Ты видишь, я у ног твоих

Это было самое эпичное мое пробуждение. Я проснулась от того, что мне было больно - правая щека буквально пылала и переливалась всеми оттенками боли. - Себастьян… зараза! Бегом сюда! – простонала я, утыкаясь лицом в подушку и дыша через раз в попытке заглушить боль. А уже через секунду я была, как кукла, перевернута на спину, а моей щеки касалась чужая ладонь. - Тихо, тихо, потерпи, - шептал демон, - Сейчас все пройдет. Слова его доносились до меня словно откуда-то издалека, сознание работать наотрез отказывалось. Только некоторое время спустя я услышала отчетливые стоны, еще через время сообразила, что принадлежат они мне, что я, в попытке отвлечься от боли, всячески изгибаюсь и ерзаю по постели, что вжимаюсь щекой в ладонь Себастьяна, а тот, в свою очередь, свободной рукой заботливо утирает сбежавшие из уголков глаз слезинки. Я не знаю, сколько прошло времени (по моим подсчетам это была вечность в аду), прежде чем боль начала постепенно утихать. Я еще продолжала тихонько хныкать, перевернувшись на бок и окончательно улегшись на спасительную ладонь, до тех пор, пока щека совсем не перестала пульсировать. - Лучше? – осведомился Себа. Я с опаской отлипла от чужой ладони, недоверчиво ощупала нижнюю челюсть, потыкала пальцем щеку, осторожно клацнула пару раз зубами. Не болит. Я откинулась на подушку, глубоко вздохнув. - Да, лучше. - Что ж, тогда, давайте, скорее, завтракайте, приводите себя в порядок, и мы идем в больницу. От мысли о том, что нужно будет что-то жевать, мой зуб испытал нечто, вроде фантомной боли, и, наверное, вся гамма эмоций отразилась у меня на лице, потому, что Себастьян тут же ободряюще коснулся моей ладони. - Не бойтесь, госпожа, ничего не заболит, даю слово. Почему-то я поверила. Выползла из постели и потащилась в ванную. Зубной щетки, даже одноразовой, не обнаружилось даже при самых тщательных поисках. - Нааафааааняяя! – протянула я, копируя голос домовенка Кузи. От отсутствия зубной боли настроение резко улучшилось. Себа возник в дверном проеме. - Слушаю вас, госпожа! Я задумчиво почесала нос. - Мне нужна зубная щетка… И не только! - Огласите весь список, - снисходительно улыбнулся демон. Я усмехнулась, и скоро Себа свалил в ближайший магазин с целью скупить большую часть отдела бытовой химии. Я же осталась бездумно и бесцельно бродить по номеру. На прикроватной тумбе обнаружились мои вещи, чистые и выглаженные. Я с особым наслаждением избавилась от гребаных розовых носков. Да и чужая рубашка за два дня уже порядком надоела. Нафаня, к слову, уже обзавелся черной футболкой, выгодно подчеркивающей все достоинства его фигуры. Я быстро переоделась в старенькие джинсы и футболку, что была мне чуть велика. Честно сказать, я не помню даже, откуда она в моем гардеробе взялась, но она безумно удобная. На столе обнаружились обещанные с вечера сырники. Со сметаной и черничным вареньем… Интересно, а акульи плавники под соусом авокадо Нафаня сможет замутить, если попрошу? От аппетитного запаха рот наполнился слюной, и я, стянув одну творожную пышку, схомячила ее за два куся. Вкусно, блин! Я чуть не поперхнулась: точь-в-точь такой вкус был у сырников Ангелины Васильевны. Но как? Меня отвлек звук открывающейся двери и голос Себы: - Госпожа, я принес вам все, что вы просили! – и многозначительное шуршание пакета. Быстро проглотив полупрожеванный сырник, я рванула в ванную, на ходу выдергивая пакет из рук моей новой горничной. - Молодца, Себа, возьми с полки пирожек. Всегда любила утренние умывания. Я как будто оживала после них, никакой кофе так не бодрит, как поплескать в лицо прохладной водой. В идеале бы в душ залезть, но Себа настаивал на экономии времени, наверное, уже успел записать меня в больничку. Так что я быстренько совершила все необходимые процедуры, а выйдя из ванной, наткнулась на