Учиха Изуна: Хроники Лунной Химе

— На сегодня все, — сказала Хана-сенсей — тезка нашей Ханы-сан, — захлопнув тетрадь. — Через 15 минут за вами зайдет Момоко-сенсей, а пока можете отдохнуть и познакомиться с новеньким.       Забрав тетрадь с заметками и писчие принадлежности, Хана-сенсей ушла. Несмотря на слова сенсея, никто знакомиться со мной не спешил, а мне сейчас не до того, хотя заводить все знакомства придется заново, и лучше приступить как можно раньше. Но я решила отложить это на завтра.       Через 5 минут после конца занятия ко мне подошел рыжеволосый мальчишка с красными глазами. Не один подошел. За ним стояли еще два пацана с непримечательной внешностью и довольно высоким для их возраста ростом. Этакие два телохранителя. Я едва успела подавить смешок, но, боюсь, глаза выдали меня с головой. Вон как рыжего перекосило. — Смеешься, Учиха? — прошипел мальчишка, причем так, что стало понятно — Учих он не любит. Интересно, с чего бы это? — Смейся-смейся, все равно вы без своего Шарингана ничего не можете…       Я поперхнулась. С чего бы такие предъявы? Он что, больной? Он же только что, можно сказать, оскорбил один из Великих кланов страны Огня и Клан-Основатель собственной деревни. — Это оскорбление? — несмотря на свои мысли, я лишь лукаво улыбнулась. Улыбнулась, я сказала! Блин, судя по лицу рыжика, больше похоже на усмешку. Поправочка: на традиционную Учиховскую усмешку. — Ах ты ж!.. — мальчишка уже замахнулся, чтобы ударить меня, а я зажмурилась в ожидании удара — не этого я ожидала, ох, не этого, — как в класс зашла чуть полноватая улыбчивая женщина. Впрочем, стоило ей увидеть нас, как ее улыбка померкла. Рыжий, стоило ему заметить, что пришел учитель, попытался остановить удар. И у него это вышло.       Когда я открыла глаза, увидела его кулак в считанных миллиметрах от моего лица… Вот это было страшно: в кланах удар ставят в раннем возрасте, а этому уже лет 6, если не все 7. Не остановись он, и было бы очень больно. — Что здесь происходит?! — гаркнула Акимичи — это сразу видно — так, что даже мне стало не по себе. — Нара, — обратилась Сенсей к единственному представителю вышеупомянутого клана в классе, — что здесь произошло? — Ну… — подняв голову от парты, Нара немного задумался и, зевнув, продолжил: — Арэта-кун (так вот, как его зовут) сказал, что клан Цукиеми-куна мало что может (он сказал, что мы не можем НИЧЕГО!) без додзюцу, Цукиеми-кун спросил, оскорбление ли это, и Арэта-кун разозлился и хотел ударить, но пришли Вы. Вот и все в общем-то…       Нара, дай-ка я тебя расцелую! Хотя не, лучше не надо, а то решит еще, что я из «этих». Да и, если подумать, я виновата лишь в том, что… А в чем, собственно, я виновата? В том, что он разглядел в моих глазах веселье и разозлился? Или в том, что улыбнулась и задала вопрос, который вообще-то вполне логичен в этой ситуации? Но Нара все равно молодец! Надо будет его имя узнать и познакомиться, если выйдет.       Я продолжила свое наблюдение за выговором рыжику: — Курама-кун! — злобно воскликнула Момоко-сенсей. — Ну нельзя же так!       