да не пидор я (hah naebal)

      Как же бесит. Этот мелкий кучерявый вечно на глаза попадается. И всегда с видом таким, будто его в край уже загоняли как дворовую шавку. Хотя, чего скрывать, Бакуго славно постарался. Запугать мальчишку у него очень хорошо получилось, да вот только с возрастом многое меняется. Мидория теперь не боится (почти не боится), это срабатывает на подсознательном уровне, где Каччан, там и проблемы, ну и порция новых разрушений и запаха гари.       И всё же Катсуки начал замечать за собой странную привычку. Всё чаще и чаще он начал засматриваться на Деку, когда тот появляется у него на глазах. Точнее, он не просто засматривается, он наблюдает. Наблюдает за его движениями, за длинными бледными пальцами рук и мелкими шрамиками на них, за его привычками. Одна из них, к слову, это кусать губы, а ещё когда он нервничает, они у него обветриваются, и это вынуждает Мидорию облизать их. Есть ещё одна вещь, которую он приметил давно в средней школе, весной и летом, когда обычно солнце светит ярче всего, на лице у Деку проявляются веснушки и выглядит это...мило. Но стоит Каччану словить себя на этой мысли, он тут же меняет своё мнение на глупо. "Блять, этот придурок сплошное посмешище, ничего более, как же раздражает"       Это продолжалось на протяжении двух недель, тогда начались подозрения по типу "а не пидор ли я", ибо засматриваться на всяких там недоносков, и считать их привычки милыми, не, ну это полный пиздец, господа.       Хотя, со временем к этому привыкаешь. Привыкаешь пока не появляется новое чувство - ревность. Катсуки начало дико бесить то, что рядом с его объектом наблюдения вечно ошивается какой-нибудь Иида, Урарака или, ещё лучше, Тодороки. Ооооо, Тодороки - это вообще отдельная тема, из-за его взглядов на Деку у Каччана уже огромное количество сожжённых карандашей набралось. Но примем во внимание тот факт, что у самого Катсуки тоже имелись назойливые фанатки, причём очень назойливые.       Время шло, сожжённых карандашей становилось больше, отрицаний факта своей влюблённости тоже, но надо же когда-то расслабляться. Вот и Айзава-сенсей так же думает. Именно поэтому они все вместе поехали в особо жаркую погоду на пляж.       И всё было хорошо, до тех пор пока Катсуки не увидел Деку. Не просто Деку. В плавках, весь сырой и сверкающий от солнца, с ёбаным хвостиком на мокрых волосах. "Полный пиздец. Да как так то, сука, как это вообще. Он, блять, бог что ли? Как он может выглядеть так горячо и так мило одновременно, очаровательный ублюдок, блять."       Тогда Бакуго сдался, признал, что влюблён, поуши влюблён, до потери пульса.

***

      Следующие три месяца дались особо тяжко. Тяжко потому, что Катсуки не знал как и что делать со всем этим. Мидория с каждым днём делал всё больше милых вещей, по мнению его одноклассника. Тодороки, видя испепеляющий взгляд, направленный на него, лишь приподнял бровь, на что получил скривившееся выражение лица, и что-то до него всё же дошло. Поэтому он стал больше времени проводить с Яойрозу.       Но проблема всё же осталась, признание. С одной стороны это же Катсуки и он может взять всё что хочет. Но с другой, это же Деку. Ярче его улыбки и веснушек в жизни Бакугоу ничего не светило, заливистее смеха он не слышал, здесь всё гораздо сложнее.       Проблему, к слову, решил тот же Айзава-сенсей, что поселил их в одну палатку, когда они поехали в поход. И когда под вечер все уставшие уселись петь песни у костра, было действительно спокойно и уютно.       Кто-то уже посапывал на плечах у сидящих рядом друзей, кто-то обменивался впечатлениями о прошедшем дне, ну а кто-то вымотанный Мидория, который, сидя, уже засыпал. Именно поэтому он как и некоторые, такие же вымотанные, отправился в палатку. Каччана, к слову, ещё не было. Но бедный Деку уж очень хотел спать, прохладный ночной воздух придавал желания закутаться во что-то тёплое и завалиться спать. "Что-то тёплое..."       Изуку уставился на свитер, лежащий на его спальном мешке, и сверху записку. "Прекрасно знаю, что ты, придурок кучерявый, не взял с собой ничего тёплого. Можешь надеть..."       Мидория тут же раскраснелся, но вещь надел. Он был в три раза больше самого мальчишки, с длинным воротом доходящим пареньку до носа, и длинными-длинными рукавами, что закрывали пол ладони. А ещё он пах как Катсуки, как-будто стоит руку протянуть и вот он, совсем рядом. Однако, он был занят разговором, но уже собирался идти спать, а Деку то об этом не знал.       Без зазрения совести он завалился на мешок, именно на, даже не стал его расправлять, ибо терять хотя бы долю такого тепла не очень то и хотелось, и свернулся калачиком лежа лицом к спальному мешку Бакуго.       Стоило второму зайти, закрыть полог палатки и развернутся, как у него спёрло дыхание и пульс в ушах застучал. А Мидория не спал и всё ждал, подойдёт или нет. Даже если бы не подошёл, Деку сам встанет и пойдёт к нему.       Катсуки подошёл, да и не только подошёл, ещё и зарылся пальцами в волосы мальчишки, слегка поглаживая, и оставил на лбу лёгкий поцелуй. А Деку времени даром не терял, схватил за руку и поволок рядом с собой. - Каччан, полежи так со мной пока я не засну, пожалуйста, - шёпотом попросил Изуку, заставляя Бакугоу покраснеть, уткнуться носом в волосы и обронить тихое "дебил, угораздило же влюбиться в такого задрота как ты". А Мидория что, Мидория давно уже научился свою влюблённость скрывать.       Остаток ночи прошёл в объятиях друг друга, смазных поцелуях, и под конец всё закончилось тихим сопением.