора? — Проверить приход-расход, сверить ведомость… — вздохнула, — когда ты так смотришь, я сдаюсь. Гермиона была не против наших сношений, получая взамен частные уроки лично от директрисы. Моя успеваемость, благодаря количеству волшебства и исписанным учебникам «папаши», давно не вызывала удивления. Учился, чему хотел, когда хотел, посещая дополнительные занятия для всех курсов. Никто из учителей не возражал, если вопросы были по теме урока. Слизеринцы тоже помогали, чем могли, не переспрашивая, зачем. Лорд вправе требовать, таковы правила игры. Некоторые предпочитали дистанцироваться, пересаживаясь в конец стола, другие становились то ближе, то дальше. Августа поясняла перестановки, как сомнения и споры среди чистокровных. Так утром после речи по радио расклад изменился сильнее, чем обычно. Ночью было собрание. — Августа, — отпил какао, вернув газету ведьме, — в надерганных Ритой цитатах есть какой-то смысл? — Милорд, — переглянулась с Джагсоном, — тёмные считают, вы задумали что-то еще, кроме побега. — Вроде стравливания маглов напоследок? — улыбнулась. — Подумаю, когда будет убежище там. — Согласитесь, милорд, — добавил негр, — разумно выпустить все наши проклятия напоследок. — Разумно, — кивнул, — но предсказуемо, а, значит, управляемо. Дамблдор подготовится. — В Хогвартсе есть место, где мы могли бы поговорить без глаз директрисы? Промолчал. После завтрака вернулись в гостиную, прошли в апартаменты и через стену в ванной под подол к Салазару. Сердце замка шумно гоняло воду, античная серверная светилась топазами. — Здесь влияние директора заканчивается, — подождал, пока осмотрят комнатушку, — ближе к сути. — Мы, — сказали одновременно, переглянулись, — говори ты, Горо. Твой дед там был. — Эм, — растерялся негр, — суть такая: использовать веру маглов в Бога против них. Судный день. — Слышал, — любопытно, — не во всех религиях такой конец мира. У меня была идея создать культ, как тысячи лет назад, исцеляя маглов. Или забрать у Фламеля камень, чтобы подкупать королей. Проблема тут в маглолюбцах, что давно сотрудничают с маглами. Они подготовились, а мы нет. — Время упущено, — покивал негр, — но какой-то план у вас все же есть? Который точно сработает? — Для этого нужны гоблины, — улыбнулся, — среди них нет осведомителей старика. Странный союз, да, но их сеть тоннелей, знание подземного мира и особенность волшебства дает маневренность. — Вампиры, оборотни, вейлы, кентавры и другие малые народы будут за нас, если вы их спасете. — Или пообещаете спасти, — ухмыльнулась ведьма, — мы поддержим и усилим панику, хотите? — Хочу. Чем больше страха, тем выше нужда в спасителе. Во мне. Все должны забыть о Поттере. — Лорд Малфой сказал похоже, — улыбался Горо, — и попросил узнать ваши ближайшие планы. — Войти в состав Визенгамота и стать самым юным Диктатором в истории. Не надо так смотреть, я не сказал бы об этом, не будь план абсолютно надежен. От помощи не откажусь, вам зачтется. — Какого рода помощи, милорд? Мы передадим всё, что скажете. — И не сомневался. Скажите Лорду Малфою, чтобы послал Леди Малфой к Леди Блэк с просьбой о встрече. Если она не захочет, будет в плохом самочувствии, то пусть скажет, что я знаю, где тела, и жду её для разговора в Тайной комнате, здесь, в любой день с тринадцати до пятнадцати часов. — Тела? — не поняла ведьма. — Чьи? — Не наше дело, Августа, — кивнул Горо, — но я догадываюсь. А что за теми дверьми, милорд? — Огромный Омут памяти и покои Салазара. Василиск спит выше, — посмотрел на потолок. — Идём? — А есть, — хитро улыбнулись сисечки, — хоть малейший шанс взглянуть на воспоминания? — Бессрочная клятва молчания с отменой, помощь в переводе и для вас… вассалитет до выпуска. — Хи-хи, я знаю латынь и руны на «П», а он нет! — негр загрустил. — И Вектор можно пригласить. — Я знаю дуэли, милорд, и у меня много