Всеми руками

На рассвете они возвращаются домой пешком. Джон не устал и хочет прогуляться, и Шерлок не возражает. Джон подозревает, что на самом деле Шерлоку нравится эта идея. Город невозможно прекрасен сейчас. А когда они сворачивают в парк, красота превращается во что-то запредельно-сказочное. В парке цветут яблони. Лепестки кружатся под ленивым рассветным ветром. Кажется, что они попали в бело-розовый ароматный туман. Джон ловит себя на том, что улыбается во весь рот. Он счастлив — здесь и сейчас он счастлив настолько, что вот-вот взлетит. И немалую часть его счастья составляет то, что Шерлок идёт рядом. Интересно, о чём он думает? Джон, не сдержавшись, хихикает, представляя, как задаёт Шерлоку этот вопрос, а тот отвечает: «О яблочном зефире». — О чём ты думаешь? — О яблочном зефире, — автоматически отвечает Джон и, сообразив, что сказал, начинает хохотать. Шерлок подхватывает его смех, но Джон уже не смеётся. — Знаешь, на самом деле я думал о том, как счастлив сейчас. Шерлок улыбается: — Я тоже. И Джон вдруг решается: — Я хотел тебе сказать… То есть спросить. — А, нет, не решается. — Как же это сложно… Шерлок, что ты делаешь, когда тебе нужно сказать очень-очень многое, но ты не знаешь, как начать? Шерлок пожимает плечами: он постоянно с этим сталкивается, когда почти никто вокруг не понимает его выводы с полуслова. — Начни с самого простого. Джон кивает. — Самое простое… Я люблю тебя. Это самое простое, что он сейчас может сказать. Джон идёт дальше, мечтательно улыбаясь, и не сразу замечает, что Шерлок отстал. — Ты что? — удивлённо оборачивается он. Шерлок стоит в вихре яблочных лепестков, на его лице напряжённое выражение, будто он вычисляет преступника в толпе народу. Джон с любопытством смотрит на него, чуть склонив голову. Шерлок вздыхает, открывает рот, закрывает, снова вздыхает и отстранённо произносит: — Ты не гей. Джон фыркает. — Не гей. Меня никогда не привлекали мужчины. Но это не имеет значения. Ты такой… В общем, мне совершенно неважно, мужчина ты, женщина или бесполый инопланетянин. Я тебя всё равно люблю. Ты — самое лучшее, что со мной случилось в этой жизни. Шерлок издаёт странный звук, нечто среднее между согласным мычанием и раздражённым возгласом. Джон смеётся. — Ты имеешь в виду дружескую платоническую любовь? — В том числе, — покладисто соглашается Джон. Он ничуть не обеспокоен. Всё происходящее очень похоже на сон благодаря цветущим деревьям и розово-золотому небу, но пронзительное ощущение реальности никуда не уходит — как и счастье. — То есть не только платонически, — заключает Шерлок. — Не только, — снова кивает Джон, улыбаясь. Шерлок наконец трогается с места, но идёт теперь очень медленно, сосредоточенно о чём-то размышляя. Джон не мешает ему думать, он любуется окружающей их красотой и наслаждается присутствием Шерлока. — Почему ты решил сказать это сейчас? Джон поворачивает голову к Шерлоку. Он всё ещё улыбается, но взгляд его серьёзен и спокоен. — Потому что я счастлив. — Он видит, что Шерлок не понимает, и начинает пытаться объяснить: — Я всегда считал, что счастье — это не цель, достигнутая упорным трудом, и не исполнение мечты. Просто иногда наступает момент — и он полон счастья. Это бывает не так уж редко, но и не слишком часто. И когда счастье приходит, нужно хватать его в охапку и держать крепко-крепко — всеми руками, всем сердцем, всей душой… Этот момент — сейчас, и я держу его. Шерлок закусывает на секунду губу, отводя взгляд. — Руки у тебя свободны, — подчёркнуто нейтральным тоном заявляет он. Джон делает ещё два шага, потом смеётся радостно. — Хочешь, чтобы я и тебя схватил в охапку? — Думаю, как составляющая твоего счастья, я имею на это право, — всё так же нарочито спокойно отвечает Шерлок. У Джона уже щёки болят от улыбки, а Шерлок почти равнодушно продолжает, поглядывая искоса: — Чтобы меня держали всеми руками… Договорить он не успевает: из его груди выходит почти весь воздух, когда Джон обнимает его именно так, как говорил — крепко-крепко, всеми руками… — Всей душой и всем сердцем, — шепчет Джон. Яблочный туман осыпается нежными хлопьями. Солнце восходит, лаская золотом город. Двое уходят из парка с полными охапками счастья.