Что? Это все? Я думала, его хотя бы накажут, ну или там… родителям расскажут, а тут… Когда я была девочкой, было проще: чуть что, и кавайные глазки с жалостливой моськой спасают положение. К тому же, знай все, что я девочка — не обязательно Химе, — и ему бы влетело куда больше, он же «обидел Цуки-чан». Бу… Хотя то, что он из клана Курама — вот тут перед глазами упорно возникает некий девятихвостый лис, это все объясняет, они наш клан не любят, так как специализируются на иллюзиях, а на Учих, благодаря Шарингану, иллюзии другого, более сильного додзюцу не действуют, да еще и «красноглазые» неплохо владеют и тайдзюцу, и ниндзюцу — а еще зачастую кен- и тессендзюцу, ведь тессены произошли от Учиховского боевого веера Гунбая Учива — да еще и иллюзии лучше — ну, при одинаковых усилиях — их. Этакие универсалы. Прям гордость берет. В общем, если коротко, то они просто завидуют, пусть и не скажут этого открыто. Но оно и не надо, все и так это видят, а наш клан просто игнорирует, что приводит их в бешенство. — Приступим к уроку, — сказала Акимичи-сенсей и, усадив Кураму на другой конец, то есть за первую парту класса, подальше от меня, начала занятие: — Кулинария — это искусство…       «…а искусство это — Взрыв!» — мысленно добавила я, перед тем как погрузиться в изучение важнейшей технологии прошедшей через века по приготовлению онигири…

***

      После конца занятий ко мне никто так и не подошел, на Акиру и Гина я обиделась, Нара болтал с какой-то блондинкой из Яманак и толстяком из Акимичи, прям Ино-Шика-Чо вспоминается… В общем, после конца урока я, попрощавшись (и не получив прощания в ответ! Что за невоспитанность!), ушла на улицу, ждать, пока меня заберут. Прошла минута. Две. Три. Пять… — Все! — психанула я, спрыгивая со скамейки. — Надоело!       Никогда не умела ждать. Чтобы заесть раздражение, я направилась к киоску, находившемуся на конце улицы. Дойдя до него, я столкнулась с проблемой: моя макушка едва-едва достает до кассы. Ну и ладно! — Тетенька, — позвала я самым детским и милым голосом, на который только способна. — Дайте мне одно мороженое.       Из киоска выглянуло удивленное лицо продавщицы: — Деточка, ты чья? — спросила девушка. Вы это специально, да?! С ходу прямо по больному месту! Я итак еще не смирилась с тем, что теперь мальчик, а вы… — Где твои взрослые? «Опаздывают!» — хотела сказать я, но вместо этого ответила: — А я свой, собственный! — сразу вспоминается одно примечательное село с молочным названием. И в конце таки, не удержавшись, жалуюсь: — А взрослые опаздывают… Ну так что, дадите мороженое?       И наивно похлопать глазками, в этом возрасте не слишком важно, какого пола ребенок. — Ох, конечно-конечно! — спохватилась продавщица. — Тебе какое? — А какое есть? — интересуюсь, блеснув глазами. Что-что, а мороженое я всегда любила. Что Здесь, что Там. Особенно кофейное или карамельное… Я и не надеялась, что тут разные вкусы есть. — Ну… — задумалась тетенька. — Есть молочное, шоколадное. Еще ягодное. Какое тебе? — Хмм… — какое бы выбрать? Пожалуй… — Ягодное. — Сейчас… — пропев это, продавщица начала чем-то шкрябать. Наверное, мороженое набирает, догадалась я. — Вот держи, — мне протянули рожок с ярко-розовым шариком мороженого, — с тебя 150 йен.       Да… мороженое здесь дорогое, если перевести йены в рубли, то выйдет где-то 50 рублей. И это обычный рожок! Я протянула купюру в 1000 йен и, дождавшись сдачи, поплелась к той самой скамейке, ждать соклановцев.       Через минут 10, несмотря на мои усилия растянуть лакомство на подольше, мороженное закончилось. А взрослых все нет и нет… От нечего делать я стала рассматривать проходящих мимо людей. Вот какой-то Инудзука со своим псом спешит на миссию, об этом свидетельствует снаряжение. А вот очередная троица Яманака-Нара-Акимичи идет, о чем-то весело переговариваясь. О, а вот тройка будущих саннинов идет… Стоп, что?!       Увидев будущих шиноби S+ ранга — и Орыча в том числе — я изо всех сил постаралась слиться с окружающей средой. Но видно плохо старалась, так как Орочимару что-то сказал сокомандникам, и они все вместе направились ко мне!       