демона, вооруженного расческой. - Вы позволите, госпожа? А вот расчесывания не люблю. Волосы у меня достаточно длинные, а на средствах для ухода за ними все время приходилось экономить, так что, сколько себя помню, раздирание того осиного гнезда, в которое превращалась моя прическа каждое утро, ничего, кроме страданий, не приносило. Однако если не расчесать вовремя, потом все будет только хуже. - Ну, рискни. Только аккуратно! Все, как и вчера. Пальцы ловко расплетают косу, расческа касается волос мягко, не цепляя и не дергая. Даже приятно, в некотором роде. Ну ладно, он демон, ему положено все делать безупречно. Даже распутывать колтуны. По спине бегут мурашки каждый раз, как пальцы случайно касаются шеи или затылка, а у меня возникает желание заурчать довольной кошкой. И вдруг… Я даже на стуле подпрыгнула. - Себа, а как мы в больницу-то? У меня ж… это, - запинаюсь и начинаю мямлить и жевать слова, - В том смысле, что… Документы, там, и всякое такое… А дело в том, что я, решившись в тот памятный вечер пропить все накопленное и покончить с собой, находилась в состоянии, близком к трансу, и, разумеется, о будущем (как и о настоящем), не особо заботилась, а посему на данный момент понятия не имею, в какой жопе находятся мои паспорт и страховой полис. Ева всегда такая Ева. А Нафаня только лыбится. Меня эта улыбка его уже достала! - Не извольте беспокоиться, Ева Артемьевна! И нет, документы мои не возникли из воздуха. Нафаня выудил из верхнего ящика прикроватной тумбочки серую папку и передал мне. А я, совершенно от такого ошалев, обнаружила там не только паспартину, но и вообще все вумные бумажки, что причитались мне по закону. И это были именно мои бумажки, а не нечто эфемерное, вроде той пятитысячной купюры, нет! Все эти помятости, загнутые уголки, кое-где едва заметные пятна чая… Я это все знала наизусть и вряд ли даже демону под силу такое скопировать! - Но… как? – выдыхаю я, подняв глаза. - Просто я дьявольски хороший слуга! – гордо заявляет Нафаня Чем ближе мы были к стоматологии, тем сильнее мне хотелось развернуться и малодушно сбежать. Если бы не Себа, поддерживающий меня под локоток, я бы уже давно так и сделала. Но вот мы на пороге клиники, и у меня предательски дрожат коленки. - Не бойтесь так, моя госпожа, - шепчет демон, - Я же обещал все сделать в наилучшем виде! Ни о чем не беспокойтесь, просто доверьтесь мне. - Ага, - бурчу я, а потом притормаживаю демона, - Ты это… меня на людях-то госпожой не называй – неправильно поймут. - Простите, - он склоняет голову, - И как же прикажите к вам обращаться? - Ну… - я в серьез задумалась, - По ситуации… Сейчас вот, например, можно по имени-отчеству… Ну а наедине можно просто по имени. И на «ты», а то мне неуютно как-то. - Как тебе угодно, - тут же сориентировался Себа, - А теперь я должен заранее извиниться за все, что сейчас произойдет. После такой фразы, как правило, не происходит вообще ничего хорошего, так что я приготовилась к очередному пиздецу. И он, собака сутулая, не заставил себя ждать. Ладонь касается моей щеки, и вся боль, утихшая утром, возвращается вдвойне. Нет, втройне! Мне было так больно, что даже кричать я была не в силах, только скулила сквозь стиснутые зубы. Нафаня же, меж тем, сгреб меня в охапку и бодренько так продвигался к стойке ресепшен. - Нам очень срочно, мы с острой болью! Видимо, выглядела я очень натурально, так как вокруг меня скоренько засуетились белые халатики, меня забрали у Себы и повели в кабинет, где врач некоторое время уговаривал меня открыть ротик. Я не открывала не из упрямства или страха, а от того, что не в состоянии была управлять организмом, заполненным расходящейся волнами от воспаленной щеки болью. Все же добившись от меня результата и только раз глянув на творившееся у меня во рту, доктор как-то нехорошо поменялся в лице, свистнул