связей как по отцу, так и своих. Могу побыть посыльным. — Полезно, но с тебя дополнительно обет молчания сроком в пятнадцать лет. Согласен? — Если выживем, оставлю детям память о жизни Основателей, — оскалился, — конечно, согласен! — Тогда вернемся после ужина. Мы с сестрой пока только смотрим, дошли до появления Мерлина. Со времен Слизерина маги перестали говорить даже на латыни, немногие выбирали языкознание. Формально, латынь должны были знать клерки отдела международных отношений, но артефакты перевода текста дешевы, и всё сводилось к обмену письмами. Вектор считали говорившей на всех мертвых языках друидов, галлов, римлян, греков и египтян. Воспоминания позволяли перенять детали тех времен, выучить язык на очень высоком уровне без живых носителей. Проблема была в невозможности выгодной сделки. Учитель не станет давать клятв, потому что уже имеет не одну от замка, Гильдии, прочих бытовых по мелочи. На каждую клятву нужно постоянно тратить магию. Значит, выбор падает на её лучших учениц, Когтевранок, низкого статуса крови, вроде знакомой… — Мисс Кристалл, — бодрая старушка Вектор поманила ведьму, указывая на меня, — Лорд Гонт зашел с очень интересным предложением, и, будь я на пол века моложе, то отдалась бы прямо на столе! — Кхем, — Пенелопа явно смутилась, — что вы имеете в виду, мадам? — подозрительно покосилась. — Подойди и посмотри, — указала на чашу Омута, — докажи Лорду Гонту, что я не зря тебя учила. Высокая, стройная, длинноволосая брюнетка с острыми чертами лица и почти плоская везде за минуту пару раз погружалась в воспоминание, выписывая шариковой ручкой руны в блокнот. — На табличке написано: «Наследник, не пытайся повредить моё творение или тебя ждет смерть». — Видите? Вам не найти лучше, милорд, Пенелопа превосходно знает древние руны. — Вижу, мадам. Чего мне будет стоить помощь вашего подмастерья вплоть до выпуска? Пенелопа смиренно молчала, Вектор на правах мастера могла распоряжаться её временем. — Три года? К тому времени я могу уже скончаться, милорд, и судьба девушки окажется не такой определенной, понимаете? — нет, не дошло. — Она даст вам клятву молчания на всю жизнь, с её уровнем волшебства это серьезные расходы. У нас с супругом было несколько полукровок, и все они до сих пор служат нашей семье, моим детям, внукам, правнукам. Он подбирал любовниц, я же выбирала из самых перспективных студентов лучших, вкладывая в них душу. И, бывало, что некоторые из моих учеников оставались на ночь, добровольно, ведь я была красивой, а они юны… — Теперь понял, мадам, — у Мюриэль ностальгию не заткнуть, — слуги-змееусты мне бы пригодились не только для болтовни. Однако, мисс Кристалл, вы получите и часть репутации. Я тёмный, и вам придется терпеть моё отношение к маглам, если они вас волнуют. Интим не исключен. Взамен вы получите много магии, в роду кроме нас с сестрой никого. Забудете о ценах на что угодно. Жить будете с нами в одном доме, сокрытом чарами, или в меноре, если к лету гоблины всё достроят. Повисла тишина, ведьма догадалась, чем я закончу, задумчиво нахмурившись в лучах заката. — От таких предложений не отказываются, — вздохнула, — вы умеете стирать память? Сразу после, как воспользуетесь. Не хочу такое помнить, это сведет меня с ума. И… я встречаюсь с магом, Персивалем Уизли. — Ох, дорогая, — старушка расчувствовалась, — угораздило тебя в предателя крови влюбиться. Жаль, если из-за него твои таланты никто не сможет оценить, надеюсь, что вы еще не зашли слишком далеко? — Мы переписываемся и целуемся, мадам, я не глупая. Он сказал, проклятие с семьи могут снять. Вектор рассмеялась такой наивности, процитировав кодекс рода. Чистокровки брали чистокровок, предлагая полукровкам стать любовницами. Разум победил, и я, внезапно, стал рабовладельцем. Лицо Минервы, когда мы втроем пришли брать её в свидетели — бесценно.