Так, спокойно Изуна, ты сейчас не ты вовсе, а Цукиеми, мальчик, и даже если Он тебя узнает, то доказать ничего не сможет. И вообще на опыты же забирали генинов и чуунинов! Ой, что-то мне не по себе…       Орочимару с саннинами тем временем подходил все ближе и ближе, и, остановившись прямо передо мной, присел на корточки, чтобы его лицо было на одном уровне с моим. — Ну, здравствуйте, — шипяще произнес Змей, от чего у меня внутри похолодело, — Химе *Бдыщ! *       Никто сразу и не понял, что произошло, и я в том числе. А произошло вот что: Цунаде… залепила Змеюке подзатыльник. Крепкий такой, теперь ясно, когда у него крыша поехала… — Перестань пугать ребенка, Орочи, — угрожающе прошипела Сенджу, а потом обратилась ко мне. — Как тебя зовут? — Ц-цукиеми, — голос предательски дрогнул, и я, кашлянув, представилась еще раз. — Учиха Цукиеми, Сенджу-химе. — Э? — вот тут Орыч немного подзавис. — Кажется, обознался…       В отличие от прошлого, в этот раз Змей смог увернуться от тяжелой руки напарницы. А мне вдруг подумалось, что вообще-то Цунаде — моя племянница. Меня очень позабавил тот факт, что Годайме Хокаге вполне могла бы обращаться ко мне «Оба-сан». Что немного странно, учитывая, что она старше меня аж на 9 лет. Интересно, а я смогу дожить до событий канона? Там, конечно, весь клан вырезали, но я ведь смогу изменить все. Если учесть, что саннинам, когда Наруто отправился за новой Хокаге, было по 51, а Наруто тогда было 13, то на момент рождения «заводного апельсина» мне будет… 29 лет.       А вот тот факт, что в первой части мне будет 42, расстраивает, хотя… Если вспомнить, какая жопа там будет, лучше изменить будущее, хотя бы момент с вырезанием клана. Джинчурики я, в отличие от многих попаданцев, под опеку брать не буду, нужна мне такая морока! Будь я его фанаткой, наверняка бы попыталась помочь ему и подружиться, а так… Наверное, прочти сейчас кто-нибудь мои мысли, уже помер бы от смеху, так как размышления об отказе брать ребенка, родители которого еще не родились, под опеку от пятилетнего малыша смотрятся как минимум странно. И… опять я ушла в себя, да? — Большой и страшный Орочимару тебя напугал, да? — засюсюкала со мной Сенджу, «Большой и Страшный» подавился воздухом, а я уже привыкла, женщины из клана никогда не упускают возможности меня потискать, и хотя я внешне никак не выдала своих мыслей, внутри уже каталась по полу от смеха. — Ты его не бойся, он только кажется страшным! А где твои родители? А хочешь, я куплю тебе данго?       На меня полился поток вопросов, но я зацепилась за вопрос о данго, за все мое пребывание здесь я так и не попробовала эту сладость, так что… — Хочу данго! — звонко заявила я, а потом, подумав, добавила: — Пожалуйста…       Испытав еще один приступ умиления, Химе Сенджу подхватила меня на ручки и потащила в данго-кафе, так удачно располагающееся в здании через дорогу. Кафе оказалось уютным, столики разделялись сетчатыми деревянными перегородками, и повсюду стояли живые цветы. Насколько я помню, это кафе принадлежит клану Сенджу так же, как горячие источники клану Учиха.       Цунаде спустила меня со своих рук только тогда, когда надо было усадить меня за стол. Из ее поведения не сложно понять, что я ей понравилась, и я собираюсь понравиться ей еще больше! Способность «Кавай» активировать! — мысленно козырнула я. Вы ввели способность «Кавай» в фоновой режим! Чтобы отключить способность, зайдите в Систему!       