Учиха Изуна: Хроники Лунной Химе

      Когда дело закономерно дошло до того, что неплохо бы нам, товарищи ниндзя, повязать противников, слегших в неравном бою, но не погибших, я сразу поняла, что настал тот самый час. Час, когда мне понадобятся все мои актерские способности. Потому что, даже если нам их жалко, враги есть враги и посему, их нужно пытать, в попытке выведать важную информацию. В принципе, обычно я никак этому не препятствовала, потому что даже если мое восприятие человека из двадцать первого века этого не приемлет, все равно нельзя отрицать, что победа в войне зависит от наличия информации. Максимум, что я могла сделать, так это скидывать задачу допроса на Кайо, которому…ну, да, которому, в общем-то, все равно, что делать. Хоть балет ему скажи сплясать, если нужно — он спляшет.       Таким образом, обычно — и это ключевое слово — я в дела взрослых и сознательных — не то, что некоторые — шиноби не лезла и пытки никому устраивать не мешала. Проходили уже. Однако теперь все было иначе. Не заговори эти ребята, напоминая мне о том, что какое-то время мы были почти друзьями, я не стала бы так делать, но теперь позволить влезать им в мозги — а кому-то и второй раз — было бы…кощунственно? И да, я на полном серьезе подумывала помочь им сбежать. Возможно, я даже помогла бы им это сделать. Но в последний момент до меня дошло… мы же делаем это не просто так. Не потому, что нам приятно или нравится причинять кому-то страдания, а потому, что у кого больше информации, тот и победил. В Конохе ведь моя семья…       Решение, как быть и что делать, пришло в мою голову само собой. Я не хотела их убивать или причинять боль, но нам нужна была информация и чем больше, тем лучше. Самым очевидным выходом, который только мог появиться в свете того, что остальные такими проблемами не страдали, было то, что… — Кайо, — я не хотела, чтобы соклановец видел мой взгляд, а потому не отрывала его от бессознательных тушек ивовцев. — Вот этих двоих буду допрашивать я. Хорошо?       Командир окинул меня очень непонятным взглядом — не буду его винить, даже если он сам виноват в своих заблуждения, это все равно шок — и кивнул. — Хорошо, — со стороны Учиха раздался какой-то шелест, а потом мне в руку сунули листок. Вопросительно смотрю на него. — Это список того, что нужно выведать и что точно им известно.       «На твою память надежды нет» — вольно перевела я. А иначе зачем так заморачиваться с бумагой? Будто бы я сама не пойму… хотя, да, о том, что нужно выпытывать от нежданных пленных я несколько не в курсе, а потому легко могу забыть… это если учитывать количество внутренних противоречий, о которых знаю только я. У Кайо такой информации нет, так что он просто не очень во мне уверен.       Встав на колени рядом с Даичи, морально готовлюсь к тому, что могу увидеть в его памяти. Или не увидеть. Он — внук старейшины. Клановая защита обязательна в таком возрасте и, если я не смогу ее взломать… тогда мне действительно придется пытать. Судорожно вздохнув, активирую шаринган и тянусь рукой, чтобы приподнять веко ивовца. Я должна хотя бы попытаться… — Изуна-…сама, — тихий голос Кайо за спиной, на фоне предельной напряженности, стал для меня полнейшей неожиданностью. Способ его общения ко мне, несомненно, требовал отдельного осмысления, но оставим это на потом. Я обернулась и, недовольно хмурясь — хотя на самом деле была рада, что момент «икс» пришлось немного отсрочить — спросила: — Что? — ловя алые отблески от своего же шарингана в хитай-атте, я невольно вспоминала, что было, когда я решила полюбоваться своим додзюцу в зеркале. Это было что-то с чем-то… Кхм. — Вы уверены, что хотите провести допрос сами? — услышав такое, я, честно говоря, не знала, как и реагировать: то ли радоваться, что вечно спокойный Кайо проявляет беспокойство — и что-то мне подсказывает, что мой пол здесь играет не самое больше значение — то ли беситься, потому что весь его тон так и сквозил недоверием моим силам. В ходе коротких раздумий, было решено идти на компромисс. — Кайо, мне, конечно, приятно, что ты так беспокоишься обо мне… — я выдержала паузу, чтобы собраться с мыслями и выразить их как можно более корректно. — Но мне не нравится твое недоверие. Я — химе величайшего клана шиноби и у меня есть нужные навыки. Поэтому побольше доверия, пожалуйста.       Фуух, я смогла. Сказать это мне хотелось очень и очень давно, причем, не только ему, но из страха, что все мои внутренние возмущения вырвутся на волю в не самой лицеприятной форме, высказать все прямо я раньше не могла. Теперь вижу, что зря переживала. Ни одного мата в моей речи не затесалось. Хотя, это, наверное, из-за того, что она короткая. — Я должна это сделать, — ставлю точку в так и не начавшемся разговоре и возвращаюсь взглядом с ивовцам. Даичи-кун будет первым моим пленным, а так как опыта у меня нет… нужно собраться.       