Хотел обмануть? Ну ты попал.

Почему так произошло, Люциус понял не сразу. Его вдруг внезапно накрыла волна страха. Слишком резкие изменения в Гарри, слишком неожиданно появились ленты. — Шшш, я здесь, все в порядке — ленты развязались, позволяя двигаться. Гарри сам перепугался не на шутку. Меньше всего хотелось видеть страх в глазах партнера. — Что произошло? Люциус поднялся, сел на кровати, сняв повязку с глаз и молча уставился на простыни. Его одолевали неприятные мысли. Страх постепенно угасал и приходило осознание нелепости ситуации. — Люци — позвал его Гарри, осторожно дотрагиваясь до плеча. — Давай прекратим все. — Смешная ситуация. — все так же, не отрывая взгляда от кровати, проговорил Люциус. — Я банально испугался тебя, Гарри. — Люциус, это не смешная ситуация. Что я сделал такого, что ты так среагировал? Как я могу помочь? — На самом деле я испугался резкой перемены. Это было неожиданно. Я испугался, что ты, — Люциус сглотнул — ты решил отомстить мне. Понимаю, что это звучит нелепо после слов о доверии. — Не нелепо. Прости, я был слишком резок. Клянусь, что не хотел причинять тебе вреда. Давай я помогу развязать ленты, мы все прекратим. — Гарри потянулся к Люциусу, но тот неожиданно отодвинулся на другой край кровати. — Ну уж нет. Я уже чувствую себя хорошо, просто дай мне воды и мы продолжим. — Люциус, не нужно. Я не хочу насильно тебя заставлять, и уж тем более знать, что ты тут со страху помираешь. — Гарри решительно поднялся и направился к столику, намереваясь налить воды, а потом еще раз отчитать партнера. Испуг за него уже прошел, но повторять не хотелось бы. Люциус молча принял стакан, резким движением опрокинул в себя и неожиданно улыбнулся. — А кто меня насильно заставляет, господин, ммм? — протянул он, соблазнительно ухмыляясь. — я настаиваю на продолжении этой восхитительной ночи. — Давай сюда стакан и не выпендривайся. — Ну-у-у, Гарри. — В этом стакане точно вода была? — Гарри подозрительно посмотрел на партнера, понюхал стакан и опустил щиты. Действительно, страха больше не было, а вот кое-чего другого, очень непристойного, было даже в избытке. — Да вода это, вода. Просто я хочу продолжить нашу игру, а ты, кажется, переживаешь больше, чем я. — Люциус поднялся с кровати и подошел к столу. — Испуг прошел, все в порядке. — Хорошо, раз ты настаиваешь, — Гарри сглотнул, — настаиваешь на продолжении, то выбери слово, которое остановит все, если тебе будет плохо или некомфортно. — Зачем это? Я тебе доверяю. — Ага, а только что приступ паники был у меня? Люциус, я честен с тобой и я очень хочу продолжить, но только не во вред нам обоим. — Ладно. Пусть это будет «гоблин» Сдавленный смешок послужил ответом Люциусу. — Хорошо. Мы может продолжать? — Да, думаю, да, господи-и-ин — промурлыкал блондин, возвращаясь к кровати. Что ты там говорил о своей жестокости? Твой покорный слуга готов ко всему. Гарри вновь щелкнул пальцами, заставляя ленты растянуть конечности партнера в стороны. Люциус, ожидавший этого, не почувствовал паники, зато возбуждение постепенно возвращалось. — Ммм, господин, вы говорили, что позаботитесь обо мне. — завязанные глаза придавали остроты ощущениям. — Конечно, мой белый змей, говорил — шепот Гарри раздался неожиданно близко. — А еще я говорил, что ты должен молчать. Как думаешь, что делают с непослушными рабами? Невесомое перышко коснулось губ Люциуса. Гарри с мягкой улыбкой прочертил им дорожку к груди, обвел, щекоча, соски. Наблюдать, как партнер судорожно хватает воздух, заходясь в сладких стонах, доставляло неимоверное удовольствие. — Так что же делают с непослушными рабами, а? Я все еще жду ответа, мой белый змей. — Гарри добрался до низа живота и остановился. — Наказывают, господин? А-а-ар-гх — Люциус вскрикнул. Брюки, которые так и оставались на нем, чертовски мешали. Гарри положил руку на выпирающий член и несильно сжал через ткань яички, вырывая еще один страстный стон из уст партнера. — Верно, но сначала, думаю, мы избавимся от твоей одежды. Эти брюки только мешают, не правда ли? — юноша расстегнул молнию и аккуратно стянул ткань, на мгновение развязав ленты. — Ты все удивляешь, Люциус — почти мурлыкнул на ухо Гарри, — или аристократы теперь не носят белья? Он осторожно прикусил кончик уха, спустился к шее, покрывая ее легкими поцелуями, пальцами несильно сжал соски, вырывая вскрик и переместился вниз, позволяя пальцам скользить по внутренней стороне бедер партнера, не касаясь члена. Люциус терялся в ощущениях. Нет, секс у него был и новичком в этом деле его было сложно назвать, но то, что он ощущал — ни шло ни в какое сравнение с предыдущими