двух медсестричек и принялся раздавать указания. Я же тихо охреневала от боли и понимала только, что если это продлится чуть дольше, я просто описаюсь кислотой. Только с пятого раза я поняла, что врач обращается ко мне с каким-то вопросом, но ответить не смогла, только мучительно подвывая. Себа, скотина, если выживу, честное слово, не сносить тебе головы! Вышеупомянутая скотина мелькает в кабинете, что-то втолковывая врачу, тот понимающе кивает, перебрасывается с демоном несколькими фразами, я же нахожусь на гране обморока и только сучу ножками в кресле в попытке отвлечься от адских мучений. Потом меня уволакивают в другой кабинет, повязывают слюнявчик, просят убрать руки от лица. Ага, счаззз! Мне тут больно вообще-то! Вот меня уложили на кресле, одна из медсестер таки справившись со мной, прижимает к подлокотникам мои руки, вторая надевает на меня кислородную маску. Наркоз - догадалась Ева. Ева - решил наркоз. Вот и познакомились! Делаю вдох, другой, третий. Боль отступает, как от прикосновений Себы, только теперь еще и комната куда-то поплыла. Ой-ой-ой, куда?! Пространство кабинета меняет свои очертания, лицо врача размыто… Спать! Что происходит? Где я? Темно… Это… комната? Или что? Ни стен, ни пола, ни потолка не различаю. Одна сплошная густая чернота. Мне… страшно? Немного. Больше, скорее, неуютно. Я с опаской расставляю в стороны руки, пытаясь определить габариты, но они не касаются ничего и не теряются в темноте. Шаг. Еще шаг. Осторожно, настороженно. Ощущение, будто я застыла в воздухе. Твою мать, да где я?! Чувствую, как накатывает паника, хочется кричать, но крик комом застрял в горле. Вот теперь мне по-настоящему страшно! Хочется позвать на помощь, но смысл? Я здесь совсем одна. - Нет, ты больше не одна, - слышу шепот в темноте. Резко оборачиваюсь и, ох ты ж еб твою мать! На меня прямо из черноты смотрят два красных глаза с узкими вертикальными зрачками. Они приближаются, и по мере приближения вырисовывается обладатель глаз. То есть я просто понимаю, что глаза принадлежат ВОТ ЭТОМУ! Ибо я не вижу четких очертаний, передо мной нечто расплывчато-эфирное с размытым контуром и черными крыльями, похожими на вороньи, только в разы больше. Лица не вижу, только горящие в темноте глаза. По всем законам жанра, я должна бежать, сверкая пятками и роняя шлакоблоки, но нет. Я не боюсь этого существа, словно заранее знаю, что мне это не сделает ничего плохого. - Ты, - я на секунду замолкаю, во все глаза вглядываясь в существо, - кто? Ангел? Или… демон? - Я тот, кто всегда будет рядом, - отвечает нечто, и я слышу его голос так, как если бы он был везде, так, как если бы он говорил несколькими разными голосами одновременно, - Я тот, кто поведет тебя за собой, кто протянет руку и подставит плечо, если ты оступишься. Я тот, кто зажжет звезды, когда наступит тьма. Ко мне тянется… Это не рука, но и не лапа зверя. Это, скорее что-то среднее между человеческой рукой и птичьей лапой… или крылом. Темная конечность с размытыми, словно шевелящимися краями и длинными когтями. Но она не пугает меня. Совсем. Я чувствую, что это существо пришло не убить меня, не сделать мне плохо, нет! Напротив, оно хочет меня защитить, оно хочет помочь. Я… я это просто знаю! Конечность, меж тем, опускается мне на макушку. - Ты одинока? – вопрошает голос из темноты. – Ты разбита, изломана. Но тебе больше нечего боятся, теперь я с тобой. Доверься мне. Иди за мной. Слушай мой голос в темноте. И мне вдруг становится спокойно. Так спокойно, как не было, наверное, никогда. Так легко, что хочется расплакаться! Губы начинают предательски дрожать, еще немного, и я просто рвану в объятия этому… чему-то. Или кому-то? - Кто ты? – сдавленно спрашиваю я. - Твой верный помощник. Твоя защита и опора. Твой щит и меч. Верь мне. Иди за мной! Голос его гипнотизирует, и я даже делаю