На мое удивление, давить или настаивать на своем Кайо не стал — а я, почему-то, была уверена, что станет, ведь ребят наверняка вспомнила не я одна… — а, попросив не задерживаться, схватил одного из наименее удачливых шиноби, оттащил его в сторону и начал уже свой допрос. В мою сторону соклановец даже не смотрел, что — особенно учитывая то, как мешалась ему я в тот день, когда мы выполняли эту миссию — было с его стороны тем еще широким жестом. Меньше отвлекающих факторов — меньше шансов накосячить. Вздохнув, я прислонила Даичи спиной к дереву, приоткрыла веки и вновь включила шаринган.       Работа с подсознанием, будь то плетение иллюзий, установка закладок, просмотр воспоминаний или борьба с клановой защитой, больше всего, пожалуй, напоминала мне паутину. Когда ты создаешь гендзюцу, особенно многослойное и действительно качественное, ты словно плетешь паутину, как паук; когда ты устанавливаешь на чужих мозгах закладку, это, наверное, тоже немного похоже на действия членистоногих, хотя и более грубо; когда ты лезешь в чужую жизнь, тебе непременно придется столкнуться с тем, что желая добраться до нужного момента, ты будешь вынужден долго и муторно распутывать переплетения памяти; и, наконец, если ты взламываешь какую-либо защиту, обязательно придется повозиться с паутиной, грязью, головной болью и дохлыми жуками-мухами.       Я называла себя мастером гендзюцу, потому что конкретно в этой дисциплине мне было доступно больше, чем половине нашего клана, однако мастером-взломщиком меня назвать нельзя. Эту тему мы изучали вскользь, а Шиничи бывает в Конохе слишком редко, чтобы уделять время тому, что, по идее, не должно пригодиться мне в ближайшее время. С «не должно пригодиться в ближайшее время» мы оба здорово пролетели, но что ж теперь жалеть. Суть в том, что какими бы громкими не были мои слова Кайо, на деле я располагаю лишь некоторой теорией, небольшой практикой, большим талантом и убойной мотивацией. Таким образом, мои шансы на успех сейчас находятся с шансами на провал в пропорции 50 на 50.       Самое время вспомнить уроки Хмырь-сенсея и применить теорию на практике, — хмыкнула я, мысленно погружаясь в воспоминания. В то время, когда мой учитель занимался своими прямыми обязанностями… — Ну наконец-то! — двенадцатилетняя я вскочила с места и драматично подняла руки к небу, благодаря господа-бога за то, что этот хмырь — иначе и не скажешь — спустя долгих два месяца наконец-то вернулся в Коноху. Вернее, не так — в Коноху-то он вернулся уже дней пять как, но вот вернуться к своим обязанностям как наставника для него сродни подвигу. Который я, в силу обстоятельств, научилась ценить. Строю самое одухотворенное выражение лица. — Шиничи-сенсе-е-ей, я та-а-ак по вам скуча-а-ала~       Мужчину передернуло. Тело бывалого шиноби само собой перешло в боевую готовность. Прошла секунда. Он вспомнил, что дома и кто перед ним стоит. — Переигрываешь. Выкладывай, чего хочешь, — Учиха медленно расслабил плечи. Вот же черт… но он прав. Переигрываю. — Знаете, Хмырь-сенсей, я тут недавно такие техники вычитала… — решаю зайти издалека. На привычное обращение учитель лишь закатил глаза, но слушал внимательно, так как знал, что учить меня этим самым «техникам» будет именно он. — Про защиту сознания и ее взлом.       Ложь. О существовании таких техник я знала давно, интерес они тоже вызывали сразу, но не такой, чтобы я начинала их учить вне очереди без острой необходимости. Такая необходимость возникла еще год назад, но ситуация, произошедшая пару дней назад, показала, что мне срочно пора принимать меры. Хотя бы минимальные… Одна небрежная реплика и я вспоминаю, что поведение даже принцессы Учиха можно скорректировать закладками. Это будет сложно, но…едва ли станет проблемой для Мадары. И нет, он мне не угрожал, не пытался сделать что-то вроде этого и не намекал, что случится, если я решу выступить против него… Просто…воспоминания. — Защита, — сенсей задумчиво хмыкнул, поднимая взгляд вверх. Спустя какое-то время его внимание вновь вернулось на землю. Ко мне. — Знаешь с чем сравнимы техники влияющие на сознание?       Я недоуменно моргнула и осторожно помотала головой. Даже если мне известны некоторые из них, вопрос показался мне странным. Это же просто техники…       В тот момент у Шиничи было на редкость серьезное лицо, а когда он дал ответ… — На паутину… — закончила я, уже осознавая себя внутри чужого сознания. Сеанс воспоминаний был прерван резким потоком воздуха, дувшим мне в лицо. Ну, вот и все. Я…—…в подсознании.       Скалистая местность вокруг ответила мне тихим эхом.