партнерами. Эта лавина ощущений обрушилась на него целиком. Он метался на кровати, инстинктивно подставляясь под прикосновения партнера. — Прошу, Гарри, я сейчас кончу — он с трудом смог выговорить эту фразу, выгибаясь всем телом. — Так кончай — Гарри наклонился и одним движением провел языком по всему стволу. Этого оказалось чересчур для Люциуса и он с громким стоном, больше похожим на рычание, кончил. Это было ошеломительно. Так сильно, что Люциус почти завыл от накрывшего удовольствия, неконтролируемо содрогаясь всем телом — Ты прекрасен, Люциус — Гарри нежно поцеловал опавший член и переместился к лицу партнера, невесомо осыпая его поцелуями. — Спасибо тебе за эти чувства. — Гарри, развяжи меня — Люциус освободился от лент и откинулся на подушки, обессиленно выдыхая. Ощущения были фантастические, но их было слишком мало. — Выпей воды, ты вымотался, Люци — Гарри принес со стола воды и теперь протягивал его партнеру, мягко улыбаясь. — Было бы от чего. Мне мало — еле слышно пробурчал Люциус, опрокидывая в себя воду Гарри весело рассмеялся. Его партнер выглядел так комично. — Чего тебе мало, мой белый змей. Только скажи — я все для тебя сделаю. — Все-все? — Конечно. Все, что пожелаешь, Люциус. — Я хочу, чтобы ты взял меня, мой Гарри — соблазнительный шепот на ухо выбил из юноши дрожь. — Ты точно этого хочешь? — Иначе бы не предлагал. Гарри вовлек в чувственный поцелуй партнера. Он пытался выразить этим свои чувства. Люциус доверяет ему, что еще нужно для счастья. Стоны, всхлипы, тела, сплетающиеся в одно целое. Гарри разрывает их поцелуй, откидывая Люциуса на спину. Жадно впивается поцелуем-укусом в шею, заставляя партнера запрокинуть голову. Прижимается, почти полностью прижимается к его телу, вклинивая колено между бедер. — Черт, Люциус, что ты делаешь со мной. Почему я так хочу тебя — выдыхает он, перемежая слова хаотичными поцелуями. — Гарри, Га-а-ар-р-ри-и-и — Люциус уже не кричит, он позволяет себе жалобно скулить, ощущая себя комком нервов. Любое прикосновение выбивает из него стоны. Он мечется по кровати, прижатый телом партнера, желая еще и еще. — Люциус, душа моя — Гарри отрывается от тела блондина, заслуживая разочарованный стон, и нежно переворачивает его на живот, подкладывая под него подушку. Призывает со стола смазку и льет ее прямо на спину любимого Люциус плавится под прикосновениями. Чужие губы и пальцы ласкают его с безжалостной медлительностью, не оставляя места для размышлений. Шея, лопатки, поясница. Он почти не ощущает, как в один момент влажный палец прижимается ко входу. Неприятно и туго, Люциус недовольно стонет и вдруг ощущает там движение. Дискомфорт уходит, распространяя по нервам приятные ощущения. — Ш-ш-ш, расслабься, я буду аккуратен, Люци — шепот отвлекает и уже два пальца проникают внутрь, даря ощущения тяжести. Ритмичные движения инстинктивно заставляют покачивать бедрами в ответ. Третий палец задевает простату. От неожиданности Люциус вскрикивает и выгибается всем телом, пытаясь задержать ощущения. — Дыши плавно, мой змей. — Гарри, Гарри, Гар-р-и — Люциус выстанывает его имя, сжимая простыни. Он дрожит от потребности получить удовольствие. Пальцы исчезают, оставляя мерзкое ощущение пустоты. И юноша приставляет головку члена ко входу, медленно, неторопливо, по чуть-чуть погружаясь внутрь и постанывая от удовольствия. Это больно, но постепенно непривычная наполненность и жар заставляют его раскачиваться, пытаясь устроиться поудобнее. Чужая ладонь с силой придавливает его к постели и он стонет от невозможности пошевелиться, даже лежа неподвижно задыхается от ощущений, которые жгут его изнутри, накатывая ровными волнами восторга и острой жажды принуждения. — Лежи смирно. — Гарри… пожалуйста… — Что, пожалуйста, мой змей? — Продолжай, пожалуйста — Какой у меня непослушный раб. Не давая Люциусу осознать, что происходит, Гарри медленно выходит из него, а затем входит одним плавным движением, моментально заполняя собой. Снова почти полностью выходит и уже быстрее, жестче двигается. Люциус больше не сдерживает крики, дрожа под ритмичными движениями партнера. Темп увеличивается и Гарри сдвигается так, чтобы при движении задевать простату, отчего Люциус перестает окончательно осознавать реальность. Он пытается что-то сказать, протолкнуть воздух в легкие, но каждый следующий толчок вновь лишает его дыхания. Наслаждение такое, что можно умереть, он не осознает ни где он, ни с кем он, а затем резко изгибается, почти скидывая с себя юношу. Он запрокидывает голову и кончает с ослепительно белыми вспышками в глазах и телом, изломанным наслаждением, разваливаясь на части.