шаг вперед, но что-то внутри вдруг всколыхнулось, взбунтовалось, закричало: «Стой! Не смей! Это обман, ловушка!» На невидимом лице существа появляется улыбка, но она больше походит на хищный оскал! Это дикий зверь, страшный, опасный! Он усыпляет жертву сладкими речами, а после беспощадно разрывает на куски, упиваясь болью и кровью! И меня разорвет, стоит мне проявить малейшую слабость! Но если я буду сильнее его… Я сбрасываю с себя руку. - Не смей! – говорю приказным тоном. – Не тронь меня! Делай то, что я скажу, но держи дистанцию! Хищная улыбка исчезает, существо опускается на одно колено, прикладывая руку к груди. - Да, моя госпожа. С опозданием понимаю, кто же передо мной. И вот от этого осознания становится страшно! Так вот ты какой, Нафаня! Я вдруг ощущаю ужасную тяжесть в теле, твердая опора уходит из-под ног, я проваливаюсь в бездну, не слыша собственного крика. - Тихо, тихо, тииихо, тшшшш! Лежи смирно, не трепыхайся! Я пытаюсь ухватиться за что-нибудь, но руки не слушаются. Тело словно налилось свинцом, а вокруг сплошная непроглядная тьма. Я хочу пошевелиться, понять, где я и что со мной, но меня словно что-то держит. - Да тише ты, что ж такая беспокойная-то? – слышу я насмешливый голос. Этот голос… Я знаю его… Это… Это Себастьян! Да, мой слуга-демон! Постепенно ко мне возвращается память, а с памятью и ощущения, и понимание некоторых вещей. Например, темно потому, что у меня закрыты глаза! Да, я же была под наркозом! Теперь под спиной четко ощущается медицинское кресло, а сдерживают меня руки Себы. А держит он меня потому, что я всячески дергаюсь и извиваюсь в кресле, норовя вовсе сверзиться на пол. И вот как только я все это осознаю, жить становится легче. Я расслабляюсь, удобно укладываясь в кресле, и открываю глаза. Свет режет, а по сему я тут же крепко зажмуриваюсь. - Не стоит. Лучше полежи с закрытыми глазами некоторое время. Я ощущаю прикосновения пальцев к закрытым векам. Снова предпринимаю попытку сбросить его ладонь, но получается только судорожно дернуть рукой. Отдать приказ тоже не вышло, ибо после наркоза я еле ворочала языком. Все, что я смогла, это повернуть голову так, чтобы чужая ладонь не касалась моего лица. Но для Себы и этого хватило, так что руки он быстро убрал. - Все, все, не трогаю, только лежи спокойно, не дергайся. Так я и лежала, пока не ощутила в себе силы все же открыть глаза. Все тот же кабинет, только врачей уже не было. Зато был Себа. И он улыбался. - Можешь не лыбиться? – медленно, едва ворочая языком, попросила я, - Бесишь. На лице Нафани обозначается непонимание, потом уголок губ дергается, но он сдерживает улыбку. - Как себя чувствуешь? - От меня стены разбегаются! – честно отвечаю я, понимая, что голос мой звучит как-то пьяно. - Это нормально, ты же после наркоза, - отвечает демон, и я с садистским наслаждением наблюдаю за его потугами сдерживать улыбальник. Так тебе и надо! - Себа, поехали домой, а? Мне совсем не доставляет удовольствия нахождение в стоматологии, пусть и дорогой, а звук бормашины из соседнего кабинета вгоняет в ужас. - Я очень сомневаюсь, что ты сейчас способна самостоятельно передвигаться. Нет, если, конечно, ты позволишь мне тебя поддерживать, то идем. Я только кивнула, уже не в состоянии даже говорить. Во рту ощущались нитки, что тоже приятного мало. Себа выуживает из кармана джинсов мобильник (ох, а быстро эта зараза в нашем мире осваивается!