Ого… Я не знала, что так можно. А с Харизмой сработает? Способность Харизма активировать! Вы ввели способность «Харизма» в фоновой режим! Чтобы отключить способность зайдите в Систему!       Круто!.. От дальнейших экспериментов меня отвлек стук тарелки о деревянную поверхность стола. Разноцветные шарики в сиропе, нанизанные на палочку, выглядели очень аппетитно, но воспитание, зачатки которого мне умудрились привить за столь короткий срок, не позволяло начать есть первой. Так что попробовать вкусняшку вышло, только когда остальные начали есть. Казалось бы, просто полусырые кусочки теста с разными добавками в сиропе, но что-то в этом есть.       Заметив, что сладость кончилась, я подергала Цуну за рукав. — Еще! — потребовала я, облизнувшись и сверкая глазами. Пока я еще ребенок, надо этим пользоваться. — Еще? — удивилась Сенджу, а потом участливо спросила: — А ты не лопнешь?       О не-е-ет, не лопну. И съесть смогу еще порций пять такого же размера. Теперь я понимаю, как Наруто мог есть так много рамена… — Нет, — упрямо мотаю головой, прекрасно зная, как мило при этом выгляжу, именно поэтому не удивилась, когда лицо моей племянницы перекосило в умилении — у меня есть подозрения, что это из-за чакры, должна же откуда-то поступать энергия для выработки. — Не лопну.       Цунаде улыбнулась, потрепала меня по голове и заказала еще одну порцию! М-ням, вкушнятина. — Цукиеми-сама! — раздался с улицы крик Кейтаро. Явился не запылился! — Цукиеми-сама!       Я, демонстративно вздохнув, вползла с дивана под стол и под ним пролезла мимо Сенджу. Саннины поднялись с мест лишь чуть позже того, как я вылезла из-под стола. — Я тут! — крикнула я, выйдя из данго-кафе. Кейтаро — почему-то без Ичиро — тут же бросился ко мне, став проверять на предмет различных повреждений. И чего он так переполошился? — Я в порядке. — Цукиеми-сама, — серьезно посмотрел на меня Учиха, — где Вы были? — Могу задать тебе тот же вопрос… — пробурчала я, но под взглядом соклановца сдалась: — Я данго кушал. — Данго? — скепически посмотрел на меня Кейтаро. — Да, — кивнула я. — Меня Сенджу-нэ угостила.       Благославенный Веер славно перекосило, я не случайно использовала сочетание «Сенджу-нэ». А подошедшая к нам Химе прыснула со смеху. — Меня зовут Цунаде, Цуки-чан, можно же тебя так называть? — после моего кивка, она продолжила: — Но ты можешь звать меня Цунаде-нэ. — Хорошо, — я просияла, не ожидала такого быстрого прогресса. Наверное, это так Кавай в сочетании с Харизмой работают, не только же они как вызывание умиления и послушания действуют, наверняка, еще и человека к себе располагают. — Цу-нэ       О да, не люблю я суффиксы, так что если ожидали, что я буду обращаться к ней «Цунаде-онээ-сан», обломитесь. А вот всякие дурацкие сокращения я очень даже люблю. — А как зовут Змеюку и Ежика?       Вот тут Цунаде не выдержала и заржала. У парней же — у всех троих — задергался глаз. Вообще Цуна упоминала имя Орыча, но мне нужен был повод, так что сделаю вид, что не запомнила имен. — «Змеюку». хахах!.. зовут Орочимару, — отсмеявшись ответила, — а «Ежика» — Джирайя. — Значит, Оро-чан и Джи-чан, — заключила я, сразу же придумав им милые сокращения. Такое лучше делать, пока я маленькая, когда я вырасту, за такое и прибить могут.       Сенджу вновь сложилась пополам в новом приступе хохота. Я и сама не удержалась от небольшого «хи-хи» при виде вытянувшихся физиономий саннинов. Кейтаро, быстро просекший, что еще немного и парней мой возраст не остановит, по-быстрому поблагодарил Химе за то, что присмотрела за мной, и утащил в квартал, напомнив, что у меня скоро занятие по этикету. Я поморщилась, взвыла, но пошла.