Ах да, он же тут давно), некоторое время колдует, я же не вслушиваюсь в разговор, снова прикрыв глаза. И уже почти засыпаю, когда демон трогает меня за плечо. - Карета подана, моя госпожа. Распахиваю глаза, совершенно не вдупляя, что за херь несет это создание. А он, сука, опять лыбится! Да я ему сейчас вдарю, честное слово! - Такси ждет, говорю, - насмешливо произносит Себа, помогая мне встать. Меня тут же повело в сторону, я едва не споткнулась о какой-то провод и наверняка бы навернулась носом в пол, если бы не подхвативший меня за талию демон. - Я тебе что про улыбку сказала! – пробурчала я и сама едва не рассмеялась, ибо голос мой, строгий, но при этом словно пьяный, да еще и заплетающийся язык, давали эффект непередаваемый. Себа же быстро стирает улыбку. - Прошу прощения! - Прощаю! – великодушно взмахиваю я рукой. Не рассчитав сил, заезжаю Себастьяну по мордасам и тут же сама начинаю хихикать, прикрыв рот ладошкой. - Ой, прости-прости-прости! – тяну ручки к демону, и снова не рассчитав, попадаю ему пальцем в глаз. Демон стоически уворачивается от меня, ловит мои запястья и сдерживает свободной рукой, при этом говорит: - Так, ну-ка тихо! Не буянь. Давай хоть до машины без приключений дойдем. - Я? Без приключений? Да не в жизнь! И тут же запинаюсь о порог. Так бы и полетела с лестницы вниз, если бы не плотно сцапавший меня Нафаня. - Вот это отходняки у тебя… - Сама в шоке! Я мотнула головой, да так, что врезалась бестолковкой точно в нижнюю челюсть, да так смачно, что у Себы зубы клацнули. - Ты меня убить вознамерилась? – вопрошает демон, усаживая меня в машину. Сев рядом снова сжимает меня в объятиях, видимо, во избежание травм моих, своих, машины и водителя. Говорит адрес, и мы трогаемся. - А чего ты меня бесишь? – тем временем продолжаю я гневаться. – Лыбишься вечно… Вот че ты лыбишься? - Всего лишь правила этикета, не более того. Если тебе это так неприятно, я постараюсь сохранять серьезный вид. - Этикет-шметикет, - тяну я, сама не понимая, что же на меня, в самом деле, нашло, - Тут тебе не Ландан твой, который зэ кэпитал оф Грэйт Британ! Тут тебе суровая Раша! Тут по правилам этикета надо ходить с такой мордой, как будто у тебя запор уже неделю! - Я заметил, - выдавил Себа, уже с трудом удерживая меня в неподвижном положении. - А чего тогда лыбишься? Лыбиться он мне тут, понимаешь, вздумал! А вот нефиг! И вообще, где мой рисовый пудинг?! Какой, на хрен, рисовый пудинг? Честное слово, я не знаю. Потом мне, конечно, объяснили, что когда отходишь от наркоза, и не такое выдать можешь, но в тот день мне за свое поведение было стыдно. Зато я, кажется, знатно развеселила таксиста. - Да брось ты! Не все ли равно, что он о тебе подумал, - успокаивал меня Себа, когда я, уже вменяемая, лежала на диване, укрывшись с головой, и отказывалась выползать на свет Божий, - А я так и вовсе не в обиде. Ну давай, вылезай! Слышу смешинку в голосе, а после с меня аккуратно, но очень настойчиво стягивают одеяло. Я недовольно взираю на демона. - Ужин ждет! - Скажи, чтоб не ждал, - недовольно отзываюсь я, отворачиваясь к стене. - Ну, брось! Ничего страшного не произошло! Или мне опять тебя силком кормить? Еще немного посопев недовольно для порядка, все же топаю к столу. Одноразовое мыло. Одноразовый гель для душа. Одноразовый шампунь… Да все в этом отеле одноразовое! И сама я себя здесь чувствую какой-то одноразовой. Как бумажный носовой платок. - Себа, слушай, что я подумала! – кричу я, только распахнув дверь в ванную. - Да, моя госпожа? - Мне не нравится жить в отеле. Не комфортно мне в таких местах, - поправляю чуть сползшее полотенце, - Давай, что ли, квартиру снимем. А? - Как прикажите! Сегодня же этим займусь! – отзывается Себа. - Да какой сегодня, ночь на дворе! Спать пора. - Я – демон, мне не нужен сон, - поясняет Нафаня, - А поискать подходящие варианты можно и сегодня. Я только киваю головой, осматривая пространство. - А еще мне нужна пижама. А то мне это… спать не в чем… - Будет тебе пижама. А пока надень мою рубашку. И не ходи по холодному полу босиком – простынешь. Я послушно переодеваюсь – Себа тактично отворачивается – и забираюсь под одеяло. Это был тяжелый день. Но жизнь, кажется, и правда налаживается. Во всяком случае, мне хочется так думать.